- Не смей, - беззвучно произносит Персептор по внутренней связи, понимая, что с той стороны - не будет ответа.
- Не смей, - уже вслух шепчет он, склоняясь над неподвижным корпусом. Над плечом снайпера что-то говорит Айронхайд, но в шуме - он объял весь Кибертрон, и, кажется, нет ни одного уголка истерзанной планеты, где сейчас было бы тихо - Персептор ничего не слышит. Ничего, кроме фантомного, слабого и затихающего, биения чужой Искры среди развороченных пластин грудной брони.
- Только попробуй, слышишь? - он спаивает тонкие проводки, быстро, точно зная, какой - к какому, скрепляет разрезанные шланги, и на пальцах тускло блестит фиолетовыми каплями остывший энергон.
Вокруг, кажется, все рушится, и на плечо снова ложится тяжелая ладонь - через эти руки прошли тысячи, десятки тысяч оружейных единиц, и один удар массивного кулака может пробить чужую броню. Но сейчас Айронхайд осторожно тянет Персептора, и ученый на клик вскидывает на него голову.
Так шумно.
Он читает по губам.
«Нужно уходить»
Нет.
Здесь так пригодился бы Рэтчет. Рэтчет, всегда знающий, что делать. Рэтчет, способный, кажется, достать даже из дезактива особо упрямого меха.
Но красно-белого медика здесь нет. А Персептор всегда был ученым... Был.
- Ты не имеешь права так поступать.
Выводы логического сектора процессора всегда были для него доминирующими; но сейчас врекер вовсе не хочет верить в холодно-отрешенный анализ. Он хочет верить своей Искре. И в то, что тусклое сияние под поврежденной белой броней не погаснет.