Уже третий день Кнокаут занимался тем, что обслуживал и спроваживал из медбэя толпы эрадиконов. По одному, парами, квартетами, квинтетами фиолетовые коны наведывались в отсек к медику с просьбами провести диагностику, вправить, заменить, модифицировать, восстановить ту или иную часть корпуса. И если первую дюжину он с удовольствием пустил на платформу и нарезвился с настройками и оборудованием, то на исходе третьих земных суток просто отмахивался от летунов и вехиконов, жалобно и с надрывом умолявших помочь.
Брейкдауну было налить на причины происходившего - наблюдать за работой Кнокаута было весьма изысканным удовольствием, особенно если пациент не ты.
Наподдав пинка последнему посетителю, настойчиво выпрашивавшему новые фильтры и расширенный боезапас, добрый доктор шлепнулся на платформу и сердито зыркнул на напарника.
- Не смей.
- Что?
- У тебя это на лбу написано. Да, я не в состоянии. Хочу куб энергона и неделю без единого намека на эрадиконов.
- А гонки? Сегодня на трассе будет тот наглец, что проткнул тебе протектор на прошлой неделе.
- В шлак его. Я и колесом пошевелить не могу. Не пойму, с какой стати эти дроны активно вспомнили о плановой модификации. Старскрим говорил...
Оптика медика внезапно округлилась и вспыхнула адским пламенем, но лишь на мгновение - Кнокаут устало откинулся на спину и вздохнул.
- Мало ему было краску попортить, кусок...
Внутрення связь, до этого не подававшая признаков жизни, отозвалась голосом аэрокоммандера:
- Кнокаут. Ты уверен, что хочешь договорить эту фразу?
- Лорд Старскрим! Чем могу быть полезен?
- Готова новая партия вехиконов. Проверить штамповку и боезапас.
- Как прикажете, лорд.
Получив паяльником в лоб, Брейкдаун еле сдерживая смех ретировался из помещения, проскочив мимо роты эрадиконов, послушно маршировавшей вслед за Старскримом по коридору в сторону медбэя.