Старскрим вынашивает новый план. План свержения меня. О, это не шутки, какими он забрасывал из цикла в цикл, получая в ответ хорошую трёпку и плазменный заряд. Тогда были улыбки, сверкающие дентопластинами, льстивые поклоны. Сейчас ничего этого нет. Он серьёзен как никогда. Он исполнит задуманное так, что останется только один из нас. И выпавшим могу оказать я, а может и он, и он это знает. Игра ценой в искру из-за меня, ради меня. Многие ли трансформеры могут похвастаться подобным? Неет, не чтобы в пылу, не в вирусной горячке процессора, а совершенно осознано, расчётливо, многие ворны подряд нести свою искру в жертву к тебе на алтарь. Нет, не многие могут похвастаться... только я, потому что у меня есть он, и он такой один на многие галактики, на многие ворны.
Дверь бесшумно открылась, и вошёл Старскрим. Молчит. Хотел последние слова? Будет последний взгляд... Я подхожу, провожу пальцем по его лицевой пластине, словно хочу отследить невидимую дорожку капель омывателя. Опускаю манипулятор на его руку. Остановить игру, прямо сейчас. Кто говорил, что лидер должен быть самым сильным? Я сжимаю его запястье, пытаясь донести эту мысль, удержать от последнего шага, последнего... Он всё понимает, и вдруг его оптика разгорается ярче, насмешливая улыбка искажает лицо. Он тянет руку назад, высвобождаясь из моей хватки, не отводя огненного, решительного взгляда. Он не отступит, его не сломят ни время, ни сила другой искры. Он будет таким всегда, сейчас и потом умирая.