Оптимус Прайм, оставив за себя Родомеса, уехал с базы. Автоботы пытались уговорить его взять с собой кого-нибудь - десептиконы не дремлют, но он отказался. Можно же хоть иногда командиру побыть одному?
Грузовик ехал по каньону, высокие скалы местами словно смыкались, закрывая небо. Тихая, почти безжизненная планета. В недрах которой полно энергии. Десептиконы пытались полностью выкачать ее и автоботы, хоть и устали от повторов, мешали им. Упрямство обоих лидеров знали все и настроились на долгое противостояние – Гальватрон ни за что не улетит отсюда ни с чем, а Оптимус Прайм, соответственно, ни за что не позволит ему добиться своего.
Впереди показалась скала, стоящая посреди каньона. Она напоминала лестницу, ведущую в никуда… или в небо – неровность камня словно образовывала ступени. Прайм остановился. Вокруг было тихо.
«Нужно встретиться. Никаких подвохов, даю слово…» - вспомнил он сообщение, появившееся на его компьютере. И как только Гальватрон умудрился его передать?.. Верить десептиконам нельзя, Оптимус это знал, но… слишком уж странно было составлено сообщение, чуть ли не просьба, а уж просить о чем-то заклятого врага Гальватрон никогда бы не стал. Даже для того, чтобы заманить в ловушку.
- Итак, ты все-таки пришел.
Гальватрон появился из-за выступа скалы и начал спускаться по «ступеням». Красуется?
- Да. Что ты хотел? – Прайм трансформировался.

Чуть раньше…
- Кто что не понял?!!
Десептиконы стояли перед Гальватроном, ошарашено глядя на него.
- Но, Повелитель… - начал было Циклон, однако тут же замолк – Гальватрон бросил на него такой взгляд…
- Это просто смешно! – заявил Скандалист.
- Ты отказываешься подчиниться? - вкрадчиво спросил Гальватрон.
- Я…
- Ты сделаешь так, как я приказал, иначе я доставлю себе удовольствие еще раз тебя убить.
- Я снова вернусь, - буркнул Скандалист.
- Как надолго? – тихо поинтересовался Кнут.
- Я не слышал, - напомнил о себе Гальватрон, - всем все ясно?!
Нестройный неуверенный хор подтвердил, что все поняли приказ.
- А раз так - мне пора.
Гальватрон, спустившись с возвышения, прошел через расступившихся десептиконов и вышел с базы. За ним никто не пошел, все стояли и смотрели - кто вслед вождю, кто друг на друга.
- Он окончательно сошел с ума! – заявил Скандалист, пнув какой-то камень.
Никто, даже Циклон, не возразил. Слишком уж невероятно было все это. Десептиконы начали переговариваться, строя догадки, но никто (как ни странно, даже Скандалист - бурчал себе негромко и только) и не подумал ослушаться приказа.

* * *

Когда Оптимус Прайм вернулся на базу, то не мог придумать - как же сообщить автоботам такую новость. Его задумчивость заметили и Родомес поинтересовался, что случилось.
Прайм посмотрел на него, потом сказал:
- Появятся десептиконы – позовите.
И прошел мимо. Родомес проводил командира удивленным взглядом, подумал и пошел сказать всем, чтобы не начинали стрелять, если явятся десептиконы.
- Почему? – возмутился Хром.
- Командир хочет поговорить с ними. Кажется…
- Поговорить? – удивилась Арси. – О чем? Да они и слушать не станут.
Родомес пожал плечами. Он и сам не понимал, что все это значит. Что такого узнал или увидел Оптимус на своей прогулке?
Новость быстро передали и автоботы один за другим подходили к Родомесу спросить, в чем дело.
- Да не знаю я! – вспылил тот наконец. – Спросите командира!
- Он не выходит из своей комнаты, - ответил Спринтер.
- Значит ждите! Явится Гальватрон и все станет ясно!

Оптимус Прайм, запершись у себя, вспоминал странный разговор.
Гальватрон остановился перед ним, помолчал, разглядывая врага, словно впервые мог просто посмотреть на него, потом вдруг вздохнул.
- Я… мне нужно… Короче – я покидаю планету. Почему - никого не касается. Но… остальные остаются здесь, - он усмехнулся, - продолжат работу.
- Ты позвал меня сообщить это?
Гальватрон помрачнел.
- Мне не на кого оставить команду. – Прайм удивился, по не показал вида, молча ожидая продолжения. – Стоит отлучиться, и начинаются разборки… Короче, Прайм... До моего возвращения ответственный за моих подчиненных - ты!
- Что?! – Оптимус Прайм был попросту ошарашен и не смог скрыть этого. – Что ты имеешь в виду?
- То, что сказал. И еще…
Небо над каньоном было безоблачным и пустым. Только несколько птиц парили в вышине, лениво поглядывая на двух пришельцев, о чем-то беседующих внизу. Спускающийся небольшой космический шаттл спугнул птиц.
Шаттл, без опознавательных знаков, опустился в каньон. Гальватрон быстро повернулся, поднялся по трапу и кораблик поднялся в небо.
Проводив взглядом исчезающую точку, Прайм какое-то время стоял на месте, не веря, что это на самом деле. Что будет, когда остальные узнают…
Трансформировавшись, командир автоботов медленно поехал обратно на базу.

Ждать появления десептиконов пришлось долго. Солнце уже начало скрываться за горизонтом, когда вдали появилось облако пыли, над которым были видны темные точки.
- Десептиконы!
Автоботы, как и было приказано, не стали встречать врагов огнем, а просто вышли с базы и ждали. Оптимуса Прайма предупредили, но он появился не сразу.
Десептиконы и автоботы стояли напротив, молча ожидая неизвестно чего. Наконец вышел Оптимус Прайм.
Оглядев злобно косящихся на него десептиконов, он просто сказал:
- На базу я никого не допущу, поэтому можете устроиться в той долине, -он показал, – так вы будете под надзором. Если что понадобиться, передайте через Блэра.
- Я? Почему я? Чуть что, сразу я! Я… - затараторил Блэр, но, взглянув на спокойного командира, замолк.
- А где Гальватрон? - спросил вдруг Родомес.
Десептиконы переглядывались и молчали, поэтому ответил Оптимус Прайм:
- Улетел. Не знаю, как надолго.
- Ты с ним встречался?!
- Да. На время его отсутствия… война прекращается.
- Еще чего! - возразил Скандалист.
- Тогда зачем вы здесь? - спросил Прайм, спокойно глядя на него.
Почему-то Скандалист не нашел, что ответить. Видимо, признать, что он едва ли не впервые просто подчинился приказу, было выше его сил.
- Куда он улетел? - спросил Циклон.
- Не знаю. Он просто предупредил меня в отношении вас.
- А именно? - спросил Родомес.
Оптимус Прайм посмотрел на десептиконов - как они отреагируют, если он произнесет это вслух? Хотя Гальватрон сказал, что предупредил их…
- Он сказал нам, - подал голос Бархан, - что Прайм будет командовать в его отсутствие.
- Что?! - чуть не хором переспросили автоботы и посмотрели на командира. – И ты согласился?!
- Да.
- С чего бы вдруг? – буркнул Родомес Прайм.
Командир автоботов чуть повернул голову взглянуть на него, но ничего не ответил.
- Как я сказал, - обратился он к десептиконам, - можете расположиться здесь.
- И что дальше? - поинтересовался Циклон.
- Соревнования? - предложил Родомес с улыбкой. – Раз уж у нас временное перемирие, устроим испытания. Кто лучше ездит, летает, дерется…
- Глупый вопрос, - фыркнул Скандалист.
- Да ладно, интересно же. Придумаем какой-нибудь приз…
- Голову Оптимуса Прайма!
- Щас твою отвинчу! – пригрозил Хром.
- Попробуй!
- За подрывную деятельность буду наказывать, - произнес Оптимус Прайм. – И к тому же - кто из вас рискнет вызвать неудовольствие Гальватрона, когда он вернется и узнает, что его приказ нарушили?
- Неужели наябедничаешь? - съязвил Скандалист.
- Зачем? - ответил Родомес. – Во-первых, каждый из вас будет рад подставить другого, а во-вторых… ему могу рассказать я или еще кто-нибудь, не обязательно Оптимус Прайм.
- Конечно, он же такой благородный!..
Еще немного послушав перепалку, Оптимус Прайм ушел на базу – как ни странно, но десептиконы, при всей своей ненависти к автоботам, драку затевать не станут. Что же происходит? Почему десептиконы послушались Гальватрона? Они могли бы решить, что и без него обойдутся или, во всяком случае, без автоботов, но все-таки подчинились. Да и с чего вдруг Гальватрон вообще придумал такое?! Чего он опасался? Даже если десептиконы попытались бы выбрать нового лидера, стоит ему вернуться, и тут же все встанет на свои места. Даже Скандалист уступит, как обычно.
Его уход заметили немногие. Родомес проводил его взглядом и задумался – как-то странно ведет себя командир. Он, похоже, тоже в шоке… Хм, действительно – от кого-кого, а от Гальватрона ожидать подобного решения просто… уму непостижимо.
До самой темноты трансформеры договаривались, как будут проводить время до возвращения вождя десептиконов. В основном, как водится, мешал Скандалист, не спускающий ничего и никому, ну и еще некоторые из десептиконов не хотели иметь ничего общего с автоботами. Да и не все автоботы легко приняли такое «перемирие».

Первые дни десептиконы устраивались на новом месте. Предложение Родомеса отправиться на их базу они отвергли – еще не хватало, чтобы автоботы даже близко подошли к их крепости! Тем более что к себе пускать не хотят.
Злоупотребить положением гостей они не рисковали и вели себя послушно. Обычные перепалки были даже к лучшему – не копилось общее раздражение, чтобы вылиться в потасовку. К тому же десептиконы заинтересовались предложением Родомеса насчет соревнований. Оптимус Прайм не возражал, хотя сам участвовать отказался наотрез, как Родомес не уговаривал.

Соревнования решили устроить через неделю, уже когда все примирились с ситуацией. Совместно обговаривали конкурсы, условия, призы…
Стоило волноваться о результате – десептиконы очень не любят проигрывать, да и автоботы тоже. Но все обошлось – все достойно приняли победы и поражения. Это тоже заставляло Оптимуса Прайма задуматься - почему все так легко?
В воздушных гонках победил Скандалист, причем - честно. Но автоботы отыгрались на гонках по земле - победу одержал Родомес Прайм. Скорость он всегда любил… Блэр тоже участвовал в автогонках, но просто для того, чтобы прокатиться – его догнать, как сказал Кнут Циклону, даже Скандалист не смог бы по воздуху. А в авиагонках он не пожелал принять участие.
Скандалист, до которого дошла эта шутка, не рискнул спорить, зато попытался уязвить Родомеса, заметив, что автоботы победили в гонке потому, что созданы чтобы ползать по земле, в отличие от десептиконов, на что Родомес весело ответил, что это не мешает автоботам одерживать верх в сражениях.
Скандалист предложил выяснить, кто быстрее между ними двумя, но это было нереально - на планете не было ровной и прямой дороги, которая позволила бы Родомесу показать все, на что он способен, а без этого он отказывался соревноваться.
Общий итог соревнований был равным – в чем-то автоботы уступали, а в чем-то, наоборот, превосходили противника. Родомес пытался подбить Бархана и Бластера тоже принять участие - посмотреть, кто лучше разбирается в музыке или еще что-нибудь в этом роде, но пассивный Бархан наотрез отказался, а Бластер заявил, что и так знает, кто лучше. Но уточнять почему-то не стал.

Гальватрон вернулся через месяц. Десептиконы к тому времени так извелись, что помогали автоботам чем могли – добыть немного энергии для энергохранилища, изучить что-нибудь на планете… Они как могли выкручивались, чтобы чем-то занять себя и не вспоминать, что, вообще-то, с автоботами они враги. Скандалист несколько раз пытался поднять бунт, но, наткнувшись на спокойный взгляд Оптимуса Прайма, немедленно успокаивался. Почему – не знал ни он, ни Прайм, ни, тем более, остальные.
Когда приземлился знакомый Оптимусу Прайму шаттл, он про себя вздохнул с облегчением и Родомес заметил это - Прайм оживился и перестал вести себя так, словно его все вокруг ничуть не интересует.
Опустился трап, показался Гальватрон… и его встретил дружный радостный крик десептиконов. Он только криво усмехнулся и пошел вперед. Оглядев всех, он буркнул:
- Все-то у тебя получается…
Прайм принял эту реплику в свой адрес. Хотелось бы только знать - почему у него это получилось? Особенно если учесть, что он ничего не делал, предоставив автоботам и десептиконам самим решать разногласия. Так, разве что Скандалиста пару раз приструнил.
- Ладно, - громко произнес Гальватрон. – Вы справились, молодцы. А теперь - на базу!
Обрадованные десептиконы рванули вперед, даже не дожидаясь, чтобы Гальватрон повел их. Он и не собирался. Дождавшись, пока к нему подойдет Прайм, он хмыкнул, посмотрел на него и…
Родомес, вышедший чуть вперед, не поверил глазам – Гальватрон протянул командиру матрицу! Прайм невозмутимо взял ее и вставил на место.
Понаблюдав за этим, Гальватрон повернулся и полетел за дечептиконами. Шаттл, словно дождавшись команды, тоже поднялся в воздух и скрылся в нее.. А Прайм стоял, чуть склонив голову, словно к чему-то прислушиваясь. Наконец он повернулся к автоботам.
- Ну вот и все, - сказал он. – Перемирие окончено.
- Жаль, - вздохнула Арси. – Я только начала привыкать…
Родомес подошел к командиру.
- Я могу узнать, что все это значит?
- Я сам знаю не много. Не знаю, что случилось у Гальватрона, но… что бы это ни было, это касалось не только его или десептиконов.
- С чего ты взял?
- Я никак не мог понять, почему это перемирие прошло так… спокойно.
Родомес кивнул, понимая, что командир имеет в виду.
- Получив назад матрицу, я узнал. Все мы связаны с Сигма-компьютером… Он может влиять на любого из нас и… немного придержал десептиконов.
- Но для чего все это было нужно?! И зачем Гвальватрону матрица. Он ведь не ожжет ее использовать! – не мог успокоится Родомес.
- Ответы знает только Гальватрон, - спокойно ответил Оптимус Прайм. - И Сигма-компьютер.
- Вряд ли хоть кто-то из них скажет, - усмехнулся Родомес. – Но, по крайней мере, мы знаем, что и Гальватрону можно верить. Кто бы мог подумать…
- Видимо, Родомес, мы не все знаем о десептиконах. И они способны не только разрушать и уничтожать все нас своем пути.
Повернувшись, Прайм направился к базе. Родомес посмотрел ему вслед, потом – в сторону, куда улетел Гальватрон.
- Вот и пойми, - вздохнул он, - могут десептиконы жить в мире сами по себе или это возможно только по принуждению Сигма-компьютера? А они, как и мы, ценят свободу. Значит, мир невозможен и война никогда не кончится?