Я стою и всматриваюсь, но не вижу былого величия и чистоты. Краски потухли, но жизнь еще не ушла - что-то тлеет, подавая еле заметные импульсы, но это не жизнь, а предсмертная агония. Ни жив и ни мертв, уже не здесь, но еще не там. Мы не можем позволить ему умереть окончательно, иначе Матрица будет искать нового хозяина, и ее свет привлечет ИХ. Заполучив ее, коны отправятся разрушать другие миры, так же, как они убивают наш. Я не извиняюсь, я не прошу прощения за то, что мучаю твои немногие останки. В той резне ты лишился ног и правой руки, левую ногу раздробил кон, разделяющийся на танк и шаттл. Почему я не прошу прощения, не знаю, но я не виню тебя: ты и так многое сделал; эта война все равно бы до нас добралась, и если бы не коны, то нас бы погубил Юникрон. Ты лишь отсрочил нашу гибель и гибель нашего мира. Я не прошу прощения, потому что так нужно, думаю, ты сам бы так решил, будь у тебя такая возможность. Здесь также лежат останки корпусов тех, кто был нам дорог. Мико сидит рядом с двумя исполинскими катанами, в немом безумии вырезая на своих руках армейским ножом имена двух рэкеров. От Балкхеда и Уиллджека ничего не осталось, только эти кибертронские мечи. Я подхожу ближе и кладу ей руку на плечо. Она даже не вздрагивает, продолжая наносить порез за порезом - шрамирование стало ее хобби, попыткой совладать с безумием и успокоить пошатнувшуюся психику. Закончив, она смотрит на меня пустым взглядом, будто не видя, но через мгновение в ее глазах загораются первые огоньки ее безумных мыслей. Она отталкивает меня и берет перфоратор, в который вставлен диск из кусков сплавленной десовской брони, и подходит к мечам, врубая инструмент. Летят бирюзовые искры, перфоратор визжит, словно заживо истязаемый зверь. На мече появляются первые буквы имени того, кому он когда-то принадлежал. Я завороженно смотрю на момент ее безумия, на ее окровавленные руки - это ее немой крик, ее плач; а я уже не могу кричать, не могу плакать, нет сил, нет смысла. Она лишилась всего - у меня осталась Мадам Лектор, как ее называли солдаты. Она и сейчас занята своим делом, сшивая какого-то бедолагу, который не успел отойти на достаточное расстояние, когда мы подорвали энергоновую шахту десов. Кажется, она просила принести еще сигарет...

Я снова смотрю на его полумертвый корпус: ничего не изменилось. Меня зовет Раф – ему нужна помощь, все же одной рукой сложно справиться с тем ворохом проводов, которые подключены к корпусу Оптимуса. Он пытается подсоединить дополнительные генераторы. Мы скоро уходим отсюда – десы не должны заметить нашей активности в этом районе, иначе они найдут его и тогда падут и другие миры. В этом старом военном бункере, еще эпохи холодной войны… Боже, как это смешно звучит… Наши войны были детскими играми по сравнению с тем, что творится сейчас, нас просто истребляют, но мы все еще пытаемся кусаться и выживать, наверно, поэтому мы и назвались «шакалами».

- Прости, Раф, я задумался. Что и куда нужно воткнуть?
Я подключаю ворох проводов и кабелей под его монотонную инструкцию. В отличие от Мико, непредсказуемой и переменчивой, словно безумный ураган, Раф сломался иначе: он стал похож на свой компьютер. Немногословный, безэмоциональный, не говорит ни с кем не по делу и без веской причины. Закончив, я предлагаю сменить ему бинты, закрывающие еще оставшийся левый глаз – они уже грязные и мешают обзору. Он молча соглашается, его молчание чаще всего – знак согласия. Меня уже не пугают раны, кровь и прочие подарки этой войны. Я ловко снимаю грязную засаленную марлю – под ней пустая глазница и ожог на пол-лица.

- Хорошо выглядишь, дружище, просто красавец, – ехидничаю я, пытаясь увидеть на его лице хотя бы мимолетный отголосок любой эмоции, но и эта битва снова проиграна. Закончив, я возвращаюсь к маме. Ей нужны сигареты, без них у нее руки не работают, а она наш самый квалифицированный медик. Пусть дымит, не факт, что мы переживем следующие несколько дней. Мы – самый любимый объект для их игры. «Травля органиков», как назвал ее тот огромный дес, который трансформировался в гусеничный танк, потому уже все равно. Она закончила – парень жив, но похож на чудовище-Франкенштейна.

- О, кэп, а я красавчик, вы просто художник, Мадам Лектор. – Она выдыхает ему в изрытое хирургическими швами лицо сигаретный дым и показывает пальцем, чтобы выползал из лазарета, а как - его проблемы, кости целы, а все остальное – ерунда. Я протягиваю ей пачку сигарет, которую предварительно конфисковал из запасов Фоулера – крепкая дрянь. Она берет ее, и тут же распаковывает, выплевывая бычок себе под ноги, даже не туша его, и тут же закуривает новую сигарету, даже не поежившись от едкого табачного дыма. Она не говорит, только смотрит на седого, словно старик, парня с тяжелым, полным немого холода взглядом, но не выдерживает и отворачивается: это ее просьба оставить ее одну. Я ухожу – нужно переговорить с Фоулером о нашем отбытии, здесь должно быть все запечатано.

Беседа не была долгой - быстро распределив обязанности и наметив маршрут, мы условились на час ночи, хотя сейчас сложно отличить день от ночи: из-за густых и плотных облаков не только солнца, но порой и неба-то не увидишь. Все, что сгорело под орудиями десептиконов, все, что было сожжено нашим же ядерным оружием, закрыло от нас небеса. Но сейчас не время для ностальгии - нужно успеть заварить все двери и переборки, все вентвыходы и шахты до намеченного срока. Я беру сварочный аппарат и дюжину солдат, также вооруженных сварками - нужно работать.

За ночь - во всяком случае, на часах, если они правильно идут, ночь -мы успели, пришлось даже устроить пару небольших направленных взрывов, чтобы завалить главный вход. Надеюсь, десы нас не услышали. Я стою перед скалой, позади меня несколько бронированных машин: пара БТРов и потрепанные боевыми действиями грузовики, в которых ютятся те, кто не может идти сам, и техника с провизией. Колонна отправляется, ее сопровождают пешие солдаты – всё знакомые лица, а Франкенштейн, крепкий парень, решил идти сам, а не ехать в грузовике. Я кидаю последний взгляд на их склеп: пора ехать. Куда – все равно. Я сажусь в джип, Мико рядышком урчит над тяжелой бронебойной винтовкой, поглаживая ее, словно капризного ребенка; Раф на заднем сидении спит; я прислушиваюсь, но, ничего не услышав, по привычке подношу ладонь к его носу – Раф слишком тих, порой кажется, что он мертв. Ладонь едва ласкает теплый воздух – дышит. Можно ехать. Нажимаю на газ, догоняю колонну и пристраиваюсь с краю. Ночь будет длинной…

Ночь кончилась быстрее, чем мы думали, но выбор горной местности был не случаен: наша куцая колонна двигалась по дну ущелья, не самое безопасное место - если вдруг случится налет, нас размажет по камням. Но в то же время скалы глушили наши сигналы, и скрывали нас от их радаров. Спутниковая связь не работала - слишком опасно, пришлось вспомнить детство и школьный курс физики. Радиосвязь - все, что у нас было, мы пользовались коротковолновыми передатчиками, главное, чтобы мы могли слышать друг друга, мир вокруг для нас не существовал. Но все же мы пытались оставлять знаки для выживших, в стиле головоломок и намеков. Десы так и не удосужились ознакомиться с нашей историей и культурой, прежде, чем ее уничтожить, потому для них подобное было в новинку, пусть доводят процессор до замыкания. С первыми лучами солнца, едва пробивающимися сквозь плотные облака, нам нужно было искать укрытие, чтобы не оставаться на виду. Одна из старых выработанных десами шахт была нашей опорой на этот день. Я изучаю карту - старый порванный кусок бумаги шуршит в мозолистых руках: мне не нравится наш маршрут, он проходит через руины некрупного городка. Обычно в таких местах чаще всего можно встретить десов, которые пытают удачу в ловле очередной органической игрушки. Как ни странно, люди продолжают стремиться в руины городов, где их уже поджидают. Что ж, я их понимаю - даже сожженные дотла, города могут сохранить крохи цивилизации: остатки техники, лекарств, и того, что можно использовать, чтобы выжить. Городок был небольшим, и разведчики не встретили признаков десов, но это еще не говорит, что они не оставили ловушек. Я иду к Фоулеру, чтобы поделиться соображениями на этот счет, он тяжело вздыхает и чертит на моей карте круги замусоленным красным карандашом. Все они располагались на приличном расстоянии от города, где-то в паре сотен миль от городка: похоже, военные пытались сдержать натиск конов, использовав экзотические виды вооружения, в том числе и ядерного. Он поставил жирную точку, обозначая эпицентр. Расстояние было приличным, мы проходили по самой кромке зараженной местности. Если двигаться на максимальной скорости без остановок, можно проехать менее чем за полчаса - городок небольшой, свернув здесь, можно было добраться до относительно целой дороги, а там по железнодорожным путям до точки назначения.

На подходе к городу мы перестали прятаться, десов все равно в округе не было, можно было двигаться и днем, но старались сохранять тишину. Десы не любили такие места, радиация портила их чувствительные датчики и сенсоры. Дозиметр попискивал, иногда предупреждая, что лучше свернуть и сделать лишний крюк, Мико насвистывала что-то в такт взбрыкивающему от натуги из-за изломанной и изрытой дороги движку. Дошли до точки стоянки без приключений, не стали останавливаться и проводить раскопки - все равно все отравлено радиацией.
Новая стоянка, железнодорожный туннель. Отправил на разведку пару детишек, они ловкие и быстрые, а главное - залезут в любую щель. У «шакалов» нет деления на военных и гражданских, на детей, женщин и стариков, здесь все «шакалы», все солдаты: мы стая. И каждый член стаи знает свое место и свои обязанности, иначе не выжить. Распаковываемся, устраиваем скорую стоянку - здесь мы пробудем не более 3-5 дней. Нельзя долго стоять на месте - заметят. Вспоминаю былое, интересно, та пещера с нычкой Старскрима еще цела? Неплохо бы поживиться энергоном: Раф смог переделать движки машин под него, пара несложных модификаций - и легкодоступной химии и топлива нам хватает на приличный срок, вот только перерабатывать кристаллы в жидкое состояние крайне сложно. Там еще, кажется, бур был. Мечты, мечты… Мы слишком далеко оттуда, уже пару штатов прошли, возвращаться нет смысла и слишком опасно. Из мыслей меня вырывает голос Франкенштейна, я не сразу понимаю, о чем идет речь: похоже, я немного задремал. Он что-то говорит о Джун, хочет выразить благодарность за свою шкуру, или же пытается подкатить, я смотрю на него, смотрю в глаза, он замолкает и тоже отворачивается. Почему-то мало кто решается смотреть мне в глаза. Впрочем, неважно. Щенки вернулись, они несутся сразу ко мне и начинают сбивчиво рассказывать, активно жестикулируя. Все же дети остаются детьми.

Десы недалеко отсюда, милях в пяти на запад - все же хорошо, что мы выбрали горную местность: мы наверху - они внизу, они нас пока не заметили. По описанию щенят там находилось что-то крупное, вроде небольшой взлетно-посадочной базы, куда грузили добытые в этом секторе ресурсы. Похоже, у нас появилась еще одна возможность подпортить десам планы. Придется здесь задержаться. Я отпускаю щенят, и беру с собой Курта: он из этих мест, так что немного да ориентируется. После небольшой подготовки мы выходим. Нужно подобраться поближе и хорошенько рассмотреть, с чем придется иметь дело. Все средства связи и прочую электронику мы оставляем на базе, берем бинокли, да СОБАЧЬИ ОШЕЙНИКИ - маленькое нововведение от Мико: удобно, достаточно задать нужное положение для головы - и он рванет, нет человека - нет информации, а, значит, даже если «шакала» поймают, до стаи они не смогут добраться. Я поправляю натяжение, все же они для собак, а не для людей - трут. Мы уславливаемся о времени, которое нам потребуется на разведку, Раф просит, по возможности прихватить что-нибудь из запчастей, Фоулер дает отмашку и просит по возможности вернуться целыми. Я раздаю последние поручения моим подопечным и отправляюсь. Курт идет позади, он намного старше меня, но при том тоже отводит взгляд, когда я поворачиваюсь. Я чувствую его волнение: ему не так часто приходилось видеть десов, новенький, мы его случайно подобрали - он прятался в лесу, спасаясь от десов, которые сожгли его город. Он выбрал правильную стратегию, но не учел одного: городские не особо приспособлены к дикой местности - мы его нашли в чуть живом состоянии; Джун его откачала, а Мико выбила дурь, ну, во всяком случае, я надеюсь, что у нее это получилось.

Нехорошее предчувствие стало медленно подкатывать к моей груди, обвивая ее своими склизкими лапками. Мы нашли подходящую точку обзора и то, что я увидел, меня не порадовало: все же дети такие выдумщики, и часто любят привирать…

Перед глазами открылся неплохой вид на некое подобие сортировочного узла десов, или, проще говоря, небольшой космопорт, который занимался сортировкой, погрузкой и отправкой добытых на Земле ресурсов разного профиля. Похоже, неподалеку располагалось несколько шахт, а, может, даже и заводов.

В голову сразу пришло несколько идей, как получше подгадить десам, но Курт не дал мне насладиться красочными фантазиями, пихая меня в бок и переключая мое внимание на увесистые контейнеры с прорезями. Я настроил бинокль на максимум, но все равно было плохо видно. Через пару секунд войны с оптикой я, наконец, разглядел в прорезях, конечности, и даже намеки на лица. Значит, живой груз. Странно, раньше десы не видели в людях не только угрозы, но и элементарной ценности как биологического вида, который по ошибке сотворил Юникрон, даже сам того не подозревая. Метки на контейнерах меня заинтриговали, фиолетовый восьмигранник с красным кругом по центру и неким подобием шипов-антенн по бокам. Раньше никому из наших эта инсигния не попадалась, похоже, в войне на истребление появился новый участник, и что-то мне подсказывало, что этот персонаж станет для нас большой проблемой.

Сейчас было не до долгоиграющих планов, нужно было составить приблизительную карту построек и разведать местность, и, если здесь есть энергон, можно было бы устроить неплохой фейерверк. Но вот «живой груз» ломал все планы и стратегии, отработанные ранее. Как с ними поступить? И бросать нельзя, и спасти вряд ли получится. Надо было подумать. Ладно, это на потом - сейчас разведка. Мы с Куртом набросали приблизительный план космопорта, основанный на наших наблюдениях с удаленной точки, но оставалось слишком много белых пятен, которые необходимо было устранить для успешности последующей диверсионной операции. Выбор был невелик: кто-то должен был спуститься и все осмотреть, а одному следовало остаться на точке наблюдения и следить - в случае неудачи разведчика его задачей было быстро предупредить «Стаю» о надвигающейся угрозе. Курт был не особо опытен в таких делах, так что за ближнюю разведку взялся я.

Парень заметно нервничал, порывался пойти со мной. Похоже, он боится оставаться один - забавно, если учесть, где мы его подобрали. Мне плевать на его страхи, я подцепляю его за ошейник и напоминаю, что он теперь - часть стаи и должен выполнять приказы беспрекословно, если хочет прожить еще один день. Я смотрю ему прямо в глаза, его трясет, он судорожно ищет, куда отвести взгляд, чтобы не смотреть мне в глаза, наконец, мне это надоедает, и я швыряю его на землю.

-Ты «шакал», парень, а значит, живешь по нашим законам. Если тебе что-то не нравится, можешь убираться. - Он кое-как взял себя в руки, что-то простонав, и паника, подступающая к его мыслям и разуму, охладела.

- Виноват, сэр, больше не повторится. – Он, склонив голову, чтобы не встречаться со мной взглядом, занимает наблюдательный пост. Я же молча скидываю рюкзак и прочее барахло, от которого не будет толку, оставляю армейский нож, и креплю к поясу коробочку с сюрпризом от Рафа, специально созданным им для непредвиденных ситуаций.

Спуск со склона занимает около часа, далее сложнее, нужно преодолеть открытое пространство, где шныряют дроны, суетятся вехиконы, и ездят туда-сюда довольно увесистые погрузчики. Мне следует добраться до складских помещений и прошуршать их на наличие занимательных игрушек, а главное – информации. Если удастся узнать, откуда сюда привозят грузы, шансы «Стаи» не попасться десам на сенсоры, а заодно навставлять им побольше палок в колеса и штопоров в турбины, значительно возрастут.

Пришлось около двадцати минут наблюдать за мельтешением железных истуканов и техники, выбирая маршрут и точки для перебежек. Нужно было преодолеть около двухсот метров до первого складского помещения, и действовать быстро, не задумываясь. Я стал мысленно считать - так можно было не думать. Рывок к большому контейнеру, который медленно катил автоматический погрузчик, прислониться к нему спиной и идти вровень с ним, дождаться, пока погрузчик пройдет рядом с кучей нагроможденных друг на друга бочек, явно с какой-то жидкой химией, протиснуться между ними и снова ждать удобного момента. Пришлось просидеть в весьма неудобном положении, скрючившись в три погибели, почти двадцать минут. В это время неподалеку остановился тяжелый грузовой эррадикон, разгружая новую партию контейнеров. Он был грузен и довольно неуклюж, поэтому при выгрузке с платформы на антигравах опрокинул один контейнер, от удара тот раскрылся, и оттуда посыпались кубы с энергоном. Я сделал себе мысленную пометку по возможности проследить за этим коном, если после диверсии он останется актив, если же нет - раздобыть его голову. К нему подбежал щуплый вехикон и стал орать что-то, грузная махина вся ссутулилась и, выслушав начальника, стала собирать кубы обратно в контейнер, запирая его. Вехикон еще что-то проверещал и ткнул пальцем в сторону интересующего меня ангара. Быстро смекнув, что к чему, я дождался, пока тонкий кон уйдет, и грузовой эрадикон повернется, чтобы подхватить контейнер. Я метнулся в его сторону, проскользнув мимо его ноги, и вцепился в дно контейнера, когда он стал его поднимать. Повезло, что здесь было за что уцепиться. Кон меня не заметил: рабочие его класса штамповались лишь для одной цели, и потому были крайне урезаны в отношении не только чувствительности сенсоров, но даже их количестве. Я помогал как-то Рафу разбирать кона подобной модели, точнее, то, что от него осталось после взрыва энергоновой шахты.

Кон медленно шел к ангару, обнимая тяжеленный контейнер, меня потряхивало, было сложно держаться, похоже, ему тоже было тяжело. Должно быть, он тащил контейнер в одиночку за свой промах при разгрузке. Что ж, мне это только на руку - ему будет не до детального изучения своего груза. Когда кон переступил порог ангара и поплелся к груде таких же контейнеров, я незаметно соскользнул, пробежал у него между ног, забился в щель между очередной стопкой ящиков и стал передвигаться по щелям и нишам, изучая ангар и все, что там находится, выискивая полезное. Тут мое внимание привлек грубый хриплый голос. Говорили на кибертронском, но меня привлекли не речи, а сам голос - он был куда тяжелее и мощнее, чем у вехиконов и эррадиконов. Я протиснулся к небольшой щели, чтобы увидеть того, кому принадлежал этот голос, сердце пропустило удар, и я замер, чуть ли не перестав дышать. Страха не было, просто в черепе стучалась мысль, что отсюда я уже не выберусь. А жаль, такая подлянка накрывается медным тазом.

Из моего укрытия было крайне сложно разглядеть десептикона целиком. Первое, что попало в поле зрения, - это ноги, и по отсутствию колес, а так же наличию деталей турбин, можно было сделать вывод, что это был сикер. Немного поерзав, я все же сумел протиснуться в щель между контейнерами достаточно, чтобы разглядеть летуна целиком. Это был высокий синий кон с красными полосами на крыльях и белой лицевой пластиной. Я долго всматривался, пытаясь понять, почему он кажется мне столь знакомым, ведь я точно знал, что раньше его не видел. И, наконец, меня озарило: он был очень похож на Старскрима, хотя и не был столь щуплым, как эта истеричка на шпильках. Он был более массивным и хорошо сложенным, и не так сильно напоминал фемку, а если учесть наличие парных турбин, то он трансформировался в более тяжелый боевой истребитель. Еще одним сходством с заместителем Мегатрона было наличие длинных когтей. Я попытался понять хоть пару слов, но безуспешно, пришлось разбирать беседу лишь по интонациям, скудной мимике и редким жестикуляциям. Этот синий сикер держался весьма статно, он чем-то напоминал Дредвинга, но что-то подсказывало, что он не только воин. Вопрос: что делает сикер среди землегрызов? Обычно летуны не снисходят до таких мест, и вообще стараются лишний раз на землю не спускаться. Все, что мне удалось понять из его разговора с вехиконом, так это то, что он что-то хотел узнать, а вехикон явно этого не знал, за что и получил какое-то наказание. Вехикон сначала съежился, опуская короткие крылья, потом резко выпрямился и направился гонять эрадиконов, судя по крикам и резко повысившейся активности снаружи.

Сикер не особо был заинтересован действом, творящимся снаружи, он стоял в ангаре, сложив манипуляторы на груди, что-то обдумывая, а потом резко повернул голову в мою сторону. Я не задумываясь юркнул обратно в глубь щели, прижимаясь к стенке контейнера и пытаясь слиться с ней. Похоже, мой маневр не остался незамеченным, и кон наклонился, заглядывая в узкую щель, перегораживая своим корпусом свет, освещающий узкое пространство, в котором я прятался. Задержав дыхание и закрыв глаза, я пытаюсь контролировать взбесившееся сердце. В темноту стал проглядывать красный свет его окуляр, под ногами проскользнул какой-то грызун, скорее всего крыса, в последнее время эти паразиты вымахали до размера домашних кошек. Эта тварь меня и спасла, выскочив из проема прямо под любопытные окуляры сикера. Свет снова вернулся в щель, послышались тяжелые удаляющиеся шаги, и только тогда я позволил себе выдохнуть, хватая воздух ртом, пытаясь привести себя в норму. Пришлось перестраховаться и просидеть в этом тесном пространстве еще минут двадцать: что-что, а ждать я умел. Удостоверившись, что в ангаре не осталось конов, я стал исследовать его уже внаглую, не прячась, но все же стараясь держаться поближе к спасительным щелям. Да, похоже, с той крысой у меня сейчас куда больше общего.

На все про все у меня 5-6 часов, потом нужно возвращаться или мой напарник уйдет без меня. В любом случае, сейчас только разведка - нужно быстро оценить груз, добраться до еще пары построек, назначение которых не было ясно, и запомнить все мелкие детали, также прикинуть на глазок общее количество техники, дронов, вехов, эрадиконов, определить местонахождение центрального распределительного терминала. Работать будет сложнее, из-за этого сикера придется держать от него неслабую дистанцию, а то стану частью здешнего «живого груза», если не хуже. Кстати о нем… От него тоже придется держаться на расстоянии, не хватало, чтобы эти люди подняли шум раньше времени. Но все по порядку, сначала этот ангар.

Ангар был размером с небольшое футбольное поле, заставленный контейнерами разного размера до самого потолка. На большинстве контейнеров были пометки на кибертронском, но я уже давно научился разбирать, что они значат. В этом ангаре в большинстве контейнеров был энергон, и я стал быстренько набрасывать план диверсионной операции: вон к тем контейнерам прикрепить бомбы, а к тому - центральный взрыватель, получится хороший фейерверк, который накроет полкосмодрома. Потом меня привлек ярко-красный контейнер, он выделялся из всего пейзажа. Поскольку время еще было, я, недолго думая, стал карабкаться, перелезая с контейнера на контейнер, перепрыгивая с одной узкой площадки на другую. Добравшись до цели, пришлось поломать мозг, как забраться внутрь. Я обошел его со всех сторон. Лезть через главные створки бесполезно - на кодовый замок убьется немало времени, и может сработать сигнализация. Я плюнул и хотел уже продолжить изучение базы, но случайно наткнулся на небольшую сетчатую решетку, что-то типа вентиляционного отверстия: контейнер, оказывается, не был герметичным. Странно, но тот, кто не рискует - не пьет шампанского… Глупо звучит в нашем положении. Вскрыв решетку при помощи ножа, благо она была хлипкой, а контейнер - видавшим виды, я залез в него. Внутри было темно, пошуршав по карманам и найдя искомое, я вынул маленький фонарик, но тут же рухнул на дно этой железной коробки, споткнувшись о стальной трос. Фонарик со звоном покатился по гладкому полу, освещая что-то массивное, с торчавшими трубами, лезвиями, и покрытое грубой толстой броней красного цвета. Я нервно сглотнул, поднимая фонарик и освещая остальное: это была «ИЩЕЙКА».

-Твою ж… - чуть ли не взвыл я, но вовремя сдержался. Этих тварей, похожих на огромных металлических псов с одним-единственным окуляром на зубастой морде, как раз и использовали для травли людей. Десы ставили на них свои клеймо и, помотав перед мордой клеткой с пойманными людьми, которых потом выпускали, и, дождавшись пока органики разбегутся, спускали ищеек с цепи. Выигрывал тот кон, чья ищейка наловит и прикончит больше всех органиков. Ищейки были полуавтономными дронами и действовали как автономно по заложенным программам, так и имели ручное управление. Десы придумали весьма изощренный и садистский тип видеоигры в реальном времени с реальными людьми.

Ищейка была неактивна, и, скорее всего, привезена сюда для участия в травле - на ней уже стояло клеймо, правда оно мне все равно мало что говорило о хозяине этой механической твари. Я оскалился, уже зная как использовать ее в своих целях, все же это был всего-навсего безыскровый дрон, коих мы с Рафом немало пустили на запчасти.

Выбраться из ангара не составило труда - дыр в нем хватало, десы не очень любили использовать местные непрочные материалы для строительства, но выбирать им не приходилось, да и умирающая природа давала о себе знать - в виде частенько идущих кислотных дождей. Дыру в стене не пришлось искать долго, выглянув из нее наружу и хорошенько осмотревшись, я направился к следующей постройке, постоянно перебегая и прячась от сенсоров дронов за контейнерами, ящиками, бочками, разномастной техникой, назначение которой я себе с трудом представлял. Совсем рядом заходил на посадку небольшой грузовой челнок, все коны сразу засуетились, синий сикер стоял у посадочной площадки. Через пару минут к нему вышел пилот, еще один искровый, с моей позиции сложно было разобрать его альтформу, но он точно не был летуном, хоть какого-то подобия крыльев я не увидел. Воспользовавшись тем, что большинство рабочих направилось к челноку, я наконец достиг своей цели. Еще один ангар - и снова те же метки, энергон. Похоже, этот космопорт в основном специализировался на сборе энергона с близлежащих шахт и заводов по его переработке, и доставлял его на корабли десептиконского флота, а, может, и на сам Кибертрон. Сколько возможностей. Нет, я выберусь отсюда живым, не хочу терять такую возможность вернуть хоть часть долга десам.

Когда я уже хотел двинуться дальше, послышался жуткий грохот. Выглянув из своего укрытия, я увидел колонну буров, которые использовались для добычи энергона в горных шахтах, она двигалась со стороны приземлившегося челнока, к тому ангару, к которому я хотел уже направиться. Эта идея сразу отпала - слишком много десов, да и уже понятно, для чего использовалось это сооружение. Оставалось последнее, крупное здание, и, судя по его форме и количеству силовых кабелей, идущих к нему, это был контрольный центр всего космопорта. Само здание было похоже по форме на трехступенчатую башню, увенчанную на крыше четырьмя огромными рогатыми антеннами-шпилями, первая ступень-ярус была самая большая и буквально вгрызалась в землю, остальные ярусы шли на убывание в размерах. Я уже видел такое: контрольные башни сбрасывались с больших кораблей, врезаясь в грунт на треть, выпуская фиксирующие стержни и шипы, потом вокруг нее строились базы, пункты связи, космопорты и куча других построек - в зависимости от местности и будущих функций. Проникнуть туда было не так просто, эрадиконов там почти не было, колесных редко использовали для обслуживания центральных вышек, это была вотчина вехиконов, и прочих летучек. Всего один подъезд и одни ворота, все остальное - взлетно-посадочные площадки на разных ярусах. Даже среди своих десептиконы с наземной альтформой почти не пользовались уважением и чаще всего презирались. Нужно было до него добраться, в запасе оставалось еще примерно 4 часа. А вот теперь самое неприятное: чтобы незаметно подобраться к башне, нужно было, где на четвереньках, а где и ползком двигаться под гигантскими силовыми кабелями и трубами, и, что самое неприятное, изоляция их оставляла желать лучшего - без автоботов десы совсем обленились. Пару раз я натыкался на искрящие участки, которые приходилось обходить, буквально ползя по земле как червь, на этот путь убилось больше часа, хотя расстояние было небольшое, даже по человеческим меркам. Доползя до обрыва, дальше пришлось карабкаться по проводам уже наверх, оттуда по вентиляционным шахтам - все постройки десов были однотипными, и если ты хоть раз лазил по ним, то уже не заблудишься. Выглянув через решетку, я увидел, что искал - комната управления и по совместительству центральный узел связи всего этого комплекса, вот тут-то и пригодится черная коробочка с подарочком от Рафа. Вынув из нее моток бечевки, я замкнул пару тонких контактов на голове скраплета. Паразит активировался, сверкнув окулярами, и уставился на меня. Нужно было задать голосовую команду. Мы часто находили этих тварей в местах скопления конов, в энергоновых шахтах, на свалках их техники. Нас они не трогали, и потому мы заинтересовались этими паразитами, особенно если вспомнить, как трансформеры боятся этих тварей и на что способна стая таких паразитов. Оказалось, что эти создания немногим сложнее обычного дрона, потому мы стали отлавливать их по возможности, вскрывая и перепаивая. Еще одним сюрпризом было наличие связи между всеми паразитами: скраплет, активировавшийся в той или иной стае, будет связан с каждым ее членом через некое подобие информационного поля, простейшего по своей сути, эта связь чем-то напоминала связи у термитов или муравьев. Покопавшись в них основательно, мы нашли устройство, отвечающее за их подключение к такой сети, но оно оказалась довольно сложно устроено, а наше плачевное положение не давало приспособить его под свои нужды. Но зато мы смогли использовать его как приемник, что помогало определить и найти крупные скопления десов, ведь где живой метал, там и скраплеты, им питающиеся, это как у нас люди и тараканы, неразрывно связаны на протяжении всей нашей истории. Оптимус был прав, говоря, что у наших видов много общего, это и помогло «стае» выжить и вести свою скудную диверсионную деятельность.

- Протокол «А». – Скраплет моргнул окулярами и перешел в ждущий режим, дальше надо было вынуть спичку между контактами, под пластинками на спинке паразита - это активировало устройство связи между паразитами, а в данном случае -со «стаей». У Рафа был еще один включенный паразит, связанный с этим, это было одновременно сигналом о том, что я еще актив и уже выполнил первые пункты плана. Привязав бечевку к коробочке, я аккуратно спустил ее через прутья решетки на пол между панелями терминалов. Любовь десов к полумраку поспособствовала незаметности этой операции, и вехикон, работающий за соседним терминалом, ничего не заметил, когда коробка опустилась среди проводов. Я пару раз дернул за бечевку, узел развязался, и, смотав нить, я вернулся к выходу по своим же следам - времени на детальный осмотр уже не оставалось. До ухода Курта было меньше двух часов. Прикинув весь свой путь сюда, стало понятно, что придется выбираться уже по другому маршруту, причем очень быстро.

Выбрался из башни я тем же путем, но времени оставалось все меньше, и, когда я уже дополз до того места, где были проблемы с изоляцией, мне в голову пришел один рискованный план. Но если я все сделаю чисто, то смогу отвлечь внимание конов, и выиграю себе время. Аккуратно обползя искрящий участок, я улегся под трубой, по которой к башне подавался энергон. Поврежденный участок кабеля был как раз напротив того места, где я работал, и нужно было все делать быстро и аккуратно, ведь времени оставалось где-то около часа.

Сняв «собачий ошейник», я аккуратно вынул из него небольшой блок с пластиковой взрывчаткой и закрепил его на трубе, дальше в ход пошел фонарик. Быстро разобрав, его я вставил железный электрод из него во взрывчатку. Бомба и взрыватель были готовы, нужен был только детонатор, и им должен был стать искрящий кабель. Тут мне ничего не оставалось, кроме как положиться на удачу, и я обвязал бечевку, уже изрядно пропитавшуюся моим потом так, что хоть выжимай, вокруг армейского ножа, а другой конец - вокруг железного электрода, встал на ноги, готовясь к забегу. Минута, чтобы собраться - и нож полетел точно под кабель, где сверкали искры и били небольшие разряды электричества. Я рванул со всех ног вдоль кабелей. Тишину сначала разорвал небольшой хлопок, тут же переходящий в мощный взрыв, меня швырнуло отголоском взрывной волны к куче шлака у того ангара, где я недавно чуть не спалился. Кажется, я сломал ребро: дышать было больно, но терпимо. Я обернулся оценить свою работу, заодно собирая себя в кучу после такого полета. Повезло, что я убежал на приличное расстояние, и меня всего лишь оглушило. Трубопровод в том месте, где я закрепил бомбу, полыхал синим пламенем, выбрасывая его языки метров на 10-15 в высоту. Похоже, энергон подавался под давлением. Вот теперь десам будет чем заняться, и под ноги они уже не будут смотреть. Конов набежало как тараканов. Попытки потушить пламя были безуспешны, несколько конов расплавились у меня на глазах. Вот это было зрелище! Мне даже стало где-то жалко этих безыскровых. Но времени наслаждаться зрелищем не было, так что, собрав себя в кучу, я рванул по направлению к лесу не останавливаясь, не оглядываясь, лавируя на ходу, обходя препятствия в виде бочек, техники, контейнеров. Пару раз пробежал под ногами эрадиконов, и один на меня чуть не наступил. Я вовремя сгруппировался и выполнил подкат, уходя из под его стопы и тут же вскакивая на ноги. Нужно было еще добраться до Курта, и слить ему всю инфу, пока память еще была свежа, а там, после небольшого отдыха, можно было возвращаться к «стае».

Только добравшись до спасительного лесного полога, я позволил себе снизить темп. В итоге ноги стали заплетаться, и я запнулся о торчащий корень и рухнул в лесную подстилку. Запах сырой земли… Такой родной и такой знакомый… Сколько нам еще отмерено, сколько отмерено нашему дому, как долго еще нашу планету можно будет называть живой?.. Мы не выиграем эту войну, все наши диверсии - лишь жалкие потуги, глупая жажда мести, но это все, что они нам оставили. Все, что у нас есть. И так будет, пока мы живы, пока мы дышим. Эти мысли гуляли в моей голове, пока я лежал на сухих почерневших листьях, следи желтеющей травы. Перевернувшись на спину и размазывая грязь по лицу в попытке смахнуть прилипшие листья, я рассмеялся.

- ВЫЖИТЬ СЕГОДНЯ, ЧТОБЫ СДОХНУТЬ ЗАВТРА!!! - Это было нашим кредо, и сквозь хриплый смех оно звучало грубо и надрывно - я все еще пытался отдышаться после забега.
Кое-как приняв сидячее положение, я еще мгновение наслаждался картиной моего маленького саботажа: десы отключили питание в поврежденных кабелях и, перекрыв трубопровод, стали тушить разлившиеся повсюду бирюзовые языки пламени, оттаскивая своих опаленных и поплавленных товарищей. Похоже, им придется заменить весь трубопровод, так как при снижении давления пламя ушло внутрь трубы и разворотило ее всю, что, конечно же, сказалось на питании башни. Подсветка стала более тусклой, многие прожекторы, освещающие космопорт, просто отключились, стало заметно темнее.

- Похоже, сегодня немало процессоров пойдет на слом. - Я уже хотел вставать, как до моих ушей донеслось шуршание, ко мне что-то приближалось со стороны леса.
Вскочив на ноги, и, не обращая внимания на ноющие ребра, я укрылся за деревом в ожидании гостя, который не заставил себя долго ждать. Не думая ни секунды, я схватил его за грудки, прижал к дереву в удушающем захвате, и гость захрипел.

- Какого шлака, Курт. Почему ты покинул свою позицию? - зарычал я на него, от злости лишь усиливая захват.
- Я увидел взрыв и подумал…- Договорить он не успел, я швырнул его на землю, при этом не забыв двинуть по морде.

- Думаю здесь я, а ты подчиняешься приказам, и, если ты это не усвоил, то в «стае» тебе делать нечего. Ты меня понял? - Последнее звучало не как вопрос, а скорее как утверждение. - Как вернемся, отправишься к Фурии на переподготовку.
Он со страхом в глазах уставился на меня, но, как только встретился с моими глазами, тут же отвел взгляд, уже шепча:

- Так точно, сэр. - Мало кто после подготовки в отряде Мико оставался нормальным, вот почему ее прозвали Кровавой Фурией, но, похоже, из Курта она вышибла не всю дурь. Если от него не будет толка - отквартирую его к ней на постоянной основе, ей как раз нужны смертники для ее отряда живых бомб.

- Пошли, нужно вернуться на позицию и закончить с планом, потом можно будет выдвигаться. - И тут ребра дали о себе знать, я выматерился, не стесняясь, ухватившись за ноющий бок.
Курт как верный песик сразу подхватил меня под плечо.

- Можешь не подлизываться, от переподготовки тебе не отвертеться, твой глупый и необдуманный поступок мог поставить всю «стаю» под удар. Скажи спасибо, что я не свернул тебе шею на месте. - Он молчал, смотря то под ноги, то вперед. Так мы и дошли до стоянки, около часа потребовалось на окончательную детализацию плана космопорта со всеми пометками. Еще минут сорок на зализывание ран: в походной аптечке был эластичный бинт, обезболивающее, да пара стерильных повязок. Немного, но мне хватит. Я кое-как снял куртку - нужно было наложить поддерживающую повязку. Без Курта мне бы это не удалось, вот почему на миссии «шакалы» всегда ходят парами. Я согнул руку в локте, пока он накладывал бинт, привязывая ее к телу так, чтобы создать давление на сломанное ребро и одновременно зафиксировать его. Было жутко неудобно, но, если не оказать хотя бы первую помощь, потом мое состояние могло бы усугубиться, учитывая, что мне еще на своих двоих добираться до лагеря.

На часах была глубокая ночь - около трех часов, в темноте стрелки были плохо видны, и, обдумав все, я решил передохнуть до рассвета. У нас было в запасе еще около 36 часов, и позволить себе 3-4 часа сна после такой бурной деятельности мы могли. Огня мы не разводили, так что пришлось спать спина к спине, укутавшись старым шерстяным одеялом, тоже одним на двоих. Рассвет был ранним, и, как только небо просветлело, и сквозь густые темные облака забрезжили первые лучи солнца, я уже был готов двинуться в путь. Курт продолжал спать. Мда, похоже, ему точно нужна жесткая муштра от Мико, что-то явно рано его вырвали из ее цепких объятий. Ладно, сделаю ему поблажку перед адом, пусть спит. Все равно я хотел проверить, как там десы разгребли последствия моего подарочка. Взобравшись на небольшой холм, я уставился в бинокль. Одной рукой было сложно регулировать настройки, но я не спешил. Настроив оптику и заглянув в нее, я неосознанно улыбнулся: похоже, работы у конов будет на пару дней вперед, если не более, судя по увиденной мной картине. Рабочих заставили полностью поменять все энергокабели, а заодно и перестроить линию трубопровода, идущую к башне. Эрадиконы бегали, суетились, таская длинные мотки кабелей, перегоняя технику, что-то сваривая, вехиконы мельтешили в небе, подгоняя колесных - картина маслом и бальзам на мою душу. И опять этот синий сикер, он стоял рядом на том самом месте, где я заложил заряд. Меня это насторожило.

- Ничего ты не найдешь, ржавая консервная банка. - Но одно то, что он пытался разобраться в ситуации, говорило, что он отличался от остальных десов, и это могло сыграть нам на руку. Посмотрим, как можно будет использовать этого кона, и какие подсказки ему кидать. А вот то, что челнок не улетел, меня очень даже порадовало: если успеем провернуть задуманное до его отлета, то и «живой груз», может, удастся спасти, и узнать о местах швартовки этого челнока. Мы приблизительно знали, что творится на Земле, но вот что творится за ее пределами было для нас загадкой. Из бортового журнала этого кораблика можно было вытащить много полезной информации.

Сзади зашуршали - Курт проснулся и тихо собирал вещи, снова не поднимая на меня глаз, похоже, понял, что опять проштрафился. Я похлопал его по спине, утешая, что ад ему только предстоит, но, возможно, я замолвлю за него словечко перед Фурией. Он немного приободрился. У меня было хорошее настроение, ведь у десов благодаря мне сейчас было полно проблем на том маленьком пяточке. Но все же я схитрил: я не сказал, что за словечко замолвлю перед Мико, и покрывать его промахи уж точно не буду, пусть она на нем оторвется, да и мне спокойней будет в следующий раз.

До стоянки мы добрались часов за двадцать, идти было сложно из-за ребер, но я и не в таких переделках бывал с того момента, когда все это закрутилось. Встретили нас без шика и аплодисментов. Первым делом я зашел к Рафу, скидывая подарочек: я вынул весьма любопытную детальку из систем «ИЩЕЙКИ». Далее по плану Фурия, затем Совет «стаи». Здесь мы всей дружной братией - я, Фоулер, Мико и Раф - приступили к детальной проработке всех пунктов плана нашей диверсионной операции. Нужно было продумать все мелочи. Мико подала очень интересную идею касательно «живого груза», ее не стали долго обдумывать, и сразу взяли на вооружение. Мико, как всегда, была в своем стиле, все же не зря ее прозвали Кровавой Фурией.