Все вокруг называют их братьями. Говорят, что они всегда вместе.
    Красный – и Жёлтый.
    Жёлтый – и Красный.
    Казалось бы, какие братья могут быть у роботов? Какое кровное родство может существовать у тех, у кого нет ни крови, ни генов, ни вообще каких-либо возможностей иметь родственные связи?
    Но эти двое всё-таки связаны. В бою и в бесконечной череде розыгрышей и шуток они понимают друг друга с полуслова. Действуют так слаженно, будто являются одним целым. Порой кажется, что раздели их – и братья погибнут, не выдержат одиночества. А многие сплетничают, что они даже в оффлайн уходят одновременно.
    И только я один знаю, насколько это всё – правда.
    Я инженер и учёный, я хранил мудрость поколений, я собирал Первого и Первую из их Знака. Именно ко мне пришёл один из братьев, неся на руках другого.
    Я вскрывал оплавленную обшивку, уже понимая, что не смогу помочь – а он сбивчиво пытался рассказать. Объяснить. Оправдаться.
    За то, что его напарник изменился – а он не заметил. За то, что напарник захотел уйти к тем, другим – а он решил, что должен остановить его. За то, что выстрелил – со злости, не целясь. И за жуткий смех чужого повелителя, получившего другую, но не менее желанную жертву.
    Что я мог сделать? Роковой выстрел попал в шлем сзади, под антенной. Легко представить – один идёт вперёд к парящему вдалеке искусителю, второй пытается его образумить, его игнорируют, он в ярости… И вот первый лежит здесь безвольной куклой. То, что было его мозгом, его разумом, его личностью, выжжено неумолимой плазмой. Я не могу ему помочь.
    А второй просит забрать у него всё, что потребуется для напарника – постепенно понимая, С ЧЕМ иначе ему предстоит жить дальше. КАК будут смотреть на него бывшие товарищи. Да, повелитель тех, других, добыл сегодня отнюдь не один трофей. И другому я тоже помочь не могу.
    Что я должен был сделать? Собрать бездушного дрона и оставить его напарника одного, наедине с его судьбой? Уйти в сторону, переложить на Первого из моих созданий проблему выбора пути? Он сильнее, честнее, правильнее, он нашёл бы выход. И взял бы на себя всю его тяжесть…
    Нет, я сам принял решение. Я сам положил будущих братьев рядом. Один передатчик, один приёмник, один сплиттер. Один импульс, одна мысль, одна идея – останутся, как раньше; другие будут переданы по защищённому каналу. Один будет мыслить за двоих, а действовать один будут вместе. Никто ни о чём не догадается. И сам он – тоже не поймёт этого. Ведь они напарники, они всегда были вдвоём. Они так привыкли. И теперь он, один, не будет знать, что его напарника на самом деле – нет.
    Оставалось только подправить память.
    Воспоминания – связный список; его невозможно очистить, но можно сделать так, чтобы при взгляде на брата в памяти не всплывал роковой выстрел. Изменить ссылки, заново расставить весовые коэффициенты, переиндексировать с другими приоритетами…
    Да, я сам принял решение. Я никому не сказал, ни с кем не посоветовался. Придёт время, и я отвечу за это. Но я не боюсь.
    Я только надеюсь, что один из братьев никогда не увидит заваренный шов на шлеме другого – сзади, под антенной. Иначе он всё обязательно вспомнит.