Микаэла вышла из салона Бамблби. Ее трясло, все вокруг было словно в тумане. Нет, с этим определенно надо что-то делать. Дальше так нельзя.

- Какие-то проблемы? – спросил Бамблби, его радио выдало эту фразу брутальным мужским голосом.

- Нет-нет, все в порядке, - успокоила его Микаэла. – Извини, Би, мне надо спешить.

И она поспешно, почти бегом, пошла домой.

Оказавшись дома, девушка наконец-то смогла перевести дух. Да что же это такое с ней творится?! Хотя Микаэла прекрасно знала, что…

Она полюбила Бамблби. Огромного робота-трансформера. Инопланетянина. Пришельца. Разве это не противоестественно? Бамблби ведь не человек, разве можно полюбить существо совсем другой расы? Микаэлу это пугало.

Девушка упала на кровать и включила кондиционер. Струи прохладного воздуха приятно освежали ее разгоряченное тело. Как же было хорошо, когда она любила Сэма! Это было так здорово, так возвышенно, так… правильно. Она тогда летала, как на крыльях. Один вид ее возлюбленного заставлял учащенно биться сердце, от голоса Сэма в телефонной трубке сладко щемило в груди. Почему, ну, почему эти замечательные чувства ушли?! Как могло получиться, что она полюбила пришельца?!

Микаэла не знала, как. Вот уж правду говорят, что сердцу не прикажешь. Что любовь зла, тоже не зря говорят… Но нет, это не про Би! – Микаэла рывком села на кровати. Би замечательный. Такой мужественный, такой добрый, такой сильный, такой веселый, такой… Микаэла вызвала в памяти образ Сэма. Она пыталась разжечь угасшие чувства, чтобы ухватиться за них, как за соломинку. Тщетно. Соломинка с треском обломилась. Микаэла больше не любила Сэма, она сейчас окончательно это поняла. Ее абсолютно к нему не влечет. Вот не виделись они со вчерашнего дня, а она совершенно по нему не соскучилась. Зато мысли о Бамблби ни на секунду не выходят у нее из головы. И это мучительное ощущение неправильности, противоестественности… греховности происходящего… оно гложет, не дает покоя ни днем, ни ночью. Хотя ночью ей и еще кое-что не дает покоя. Сны. Жаркие, горячие сны, в которых она и Бамблби… Микаэла просыпается и долго не может уснуть. Она видит себя грязной развратницей, мерзкой, отвратительной извращенкой. Ведь Би же не человек! Почему он ее так возбуждает?!

Сэм, наверное, уже начал что-то подозревать. Не мог же он не почувствовать ее холодность, это было так явно… Делать вид, что по-прежнему любит его, что все у них с Сэмом, как раньше, Микаэла не могла. А если честно, и не хотела.

Девушка встала с кровати и задумчиво прошлась по комнате. Затем взяла телефон и набрала номер Сэма.

- Сэм? Нам придется расстаться.

Микаэла в ярости выключила телевизор, с трудом справившись с желанием его еще и треснуть. Да что они там, совсем с ума посходили, что ли?! Смотреть новости стало просто невыносимо! Это же надо додуматься – обвинить во всем автоботов! Людей убивали десептиконы, Чикаго разрушили – тоже десептиконы. А виноваты во всем, оказывается, автоботы! Ничего себе, логика… Но самое страшное, самое отвратительное в этой истории то, к чему все в итоге сводится. «Оставь Землю людям», значит… Да где бы сейчас была эта Земля, если бы не автоботы?! Что бы от нее осталось?!

Микаэла прошла на кухню и налила себе стакан холодной воды. Может, это хоть как-то поможет успокоиться. А то после этих помоев, каждый день в изобилии льющихся с телеэкрана, что-то нервы стали пошаливать. После нескольких обжигающе-ледяных глотков стало и правда полегче. Микаэла уже могла рассуждать хоть немного, но спокойнее. И вот ведь что интересно, с горечью подумала она, с какой готовностью и воодушевлением эти бредни подхватила толпа. Вот она, благодарность спасенных! Се – человек…

Что самое странное в этой истории – автоботы все равно не станут воевать с людьми, даже когда на них объявят самую настоящую охоту. Микаэла это отлично понимала. Не могла она остаться в стороне, когда ее друзья (а она по-прежнему считала автоботов друзьями), когда те, кто не раз спасал ей жизнь, гибнут. КОГДА ГИБЕЛЬ УГРОЖАЕТ БАМБЛБИ. Микаэла вздрогнула и едва не выронила стакан. Нет, она не разлюбила автоботского разведчика, но в последнее время с чувствами удавалось как-то справляться. Получилось приглушить их, вытеснить…

С Сэмом они тогда все-таки расстались. А затем Микаэла отдалилась и от автоботов. Так было проще, так было… спокойнее. Расставшись с Сэмом, Микаэла завела бурный, но очень кратковременный роман. Потом еще один. И еще… Чувства к Бамблби стали потихоньку уходить на задний план.

У Сэма была страничка в Фэйсбуке, Микаэла иногда туда заглядывала. Вот и сейчас она, кипя от негодования и собирая в адрес властей самые изощренные ругательства, зашла на страничку Сэма. Ей надо было… ну, не то чтобы с кем-то поделиться, хотя это было бы, вообще-то, неплохо… Но общаться с Сэмом… Нет, наверное, все-таки не стоит. А вот почитать, что он обо всем этом думает, и возможно, найти единомышленника… Это было бы здорово.

Сэм так же кипел от негодования, как и она. Микаэла не без удовольствия прочитала гневные комментарии Сэма и язвительные – Карли. Кто такая Карли, Микаэла знала. Но никаких чувств по этому поводу не испытывала – ни ревности, ни обиды, ни злости. Сэм что-то быстро нашел ей замену. Ну, и замечательно. Пусть все у них будет хорошо.

А потом, через несколько дней, погиб Рэтчет.

Микаэла узнала об этом из интернета. И хотя она подспудно чего-то такого и ожидала, испытала сильнейший шок. Девушка тупо смотрела в экран, и на глазах ее выступали слезы. Рэтчет… Славный автоботский док… Нет… Да что же они творят, эти изверги? За что?!

Микаэлу охватила ярость. Надо что-то делать, пока они их всех не перебили. ПОКА ОНИ НЕ ДОБРАЛИСЬ ДО БАМБЛБИ. Девушка зашла на страничку Сэма. Сэм и Карли обо всем уже знали. Микаэла написала длинный комментарий, Сэм тут же откликнулся.

Вскоре они втроем уже общались по скайпу. Микаэла и Карли не скрывали слез. Сэм крепился, хотя то, что он вне себя от горя, было заметно сразу.

- Да что же это такое творится?! Как можно быть такими неблагодарными?! Как вообще так можно? – сквозь слезы восклицала Карли. – За что?!

- Давайте лучше подумаем, чем помочь, - предложила Микаэла. Горе, не перестав терзать ее, уступило место мрачной решимости. – Пока эти изверги их всех не перебили.

- Может, организовать свое движение? – сказал до этого молчавший Сэм. – Они – «Оставь Землю людям», а мы – «Спаси спасителей!». Не все же настроены против автоботов.

- Не все, но, к сожалению, очень многие, - вздохнула Микаэла. – Хотя попробовать, конечно, можно. Это лучше, чем просто сидеть и ждать, когда «Могильный ветер» перебьет всех наших друзей. «И не только друзей», - добавила она мысленно.

- Да, и начать попробуем с интернета. С нашей соцсети, - подхватила Карли. – А потом можно и на другие ресурсы заглянуть. Выйти на улицы, проводить акции не только в интернете. Мы, конечно, не власти, у нас возможностей меньше, но при желании тоже кое-что сможем сделать. Хватит им бесчинствовать!

И новое общественное движение потихоньку начало набирать силу. Много сторонников нашлось среди молодежи – как наименее косной части общества. К тому же молодежь всегда готова пободаться с властями – почти что по любому поводу. У членов движения появился и свой опознавательный знак – эмблема «Могильного ветра», перечеркнутая крест-накрест. На улицах можно было встретить молодых людей со значком «I love autobots». Сэм, Микаэла и Карли почувствовали себя нужными, делающими большое и важное дело. Впервые за долгое время у них появилась надежда…

Пока однажды Сэм не собрал главных активистов движения и не сказал:

- Я разговаривал с Оптимусом Праймом. Он велел нам движение в защиту автоботов закончить.

- Как это?! Почему? – недоумевали все.

- Потому, что это слишком опасно. Оптимус считает, что автоботов нам все равно не спасти, а пострадать могут многие. С властями нам не тягаться.

- А ты? Ты сам как считаешь? – спросила Микаэла.

- Я знаю, что такое шантаж, - устало ответил Сэм. – Знаю, каково это, когда тебя шантажируют жизнью близких людей.

- Многих из наших стали задерживать, - добавила Карли, - задерживать, штрафовать, а то и сажать по разным пустяковым поводам. Кого за хулиганство, кого за нарушение общественного порядка, кого еще за что-нибудь.

- Сейчас штрафуют, а потом… - подавленно продолжил Сэм.

- Потом власти перейдут и к более решительным действиям, - вынуждена была согласиться Микаэла. – Они от своего не отступятся. Оптимус прав. Нам с властями не тягаться.

Теперь оставалось надеяться только на милость судьбы.

Это было время надежд и время отчаяния, время короткого, обжигающего облегчения и долгого, изнурительного страха. Время мужества и время боли.

Каждое утро Микаэла начинала с того, что долго собиралась с духом, прежде чем зайти в интернет. Информация в Сети обновлялась быстро, там можно было найти более разностороннее и достоверное представление событий, чем в потоках льющегося с телеэкрана официоза.

Микаэла этого боялась. Вот откроет сейчас новости, а там… Воображение услужливо рисовало страшные картины расправы над любимым. Девушка отлично помнила тот день, когда узнала о гибели Рэтчета. Официальные СМИ сообщили, что в результате спецоперации подразделением «Могильный ветер» был уничтожен десептикон. Что это на самом деле за «десептикон», в интернете было видно сразу. Еще и ролик о расправе над ним прилагался. Микаэла смотреть его не стала.

В интернет она в конце концов все-таки заходила, и, не найдя так пугавшей ее информации, испытывала огромное облегчение. Но затем облегчение сменялось сомнениями: вдруг она смотрела не там и все пропустила? Вдруг эти новости не попали в интернет или их оттуда удалили?

Микаэла не выдерживала и обсуждала это с Карли и Сэмом. За это время они крепко сдружились. Или Карли и Сэм сами заговаривали с ней – как тогда, когда погиб Сайдсвайп. Так дни и шли – то тянулись медленно и беспросветно, то пролетали с сумасшедшей скоростью.

Однажды, просматривая видео о появлении автоботов в KSI, друзья заметили среди кибертронцев им не знакомых. Бамблби, с облегчением увидела Микаэла, был жив. И, похоже, у автоботов появились новые друзья среди людей. Что ж, это было замечательно.

Когда же начались события в Гонконге, Микаэла и ее друзья не вылезали из Интернета. Благо информации было множество – и видео, и другие свидетельства очевидцев. На одном видео Бамблби сражался с… по виду, с каким-то своим двойником, но почему-то красного цвета. Микаэла с замиранием сердца следила за их поединком. Качество видео было отвратительным, разглядеть, кто же все-таки в итоге победил, было непросто. Оставалось только надеяться, что Бамблби. Хорошо хоть, вскоре в Сеть попало фото, на котором Оптимус отпускает диноботов. И хотя качество фото тоже было неважным, Микаэла уверяла себя, что разглядела на нем ставший родным желтый силуэт.

А потом Бамблби связался с Сэмом и пригласил их встретиться – с ним и его новыми друзьями. Теперь-то Микаэла, Сэм и Карли могли дать волю радости, ведь этот ужас, этот кошмар ожидания худшего наконец-то закончился. Совсем закончился, навсегда закончился, все! Бамблби жив, автоботов не будут преследовать власти, эти ужасные бойни тоже остались в прошлом и больше не повторятся... Наверное, не повторятся, с горечью поправила себя Микаэла. Но думать о плохом сейчас не хотелось, а хотелось только радоваться. А еще очень хотелось увидеть Бамблби. Оптимуса тоже хотелось увидеть и познакомиться с другими автоботами и их новыми друзьями-людьми.

Встретиться решили на разрушенном ранчо Йегеров – техасские просторы располагали к уединению. Здесь можно было надеяться, что им не помешают ни назойливые репортеры, ни любопытные зеваки. Некий Джошуа Джойс вроде бы обещал Йегерам помочь с жильем, но пока встретиться можно было и здесь, ведь именно в этом месте совсем недавно произошли очень важные события.

Бамблби сильно изменился. Это было заметно сразу, он стал каким-то… погасшим. Гибель друзей и предательство союзников оставили в его душе глубокий след – а разве могло быть иначе? Йегеры и Шейн Дайсон оказались людьми простыми и приятными. Микаэла, Сэм и Карли были очень благодарны им за то, что те не только помогали автоботам в трудное для них время, но и спасли Оптимуса Прайма. Вскоре все оживленно беседовали, как будто были знакомы уже давно. О, им было, что обсудить! Жалко только, Оптимус не смог с ними встретиться. Кейд сказал, что он улетел, чтобы спрятать «зерно» - могущественный инопланетный артефакт.

Компания расположилась под густыми деревьями, которые, в отличие от дома, почти не пострадали. Дом был взорван точно посередине, его обломки разлетелись далеко по двору; из пустых глазниц окон рваным саваном реял мрак. Микаэла поежилась, испытывая большое уважение к Кейду. Поставить на карту собственное благополучие и жизнь своей семьи – чтобы помочь инопланетянину, которого вообще впервые видишь. На такое способен не каждый… Возможно, в своих пессимистичных выводах насчет человечества она ошибалась.

Беседуя с новыми друзьями, Микаэла поймала себя на том, что ей очень симпатична Тэсса. Дочь Кейда Йегера напомнила Микаэле ее в этом возрасте - такая же открытая и непосредственная. А еще Тэсса тоже росла без матери. «Мы, наверное, подружимся, - подумала Микаэла. – Так же, как и с Карли».

Время летело незаметно. День потихоньку клонился к вечеру, стали сгущаться сумерки. Девушки решили прогуляться по окрестностям – втроем, в чисто женской компании. Они неторопливо шли по пустынной дороге, и пыль мягкими облачками взлетала из-под ног. В сгущающихся сумерках раскидистые деревья выглядели причудливыми инопланетными исполинами, а развалин было почти не видно. Тишина и спокойствие царили вокруг.

- Наверное, это звучит дико, - неожиданно сказала Микаэла, - но я полюбила Бамблби.

- Что же в этом плохого? – удивилась Тэсса. – Когда любишь кого-то, это замечательно!

- Но Би же не человек! Мои чувства к нему противоестественны и… наверное… порочны, - последнее слово Микаэла добавила совсем тихо, почти шепотом.

Карли задумчиво вертела в руках травинку.

- Чистое, искреннее чувство не может быть порочным, - сказала она. – А следование предрассудкам никогда ни к чему хорошему не приводило.

- Вот, точно! – горячо поддержала ее Тэсса. – Хорошо сказала, Карли! Почему бы тебе ему не признаться? – обратилась она к Микаэле. – Сегодня как раз хороший повод.

- Что-о-о?! Нет-нет, я… Вы что, я даже не думала об этом, я не смогу! Нет!!!

- Тот, кого любят, должен об этом знать, - в мягком голосе Карли появилась настойчивость. – Иначе… - договаривать она не стала.

- Да я даже не уверена, что Би вообще поймет, о чем речь, - возразила Микаэла. – Знают ли кибертронцы, что такое любовь?

- Они очень во многом на нас похожи, - заметила Карли. – Я имею в виду, внутренне. Поэтому, скорее всего, знают. У них обязательно есть что-то подобное.

- Скорее всего, - не преминула уточнить Микаэла с долей сарказма. – И что-то. Нет, девчонки, я не смогу.

- Тот, кого любят, должен об этом знать, - настойчиво повторила Карли. Травинка, выпав из ее руки, плавно опустилась на дорогу.

Микаэла проследила за ней взглядом.

- Ты ведь не зря это повторяешь, верно?

- Сейчас я не хотела бы об этом говорить, - ответила Карли. – Только не в такой вечер. Может, когда-нибудь потом. Но подумай об этом, Микаэла. Это важно.

- Хорошо, я подумаю.

Микаэла держала в руках подарок Бамблби, и мысли в ее голове путались.

Красиво. Очень похоже на цветок, только кристаллический. На длинном полупрозрачном стебле темно-зеленого цвета пышно распускалось голубое соцветие; лепестки цветов были узкими и длинными, у основания подсвеченные серебристым. Когда его перемещали, цветок тихо и мелодично звенел. Микаэле казалось, с какой-то грустью. Бамблби сказал, что этот цветок напоминает ему о Кибертроне.

Сегодня восьмое марта, обычный весенний день. А Би взял и неожиданно ее поздравил. И подарил этот огромный потрясающий цветок. Микаэла сначала не поняла, в чем дело, ведь сегодня восьмое марта, обычный весенний день. Погожий и теплый. Но Би сказал, что это праздник, что сегодня мужчины поздравляют женщин. Поздравляют с тем, что женщины просто есть.

Микаэла приняла подарок и машинально поблагодарила. Потом опомнилась и взволнованно добавила, что очень тронута, что не ожидала, что цветок красивый... Что он ей тоже будет напоминать о Кибертроне. И о тебе, любимый мой, добавила она мысленно.

Микаэла никогда не слышала о таком празднике. И потому спросила о нем интернет.

Так... Восьмое марта, женский день. В основе этого праздника - борьба за права женщин и эмансипацию. Отмечается в России и ряде других стран. Мужчины поздравляют женщин - возлюбленных (сердце Микаэлы радостно дрогнуло), матерей, сестер, коллег. И кто тогда она? Кто она для Бамблби? Возлюбленная? Или просто какая-то "коллега"?

Это ей и предстояло выяснить.