В оптике его частенько звёзды отражались.
Ах, если б мне чуть раньше это осознать!
Почти, что все его всегда гоняли и боялись-
Им после боль утраты не дано понять.

Он был мне самым настоящим другом -
Одним из лучших, самым верным был.
Но вскоре стал врагом воистину суровым,
Как будто бы все связи позабыл.

Он стал врагом, жестоким, — я не спорю,
Но никому нет дела, чтоб понять:
Ведь чувства, что сравнимы с морем,
Увы, так просто не познать и не унять.

Они бушуют долго — но вскоре
Полночь, и наступит штиль,
И осознает он всё горе,
Которое когда-то совершил.

И пониманье сделанного быстро,
До светлого в глубине его дойдёт,
Болью в Искре вдруг отзовется остро,
И он с улыбкой к Праймасу уйдет..