Знойный ветер и бесконечный горизонт с редкой порослью зеленой травы; засушливый сезон в саванне затягивался в этой эпохе - всюду были сушь и изъеденный почти под корень сухостой.

Травоядные копытные сбивались в стада, ища укрытий от палящего солнца. Одинокие жирафы подъедали зелень колючих акаций. Из грязных луж торчали гребни хищных рептилий, так и ждущих обуреваемых жаждой жертв. Жар, клубившийся в воздухе, искажал окружающее и превращал стада зебр в бесконечную монохромную массу, от которой рябило оптику. С одной стороны - красиво, нетронутая пока что человеческой эволюцией дикость этих мест завораживала, но с другой - нагоняла чувство потерянности и безысходности. Здесь, на Земле, во времена племен и кочевников, невозможно связаться со своими, а также не только покинуть эту планету, но и быстро перемещаться на значительные расстояния. Нет возможности добывать энергон, не имея хоть какого-то подобия техники, разве что скрести каменные породы когтями, молясь Праймасу, чтобы залежи и жилы топлива находились близко под поверхностью или даже выходили на нее. А так все, что оставалось делать после крушения - уповать на хороший нюх и органическую составляющую мода, за счет которой можно продержаться в активном режиме.

Почему я выбрал для сканирования хищника? Из банального расчета, что за счет охоты будет проще сохранять и пополнять запасы энергии. Да и поблизости от спаскапсулы не оказалось никого, кроме больших любопытных котов - травоядные попросту разбежались, как только почуяли намек на опасность, а это гривастое создание не только попробовало металлическое крыло капсулы на зубок, так еще и в кабину морду засунуло, уткнувшись мокрым носом прямо мне в забрало, обнюхивая и явно составляя мнение, насколько я могу быть съедобным.

Ох, как же жарко… И чего у меня сканер глюканул так, что шкура стала белой? Не самый удобный цвет в этом пекле: хотя с одной стороны - частично спасает от прямых солнечных лучей, но с другой - затрудняет охоту; я же как бельмо на глазу. По крайней мере, не весь шкуркой покрыт - новые программные апгрейды для сканирования и ассимиляции органических структур в альтмоды дают очень неплохую гибридную техноорганическую форму для трансформации, так что металлические сегменты брони торчат кое-где, за счет них и спасаюсь, выводя лишнее тепло из корпуса. Кстати, о жаре: уже нос пересох - нужно бы найти источник жидкости, но к крокодилам лезть не хочется; не только из-за того, что выковыривал их зубы из своей шкуры в прошлый раз, но и из-за запаха.

От озера осталось одно название, стоит пройтись по руслу высохшей реки и попытать счастье в рытье ям - под поверхностью грунта вода должна еще остаться; может, и илистого прыгуна поймаю - на один зуб рыбешка, конечно, но так неохота по жаре носиться за какой-нибудь антилопой. Лучше дождаться ночи - попрохладнее будет, да и гиен я всех в округе уже разогнал, так что назойливые псины с мерзким "смехом" не будут мешать наслаждаться прохладой и свежей добычей. От меня даже носороги шарахаются, а ведь эти ребята сначала несутся, сшибая и топча все на своем пути, а уж потом думают. Забавные животные. А меня теперь с моим видом и габаритами вполне можно называть королем саванны. Масс-генератор при аварийном приземлении тоже вышел из строя, потому местный прайд рядом со мной кажется котятами, шутка ли - белый лев с тремя метрами в холке.

Большой белый лев шел по высохшему руслу реки, принюхиваясь и фыркая - земля вперемешку с глиной и илом была покрыта сухой потрескавшейся коркой, и кое-где в трещинах улавливался запах чего-то гнилостного, но это было не то. И вот, пройдя с сотню метров, лев замер - пахло влажной тиной. Выпустив стальные когти, он стал разрывать почву, пока в ней не проступила крохотная лужица мутной жидкости - из-за засухи река ушла в грунт, но не иссякла вовсе. Запах воды был, конечно, отвратительным, но когда корпус требует, точнее - его органическая часть, - выбирать не приходится. Прильнув к лужице и скривив морду, белый хищник стал медленно лакать, прищуривая от недовольства один глаз.

- Шлак! Ладно уж, фильтры сладят с этим, но песок на клыках... - Лев чихнул, пытаясь избавиться от мелкой песчаной взвеси, осевшей в пасти, но тут же замер: встречный ветер принес новые запахи - запахи, сулившие беду.

Выбравшись на возвышенность, он увидел надвигающийся по кромке горизонта огонь. Саванна горела.

Пламя огненным змеем пожирало и обвивало сухостой; раздуваемое знойным ветром, оно приводило в панику стада копытных, которые неслись неуправляемыми табунами, куда глаза глядят - лишь бы подальше от огненного зверя, - топча своих же. Нужно было что-то делать. Но что? Что я мог один? Разве что оценить ущерб и попробовать спасти тех животных, которые попали в огненную ловушку.

Жарко, земля под лапами будто плавится; огонь повсюду, и воздушные фильтры на пределе. Слоны. Небольшая группка из трех особей сбилась в кучу, пряча за спинами слонят, а вокруг них - стена огня. Не пройти - деревья и кустарники полыхают, словно масляные кусты Арикса.

Несусь на всех скоростях, выпускаю когти и ударом лапы сношу горящее дерево, разнося ствол в щепки. Гиганты с долю клика смотрят на меня, будто пытаясь что-то сказать, а потом спешно покидают горящий котел через образовавшийся проход.

…Так я носился до самой ночи, пока пламя не дошло до речного русла, где и гореть-то было нечему, а шкура вся покрылась гарью и копотью. Дурацкий монохром, теперь меня точно можно спутать с этими глупыми зебрами. Я одну из них спас, ухватив за загривок, когда та чуть не спрыгнула с крутого обрыва, но вместо хоть какого-то подобия благодарности получил копытом в морду и повторную попытку полосатого недоразумения сигануть вниз.

- Все. Устал... - Большой белый лев уткнул грязную от гари морду в передние лапы. Ему было все равно, что он лежит на голой земле и вокруг - ни малейшего намека на укрытие; все позывные органической составляющей, направленные на пополнение ресурсов, тоже игнорировались. Лео безумно хотелось спать, но откуда-то неподалеку доносился назойливый писк, заставляющий скрести в процессоре и Искре что-то подпрограммное. Лев всячески игнорировал этот звук, дергал ушами, прижимал их, пытаясь спрятать под золотистой гривой, но животные протоколы взяли свое, заставив его взвыть, зарычать и нехотя поплестись на источник звука.

В паре десятков метров была небольшая скала или, скорее, крупный булыжник, под ним была вырыта нора, и писк доносился оттуда. Попытка заглянуть внутрь ничего не дала - в нору едва пролезал нос, и ничего не оставалось, как только копать. Спустя десять клик усиленной работы когтями льву удалось расширить проход настолько, чтобы бережно достать оттуда то, что издавало столь жалобные звуки. Это оказался котенок, а, вернее, маленький львенок, которому едва дашь больше пары месяцев от активации.

Малыш сильно обгорел, но при этом продолжал жалобно пищать в попытке дозваться родителей. Передние лапы, правый бок и правая сторона морды были покрыты ожогами, а от правого уха почти ничего не осталось; Лео не был уверен в том, что и правый глаз не пострадал. Скорее всего, кроха отбился от прайда во время паники животных и забился в эту нору в надежде переждать пожар.

- Что же мне с тобой делать? - Перекинувшись в меха-форму, Лео аккуратно взял на манипуляторы малыша и осмотрелся.

Его создатели вряд ли за ним вернутся, а если и вернутся - скорее всего, бросят умирать, как увечного. Если, конечно, до него не доберутся другие хищники или падальщики.

Выбор был невелик: пришлось искать подходящий склон у реки - там, в корнях старого баобаба, был пласт белой лечебной глины, да и само дерево могло быть полезным - туда часто тянулись звери, на уровне инстинктов ища лекарства от своих хворей. Пришлось потрудиться, чтобы сварганить из коры дерева, сока его плодов и белой глины что-то, имеющее антисептические, успокаивающие и обезболивающие свойства.

Во время обмазывания этой дрянью львенок не сопротивлялся, но пищать не переставал. Такими темпами сюда могли сбежаться все местные шакалы. Пришлось Лео лезть на баобаб и, скрючившись в неудобной позе, пережидать эту ночь на ветках дерева, и прошла она беспокойно - под вой хищников и жалобное мяуканье нового подопечного. На рассвете живописная картина свежевыгоревшей саванны резала окуляры.

Котенок уснул, но нужно было двигаться - в остатках спаскапсулы, которую я приспособил под временное убежище, можно было найти пару полезных для подобной ситуации вещей. На бинты пошел изолетик, вымоченный в состряпанной мной мази, а из термоодеяла я сварганил гнездо, в котором и оставил львенка. С повреждениями вроде разобрался, теперь заправка. На вид ему было два с небольшим месяца, и, если судить по моим наблюдениям за местными прайдами, котята только прмиерно с трех месяцев присоединяются к общей трапезе. Для Сквикбарна было немного рановато...

Ох, когда я успел ему имя придумать? Мда... Назвался груздем - полезай в кузов. Ладно. Если мелкий, то и мясо должно быть иного сорта.

Сначала подумал о птицах, но бОльшая часть пернатых была мала и неудобна для охоты и разделки, грифы же были противными не только на вид, но и из-за их рациона, а страусы - слишком жилистые и жесткие. Не то...

Пришлось погоняться за зайцами - эти шустрые комки меха умудрялись проскальзывать у меня между когтей, и на то, чтобы поймать хотя бы одного, потратил три джоора. Зато выработал стратегию охоты на эту мелкоту - теперь будет проще.

Так и прошел мой первый месяц в качестве дани для органического котенка - смена бинтов, поиск новых трав и корений для лечения его ожогов, охота на зайцев, чье мясо приходилось перемалывать в паштет. Забота о ком-то дает цель в активе, а мне она была особенно нужна - здесь, в этом диком мире, где я был сам по себе. В заботе о львенке я коротал время и совершенно забыл про орбитальный маяк, выпущенный при падении - раньше я каждый орн возвращался к спаскапсуле в надежде узнать, что сигнал о помощи был услышан сородичами, но в последнее время стало как-то не до этого. Да и трансформироваться больше было нельзя, иначе мелкий не будет бояться гуманоидов, а это плохо.

Сквикбарн окреп и подрос. Ожог довольно сильно портил картину его внешности, и, как я и опасался, его правый глаз тоже пострадал, так что если он и видел им, то очень скверно. У него совсем недавно стала пробиваться поросль, похожая на гриву, а вот места ожогов по-прежнему оставались голыми - нужно было что-то с этим делать, а то местное солнце добавит проблем, - но это не мешало ему проявлять свои инстинкты хищника, когда я приносил что покрупнее.

Как-то я принес Сквику небольшую живую антилопу - решил проверить, как он себя поведет. Увидев зверька у меня в пасти, он насторожился и рыкнул - впрочем, этот звук был больше похож на гортанный мявк, - а потом стал подкрадываться, косясь левым глазом. Я уркнул и отпустил антилопу. Что было потом - просто смех: Сквик сначала стал обнюхивать замершее от страха животное, а когда потянул лапу - антилопа резко взбрыкнула, подпрыгнула почти на метр и дала деру. Такого финта Сквик не ожидал - от неожиданности он попятился и, запутавшись в лапах, свалился на землю, а потом, через долю клика, когда до него дошло, что произошло, кинулся за добычей. Я решил не вмешиваться и посмотреть, что же все-таки будет дальше.

Спустя полджоора мой подопечный вернулся, держа в пасти то, что осталось от антилопы - догнал, поймал и съел, а про меня забыл. Ну, и на том спасибо, значит, охотиться он все же сможет, а потому - выживет. А ожог... Здесь было сложнее - нужно было приучить Скивика к грязевым ваннам, что несвойственно семейству кошачьих, но иного способа сохранить его проплешины от солнечных ожогов не было. Как же он визжал и рычал, когда я его лапой макал в свежую грязь у озер и рек! Ну, ничего, грязевые ванны полезны, вон слоны себе каждый день устраивают такой душ.

Так летело время... Охота, забота о мелочах, поиск охотничьих угодий, разборки с местными львами-одиночками. Сначала я помогал Сквикбарну, а потом стал все больше удаляться, чтобы он стал более самостоятельным. Спустя астроцикл он и вовсе покинул меня, следуя инстинктам продолжения рода, а я вернулся к своей капсуле, снова один. Находить энергон становилось все сложнее, а органика не могла покрыть всех потребностей. Рассудив разумно, я решил перейти во временный стазис, пока у корпуса еще оставались запасы энергии - в таком состоянии их можно расходовать очень долго. Забравшись в капсулу, я запечатал ее изнутри, и, наконец, перейдя в меха-форму, блаженно охнул - почти все шарниры скрипели, но это был скрип удовольствия. Я так долго носил шкуру, что совершенно забыл, каково это - развалиться на удобном лежаке кресла.

Переход в стазис был делом нехитрым, так что, притушив окуляры, я позволил внутренним системам сделать все самим...

- А ну онлайн! - Мощная пощечина вышибла меня из оффлайна, как взрыв сверхновой. Надо мной нависал наш злой, но довольный медбот Вайтхилл. - Ну что, котик, очухался? Все, отпуск закончился, пора на галеры.

- Что?.. - Я пытался сообразить, что произошло и куда меня занесло.

Вайтхилл скривил в хитрой ухмылке фейсплет и одним движением увесистого манипулятора развернул платформу, на которой я лежал, к обзорному окну. Кибертрон сиял в свете неонового вечера.

- Когда? Как?..

- Около пяти астроциклов назад грузовой исследовательский шаттл уловил сигнал бедствия в районе на тот момент ближайшей к нему солнечной системы. Планету, откуда он шел, нашли быстро, а вот с локацией пришлось помучиться - сигнал был слишком слабый. Забавно, но, если бы не местная органика, мы бы тебя могли и не найти вовремя. У тебя аккумуляторы были почти под ноль, и система поддержки Искры доживала последние орны.

- Местная органика? - Не может быть...

- Да, зверье, чем-то похожее на ту форму, что ты сосканировал, только более кривое и с проплешинами. Это чудо ходило за нами по пятам, а потом вцепилось Скарду в манипулятор и утащило у него частотный сканер. Мы потом за этим плешивым котом почти джоор гонялись, пока он не привел нас к тебе. А сканер мы так и не нашли. Вот беспардонный кошак!

- Жизнь за жизнь...

- Что? - Теперь пришла очередь удивляться Вайтхиллу.

Я же лишь улыбнулся, видя недоумение на его фейсплете. Все, что мы делаем, все наши поступки и деяния - все потом возвращается к нам. А благодарность свойственна даже тем, кого мы считаем неразумными созданиями.