День первый
Диего Гарсия, 02:14
Ангар Е3

Ворота ангара протестующе застонали. В, возможно, первый раз с момента их установки двери открывали, и им это, кажется, не нравилось. Дженнифер Силвер, выпускница по специальности "сравнительная лингвистика", которой для ее исследований нехотя выделили дальний угол ангара Е3, пробормотала какое-то ругательство и поднялась со своей койки.
За открытыми дверьми чернела ночь. Несколько солдат "Гнезда" прошли внутрь, словно это место им принадлежало, кисло подумалось Дженнифер. И, что ее совсем не радовало, это отчасти так и было.
- Какого черта вы тут делаете? - спросила она, пытаясь собрать свои волнистые волосы в хвост. Один из солдат включил свет, и она поморщилась. В десяти метрах над ними засияли флуоресцентные лампы.
- Радуйся, - ответил командир отделения, - у тебя словно рождественское утро наступило, - он указал в темноту. - Тебе привезли твой собственный объект для изучения.
- Мой собственный?.. Это десептикон? - все еще щурящаяся из-за внезапно загоревшегося света, она могла разглядеть лишь смутные очертания чего-то массивного и увесистого на одной из грузовых тележек, которые солдаты "Гнезда" использовали для перевозки тяжелого оборудования.
Другой солдат засмеялся.
- Во всяком случае, то, что от него осталось.
- И вы перевозите его сюда? - она знала, что военные были не очень высокого мнения о ней и о ее исследовании, но это было уже слишком. Рядом с ней оказалось еще несколько солдат, начавших переставлять коробки, чтобы освободить в центре ангара достаточно места для, судя по всему, робота.
Сержант пожал плечами.
- Приказ сверху. Наверное, они считают, что тогда ты оставишь наших ребят в покое.
Сейчас было уже слишком поздно, чтобы начинать все сначала. Ее университет выделил кучу денег и ресурсов, когда Минобороны запросило инженеров, специалистов по роботехнике и прочих. Одним из пунктов их соглашения была, ну, она. В то время как ее друзья-инженеры радостно изучали спецификации и схемы, по листочку собранные даже из тех простейших роботехнических материалов, которыми автоботы сочли допустимым поделиться с людьми, она пыталась доказать, что изучение их языка было необходимым. Минобороны, годами существовавшее благодаря профилактической паранойе, с воодушевлением одобрило проект: возможно, они не доверяли своим "союзникам"-автоботам так, как утверждали. Но команда "Гнезда" не особо разделяла энтузиазма Министерства.
Дженнифер взглянула на сержанта, поджав губы.
- Я не собираюсь подвергать сомнению приказы, разумеется, - она терпеть не могла всю эту военную иерархическую чепуху, - но десептикон? А если оно попытается меня убить?
На сержанта это впечатления не произвело.
- Просто используй на нем свою лингвистическую магию, - сказал он. Несколько человек за его спиной засмеялись.
- Или свое обаяние, - добавил кто-то другой. - Где-то же ты должна его прятать.
Дженнифер почувствовала, как руки сжимаются в кулаки. Классическая агрессивная реакция, сказала она себе. Не позволяй себе злиться. Ты не будешь его бить. Тем более что на нем полный комплект брони. Она выдавила улыбку и сказала:
- Что ж, посмотрим тогда, с чем мне предстоит работать.
Робот был в ужасном состоянии. На ее непрофессиональный взгляд, во всяком случае. У него отсутствовала большая часть правой ноги, на левой были почернения и вмятины от большого взрыва. Пальцы на правой руке были смяты в наполовину раздавленный, наполовину спаявшийся ласт, а стволы минигана на ней же были оплавлены. Шасси были покрыты круглыми отверстиями, оставленными ружьями солдат "Гнезда", а левая часть его челюсти едва держалась - несколько металлических пластин просто болталось, и с них капала какая-то белесая водянистая жидкость. Инженеры уже поработали над ним - она заметила клеммы на шлангах и шарики изоляционной пены в местах повреждений робота.
Робот не выказывал никаких признаков осознания происходящего. Глаза его были слегка сощурены - должно быть, непроизвольная реакция на яркий свет - но в них не было любопытства, он не осматривался по сторонам. Дженнифер подумала, не было ли повреждение челюсти настолько глубоким, что затронуло и процессор? От объекта с нефункционирующим мозгом ей пользы не будет.
Один из солдат намеренно сильно хлопнул ее по плечу.
- Не беспокойся, ночь он переживет, - сказал он.
- Какого черта вы с ним сделали? - она видела возвращавшихся поврежденными автоботов, но подобного - ни разу.
Солдат сделал шаг в сторону от нее, словно ее глупость могла быть заразной.
- Эммм, мы на войне? Они пытаются убить нас, мы пытаемся убить их?
- Да, но...
- Ах, не можем не пожалеть плохих парней? - хмыкнул другой солдат. - Какие же эти студенточки добренькие. Сочувствие дьяволу, и все такое.
- Это песня Rolling Stones, а не моя философия, - парировала она. И тут же об этом пожалела. Не хватало только начать играть на их стереотип интеллектуального сноба. - Как бы то ни было, - сказала она, подходя к лицу создания, стараясь не наступить в лужи белого... чего-то, которым оно истекало, - оно вообще может говорить? - она протянула руку к лицу робота, пытаясь добиться от того хотя бы зрительной реакции.
Красные глаза вдруг сфокусировались - сначала на ее вытянутой руке, потом на ее лице. Челюсть зашевелилась, свисающие пластины залязгали. Глубоко в горле создания раздался звук, похожий на скрип работающих шестеренок. Оно внезапно приподнялось и оплевало ее вязкой желтой гадостью.
Дженнифер слышала, как смеются солдаты, даже сквозь плотное вещество. Она попыталась оттереть это с лица. От него горели глаза. Не так сильно, впрочем, как от смеха солдат горели уши. Об этом происшествии будет знать весь Диего Гарсия еще до завтрака. Можно было лишь представлять, как ее станут называть после этого. Она попыталась придумать, что бы такого сказать, что звучало бы достойно, что заставило бы забыть о нелепости ситуации. Ничего. Столько лет учебы, и ты не в состоянии даже сочинить фразу, которая позволила бы сохранить лицо?
Ее плечи опустились.
- Я тогда, наверное, за поливальным шлангом схожу, - сказала она, больше самой себе.
Сержант отступил назад, когда она прошла мимо него, капая желтой гадостью.
- Кажется, это может стать началом прекрасной дружбы, - ухмыльнулся он.

03:08

Она ополоснулась целиком, после чего несколько минут потратила, разглядывая свою кожу, пытаясь определить, была ли желтая жидкость чем-то едким. Она оставила после себя ржавый запах, но никакого другого продолжительного эффекта вроде бы не было. Теперь следовало почистить робота. В конце концов, с этим созданием ей предстояло проводить целые дни в ангаре с двухметровыми бетонными стенами. Надо бы постараться и найти способ сделать так, чтобы оно не хотело ее убить. Он, поправила она себя. Не оно. Хватит так его называть.
Во-первых, решила она, не вздумай упоминать об этом происшествии. Возможно, он не мог себя контролировать. Возможно, это было ненамеренно. Не тебе судить. Она заставила себя широко улыбнуться. Автоботы распознавали выражения человеческих лиц, хотя и не могли воспроизвести большинство из них. Насчет десептиконов она не знала. Было так много всего, чего никто об их врагах не знал. Она чувствовала себя несколько взволнованной. Если бы только она сумела это создание - его - разговорить, как много она смогла бы узнать! Не только о роботах вообще, но и об истинной причине вражды между двумя фракциями. Или это были расы? Вот, она не знала даже этого!
- Привет! - радостно сказала она. Она указала на пол рядом с собой. - У меня тут есть для тебя кое-что. Это, - подняла она предмет, - поливальный шланг. Я хотела бы смыть с тебя хотя бы часть этой грязи, - она говорила медленно, внятно, как разговаривают с маленькими детьми. - А это, - она махнула рукой в сторону достающей ей до бедра бочки, которую оставили солдаты, - это... ну, что-то вроде анальгетика, как мне сказали. Умное слово для обезболивающего. Если я нанесу его на те части, которые болят, они станут болеть не так сильно. Хорошо? - она сделала паузу. Зрительная реакция определенно была - взгляд переходил от одного предмета к другому, когда она их называла. Но оно ничего не сказало и ничего не сделало, даже не шевельнулось. Хорошо, прямо спроси разрешения. - Ты не против, если я это сделаю? - возможно, он не понимал оборота "не против". Как бы сказать попроще? - Я пытаюсь помочь. Могу я помочь? - а потом напрямик: - Пожалуйста, не надо меня убивать.
Оно моргнуло один раз, медленно, словно устало.
Она сделала глубокий вдох и подняла шланг. Медленно приблизилась к его голове, помня, что находится в пределах досягаемости опасно выглядящей когтистой руки. Она начала нервно болтать:
- Та желтая штука мне показалась не очень приятной, и тебе, наверное, тоже, так что я просто использую это, - она опять подняла шланг, - чтобы ее смыть.
Она открыла кран и нерешительно, вполглаза следя за целой рукой робота, начала поливать нижнюю часть его лица, шею и грудь - там, где были следы желтой жидкости. Та засохла по краям плотной коркой, словно жареный желток. - Вот, не так уж и плохо, да? Так ведь лучше? - она провела струей возле рта робота, слегка опасаясь, что он может начать отплевываться. Нет, сказала она себе, они не дышат. У тебя не получится его утопить, тем более модифицированным садовым шлангом. Если бы их было так просто убить, Диего Гарсия сейчас бы пыль собирала. Когда наконец побежала чистая вода, она закрутила шланг и зачерпнула обеими горстями анальгезирующий гель. Большие красные глаза робота сфокусировались на ее руках, когда она подняла их. - Это та болеутоляющая штука, о которой я тебе говорила. Я хочу нанести немного на твою челюсть.
Красные глаза следили за ней, пока она приближалась, словно измеряя степень угрозы, которую она представляла. Она подняла одну покрытую гелем руку.
- Я сейчас нанесу это на тебя. Это не больно.
Она медленно потянулась к одной из искривленных деталей. Ее друзья-инженеры рассказывали ей, что роботы - по крайней мере, автоботы - не состояли из мертвых металлических пластин, что металл каким-то образом содержал что-то вроде нервов, посылающих сигналы в центральный процессор. Другими словами, что они чувствовали боль.
Она размазала гель по пластине. Раздался механический звук, словно сервопривод разгонялся, но робот не шевельнулся. - Еще? - спросила она, указывая на лицо. Взгляд огромных глаз следовал за ней. На этот раз она занялась пластиной, находящейся глубже, под поверхностью, и сложной системой механизмов и проводов, прикрепленных к ней. Закончив, она опять отступила. - Помогает?
Робот опять моргнул.
- Еще? - она указала на бочонок с гелем.
Робот зашевелился с громким стоном металла и звуком движущихся сервоприводов. Дженнифер отпрыгнула, едва не споткнувшись о шланг. Она тяжело приземлилась на локти и спину. А теперь оно меня убьет, подумала она. И последнее, что я сделаю в жизни - это упаду на задницу. Чудесно.
Но когда она взглянула на него, то увидела, что робот пытался потянуться к ней поврежденной рукой. Когда она отпрыгнула, он замер, не закончив движения, и теперь смотрел на нее почти с любопытством.
- Ооо, - сказала она. Она поднялась, скользя вымазанными гелем руками по полу. - Ясно, - она нервно засмеялась. - Понимаю. Да. Разумеется, - она зачерпнула еще немного геля. - Я просто сбоку подойду, хорошо? - она следила за тем, чтобы робот мог видеть ее как можно дольше, пока она шла. Он опустил поврежденную руку на пол, рядом с грузовой тележкой.
Вблизи повреждения выглядели еще хуже - длинные крюкообразные шипы на руках робота были погнуты, словно по ним били кувалдой. Один был загнут вниз и впивался в находящийся рядом палец. Правый боковой палец - у него было по два больших пальца на руку? - был повернут и вплавлен в запястье. Она плюхнула пригоршню зачерпнутого геля на тыльную сторону руки и начала размазывать его, стараясь поместить часть в пространство между пластинами. Робот, приподнявшийся было, чтобы наблюдать за ней, вновь опустил голову на тележку. Дженнифер приняла это за хороший знак.
Когда она закончила и вновь прошла к голове робота, большие металлические заслонки, накрывшие красные линзы, подрагивали.
Он распахнул глаза, словно его застукали дремлющим. Внезапно Дженнифер тоже почувствовала болезненную усталость. Она заставила себя еще раз улыбнуться, на этот раз действуя не прямо по учебнику.
- Мне сказали, завтра придут, чтобы помочь тебе приподняться. Это должно помочь. А сейчас мне нужно поспать, и тебе, думаю, тоже. Если ты вообще спишь. Хорошо? - робот опять неопределенно моргнул. Что ж, до сих пор моргание означало "хорошо" - или, по крайней мере, оно не было предупреждением или стоп-сигналом. Дженнифер помыла руки в железной раковине и выключила свет.

08:52

- Ну-ка, ну-ка. Вы только посмотрите, кто пережил эту ночь.
- Мне сказали, он точно переживет, - ответила Дженнифер.
- Я о тебе говорил, облеванная ты наша. Из того, что я слышал, получается, что он тебя приправлял, или что-то типа того.
- Заткнись. И делай свою работу.
- Хорошо, хорошо, - механик перевел внимание туда, где его команда снимала крепежные ремни с потолочных скоб. - Ты просто слишком противная, чтобы тебя есть, - добавил он вполголоса.
Дженнифер решила пропустить это мимо ушей. Она слишком устала. Было не так просто спать в одной комнате с враждебным и поврежденным инопланетным роботом, как можно было подумать. Тем более что он полночи издавал странные звуки. Ни одного слова, которое она могла бы распознать - впрочем, ее кибертронский вокабуляр все еще был позорно маленьким.
Поэтому она просто смотрела, как инженеры измеряют робота и отходят, чтобы быстро рассчитать, где поместить крепежные ремни. Шасси десептикона были шире, чем у автоботов, и, определенно, места крепления надо было подогнать под него. Но инженеры работали весьма эффективно, и не прошло и пары часов, когда они сумели поднять робота во что-то вроде сидячего положения. Дженнифер почувствовала некоторое облегчение, когда заметила, что робот осматривался по сторонам, пока его поднимали. Кажется, ему... было получше, чем вчера. Может, сегодня ей удастся заставить его говорить.
Она дождалась, пока инженеры не ушли, просто потому что ей не хотелось потерпеть неудачу перед свидетелями. Она взяла свою большую тетрадь и черный маркер и остановилась на, как она надеялась, уважительном расстоянии.
- Помнишь меня? С прошлой ночи?
Робот отвернулся. Дело шло плохо.
- Эээ, да, мне тоже не хочется вспоминать прошлую ночь, если честно.
Он не сводил взгляда с кучи ящиков в дальнем углу ангара.
- Даже не пытайся делать вид, будто не понимаешь, что я говорю, - сказала она. - Я знаю, что понимаешь, - по-прежнему никакого ответа. - Хорошо, тогда я буду говорить, а ты будешь делать вид, что не слушаешь. Так, значит? Отлично, - она выпрямилась. - Я специализируюсь в области сравнительной лингвистики. Я никак не связана с солдатами, которые тебя сюда привезли. Меня просто интересуют языки. Если конкретно, меня интересует ваш язык, - хотя он продолжал сидеть, отвернувшись, она заметила, что он бросил на нее короткий взгляд. Хороший знак. Она надеялась. Она решила продолжить.
- У каждого языка есть принцип образования новых слов и связи этих слов в предложения. Существует теория, которая называется Универсальной грамматикой, которая утверждает, что эти принципы фундаментальны - что каждое создание, могущее использовать язык, не только будет пользоваться грамматикой, но и что все грамматики используют в целом одни и те же правила: в них всех есть существительные, и наречия, и условные наклонения, и так далее, - все это было из Лингвистики-1, но робот определенно слушал.
- Вы, я имею в виду, все вы, с Кибертрона, являетесь, ну, нашим первым шансом по-настоящему это проверить. Является ли Универсальная грамматика универсальной? Вот что меня интересует. Как строится ваш язык. Меня не интересуют все эти военные штуки. Только язык, - он все еще слушал. Она развела руки. - Ты мне поможешь?
Он повернулся к ней, посмотрел поверх крепежей.
- Иди убейся, - сказал он на кибертронском.
Дженнифер склонила голову набок. Она достаточно хорошо натренировала слух, чтобы различать звуки. И она определенно слышала эту фразу раньше. Очаровательный Айронхайд.
Она открыла маркер и нацарапала на листе тетради ответ. Человеческие голосовые связки никогда бы не могли воспроизвести звуки этого языка, но она неплохо продвинулась по части письменности.
"После тебя", - написала она, и показала роботу.
На этот раз он быстро моргнул. Сюрприз.
"Ха! - подумала она. - Не ожидал такого, а?"
- Почему бы тебе не попросить о помощи своих друзей-автоботов? - по-прежнему на кибертронском.
Она занесла маркер над бумагой. Опустила его.
- Можно, я отвечу на английском? Я не знаю достаточно ваших слов.
Робот опустил подбородок. Он слушал, но глаза его сузились.
- Это не такой уж и большой секрет. Они не очень меня любят. Им вообще не нравится, что я здесь - это ясно. В смысле, сам видишь, какие роскошные условия мне предоставили. Они думают, что мой проект - глупость. И, разумеется, я же посмела усомниться в их великом лидере.
Робот наклонил голову. У Дженнифер всегда неплохо получалось читать язык жестов, но рано или поздно ей придется его разговорить. Сейчас, однако, ей надо было получить его согласие.
- Ну, я, типа, сказала ему, что у него нет права распространяться о своем моральном превосходстве. Он всегда это делает, когда мы здесь - как будто он знает, как будет лучше для всех. И он произносит все эти речи - они невероятно скучные - о правах, и долге, и мирном сосуществовании, и что же он делает сразу после этого? Разворачивается и выпускает внутренности очередному десептикону. Лицемерно получается. Весь этот образ "мирного воина". В смысле, я понимаю, что война - это война, но, сдается мне, все эти разговоры о жизни в согласии - просто брехня. Словно "согласие" в его понимании - это когда все плохие парни мертвы, - она передернула плечами. - Просто мне это кажется несколько фашистским. Мир, построенный на костях своих врагов и все такое. Это репрессия. Но он ведет себя так, словно это правильно с точки зрения морали, а это не так. Я просто хотела, чтобы он это признал.
- Он этого не сделал, - на английском. Дженнифер подняла на него взгляд, пораженная.
- Нет, разумеется, нет, - он наконец говорил, как при настоящей беседе. Луч надежды.
- Поэтому, я полагаю, он не убил меня, - медленно проговорил робот, словно ему приходилось с осторожностью выбирать слова.
- Что ты имеешь в виду?
Он поднял поврежденную руку.
- Я был поврежден. Я был безоружен. Я был беспомощен. Он напал на меня. Если он убьет меня, сказал я ему, он будет ничем не лучше десептикона, - он перешел на кибертронский, тихо добавив, - ничем не лучше меня.
Дженнифер отчаянно искала, что сказать. Следует ли ей выразить сочувствие?
- Я помогу тебе в твоем исследовании, - внезапно сказал он.

15:10

Достигнутый к обеду прогресс заставлял ее ликовать. Она поставила рядом детский надувной бассейн, наполненный песком, в котором робот мог бы выводить для нее символы, и они разобрали уже три ее листа со списком слов. Это было больше, чем ей удалось сделать за последний месяц, пытаясь выловить автоботов в их свободное время. Скоро ей придется достать еще одну из своих тетрадей большого формата. А еще найти время, чтобы собственно заучить новое.
А они только подобрались к сложным словам, и ее мозг уже не работал. Первыми в списках были термины, которые, как она предположила, должны были быть универсальными для всех разумных созданий - как части тела и основные описатели материального мира: цвета, формы, числа. Следующими стояли слова, обозначающие понятия, насчет которых она не была уверена, есть ли они у роботов вообще: такие как "друг", и "ребенок", и "есть".
Она заложила руки за голову.
- Так, - сказала она. - Мне нужен перерыв. Тебе, наверное, тоже.
- Ты что-то узнала?
Она пролистала свои записи.
- Хм, есть кое-что необычное: вы используете другие слова для обозначения цвета, если описываете неодушевленный предмет.
- Это интересно?
- Ну, это один из кусочков головоломки. Сейчас же мне нужно собрать их как можно больше.
Робот откинулся на ремни, как если бы почувствовал облегчение.
- Это хорошо.
Это было офигительно резкое изменение отношения по сравнению с тем, что было утром.
- Ты хотел бы, чтобы все пошло успешно?
Лицевые пластины сместились, формируя выражение, ей непонятное.
- Пока ты учишься, у них есть причина не уничтожать меня.
- Мне кажется, не стоит на это сильно рассчитывать.
- Это, - сказал он, - все же что-то.
Боковая дверь лязгнула, вновь открываясь. Опять инженеры? Дженнифер вцепилась в тетрадь. Робот повернул голову, но вид ему закрывало собственное закрепленное плечо.
Это были солдаты "Гнезда". Что они тут делали? Раньше они неделями оставляли ее тут одну, а теперь ангар Е3 превратился в популярное местечко?
- Просто проверяете? - попытайся взять контроль над ситуацией - военные этого терпеть не могут. Ее фальшивая улыбка увяла, когда желтая машина въехала вслед за солдатами. Ее робот сжал неповрежденную руку в кулак.
- Твоему новому другу нужны кое-какие приспособления, чтобы он не представлял опасности, - сказал командир отделения.
- Приспособления? - она невольно шагнула поближе к своему роботу. Тот не сводил глаз с желтого автобота, пока тот въезжал в ангар и трансформировался. Из всех автоботов Рэтчет был с ней наименее недружелюбен. Возможно, потому, что был заинтересован в изучении людей так же, как она была заинтересована в изучении его народа. Ее робот, кажется, относился к медику иначе. Он осторожно подобрался.
- У нас, - объяснил Рэтчет, - некоторое оружие регенерируется, как у вас отрастают волосы или ногти. Я думаю, вы понимаете, что мы все будет чувствовать себя спокойнее, если будем уверены, что он не будет иметь возможности выстрелить в кого-либо из нас. Включая вас, - за его спиной двое солдат втащили тележку, нагруженную странными кусками металла, похожими на разломанный на куски доспех.
- Пожалуй, - ответила она. - Но что это?
- Предметы, необходимые для того, чтобы он не представлял угрозы, - это было неприятно расплывчатой формулировкой. Она встала между двумя роботами.
- Они ему не нужны.
- Правда? - командир отделения постучал гаечным ключом по тележке. - Что, он обещал хорошо себя вести?
- Он не станет...
Рэтчет прервал ее, помотав головой.
- Вы не знаете их, мисс Силвер. А теперь отойдите. Пожалуйста.
- Только после того, как вы скажете, что собираетесь делать. Конкретно.
- Я уже вам сказал. Мы нейтрализуем его орудия.
- Это как змее зубы удалить, - добавил один из солдат.
- И?
Рэтчет очень по-человечески пожал плечами. Айронхайд, без сомнения, сказал бы ему, что он слишком долго был среди людей.
- Это, - указал он, - блокираторы. Они не дадут ему трансформироваться. А это - регулятор, который не позволит ему запустить свои реактивные двигатели.
- Это не может быть законно, - возмутилась Дженнифер. Солдат "Гнезда" твердо взял ее за плечи, отталкивая с дороги. - Эй!
- Отойдите, мэм, - произнес солдат с каким-то тяжелым акцентом. Теннесси, подсказали ей года обучения. Не то чтобы сейчас ее это волновало.
- Убери от руки, - она попыталась вывернуться из его хватки. - Вы не можете этого сделать, - крикнула она. - Это неправильно. Это бесчеловечно!
- Он не человек, мэм, - сказал солдат, хватая обе ее руки одной своей, одетой в перчатку. - Дайте им выполнить свою работу.
- Они сделают ему больно...
Солдат схватил ее за плечо свободной рукой.
- Послушайте сюда, мэм. Что бы, по-вашему, такие как он сделали бы с одним из наших?
Ее рот раскрылся. Ответа на это у нее не было.
- Пойдемте, - солдат потащил ее к внутренней двери. - Наверное, лучше вам не смотреть.

16:45

- Послушай, - сказала она, кажется, в пятый раз, - мне очень жаль!
Он выглядел, была вынуждена она признать, жалко. Пластины металла были прикреплены над некоторыми его сочлениями, проходили сквозь другие. Регуляторы угрюмыми попугаями расположились на его турбинах. Он не произнес и слова с того момента, как она вернулась. Она пыталась что-то сделать - пошла к самому полковнику и выдала ему дипломатичную, но пылкую, как она надеялась, речь. Никакого толку. Это даже не помогло ей почувствовать себя лучше. И опять она потерпела неудачу.
- У меня нет возможности на них повлиять, - выдала она нелепое извинение.
Возможно, это было игрой ее воображения, но робот, казалось, бросил на нее саркастичный взгляд.
- Если бы я знала, что они собираются сделать...
- Да?
Она опустила руки.
- Ничего, наверное. Послушай, я не знаю, что мне сделать, чтобы извиниться...
- Это слово, "извинение", отсутствует в нашем языке, - по крайней мере, он опять заговорил. Она была не против того, чтобы он на нее злился - она сама была на себя зла. Ей просто нужно было, чтобы он говорил. А что было вообще замечательно, так это то, что говорил он о языке.
- Извинение. Ты говоришь кому-то, что чувствуешь себя виноватым в произошедшем.
- И какова польза от информирования другого о своих чувствах?
- Практически никакой, наверно. Но, по крайней мере, другой человек будет знать, что тебе не все равно. Это лучше, чем ничего.
- Лучше ли?
Она засмеялась.
- Не очень, - сначала она потерпела поражение в споре с полковником, а теперь проигрывала в философской дискуссии с инопланетным роботом. Дела сегодня шли все лучше и лучше. - Хорошо, тогда что ты делаешь?
- Что делаю я? Я полагаю, это очевидно, - он поднял целую руку, сгибая и разгибая когтистые пальцы. Он выглядел так, словно хотел, словно мог бы что-то ими сделать, но установленные Рэтчетом блокираторы не давали ему.
- В смысле, когда ты делаешь что-то неправильно. Когда ты что-то провалишь, или дела пойдут не так, как ты ожидал. Ты ведь что-то говоришь?
Робот на секунду задумался.
- Обычно я веду себя тихо и надеюсь, что вину возложат на кого-то другого.
- А если этого не случится?
- Провал заслуживает наказания.
- Правда? - ее очередь быть саркастичной.
- Разумеется, - робот посмотрел на нее так, словно она была тупой. Каковой он ее, возможно, действительно считал. - Смотри, - сказал он, и быстро начертил символ в надувном бассейне с песком. - Само это слово: ключ в нем - "кара".
Она быстро записала слово.
- Глупо все это устроено.
- Так у нас устроено.
- Но разве это не заставляет бояться что-либо делать из-за риска потерпеть неудачу?
- В этом и дело. Это мотивирует нас. Что мы делаем, мы должны делать правильно, - это попахивало тем же идиотизмом, какой исходил от речей командующего "Гнездом".
- И как, в твоем случае это работает?
- Хорошо работает, - запальчиво сказал он.
- То есть... ты не будешь противиться побоям, потому что, возможно, что-то, находящееся вне твоей власти, не дало обстоятельствам сложиться так, как они должны были сложиться?
- Так у нас устроено, - холодно повторил он.
У Дженнифер появилась неприятная догадка. Может, Рэтчет был прав. Она их не знала. И она определенно не знала его. То, что он потратил несколько часов, выводя для нее слова детсадовского уровня, не делало его ангелом. Он даже сам сказал: он надеялся, что его полезность продлит ему жизнь.
- То есть если кто-то из твоих подчиненных сделает что-то неправильно, ты без проблем его изобьешь.
- Так, - сказал он, хотя на этот раз он звучал не столь самоуверенно, - мы живем.
- В таком случае, - нерешительно произнесла она, не уверенная, что она делает, и изо всех сил пытающаяся об этом не думать, - в таком случае. Я тебя подвела. Ты накажешь меня?
- Нет, - он выглядел несколько удивленным этим предположением.
- Почему нет?
Он облокотился на крепежи, думая. Обосновывая.
- Во-первых, если мыслить долгосрочными категориями, мне будет очень мало пользы от нанесения тебе повреждений. Если я тебя раню, меня скорее всего уничтожат.
- Ооо, это обнадеживает.
- В-вторых, ты слишком ничтожна, чтобы я тратил на тебя свое время.
- Кроме, разумеется, того времени, что ты тратишь на меня сейчас.
Он сделал паузу, чтобы бросить на нее раздраженный взгляд, а потом продолжил, звуча чуть более уверенно:
- В-третьих, ты не являешься моим защитником - хотя я и не потерпел бы защиты от кого-либо из твоего рода, - на ее языке вертелось замечание, что прятание за ее проектом именно этим и было. Она подавила стремление высказать его.
- Полагаю, что так. И часто тебя наказывают?
- Я редко терплю неудачи, - сказал он. - И немногие стоят выше меня.
- То есть ты стоишь довольно высоко, да? - он кивнул. - Я думала, вы верите во все эти идеи плана "никогда не сдавайся"?
Он издал скрежещущий звук, который, возможно, был смехом.
- Сдача в плен является тактическим ходом. Для некоторых.
- Не для каждого?
- Живым я буду лучше исполнять свои функции, чем мертвым, - сказал он. - Другие могут быть не так важны для дела.
- Но ты важен? - это звучало неубедительно: если он был таким важным, почему его бросили в Е3, к ней?
- Да. Ты не знаешь, кто я? - его это, казалось, задело.
Она фыркнула.
- Ага, чтобы они дали исследователю без секретного допуска взглянуть на свои документы? Смешно.
Он выпрямился.
- Запиши это, человек, - он вывел на песке два набора фонем, одну за другой.
Она поспешно скопировала их.
- Дай угадаю, - сказала она, и нарисовала ключ, который автоботы использовали для обозначения разумного создания. - Так?
Так быстро, что она даже не успела вздрогнуть, огромная когтистая рука пролетела рядом с ее плечом, разрезая несколько листов бумаги. Ее маркер полетел на пол. Он опять начертил первые две фонемы и остановился, чтобы постучать по ее тетради когтистым пальцем.
- Скопируй, - приказал он. Она схватила другой маркер и опять перерисовала символы, стараясь не обращать внимания на собственные трясущиеся руки.
- Теперь это, - он вывел еще три символа, делая паузу после каждого, чтобы убедиться, что она правильно их записала. - Это, - сказал он, - мое имя.
Она посмотрела на записанное.
- Корни здесь "звезда" и "крик", - как ни странно, она о нем слышала. Он определенно был кем-то важным. Она опять задумалась, чувствуя себя еще более неуютно, зачем же его передали для ее проекта. - А эти?... - она скосилась на последний символ. - Это число, да?
- Правильно, - и это было большое число. - Число циклов, которые я прослужил нашему делу.
Он постучал когтем рядом с находящимся слева символом.
- А это?
- Это? Подожди. Это "воздух", или "небо", или что-то подобное, да? - она указала на ключ в символе.
- Командир военно-воздушных сил, - коготь проследил линии на ее бумаге таким выверенным движением, какого она от него и не ожидала.
Она изогнула бровь.
- Звучит впечатляюще.
- Так и есть.
- И скромно.
- Скромность - для слабых.
Возможно, это было чем-то вроде обратного Стокгольмского синдрома, но его заносчивость начала казаться ей довольно привлекательной.
- А следующий? - напомнил он.
- Ты теперь что, мой учитель?
- Человек, если ты хочешь что-то узнать, ты должна учиться согласно моим инструкциям, - он, должно быть, был невыносимым начальником, подумала она. Хотелось бы ей увидеть его в одной комнате с несколькими командирами "Гнезда".
- Так, давай посмотрим. Этот символ обозначает кого-то, что делает что-то. Так что это также титул или звание, да?
- Да. Догадайся, что это значит, - ему это, кажется, нравилось.
- Это... я раньше это видела. Это "преследовать"? Нет, "искать", правильно?
- А вместе? - она бросила на него взгляд. - Человек, - ему удалось изобразить страдальческий тон, - если ты не можешь сделать вывод самостоятельно, ты этого не выучила, - ей хотелось возразить, что до этого он просто называл ей слова, без хождения вокруг да около, но тогда он может решить использовать этот подход и завтра.
- Исследователь? Охотник? Что-то типа того?
- Искатель, - поправил он. Он сделал паузу, явно ожидая восхищенной реакции с ее стороны. - Тебе не известно, что это значит?
- Я тебе уже говорила, мне не дают доступа к секретным документам, - она не могла не огрызнуться. Ей уже надоело чувствовать себя глупой и всеми игнорируемой.
- Мне интересно, что еще от тебя скрывают, - сказал он, не обращаясь, впрочем, конкретно к ней.
- И что же значит "искатель"?
- Я расскажу тебе позже, человек, - он оценивающе посмотрел на нее. - У тебя тоже должно быть имя, правильно?
- Ты знаешь, как устроены наши имена?
- Я знаю, что они содержат только звуки, и что у каждого из вас их имеется больше одного. Я не знаю, что они значат.
- Окей. Мое имя - Дженнифер Силвер. Силвер - это фамилия, то есть та часть имени, что у моей мамы, и папы, и сестры, - она замолчала, осознав, что он может быть не знаком с понятиями семьи.
- Твои создатели.
Достаточно близко.
- Да.
- А Дженнифер? - он слегка запнулся на имени.
- Это мое личное имя.
Его глаза на секунду расфокусировались.
- Согласно статистике, существует много различных Дженнифер. Оно не может быть твоим личным именем.
- Но так и есть.
- Это неточная система, Дженнифер Силвер.
Так, а теперь очарование его высокомерия выветрилось, и он начал просто раздражать.
- По крайней мере, у нас есть слово "извинение".
- Бесполезное слово, я как уже говорил тебе, - странное, оценивающее выражение мелькнуло на его лице. - Ты, впрочем, можешь поподробнее ознакомить меня с одним вспомогательным понятием.
- Это каким?
- Если ты желаешь расплатиться за осознанную тобой ошибку - это называется "загладить вину", да? - то мне нужен энергон.
Она засмеялась.
- Это делается не так. Я должна что-то предложить.
- Что если я не нуждаюсь в том, что ты предлагаешь?
- Тогда мы пытаемся договориться.
Он на мгновение задумался.
- Считай тогда, человек Дженнифер, что я просто опустил бесполезные этапы процесса и перешел к итогу наших переговоров.
- Я должна быть в состоянии это сделать.
- А это не так? - взгляд, который сообщил ей, что теперь он считает ее даже более ничтожной и бессильной, чем раньше.
- Эээ, я посмотрю, что я могу сделать, - она знала парня, который мог ей помочь - приятель с университета. И он был ей должен. - Еще что-нибудь, раз уж на то пошло? - саркастично спросила она.
Определенно, сарказм до него не доходил.
- Мне также требуется хладагент. Приблизительно двести пятьдесят ваших литров.
Ууу, он был невыносим.
- И, как я предполагаю, он тебе нужен сейчас.
- Я не выдвигаю завышенных требований, человек Дженнифер. Достаточно будет, если ты сделаешь это завтра.

День второй
07:20
Столовая базы

Дженнифер уже начинала думать, что они спят. Она знала, что у автоботов было нечто вроде режима перезарядки, которое они называли сном, но ей всегда казалось, что это - лишь грубое сравнение. Тем не менее, уже вторую ночь Дженнифер слышала, как ее робот - "называй его по имени, - поправила она себя. - Старскрим" - повторял что-то раз за разом, монотонно, точно так же, как разговаривают во сне герои фильмов. Ей оставалось только гадать, видят ли они сны. Может, сегодня они до этого доберутся.
Но сначала, как она пообещала - почему-то - она постарается достать этот энергон, который, как он сказал, ему был нужен. И к тому моменту, когда Дженнифер закончила чистить зубы, она даже, кажется, придумала способ это сделать.
- Макс! - позвала она. - Можно, я тут сяду? - она не стала ждать ответа и плюхнула свой поднос с завтраком на стол рядом с его. Естественно, это был не очень тонкий подход, но большинство живущих наукой парней обладали не очень хорошими коммуникативными способностями. Стереотип, разумеется, но на этот раз правдивый - во всяком случае, среди контингента Диего Гарсия.
Макс выглядел так, словно у него был старший брат, похожий на Адониса - получивший самые красивые черты в самых правильных сочетаниях. Да, в облике Макса было кое-что хорошее: подбородок с ямочкой, высокие скулы, блестящие черные волосы - но почему-то все это вместе выглядело не очень хорошо. И сутулость, вызванная привычкой стоять скрючившись над лабораторным столом, его лучше не делала.
- Дженнифер? - покосился он на нее.
Она по-девчачьи захихикала.
- Не ожидал меня увидеть вне моего логова?
- Типа того.
- Что-то захотелось обстановку сменить, - она принялась ковыряться в своем подобии омлета. - А как у тебя дела, уже есть предложение на проведение исследований? - он был с машиностроительного, и преддипломную практику у них принимали по-другому. В чем им везло, так это в том, что они получали субсидии от корпораций. А не надувные детские бассейны.
- Я над кое-чем работаю. Кстати, - он заговорщически понизил голос, - я слышал, ты получила, ну, одного из них, - он понизил голос еще сильнее, до театрального шепота. - Для исследований.
Это будет даже проще, чем она думала. Хорошо. По сравнению со вчерашним днем, в этот все наконец идет гладко. И правильно.
- А, ты про моего десептикона? - непринужденно спросила она. - Да, он классный, - это было преувеличением, но она не собиралась все портить, закидывая недостаточно хорошую наживку.
- А оно - то есть, наверное, он? - он тебе помогает?
- Еще как. Заткнуть его не могу.
- Ух ты, - голубые глаза Макса светились чистой завистью. - Повезло.
- Почему, чем ты занимаешься?
Макс принялся комкать в руках салфетку.
- Ну, знаешь, все тем же техобслуживанием. Не пойми меня неправильно, это все здорово , но...
- Но это не исследования, - дилемма всех выпускников.
- Ага. И они очень тщательно выбирают, что мне можно показать.
Дженнифер неторопливо отхлебнула из стакана с апельсиновым соком.
- Слушай. У меня идея. Хочешь прийти посмотреть на него?
Ууупс, кажется, слишком резкий ход. Он настороженно сощурился.
- Ты же знаешь, им это не понравится.
- Ты все им рассказываешь? Ну же, что может случиться?
Макс задумался, сминая салфетку в шарик.
- Я мог бы заглянуть после своих утренних обходов. Мне как раз туда надо свою тележку везти.
О, он попался на крючок.
- Можешь мне тоже помочь? - она изо всех сил старалась показаться бестолковым гуманитарием. - Он говорит, ему нужен хладагент. Можешь глянуть? А то нехорошо будет, если он начнет перегреваться и глохнуть, или как там...
- Заедать, - подсказал Макс.
- Точно. Это может сказаться на моем проекте. И я думаю, ну, хладагент, звучит безопасно. Он же не реактивное топливо просит, так? - строим из себя дурочку.
Макс немного подумал.
- Обычно они прекрасно знают, что им надо. Давай так. Я сегодня утром закину на свою тележку побольше хладагента. Сначала мне надо будет осмотреть его, чтобы проверить, все ли с ним нормально, - ох, ну конечно же, Макс, не забывай и о себе.
- Это было бы здорово.
Макс энергично закивал и взял свой поднос. И остановился.
- Да, и Дженнифер? Никому об этом не говори.

10:30
Ангар Е3

- Ооо. Оооооооо. Вау, - Макс уже несколько минут произносил эти наборы звуков - как только вошел в Е3. Он начал медленно обходить закованного робота, едва вошел, бросив тележку в дверях. Теперь же он разглядывал его спаренные реактивные ускорители с видом, который большинство людей приберегают для причастия.
Старскрим посмотрел на Дженнифер.
- Это какой-то особый вид звуковой диагностики?
- Нет, он просто... под впечатлением.
- Быть под впечатлением допустимо. Но я полагаю, он уже достаточно времени провел под впечатлением.
- Точно, - она поднялась со стула у одного из своих компьютеров, на котором следила за процессом фильтрации новых слов в поисках общих корней. - Эй, Макс? Иди сюда, тебе надо нормально представиться, - она бросила в сторону Старскрима предупреждающий взгляд.
- Представиться, ага, - Макс вышел из-за спины робота и помахал рукой.
- Привет. Я Макс. Ты просто огромен, - возможно, ей стоило приберечь предупреждающий взгляд для Макса.
- Макс, - терпеливо сказала она. - Это Старскрим. Я просила тебе взглянуть на него?
- Ух ты, ага, точно, - он начал искать инструменты по карманам своего рабочего комбинезона. А потом замер. - Эээ, ничего же не случится, нет? В смысле, он не попытается, ну, раздавить меня или еще что?
Старскрим проигнорировал Макса и обратился к Дженнифер:
- Ваш вид переоценивает свою значимость. Я ни разу не вступал в бой с намерением уничтожить - или "раздавить" - людей.
- Макс, с тобой все будет в порядке, - сказала Дженнифер.
Бормоча что-то под нос, он медленно начал ходить вокруг шасси робота, взглядом отслеживая что-то под несколькими внешними пластинами.
- ...а здесь вспомогательная линия... тут идет вверх... сюда и - вот оно! - он исчез под чем-то, похожим на распорку, и через несколько минут показался снова, вытирая руки об комбинезон. - Ему определенно нужен хладагент. Вообще-то ему нужно полное дренирование, - он показал на место, где вытирал руки. - Видишь эту свернувшуюся штуку? Хладагент так распадается через некоторое время.
Он впервые повернулся к роботу:
- Можно слить отработку? - и добавил, обращаясь к Дженнифер: - Без его разрешения что-либо делать не стоит.
- Этот вариант возможен, - он вытянул оставшуюся часть ноги, показывая, где находится клапан. - Лучше будет начать оттуда.
- Отлично, - Макс достал гаечный ключ. - Когда тебе последний раз делали замену хладагента? Выглядит больно густым.
- В разгар войны отсутствует время на подобную роскошь.
- Эээ, пожалуй, - все внимание Макса было обращено на борьбу с наконечником клапана. - Теперь у тебя время есть. Ага! - наконечник со скрипом поддался. Он выпрямился. - Эй, Джен? Мне надо вернуться и взять еще хладагента и смазки для этого, - он поднял выглядящий изношенным наконечник. - Можешь проследить, чтобы хладагент не переставал стекать?
Макс поднял шланг, который она стащила из Ж2 прошлой ночью, да так и поленилась вернуть на место, и направил его во входное отверстие охладительной системы. - Это поможет смыть всю эту густую дрянь и не даст деталям заедать. Но ему не стоит много двигаться - на всякий случай, - Макс посмотрел на крепежи с таким выражением, словно видел их в первый раз. - Эээ, не то чтобы он мог много двигаться. В любом случае, я вернусь через пару минут.
Дженнифер присела на корточки там, где ей указал Макс, наблюдая за тем, как нечто, похожее на голубой творог, медленно сочится из клапана.
- Эй, Макс? Оно вроде забилось.
Макс нетерпеливо вздохнул.
- Прочисти его. Ну, знаешь, руками? Ей-богу. Это просто хладагент, - он закатил глаза и вышел.
- Просто хладагент, - повторила она. - Точно. Я смогу это сделать.
Хотя после своей последней встречи с жидкостями инопланетных роботов ей не очень хотелось знакомиться с еще одной.
- Фууу, он вязкий, - он напоминал ей манную кашу с комками. Только был голубым. - Ой, гадость-гадость-гадость, - она вычерпнула из клапана целую горсть. По-прежнему ничего, кроме вязкой дряни. Она словно погружала руки в мешанину из глазных яблок. Дженнифер потянулась глубже. Ее руки были маленькими, но узкий клапан оцарапал костяшки. Она пошевелила пальцами и вытащила руку. Та была покрыта комковатой вязкой субстанцией от кончиков пальцев и почти до локтя. - Ооо, мегагадость.
Она попыталась стереть ее, но в результате лишь размазала по другой руке.
Однако ее старания были вознаграждены тонкой струйкой жидкости, медленно становившейся сильнее. Робот над ней (а учитывая, что она стояла на коленях, робота над ней было ужасно много) слегка задрожал. Потекло все больше и больше вязкой штуки. Она схватила старую швабру и начала сдвигать комки этой гадости к решетке в центре пола. Кто бы ни строил эти ангары, он рассчитывал, что будет серьезная потребность в стоке. Впрочем, она не была уверена, что предназначалось это для свернувшегося хладагента.
Старскрим опять задрожал.
Она села на пятки.
- Больно?
Старскрим мотнул в ее сторону подбородком.
- Воинов тренируют переносить боль.
Она посмотрела на свои руки, покрытые голубыми комками, теперь медленно стекавшими по ручке метлы.
- Макс скоро вернется. Надеюсь.
Словно по зову, Макс появился, катя перед собой еще одну тележку, заставленную оборудованием.
- Пара пустяков, - сказал он. - Взял хладагент, электрический насос и еще кое-что. Иногда быть мелкой сошкой полезно.
- Возможно, тебе.
- Ага, ну знаешь, не всем везет получить сольный проект, Силвер, - он растащил оборудование по разным местам и подошел взглянуть на увеличивающуюся лужу вязкой голубой жидкости, растекавшуюся у ее ног.
- Так, выглядит неплохо. Еще минута - и можно будет перекрыть его и начать замену. Я выну шланг, - он поднял взгляд на робота. - Попытайся не двигаться минуту, хорошо?
- Я не буду двигаться, - кажется, роботу не нравилось слово "пытаться".
Макс вытащил поливной шланг из заборного отверстия.
- Дай мне знать, когда течь полностью перестанет, хорошо? Немного воды в хладагенте - это нормально, но сильно разбавлять его не стоит.
Он подошел, когда она дала знак.
- Отлично. Теперь мы его перекрываем, - он продемонстрировал наконечник клапана, уже покрытый толстым слоем смазки, и крепко его прикрутил. - А сейчас начинаем заполнять.
Электрический насос ожил, гудя, как осиный рой.
- Так, хладагент пошел, - сказал Макс. Ему, видимо, нравилось, что у него есть публика, которой можно было все объяснять. Робот опять странно содрогнулся, и пластины вокруг его глаз сомкнулись.
- Макс, от этого может быть больно?
- От хладагента? Неее, - он провел черными от мазута пальцами по волосам. - Судя по тому, что я слышал, это даже приятно.
- Правда?
- Ага, знаешь, как когда долго не моешься, а потом наконец добираешься до горячего душа? Типа того.
Она снова покосилась на робота.
- Может, ты сделал что-то неправильно?
- Джен. Ты всерьез думаешь, что он позволил бы мне сделать что-то неправильно? Кроме того, если я что и выучил за эти три увлекательных месяца на Диего Гарсия, так это как сменять хладагент.
- Звучит логично.
- О, и я еще кое-что взял. Я не смог достать сам энергон - подобные вещи держат подальше от батраков вроде меня. Но я достал немного суспензии, над которой работают химики.
- Суспензии? Что это, какой-то напиток?
Он засмеялся этим своим смехом вида "ох, что за невежды эти не-ученые".
- Типа того. Видишь ли, оказывается, здесь, на Земле, есть энергон. То, что мы нашли, то, к чему нас привели их сенсоры, пока что было довольно низкоконцентрированным. Так что мы ищем способ рафинировать его. Ну, знаешь, немного очистить.
- Ты ведь не собираешься давать ему что-то экспериментальное?
- Ни в коем случае. К таким штукам меня тоже не подпускают. Но у меня есть доступ к низкокачественным продуктам. Это не самое лучшее, и его надо много, чтобы был толк, но у нас его достаточно, - она все еще выглядела сомневающейся, потому что он добавил: - Это то же самое, что я давал автоботам этим утром. Честное слово.
Насос с шумом остановился.
- Пора подставить вторую бочку. У него огромная охладительная система, - Макс с усилием втащил очередную бочку на место, так что крепкие мускулы напряглись на длинных руках. - Наверное, что-то летающее.
Он жестом попросил Дженнифер отнести пустую бочку обратно на тележку.
- Получай, здоровяк, - сказал он и широким жестом врубил насос. Робот низко заворчал, все еще не открывая глаз. - Видишь? - заметил Макс. - Не думаю, что это звук боли.
- А, ты теперь эксперт в области лингвистики?
Он засмеялся.
- Угу. Нет, но я достаточно роботов видел, чтобы научиться различать счастливый звук, когда я его слышу. Хочешь услышать больше? - он рысцой направился к тележке и стащил с нее очередную бочку и набор шлангов. - Я видел такую закачку раньше, так что это будет просто, - сказал он, пролезая под плечевой пластиной и волоча за собой один из шлангов. - Нажми на красную кнопку, - попросил он из-под пластины. Когда Дженнифер это сделала, ожил еще один, более тихий двигатель, и она увидела, как черный, похожий на резиновый, шланг завибрировал.
Макс спрыгнул с перекладины, на которой стоял.
- Смотри, если хочешь увидеть счастливого робота.
Голова робота мотнулась назад, и раздалось еще одно тихое металлическое ворчание. Его целая рука подобралась и расслабилась, как у кота, тискающего подушку. "Действительно, - уступила она. - Он явно не выглядит так, словно ему больно".
- Спасибо, Макс. Правда, спасибо.
- Хочешь меня правда отблагодарить?
- Ээээ, думаю, да? - она надеялась, что Максу не придет в голову ничего странного.
Его глаза заблестели.
- Можно мне получить от него что-нибудь из схематики? Просто несколько картинок и измерений. Чего угодно, я вовсе не разборчив.
- Как насчет его лица?
- Его лица? А, ясно, - Макс посмотрел вверх. - Это, наверное, важно.
- Речь у него не очень отчетлива, - на самом деле это было не так, но Максу это было знать ни к чему. Макс не ответил: он разложил несколько предметов со своей тележки по карманам комбинезона и начал карабкаться по груди робота, словно это была гигантская гимнастическая стенка. Старскрим, кажется, и не заметил дополнительного веса - он откинулся на плечевые крепежи, испытывая, ну, что-то, что он испытывал. Зачем ему говорить ей, что было больно, если это было не так?
Она некоторое время наблюдала за занятым починкой Максом, чередующим измерения и фотографирование с ковырянием с инструментами. Это быстро надоело, поэтому она вернулась к своей программе, пытающейся выделить корни в известных ей словах. Программа не была непогрешимой - пару раз она уже замечала схожие элементы в словах, которые программа в список не включила. Следовательно, оставалась объемная и низкотехнологичная система индексных карточек. Медленная работа - но она поглотила все ее внимание, поэтому она ничего не слышала, пока Макс не похлопал ее по плечу.
- Боже! Не подскакивай так! - Макс отступил на шаг. - Извини. Просто хотел сказать, что у меня все, ага? Ну, - опять этот блеск в его глазах, - пока что все. Может, ты не будешь против, если я завтра сделаю небольшую проверку? Ну знаешь, повседневное техобслуживание и все такое, - он намеревался получить больше измерений и фотографий. Почему бы и нет?
- В любое время, Макс. Спасибо. Правда.
- Хех. Не за что, - он помахал своим карманным компьютером. - Может, я еще найду свой исследовательский проект, - он соединил обе тележки и медленно выкатил их через боковую дверь.
Хорошо, пора разобраться с этим. Она встала со стула и приблизилась к роботу.
- Как ты себя чувствуешь?
- Я функционирую.
- Это все, что ты можешь сказать?
- Человек Дженнифер. Ты не могла не заметить, что у меня до сих пор отсутствует нога, а моя правая рука... в нерабочем состоянии, - и правда. Она позабыла об этом - эти повреждения уже стали так привычны, что она даже не обращала на них внимания. Но челюсть не стала, потому что она столько времени проводила, смотря на его лицо.
- Как твоя челюсть?
- В данный момент она чешется, - он сделал паузу. - Но ее состояние значительно улучшилось, - возможно, концепция благодарности была ему не очень понятна. Слово "возможно" стоило вычеркнуть.
- А остальное?
- Остальное?
- Хладагент, энергон этот?
- А. Да. Твоя вина заглажена, человек Дженнифер.
Она закусила язык.
- И?
- И... в следующий раз, когда мне что-то понадобится, я удостоверюсь, что ты находишься в требующем извинения положении, - так, до него правда кое-что не доходило. Надо сменить тему. Пока она не повредит себе руки, пытаясь его стукнуть.
- Я имела в виду, почему ты сказал мне, что было больно.
- Я не говорил тебе, что было больно.
- Да ну? Когда я спросила, больно ли тебе, ты что сказал? Что-то о воинах, которых тренируют терпеть боль, или как там?
- Это не то же самое, что сказать, будто сам отток хладагента причиняет боль.
- Ты что, смеешься? Это контекст! Это чертова Максима релевантности!
- Возможно, у нас этой максимы нет.
- Ооо, я думаю, что есть. Я уверена, что есть. Но что мне более интересно, так это почему тебе понадобилось заставить меня думать, что тебе больно. Не хочешь прояснить этот момент?
- Нет.
- Почему?
- Потому что твой вопрос непоследователен. У меня не было намерения ввести тебя в заблуждение. Это было непривычное чувство. Я не знал, как его рассматривать. Мне неизвестно слово, подобное вашему, которое могло бы это описать.
- И боль была первым словом, пришедшим на ум?
- Да.
Ей очень не хотелось это признавать, но какой-то смысл в этом был. По правде говоря, у нее уже начинала возникать новая теория, вместо простой Универсальной грамматики. Лингвисты говорили о том, что язык в некотором смысле формирует восприятие - что кто-то, не знакомый со снегом, не будет иметь для него слова. Поэтому если этот кто-то увидит его в первый раз, он будет не в состоянии описать или понять его. И она только что увидела пример этому. Для каких еще понятий у него не было слов?
- А сейчас? Как ты это опишешь?
Он склонил голову набок.
- Это было... не болезненно. Интересно.
- Макс сказал, другие роботы говорят, что это приятно.
- Полагаю, что так.
- Скажи это.
- Что ты хочешь, чтобы я сказал? - он прикидывался тупым? Это становилось интересно.
- Я хочу, чтобы ты сказал, что это было приятно, - теперь она начинала звучать как он.
- Зачем?
Она засмеялась.
- Вообще-то, в большей степени потому, что ты так противишься этому. Признать, что что-то не было ужасным - не признак слабости.
- Если тебя это удовлетворит... Это было... приятно?
Что ж, это, видимо, было большее, что от него можно было получить. Она вздохнула.
- Сойдет. Макс сказал, что завтра опять зайдет, если можно.
- А если я скажу "нет"?
- Значит, ты скажешь "нет". Но я очень не понимаю, какая тебе будет от этого польза. В смысле, он раз пришел, и смотри, сколько ты всего получил. Дай ему прийти еще несколько раз, и он, возможно, сумеет сделать что-то насчет твоей руки.
- Это резонное замечание.
- Спасибо. Просто пытаюсь взглянуть на вещи со стороны нарцистичного заносчивого гада, - ей подумалось, знает ли он такие слова. Она повернулась обратно к компьютеру, забравшись на офисное кресло, полученное ей по причине излишка.
- Что ты делаешь?
- А на что это похоже? Работаю.
- Ты можешь заняться этим позже. Сейчас тебе пора узнавать новые слова.
- У меня еще половина вчерашних не просмотрена.
- Человек Дженнифер, - он умудрился прозвучать так, словно его терпение было на исходе, - я не знаю, как долго мне позволят функционировать.
- И я должна поверить, будто ты отчаянно хочешь, чтобы твоим наследием стал словарь?
- Нет. Я просто не хочу, чтобы было пустое время, из-за которого можно начать размышлять о будущем.
- Ясно, - ну что можно на это сказать? Она явно не могла дать каких-либо гарантий.
- Это, разумеется, касается лишь меня. Меня... нарцистичного заносчивого кого?
- Эээ, забудь о том, что я сказала, ладно?

14:40

- Тук-тук, ооо, какого черта?
Дженнифер так и подскочила со своего места напротив верхней части ноги робота. Просто ей было удобнее облокотиться о что-нибудь. Она догадывалась, что это действительно выглядело, ну, по крайней мере глупо. Рука Старскрима настороженно замерла на половине слова. У него были основания насторожиться: вернулись команда "Гнезда" и Рэтчет.
Другой солдат лающе засмеялся.
- Ну разве они выглядят не мило?
- Мы проводим исследование. Поэтому вы и предоставили мне его, так? Вопрос в том, что вы здесь делаете?
- Мы вчера здесь были, помните?
- Разве вы тогда не сделали достаточно? Или вы нашли новые способы унизить его?
- Мисс Силвер, - сказал Рэтчет, вставая из транспортной формы, - мы вчера говорили вам, что он регенерирует снаряды для своих орудий. Это необходимо нейтрализовывать.
- Каждый день?
- В обозримом будущем, да.
На языке вертелся вопрос о том, насколько продолжительно было это "обозримое будущее", но она боялась, что не хочет знать. И все же ответ звучал так, словно уничтожение Старскрима на повестке дня пока не стояло.
Ее схватили за руку. Она узнала вчерашнего солдата из Теннесси.
- Почему бы вам не дать им сделать свою работу, мэм?
Она скинула его руку.
- Я у них на пути не стою.
- И все же, может, лучше...
- Вы мне это вчера сказали. Если то, что вы делаете, так, черт возьми, правильно, почему я не могу посмотреть?
Солдат взглянул на Рэтчета, который опять по-человечески пожал плечами. Солдат предупреждающе потрепал ее по плечу.
- Ладно. Только не путайтесь под ногами.
Она закатила глаза, хотя он уже повернулся к ней спиной. Глупая угроза.
Дженнифер была вынуждена признать, что покладистость робота ее удивила. Он не двинулся, пока ему не приказали, держал руки там, где им было нужно, ждал, пока они подтаскивали пластиковый контейнер, чтобы в него падали снаряды, даже не дернулся, когда один из солдат воспользовался ломом, чтобы приподнять броневую пластину на его руке.
Следующие несколько минут были наполнены дребезжанием снарядов, сотнями падавших в контейнеры. Робот отсутствующе смотрел перед собой, словно желая быть сейчас где-нибудь в другом месте. Солдаты не переставали кидать на нее мрачные взгляды, пока работали. Она смотрела то на Старскрима, то на солдат. Наконец, они откатили полные контейнеры к двери. Рэтчет знаком приказал им уйти, а потом зашел за спину закованного бота. Старскрим тревожно попытался проследить за ним взглядом. Он был более-менее беспомощен, а Рэтчет был одним из врагов. Дженнифер не вытерпела.
- Что вы там делаете?
- Я проверяю пломбы на регуляторах, которые мы установили вчера. Он ведь не пытался ничего с ними сделать?
- Уверена, я бы это услышала.
- Да, услышали бы. Рано или поздно нам придется продуть топливный бак. Прежде чем давление поднимется слишком высоко. Впрочем, не сейчас, - он положил - видимо, желая поддержать, - руку на плечевую пластину Старскрима. Робот передернулся. Рэтчет медленно убрал руку.
- Мисс Силвер, могу я поговорить с вами снаружи?
Старскрим и Дженнифер обменялись удивленными взглядами. Схватив свою тетрадь и диктофон, она проследовала за Рэтчетом из ангара, и по коридору - в Е1. В помещении стоял гул от автоботов, болтающих, чинящих оборудование, обменивающихся шутками с одной из команд "Гнезда". Робот ничего не говорил, пока не остановился перед экраном.
- Мисс Силвер, меня беспокоит ваше взаимодействие с десептиконом.
- Мое взаимодействие? Это исследование. Вы же поэтому мне его предоставили? - она начинала звучать, как заевшая пластинка.
- Обеспокоен я потому, что вы, возможно, путаете уступчивость с участием. Он не самый лучший бот.
- Со мной он нормально обращался, - ответила она, защищаясь. - Получше, чем некоторые из ваших.
Рэтчет вздохнул.
- Отчасти это я и имею в виду. Вы думаете о нас "ваши", а не "мы". А его покорность, вполне возможно, является частью далеко идущей стратегии. Я подозреваю, что он пытается вами манипулировать.
- То есть ему запрещено признавать, что он пытается что-либо от меня получить, вы это хотите сказать?
- Что он пытается от вас получить?
Она дернулась, осознав, что не следит за словами.
- Он немного беспокоится, что в любой момент кто-то из вас может прийти туда и снести ему голову.
- Мисс Силвер, мы так не действуем. Вы же это знаете.
- Да?
- Мы не планируем уничтожать его. В этом я могу вас заверить, - он повернулся обратно к экрану. - Но что гораздо важнее, я хотел бы, чтобы вы посмотрели это.
Он запустил файл, и она увидела серию записей битв, различного качества. Нарезка показывала Старскрима, каким он должен был бы выглядеть в полный рост и в полной целости, яростно сражающегося.
- Видите ли, - прокомментировал Рэтчет одну из сцен, - в самолетах, которые он атакует, - люди-пилоты. Не позволяйте ему убеждать вас, что он не причиняет вреда людям, - на очередной сцене он поставил видео на паузу. - И это. Он нападает на другого десептикона. Своего соратника, - Рэтчет продолжил воспроизведение. На экране Старскрим одной рукой оторвал голову боту и глубоко впился когтистыми руками в головные пластины. И головные пластины вдруг погнулись. Камера выхватила искры, летящие из глаз разломанного бота. - Вы увидели достаточно?
Она кивнула.
- Пожалуйста, поймите, мисс Силвер. Я просто беспокоюсь о вас. Я сожалею, что пришлось показать вам эти... зверства. Я не думаю, что он будет хотя бы секунду колебаться, прежде чем сделать с вами... что-то подобное. Ему нет дела до человеческих жизней. Ему нет дела до жизней его собственных соратников. Не доверяйте ему.
- Да, - отозвалась она, несколько слабо. Это немного ошеломляло. Хорошо, более чем немного. Эти длинные пальцы, пол-утра терпеливо выводившие для нее части слов, побуждающие ее переводить - они были глубоко в черепе одного из его союзников. Принять это было не очень легко. Ее собственный череп вдруг показался ей тонким, как яичная скорлупа.
Рэтчет расслабился.
- Хорошо. Так он правда помогает вам с вашим исследованием?
- Да. Правда помогает.
- Мне жаль, что мы слишком заняты, чтобы самим иметь возможность оказывать вам полноценную помощь.
Она пожала плечами, чувствуя себя неловко.
- Все в порядке. Я знаю, что вы заняты, - "убиванием других роботов", едва не добавила она.
- Мы готовы вам содействовать, разумеется.
- Разумеется, - у нее внезапно возникла идея. Проверим это. - Вообще-то, если у вас есть минутка, он говорил кое-что, мне не известное. Вы не могли бы это написать? - она достала диктофон и перемотала кассету до записи, сделанной этой ночью, когда он бормотал во сне. Или как там он это называл. Рэтчет выслушал, и на лице его возникло озадаченное выражение.
- Он вам это говорит?
- Не совсем. Но он часто это бормочет, - она протянула свою тетрадь. Небольшие пальцы Рэтчета могли удержать, хотя и неуклюже, один из ее маркеров потолще. Он писал быстро, как будто стыдился того, что пишет. Что-то промелькнуло в ее мозгу, словно она это уже видела. Семантический элемент из другого слова. Она помотала головой.
- Что это значит?
- Это не очень хорошее слово.
Она нетерпеливо мотнула в его сторону подбородком.
- Ближайшим по смыслу вашим словом будет "глупый".
- Есть еще что-то?
- Да, но... Я не очень хорош в языках. Вам лучше спросить кого-нибудь другого.
Мимо прогромыхал Айронхайд, заметил своего самого нелюбимого человека и взглянул через ее плечо на тетрадь.
- Наконец-то учишь что-то полезное, да?
Рэтчет отмахнулся от Айронхайда.
- Не обращайте на него внимания, - сказал он. - Но знайте, - он постучал по тетради, - это то, что ваш Десептикон думает о вас.
"Нет, - подумала она про себя. - Мне кажется, это то, что он думает о себе".

17:40

Она не знала, что и думать или чувствовать, когда вернулась в Е3, поэтому попыталась не делать ни того, ни другого. Она ощущала взгляд Старскрима на себе, когда положила свою тетрадь на рабочий стол и начала бессмысленно раскладывать по местам весь хлам: диктофонные кассеты, индексные карточки, скрепки и все такое.
После нескольких мучительно долгих секунд робот произнес:
- Стоит ли мне отгадать, что он тебе сказал?
- А ты можешь? - она оставалась у своего стола. Почему-то конкретно сейчас ей не хотелось оказываться близко к нему. Дженнифер не переставала думать о его руках, вцепившихся в череп другого робота.
Старскрим провел по отремонтированной челюсти длинным пальцем.
- Я не раз с этим сталкивался. Они предсказуемы.
- И? Давай послушаем твои догадки.
- Только если ты скажешь мне, прав ли я. А я буду.
Она прислонилась к столу, сложив руки.
- Хорошо.
- Он сказал тебе, что я злобен. Что я совершал... ужасные вещи. Что я безжалостен и коварен, - он сделал паузу.
- Да.
Он кивнул.
- Он также сказал тебе, что я пытаюсь тобой манипулировать. Контролировать тебя, - еще одна пауза для подтверждения. Она кивнула.
Он поднял взгляд на потолок.
- Человек Дженнифер, между нами идет война. Не ради каких-нибудь разметок на карте или какой-то абстрактной идеи. На данный момент мой род сражается, чтобы просто выжить. Здесь правил нет. Правила - это роскошь, доступная тем, кто может себе позволить проводить абстрактные границы. Мы не можем. Наша граница - это жизнь - или смерть, - быстрый взгляд на нее, а потом опять в сторону. Он словно не хотел видеть ее реакцию.
- Но могут быть личные принципы. Это то, что не позволяет впасть в безумие. Я не использую тебя в большей степени, чем тебе известно.
Очередная пауза.
- Я не делаю тайны из того, что хотел бы выбраться отсюда. И я не пытаюсь скрыть, что если кто-то из Автоботов будет убит в процессе, я не испытаю существенного огорчения. Но я не позволю тебе оказаться вовлеченной в какой-либо план побега. Я не буду просить тебя предать собственный род, - и опять быстрый взгляд, как будто он боялся того, что может увидеть. - Потому что ты не просила меня предать мой.
Он направил взгляд в сторону двери, находившейся вне поля его зрения.
- Но он, должно быть, сказал тебе не верить тому, что я говорю.
Дженнифер тревожно шевельнулась. Это было жутко. И это совсем ничего не проясняло. Если он был достаточно умен, чтобы догадаться, что сказал Рэтчет, он, возможно, также был достаточно умен, чтобы попытаться обратить и это в способ манипуляции, прямо такую. Она пыталась придумать, что сказать, и ляпнула:
- Это было больно?
- Это было неприятно. Что возникла необходимость сказать это.
- Я имею в виду, когда они срезали всю твою амуницию. Они были очень неосторожны с этими ломами.
- Это твоя максима нерелевантности? - горько поинтересовался он. - Да, это также было неудобно. И унизительно.
- Извини.
- Я предпочел бы, чтобы ты не оставалась смотреть. Я не хочу, чтобы ты видела... это.
- В следующий раз я уйду, если хочешь.
- Пожалуйста, откажись от присутствия, когда он будет продувать мой топливный бак.
- Это хуже?
- Значительно. А так же постыдно. Представь, что кто-то контролирует одну из функций твоего тела, против твоей воли. Например, - он замолчал, ища аналог, - твой мочевой пузырь, да?
О, это было бы унизительно. Она скривилась.
- Настолько плохо?
- Да.
Ей было так его жаль - застрявшего только с ней в качестве собеседника, покалеченного и окруженного врагами. "Нет, - сказала она себе. - Соберись. Ты видела, что Рэтчет тебе показал. Он убийца, беспринципный, аморальный. Чудовище. Он сам тебе сказал, что избивает тех своих подчиненных, кто терпит неудачу. Да, но он сам это признал. Он вовсе не пытался это скрыть от тебя". Она помотала головой. Ей просто нужна была диссертация. Она не была подготовлена к подобным этическим дебатам. Она получила "три" в читавшейся только один семестр философии.
- Просто я не знаю, что делать.
- Человек Дженнифер, рассказать тебе историю?
- Это поможет?
- Маловероятно. Но я все равно ее расскажу, - он знаком пригласил ее подойти поближе. Она неохотно подтащила к нему стул. Сейчас она была не в настроении опять облокачиваться о его ногу. - Когда я был весьма неопытным командиром - не первая моя кампания, но одна из ранних - среди моих солдат оказался шпион. В каждой миссии, что я вел, автоботы знали о каждой детали - о наших путях наступления, о наших целях, о нашем вооружении, обо всем. Иногда они устраивали нам засады. Иногда они тайно устраняли бреши в защите, о которых мы узнавали и на которые рассчитывали, либо усиливали охрану, либо перемещали то, что мы надеялись найти, в другое место. Нечто подобное. Последовательность очень дорого обходящихся неудач.
Ряды моих солдат сокращались, и с каждой битвой они все ближе оказывались к краю окончательного падения. Это были лишь первые годы войны. Никто еще не дорос до статуса воина. Мы все, впрочем, отчаянно пытались притвориться, что это не так.
В любом случае, я знал, что у них был информатор. И потому я начал с подозрением следить за своими солдатами. Я проявлял внимание к любой детали в их поведении. С кем они беседовали, когда они занимались саморемонтом, какие позиции занимали в бою, проявляли ли желание куда-либо отлучиться, с кем связывались на Кибертроне. Я искал любые зацепки. Я жаждал отыскать предателя - предателя, который стоил нам столько миссий, и столько хороших ботов. Если бы я его не нашел, вся вина была бы возложена на меня. Я не знал, кому могу доверять. Поэтому я не доверял никому. Мы были в состоянии непрекращающейся тревоги. Моя дополнялась ужасом. Вся эта ответственность, все эти жизни... Вести войну и так тяжело; вести войну против предательства слишком тяжело, особенно для нового солдата.
Мне виделся только один способ найти шпиона. Я назначил миссию. Подложную. С абсолютно фальшивыми целями, путевыми точками, сигнальными кодами, всем. Я был полон решимости разобраться с этим, не прося о помощи кого-либо из вышестоящих. Я не хотел, чтобы они знали что-то, пока я не предоставлю им шпиона для наказания.
- Все эти ваши "мы должны делать все правильно", да?
- Да, именно так, - ему, кажется, было приятно, что она это запомнила.
- И что случилось? Ты поймал шпиона?
- Разумеется, - он выглядел несколько оскорбленным. - Я дал два альтернативных пути через гряду невысоких холмов. Один годился в учебники как идеальный для засады. Они могли выбрать, по какому пути добраться до путевой точки. Я пролетел над местностью. И один из моих солдат собрал с собой множество остальных и повел их прямо в засаду.
- Он был шпионом?
- И трусом. Он расположился в тылу, откуда можно было избежать атаки.
- А остальные?
Он пожал плечами, словно этот момент не имел значения.
- Половина была убита или погибла позже от повреждений. Остальные были ранены. Один сошел с ума от боли, и его пришлось уничтожить из сострадания.
- И смысл в этой истории... какой именно?
- Ты не слушала, человек Дженнифер? Все казались мне подозрительными. Я сам едва не обезумел в попытках понять, кому доверять. Ты не можешь знать. Ты никогда не можешь знать, кому можно доверять. Попытки это выяснить сведут тебя с ума, - он пошевелил целой рукой, и перед глазами Дженнифер опять возникли те пальцы, впивающиеся в череп другого робота. - В определенный момент, на определенной ступени, тебе придется отказаться от любого знания, даже от знания о друге. И быть готовой уничтожить его, если ты ошибалась.
- Интересная мораль.
- Это не было моральной войной, человек Дженнифер.
- Тебе ее не хватает?
- Войны? Да, - он печально взглянул на полурасплавленные стволы минигана на правой руке. - Меня создали для нее.
- Но ты мог бы заниматься чем-нибудь другим, если бы захотел. В смысле, ты что-то делал до войны, ведь так?
- Я не смог бы к этому вернуться. Я такой, - он указал на когтистые руки, - уже слишком долго.
- Но, знаешь, парни из "Гнезда", половина из них считает дни до конца службы. Они вечно говорят о том, чем будут заниматься дома, когда все это закончится - или хотя бы закончится для них.
Робот издал насмешливый звук.
- Дешевые наемники.
- А автоботы...
- Я предпочел бы, чтобы ты не проводила неприятных сравнений меня и их.
- Эээ. Окей. Ладно.
- Человек Дженнифер, у тебя есть твое изучение языков. Ты не была рождена знающей эти понятия, эти теории и максимы. Тебе пришлось изучать их, овладевать ими, так?
- Разумеется.
- Это оказывает влияние на твои представления о себе. В твоих представлениях ты - тот, кто изучает языки. Кто знает эти теории.
- Да.
- Так что если кто-нибудь сказал бы тебе, что ты никогда не сможешь изучать языки, ни один из них, даже в качестве... хобби? - он подыскивал слово, - тебе это не понравится.
- Нет. Не думаю.
- Это нанесло бы вред твоим представлениям о себе. Это лишило бы тебя возможности быть знающей в чем-то, важной в чем-то, и сделало бы тебя неудачливой и несущественной в чем-то другом.
- Ты поэтому сражаешься в этой войне? Ради самоидентификации?
- Частично; при власти автоботов подобные мне нужны не будут, - он передвинул покалеченную ногу. - У них нет места воинам. Нас осудят, и в итоге совершенно забудут. Я не хочу умереть, окруженный презрением. Но тем более не хочу оказаться забытым.
Он долго не сводил печального взгляда с покореженной ноги.
- Мне не стоит, наверное, так много говорить.

День третий
07:30
Столовая базы

- Подожди, ты разве не знаешь, что сегодня за день? - Макс отыскал ее во время завтрака. Она покачала головой.
- Двадцать четвертое же? Двадцать четвертое? Ну, знаешь, конференция? В Женеве? - он запихнул в рот кусок намазанного маслом тоста.
- Мне это ни о чем не говорит, Макс. Извини.
Он закатил глаза и быстро проглотил едва прожеванный кусок.
- Все большие шишки будут там. А это значит, их не будет здесь, - его лицо расплылось в огромной ухмылке. - И попробуй угадать, что я нашел прошлой ночью? Черт, ты ни за что не угадаешь. Но все равно попробуй.
- Судя по тому, как ты себя ведешь, амфетамины?
- Ха! Хороший вариант. Но мимо, - он придвинулся ближе. - Я нашел одну, - он сделал паузу и активно задвигал бровями, - ногу.
- Что? Ооооо. О, вау. Хочешь сказать, она здесь?
- Все время здесь была. Разумеется, технари-постоянщики держали ее для себя. Жадные сволочи, - он остановился, чтобы бросить полный ненависти взгляд в сторону другого стола. - У них все более-менее готово, конечно. Провели все тесты, которые знают, записали все измерения и показатели работы, которые могли выделить. И еще, они не хотят, чтобы автоботы были в курсе.
- Почему? Я думала, что вы все, знаешь, такая "большая дружная семья"?
Макс перевел внимание на свой фруктовый салат.
- Ага, конечно. Ты должна знать - с чего вдруг Минобороны одобрило твой проект? Мы, технари, не тупые, если что. И некоторым из наших - старшим гикам, если конкретней - начинает понемногу надоедать, что мистер Робо-босс не делится с нами своими игрушками.
- Он боится, что вы используете их для создания оружия.
- Боже, Джен, ты звучишь прямо как он. Послушай. Мы американские инженеры. Мы можем военизировать зубную пасту, если захотим. Мы - это те, кто подарили вам микроволновки. И знаешь ли ты, что можно сделать с майонезом?
Она помахала перед его лицом рукой.
- Макс, Макс. Эй, приятель, вернись на землю.
- А, да, извини. Короче. Я имею в виду, это глупо, потому что даже то немногое, что они позволяют нам увидеть, как, например, локтевые сочленения и все такое, мы без проблем можем военизировать. Все эти технологии трансформации - нам остался примерно год, прежде чем мы окончательно разберемся в этом. Максимум. Так что мы устали получать крошки со стола автоботов. Эта... - он замолчал, когда кто-то прошел позади него с полным подносом, - эта конечность - дар божий. И прошлой ночью ее отправили на хранение. А, как я уже говорил, поскольку мы хотим скрыть это от больших ботов, ее просто закинули в угол складского помещения твоего покорного слуги.
- И?
- И?!
- Ну, и что? Как она выглядит?
- Целая. Им пришлось устранять некоторые повреждения от взрыва, но насколько я могу судить, она в хорошем состоянии.
- И?
- И... - он опять нервно осмотрелся по сторонам, - я тут думал, я ведь мог бы, ну, привезти ее. Сегодня ночью. После того, как все уедут.
Она покачала головой.
- Макс, боюсь показаться непонятливой, но зачем?
- Потому что я решил, что это мой проект. Этого автоботы нам никогда не позволяли увидеть. Мы знаем, что они теряли конечности, мы знаем, что их заново присоединяют, но мы никогда не наблюдали за процессом.
- И ты хочешь это сделать.
Он взглянул на нее так, будто у нее наконец появился новый мозг.
- Дааааааа.
- Знаешь, не хотелось бы тебя обламывать, но кто-то наверняка заметит, что у него вновь появилась вторая нога, - она обеспокоенно подумала о команде "Гнезда", занимающейся разоружением. Рэтчет точно заметит.
- Мы что-нибудь придумаем, - Макса это совершенно не волновало. Перед его глазами уже маячила докторская, поющая ему, словно русалка. - В худшем случае мы снова ее отделим. Только аккуратно.
- Что ж, ладно, - у нее было нехорошее предчувствие. - Сегодня ночью, значит?
Мимо прошло несколько солдат из команды по разоружению. Макс драматично взял ее за руку.
- Да, сегодня ночью. Только ты и я.
Солдаты захмыкали.

10:50
Ангар Е3

Старскрим в тот день был в хорошем настроении. Его челюсть больше не чесалась, а правая рука перестала ныть, и это значило, что сенсорные окончания восстанавливались. Да, он начинал немного уставать от никогда не меняющегося вида безоконного ангара, и он терял последнюю надежду на побег, но, если подумать, все могло быть хуже. Человек Макс принес смазку для внешних сочленений, и объяснил человеку Дженнифер, что она предотвращает блокировку у ботов, находившихся в более или менее неподвижном состоянии. Она провела большую часть утра, обрабатывая ей соединения на его ногах. Это было... приятно.
Он сказал ей об этом.
- Вот видишь? - сказала она, наклоняясь, чтобы нанести смазку на внутреннее сочленение. - Это было не так уж и сложно признать, правда?
- Это непривычное ощущение.
Она села на пятки.
- Это довольно грустно, ты не находишь? Что ты сражаешься и, судя по твоим словам, постоянно выигрываешь, но у тебя никогда не бывает возможности просто сесть и испытать что-нибудь приятное?
- Это может привести к слабости.
- Ага. Такова моя работа. Ослабить тебя к чертям.
- Я опасаюсь, что это уже произошло.
- Значит, - сказала она, более серьезно, чем намеревалась, - хочешь, чтобы я прекратила?
Продолжительная пауза.
- Нет.
Она некоторое время работала молча, двигаясь вверх, от бедренного соединения до сложной системы заходящих друг на друга пластин в нижней части живота.
- А почему ты вообще служишь этому Мегатрону? В смысле, по всему выходит, что ты его боишься до жути, и он постоянно из тебя пыль выколачивает, и все такое.
- Хороший правитель правит с помощью страха.
- А ты?
- Я... пытаюсь. Сдается мне, мои солдаты боятся меня недостаточно сильно.
Дженнифер что-то уклончиво промычала, но эта фраза всерьез привлекла ее внимание. Значило ли это, что он не наказывал их так часто, как утверждал?
- Так почему же ты ему служишь, помимо того, что он монстр?
Он произнес слово на кибертронском. Сделал паузу.
- Я не нахожу приемлемого перевода.
- Так, давай посмотрим, - она встала, вытирая руки об комбинезон.
Он вывел в песке слово.
- Мой протокол перевода предлагает английское слово "любовь", но я нахожу это некорректным.
- А еще это немного странно, - добавила Дженнифер.
- Да, возможно.
- Ладно, - она подошла к песку и указала на часть слова. - Это "преданность" или "вера", так?
- Правильно.
- А это?
- Смерть.
- Значит, вместе это преданность и смерть? Преданность до смерти? Что-то вроде этого?
- Да. Что-то вроде этого.
- Ага, это совсем не похоже на "любовь".
- Подозреваю, что так.
- Но так тебе сказал твой переводчик?
- Он предложил данный вариант, как самый близкий по смыслу.
- Хмм.
- Это слово мне также незнакомо.
- А, извини. Просто задумалась. Для этого слова у нас в английском эквивалента нет. И ты не уверен, что "любовь" - это лучший перевод; какое слово у вас означает "любовь"?
Он на мгновение замер - в манере, сопровождавшей, как она уже начала догадываться, запрос процессору.
- У нас его нет.
- Вообще? Даже для "Я люблю чипсы" или "Я люблю своего друга"?
Он помотал головой.
- В первом случае мы скажем "предпочитать". Для второго мы используем модифицированную версию этого слова, - он указал на слово на песке. - Часть, обозначающая "смерть", будет заменена на нечто менее... терминальное.
- Вау. Странно.
- Да?
- Ага. Я вполне уверена, что у других ботов для этого слово есть.
- В таком случае, я подозреваю, что у них отсутствует данное слово.
- Тогда почему, по-твоему, они подчиняются Оптимусу?
Он поднял глаза к потолку.
- Я не имею понятия.
Она вздохнула.
- Ты же знаешь, что мне надо будет его записать.
- Разумеется.
Когда Дженнифер взяла маркер и блокнот, она начала чувствовать, как нарастает возбуждение. Это было еще одним доказательством - не только того, что язык окрашивал реальность, но и того, что два типа роботов не говорили, в сущности, на одном языке. Степень взаимопонятности была высока, но они так долго были разделены и изолированы - насколько долго? Ей надо будет выяснить - что они начали отдаляться друг от друга. А без общего языка, без общих систем отсчета, разумеется, и не могло быть продолжительного мира.
- Эй, Старскрим?
Робот поднял взгляд. Он сгибал и разгибал пальцы на оставшейся ноге, словно упражнение его развлекало.
- У вас есть слово для "мира"? Ну знаешь, как противоположности войны? - она знала, что у автоботов слово имелось - она пролистала старую тетрадь, пока не нашла его. Робот вывел в песке еще одно слово.
- Это наше слово, - переключившись в учительский режим, он нарисовал в воздухе несколько кругов над ключами. - Победа, - сказал он. - Завершенность. Честь.
Она нацарапала слово вместе с его переводом.
Совсем не такое. Дженнифер продемонстрировала ему тетрадь.
- Так его пишут автоботы.
Она изучил страницу.
- Я никогда раньше не видел этого слова.
- Можешь разбить его на части?
Очередной кивок головы. Он скопировал слово на песок и долгое время рассматривал его.
- Это, - произнес он наконец, - "искра". Другие элементы мне не известны.
Дженнифер перелистнула на чистую страницу.
- Пойду спрошу.

10:55
Площадка перед ангаром

В ангаре Е2, бывшем центром техобслуживания, никого не было. Только несколько обитателей базы - людей, а посему бесполезных - в Е1. Блин. Обычно здесь от роботов было не протолкнуться, а когда кто-то из них нужен, где их носит? Она быстрым шагом пересекла площадку, моргая на внезапно ярком солнце. В лишенном окон Е3 Ддженнифер полностью отвыкла от дневного света.
Через площадку протопал выглядящий таким же обрадованным встречей с ней, как и всегда, Айронхайд. "Ну что ж, - подумала она. - Нищим выбирать не приходится". Дженнифер помчалась за ним.
- Айронхайд, - сказала она, догоняя его. Он замедлил шаг, самую малость. - Как бы ты сказал "любить", например, "Я люблю тебя"?
- Я не сказал бы, - отрезал он и вновь ускорил шаг. - Никогда.
Ей следовало этого ожидать. Дженнифер бодро побежала за ним; куда бы он ни шел, там, наверное, будут еще боты. Она ему не нравилась, но это был скорее вопрос относительности - на самом деле, его, видимо, в целом не слишком заботили люди. Следовательно, если он и собирался куда-то, так это в место с другими автоботами. Менее противными. Хотя это, наверное, тоже был вопрос относительности.
Дверь в ангар В1 распахнулась, и в темноте внутри она заметила множественное движение. Бинго.
Кто-то копался с проектором на стене. Помещение было огромным, куда больше, чем ангары типа "Е", и заполнено оно было людьми и роботами, болтавшими в ожидании чего-то. Дженнифер обыскала зал глазами. Кто стал бы ей помогать? Рэтчет был достаточно близко. Она протиснулась сквозь толпу, смутно осознавая, что была единственным человеком не в военной форме того или иного вида. И что они были удивлены ее присутствием здесь.
- Извините, Рэтчет, у вас есть минутка?
- Сейчас не самое подходящее время, мисс Силвер. Мы ждем начала брифинга.
- Ага, но я быстро. В смысле, пока вы ждете, можно просто задать пару вопросов?
Он обменялся взглядами с Айронхайдом, вышагивавшим позади нее.
- Мы сейчас заняты.
- Сейчас вы заняты лишь тем, что говорите мне, как вы заняты. Вы уже давно могли бы мне помочь, и сейчас я бы уже уходила. Это особенно касается тебя, Айронхайд.
- А, опять. Я в этом не участвую, - черный робот отодвинулся от нее.
- Слушайте. Просто взгляните на это. Вы раньше видели это слово? - она показала слово с победой/честью, которое дал ей Старскрим.
- Я видел его. В документах десептиконов. Мы это слово не используем.
- Хорошо, отлично. Теперь супербыстро, - шум вокруг них начал затихать. Брифинг, должно быть, скоро начнется. - Как бы вы написали слово "любовь"?
- Какого типа?
- Сколько у вас типов?
Рэтчет посмотрел на двери позади нее.
- Я никогда не считал. О каком вам сейчас важнее всего знать?
- Любовь между двумя друзьями, наверное? Есть у вас такая?
- Да, - он взял тетрадь и накарябал слово. - А теперь, мисс Силвер, вам правда не следует здесь находиться. Вы должны уйти. Я постараюсь найти время и заглянуть к вам позже, чтобы оказать вам полноценную помощь, но сейчас мне действительно нужно присутствовать здесь.
Что ж, ее отправили долой. И она верила его обещанию так же, как верила всем прочим обещаниям помочь, что он и остальные давали ей. Но настойчивые взгляды начинали перерастать в ворчание. Она перешла в ускоренное отступление.

12:38
Ангар Е3

- Это та часть, которая, как ты сказал, значит "искра", да?
- Судя по всему, да. Что это за слово?
- Он сказал, что это слово для "любви". Или одного из ее типов. У них явно много слов для нее.
- Нерационально, - бросил Старскрим.
- Может, в их языке много нюансов.
Он на секунду ушел в свой "режим обработки информации". Возможно, чтобы определить слово "нюансы".
- В таком случае, их язык легко поддается ошибочной интерпретации. Это воинская ответственность.
- Ух ты, вы правда всю свою жизнь определяете войной, да?
- Мы - воины.
Боковая дверь с грохотом распахнулась. Слишком рано для гадов из команды по разоружению. Это был полковник Аксельрод.
- Какого хрена вы, по-вашему, делаете? - начал он орать, едва пересек порог. Контролировать эту беседу ей не удастся, он, чтоб его, не собирался этого допускать.
Однако у нее тоже было что сказать.
- Сэр, предполагается, что я должна получать от автоботов реальную помощь в исследовании. Я здесь уже больше месяца, и я получила от них ровно триста слов. Меньше восьми в день. Это просто жалко. Мне это надоело. Мне надоело ждать, пока кто-нибудь вспомнит, что он должен мне помогать. Мне была нужна помощь, я отправилась ее искать.
- Вы вошли на секретное заседание! - на его шее выступили вены, большие и красные.
- Дверь ангара была открыта настежь!
- Вы задержали объявление жизненно важной информации.
- На сколько? На пять секунд или около того? Может, если бы со мной регулярно проводились предусмотренные графиком встречи, как мне обещали, этого бы не случилось. Черт, может, если бы они транскрибировали мои кассеты, как должны были, этого бы не случилось. Мне не очень хочется вторгаться на ваши глупые торжества тестостерона - как вы могли заметить, я никогда раньше этого не делала - но я устала ждать. Я так отстаю от плана, что это даже не смешно, а вас беспокоит, что официальное открытие новой розетки задержалось на несколько секунд?
- И что же было так охрененно важно? Опять ваши глупые слова! - он выхватил тетрадь из ее рук и бросил ее на пол ангара. Неприкрепленные листы разлетелись в стороны. Он повернулся к ее столу. - Вы только посмотрите. Еще слова. Вам что, до сих пор недостаточно? - он едва ли не ударил ее кипой индексных карточек.
Он рефлекторно дернулась.
- Это слова, которые я получила за последние несколько дней. Пожалуйста, не мешайте в кучу мои стопки.
Полковник Аксельрод бросил их вслед за тетрадью.
- Послушайте сюда, мисс Силвер. Мы миримся с вашим идиотским исследовательским проектом. Мы дали вам половину целого ангара...
- Четверть, - поправила его она. - К тому же без климат-контроля.
- Это неважно. Сейчас у нас есть более важные дела, чем ваше. Какой толк от вашего идиотского исследования, если выиграют враги? Никаких людей не останется. Тем более не останется людей, у которых могло бы быть время размышлять об дурацких научных вопросах.
- Вы хоть читали мое предложение?
Он пропустил ее вопрос мимо ушей.
- Вы тут единственная, мисс Силвер, кто не понимает, что весь ваш проект - пустая трата времени. У нас уже есть словарь с кибертронского на английский: у нас есть автоботы. Вы нам не нужны.
- Но я не этим...
Он поднял перед собой руки.
- Вот только не надо, а? Не надо мне ваших абстрактных рассуждений. У нас сейчас есть проблемы посерьезней. У нас на носу операция, размеры которой вам, если бы вы были в состоянии поднять голову от своего идиотического исследования, чтобы задуматься об этом, повергли бы вас в шок, - он придвинулся ближе. - Я не желаю вас видеть в течение следующих сорока восьми часов. Ваши перемещения ограничены уборной, столовой и этим ангаром. Не путайтесь у меня под ногами. А когда все это закончится, мы посмотрим, можно ли куда-нибудь втиснуть ваш тупой проект, - он развернулся на каблуках и промаршировал к двери; шаг его потерял уверенность, когда он поскользнулся на одной из ее разбросанных индексных карточек.

13:09

Дженнифер четко осознавала, что десептикон не сводил с нее глаз. Она слабо отшутилась:
- Что-то не очень удачно вышло.
Она повернулась к развалу из ее записей на полу. Тетрадь лежала раскрытая, и на на верхнем листе было слово, которое, как сказал ей Рэтчет, значило "глупый". Иронично.
Она наклонилась, чтобы собрать карточки, и разрыдалась. И не самым красивым образом. Громко, неприятно, с хлюпанием. Это же было так нечестно! Они лишь хотела заниматься своим исследованием. Дженнифер была на седьмом небе, когда ее проект - из примерно семисот поданных - выбрали. А с тех пор она каждый день была занята скорее попытками убежать от разочарования, когда сначала военные, а потом автоботы нарушали свои обещания помогать ей. И они наконец бросили ей кость, в виде искалеченного десептикона, словно она была чем-то вроде испытания в "Побеге". Ее записи были в полном беспорядке, все ее аккуратные стопки и группы перемешались. Уйдут часы на то, чтобы вновь их рассортировать. И сейчас ей казалось, что это не стоит усилий. Она кинула пачку карточек, которые собрала, обратно на пол.
- Человек Дженнифер, ты испытываешь боль?
Она вытерла глаза, глупо вспомнив, что до сих пор была в комбинезоне, который одела, чтобы нанести смазку для сочленений. Все это произошло в один день?
- Да нет, просто оно того не стоит.
- Что?
- Все это, - она развела руками, указывая на зал целиком. - Он прав. Это пустая трата времени. Если они захотят узнать что-либо о языке, любой автобот даст им ответ за пять секунд. Им это не нужно.
- Он не прав. Быть правым и быть главным - не всегда одно и тоже.
- Это очень мило с твоей стороны, но...
- Я не говорю ничего для того, чтобы быть милым, что бы ни рассказывали тебе автоботы. Военное руководство вынуждено смотреть на вещи в рамках победы или поражения. Увеличивая одно, уменьшая другое. Долгосрочность для воина означает следующую битву, или, как максимум, следующую кампанию. Касательно этого у нас есть поговорка: командующий видит не дальше своего самого длинного оружия.
Он качнул головой в сторону боковой двери.
- Мне представляется, что его оружие весьма короткое.
Дженнифер слегка улыбнулась и попыталась проморгаться от слез. Как глупо - расплакаться, словно ребенок, перед одним из самых страшных десептиконов. И как еще более нелепо то, что робот только что выдал нечто вроде шутки. Чтобы поднять ей настроение.
Он, казалось, раздумывал, а потом сказал:
- Они обещали тебе сделать что-то, и не сделали?
- Да, - ответила Дженнифер. Она обхватила себя руками за плечи, словно ограждаясь. Она была не настолько наивной, чтобы поддаться эту старому приему плана "они тебя подвели, следовательно, они плохие, а я хороший".
- Но у них много куда более важных дел.
- Я не намерен так легко закрывать глаза на их неспособность работать, - ну вот, начинается. - Что они обещали и не сделали?
Так, это было не совсем то, чего она ожидала.
Она оглянулась на дверь. Сейчас это представлялось таким... малозначительным.
- Что не сделали? Во-первых, я должна была получить высокотехнологичную интерактивную сенсорную доску. Вместо этого - ну, ты видишь этот лягушатник, заполненный исключительно высокотехнологичным песком, импортированным аж из самой площадки прямо за ангарной дверью. В моем контракте указано, что я имею право проводить по пол-часа в неделю с каждым из них. Ну знаешь, чтобы выделить региональные отличия, уровень образованности, все такое. Там была оговорка, что это может быть скорректировано "в соответствии с нуждами военных миссий". И этих нужды всегда были значительнее моих. И в результате это превратилось в четыре часа записываемых разговоров в неделю, которые они должны были для меня транскрибировать и переводить. Ну, чтобы получить реальный разговорный синтаксис. Мне такое сложнее анализировать, но тем не менее, большие куски синтаксиса. У одного робота, наверное, ушло бы полчаса на то, чтобы все это сделать. Я получила разговоры. Они не разобрали ни одного. Опять же, нужды миссий, - она едва не задыхалась, так была зла.
- Где проводились эти разговоры?
- В Е1. Они даже помогли мне прикрепить записывающее устройство с удаленным управлением.
- Не стали бы они следить за тем, что говорят, зная, что их записывают?
- На самом деле, на эту тему существует много исследований, которые я упоминала, пока велись переговоры. Видишь ли, мы, люди, забываем. Можно поставить куда-нибудь видео-камеру, повесить миллион объявлений, что человека записывают, и почему-то они просто перестают это замечать. Через несколько часов с записывающим устройством люди совершенно забудут, что их снимают.
- То же самое случилось с автоботами?
Она нервно заерзала.
- Эй? Они так и не перевели для меня эти беседы, а? Да они могли проводить четыре случайно выбранных часа в неделю, зачитывая телефонную книгу, откуда мне знать.
- Да, это правда, - своими длинными пальцами он неловко сдвинул в кучу несколько карточек. - Человек Дженнифер, возможно, я мог бы перевести их для тебя?
- Э, мне кажется, это не очень хорошая идея.
- Почему нет? Это представляется мне эффективным решением.
- Ага, просто у меня не одни лишь четыре часа в неделю. Как только я осознала, что меня обломают и с этим, я просто начала записывать все. Наверное, думала, что сумею отыскать что-то вроде Розеттского камня, если запишу достаточно, - она подошла к своему столу и открыла ящик, полный компакт-дисков. - Это слишком значительная услуга, чтобы о ней просить.
- Позволь мне попробовать. Лучше сделать что-нибудь, чем ничего, так?
- Но ты слышал полковника Аксельрода: весь этот проект бесполезен.
- Тебе известно, что он не понимает, как твой проект... развивается.
Она посмотрела на развал из своих записей.
- Честно говоря, сейчас мне даже не хочется думать о языках. Даже о своем собственном.
- Ты рассмотришь мое предложение.
- Да, обещаю, - она вздохнула. - Мне стоит хотя бы убраться.
Она начала сгребать карточки в кучу.
- Человек Дженнифер, - неожиданно сказал робот. - Где ты узнала это слово? - ему было до него не достать, но он указал на тетрадь. Она подбежала и схватила ее, быстро перелистнув.
- Я не знаю. Где-то, - она прекрасно знала, что совершенно не умела лгать.
- Ты никогда не должна использовать это слово. Оно очень... неприятно.
- Э, ладно, - что он так привязался к нему? Он каждую ночь во сне его произносил.
Он бросил на нее странный взгляд искоса. Мог ли он определить, что она врет?
- Я знаю, - сказал он. - Автоботы использовали это слово. Чтобы описать меня.
Она не знала, что делать. Это был правдоподобный вариант. Чего она добьется, отрицая его? И как ей было знать, может, они так и делали. У нее не было оснований верить, что они держались в рамках приличий, выражая свое мнение о врагах.
- Я не помню, - ответила она.
- Ты знаешь, что оно значит?
- Не совсем. Мне сказали, это было что-то вроде "глупый".
Он уклончиво пробурчал:
- Это соответствует вашей обсценной лексике.
- Ладно.
- Тебе не следует включать это слово в исследование.
- Не буду. Обещаю. Я даже не уверена, что у меня сейчас вообще есть какое-либо исследование. Я просто хочу убрать этот беспорядок. А потом я хочу просто немного посидеть и посмотреть на голую стену.
Робот указал перед собой.
- Эта стена вполне лишена зрительных раздражителей.

16:20

Команда по разоружению пришла час спустя. Дженнифер воспользовалась рекомендацией Старскрима насчет голой стены, усевшись на его бедро и прислонившись к его туловищу. Хотя он был угловатый и холодный, это было, пожалуй, приятно. По крайней мере, рядом находилось живое существо, у которого не было других дел. Разумеется, ему было особо некуда от нее деваться, но сейчас и это было что-то. Она поднялась, когда боковая дверь со стоном открылась.
- Я уйду, хорошо?
- Нет, - сказал он. Солдаты "Гнезда" отпрыгнули. Это был первый раз, когда он заговорил в их присутствии. Он заявил команде:
- Человек Дженнифер будет проводить все необходимые операции.
Командир отделения взорвался.
- Ни в коем случае! Она не знает, что делать.
- Вы можете остаться и контролировать, если вам угодно. Я буду направлять ее через необходимые этапы.
Командир обернулся к Рэтчету и начал громко протестовать. Дженнифер стояла у ноги робота, не зная, что делать.
- Ты же вроде говорил, что это больно? - спросила она. Ей не хотелось причинять ему боль.
- Так будет менее неприятно.
Возможно, для него. Ей не нравилась идея сознательного причинения боли другому существу. Поэтому-то она и выбрала спокойное исследование языков вместо нейропсихологии. Даже мысль об установке электродов в мозг животного... брр! В конце концов, это была та самая девушка, у которой вызвал омерзение хладагент.
Рэтчет пытался успокоить лидера команды, опуская руки, словно надеялся этим жестом заставить человека говорить тише.
- Мы будем здесь, лейтенант, - сказал он. - Кто именно будет осуществлять процесс, значения не имеет.
Возможно, ей послышалось, но для себя Рэтчет звучал несколько раздраженным.
Солдаты неохотно притащили контейнеры и поставили их там же, где ставили в прошлый раз. Старскрим опустил левую руку на землю.
- Забирайся, - сказал он. - Ты видела люк вчера. Подойди к нему.
- Этот? - На краске были царапины от лома.
- Да. Если ты подберешься под него, то найдешь затвор.
Она нашла что-то пружинистое и надавила. Люк легко распахнулся. Значит, лом был не нужен. Это заставило ее с равнодушным гневом подумать о солдатах "Гнезда".
- Порой во время битвы, - сказал Старскрим тоном, который Дженнифер определила как учительский, - боеприпасы заканчиваются, и появляется необходимость быстро перезарядиться. Это гнездо для ускорителя заряжания. Пожалуйста, отойди назад, - сказал он. - Да, за сочленение. У ускорителя имеется механизм разряжания, который я сейчас продемонстрирую. Это действие сопровождается значительной отдачей, поэтому тебе, возможно, имеет смысл взяться за что-нибудь, - он выкинул руку вперед. Защелкал механизм, и пули посыпались из гнезда в контейнер внизу - быстрее, чем вчера. Меньше чем через минуту механизм работал вхолостую.
- Что дальше? - спросила Дженнифер.
- Далее мы должны вытащить снаряды, которые уже установлены. Пожалуйста, подойди ближе, - он опустил предплечье параллельно земле. - Я прокручу стволы и открою казенник. Ты уберешь снаряды, - один за другим он поворачивал стволы минигана, каждый раз останавливаясь, чтобы она могла вытащить снаряд.
- Хочешь сказать, ты все это время был вооружен? - лейтенант "Гнезда" из злобно-красного стал бледным. Мысль о том, что в стволах его минигана было достаточно снарядов, чтобы уничтожить всю команду, была более чем слегка тревожащей.
- Я не был вооружен в ту ночь, когда меня сюда доставили. Разумеется.
- Почему ты раньше нам этого не сказал?
- Вы не спрашивали.
- Почему сейчас?
- Демонстрация вашего невежества меня забавляет, - ответ, который, как осенило Дженнифер, был абсолютно в его духе. - Вращательному механизму минигана позже потребуется смазка, человек Дженнифер. А теперь с другой стороны, - он поднял руку над грудью, чтобы она могла перейти от одной к другой. Она чувствовала себя, словно лишенный твердой опоры попугай. Они повторили процесс для его поврежденной руки, а потом он осторожно спустил ее вниз. Он продемонстрировал пустые, зияющие гнезда лейтенанту. - Вы удовлетворены?
- Сойдет, - угрюмо ответил командир. - Мы не забудем об установленных снарядах, учти, - он попытался изобразить грозный тон.
- Я полагаю, что вы по крайней мере попытаетесь. Что ж, вы получили то, за чем пришли. Можете уйти, - эхо того, каким он, очевидно, являлся, будучи лидером. Заносчивый, как она себе и представляла. Но почему-то, в данных обстоятельствах, приятно было видеть кого-то в военной форме неистовствующим и бессильным.
Команда заявила Рэтчету очередной протест, но он отмахнулся от них. "Определенно раздражен, - подумала Дженнифер. - Возможно, он тоже столкнулся с обаянием полковника Аксельрода".
Рэтчет опять проверил ограничители.
- Придется сделать это сегодня, - сказал он. - Топливный бак. Меня не... - он запнулся, словно поймав себя за язык. - У меня не будет возможности сделать это завтра. Еще немного, и ты начнешь испытывать неудобство.
- И с каких пор ты беспокоишься о моем удобстве, автобот?
Рэтчет вздохнул.
- Я делаю, что могу. Мисс Силвер, будет лучше, если вы уйдете.
Она кивнула.
- Ей незачем уходить. Дайте ей увидеть порядочность и милосердие автоботов, если ей угодно.
- Старскрим, - сказал Рэтчет. - Это необходимо. Мы не чудовища.
- Не чудовища! - крепежные цепи зазвенели, когда Старскрим попытался повернуться лицом к Рэтчету, размахивая оплавленной правой рукой. - Не чудовища. Кто, если не чудовище, оставит это повреждение необработанным? Циклы прошли. Где была ваша автоботская порядочность? И позволяете ли вы своим ботам страдать от неактивности сочленений? - он дернул культей.
Рэтчет избегал его взгляда.
- У нас не было времени. Мне жаль.
- Я подозреваю, что тебе уже надоедает говорить это. Я знаю, что мне быстро бы надоело это выслушивать, - он опустился на крепежи. - Что ж, делай то ничтожно малое, что можешь. Замечу, что эта процедура влечет больше унижений, нежели пользы. Но она может остаться или уйти по собственной воле.
Ей не очень хотелось оставаться. И он сказал раньше, что не хотел, чтобы она смотрела. Эта смена позиции могла быть просто желанием переиграть автобота.
- С тобой все будет в порядке? - спросила она. И осознала, каким глупым был этот вопрос.
- Я вытерплю, человек Дженнифер. Я ценю твое участие, - ядовито сказал он, удостоверяясь, что Рэтчет услышал.

16:52

В помещении словно стало на сотню градусов жарче, когда она вошла в нее двадцать минут спустя. На полу была большая подпалина, и краска на стене за спиной робота вспузырилась. В воздухе воняло чем-то вроде керосина, только тяжелее. Дженнифер нажала на кнопку открытия главной двери ангара, пытаясь дать роботу время собраться и впустить в помещение немного свежего воздуха. Чем бы здесь ни пахло, запах был не очень здоровый. Несколько раз через стальную дверь она, казалось, слышала что-то, похожее на вой или вопль боли.
- Я признателен тебе за то, что ты не осталась, человек Дженнифер, - сказал он. - Это... постыдно.
- Что он сделал? - бестактный вопрос. Едва она его произнесла, ей захотелось взять слова обратно.
- Это простая процедура, - глухо сказал он. - Топливные магистрали прокалывают, и регуляторы изменяют направление потока. Топливо, вместо того, чтобы течь в двигатели, испаряется наверху. А затем регуляторы включают зажигание, и испарившееся топливо сгорает. В топливной магистрали автоматически закрываются клапаны, чтобы не дать всему баку подхватить огонь, поэтому ее надо открывать несколько раз. Он произвел проколы неудачно, как ты видишь, и топливо протекло на пол.
Она вспомнила пронзительные крики, которые слышала через дверь.
- Я... Я не знаю, что сказать.
- Зачем тебе что-либо говорить? Не ты проводила это.
- Просто это звучит... ужасно.
- Это является, если быть честным, человек Дженнифер, видом пытки, которую мы применяем.
- Но он сказал, что это было...
- Да. Продувание топливной магистрали, прежде чем произойдет перекомпрессия.
- Это неправда?
- Это правда. Но проведение его с такой целью не желает это менее болезненным.
Она тяжело опустилась на пол, закрывая лицо руками.
- Мне так жаль.
- Тебе не должно быть.
- Ага, я знаю. Мои чувства мало что для тебя изменят, ведь так?
- Это сделано, человек Дженнифер. И это не было произведено впервые. Нас подвергают этому, когда готовят из нас воинов.
- Вы позволяете своим соратникам делать это?
- Это не вопрос "позволения". Это вопрос способности быть воином.
- Сколько раз? - это становилось жутким.
- Мою топливную магистраль заменяли три раза. Учитывай, что с одной магистралью может быть проведено четыре или пять продувов, прежде чем она будет слишком сильно повреждена, чтобы должным образом передавать топливо, - получалось по меньшей степени двенадцать.
- И?
- И?
- Ты это делал? Кому-то другому?
- Этот вопрос делает мне честь, - в ее сознании промелькнула картина - эти самые когтистые руки, смявшие череп одного из своих соратников, разворотившие спину другому роботу. Дженнифер передернуло. Он заметил, что она была расстроена, и добавил:
- Воин должен уметь переносить боль.
- Переносить - это одно. Но самому искать ее?
- Мы считаем, что это позволяет воину обнаружить свои слабости прежде, чем они приведут к гибели.
- И что же ты обнаружил? Каковы твои "слабости"?
- А. Они тебе уже известны, человек Дженнифер. Хотя я способен терпеть боль, я все же страшусь ее. И я боюсь умереть.
- У каждого есть эти слабости.
- Не у моего народа, - он потер поврежденную руку. - И, разумеется, у меня есть моя хрупкая гордость.
Он указал рукой на открытые двери ангара.
- Наступает вечер, человек Дженнифер. Я полагаю, что ты должна закрыть дверь.
Верное замечание: не хватало еще, чтобы ее имя появилось в отчете ночного патруля, добавив утром очередную каплю в и так уже переполнявшуюся чашу терпения полковника Аксельрода. Она пересекла зал и нажала на кнопку. Дверь протестовала до самых пазов.
- А теперь, - продолжил робот, - если ты желаешь вновь загладить свою вину, я испытываю некоторую потребность в смазке для внешних сочленений.
"Сволочной манипулятор", - подумала она. Но не могла не улыбнуться.

23:38

Казалось, она только успела снять покрытый смазкой комбинезон и опуститься на койку, когда раздался тихий, но настойчивый стук в боковую дверь. Это не могли быть парни из "Гнезда" - концепция стучания в дверь была им не очень близка. Однако же они впали в неистовство, когда она вошла через широко открытую дверь на одно из их суперсекретных заседаний для мужественных мужчин. Ну и пофиг.
Дженнифер открыла дверь. О черт, Макс. Она совсем про него забыла.
- Эй, ты собираешься меня впускать? Мне, знаешь ли, не очень хочется, чтобы меня поймали здесь вместе с этим.
- Ага, - она распахнула дверь шире. - Заходи.
Глаза Старскрима загорелись максимально ярко. Если он и дремал раньше, то теперь был в полном сознании. Он повернулся к ней и вопросительно приподнял одно веко.
- А, да. Старскрим. Я забыла сказать тебе о, ну... Этим вообще-то Макс занимается, так что пусть он объяснит.
Макс все еще был в эйфории от своей гениальной идеи.
- Прошлой ночью я нашел твою ногу, - он постучал по деревянному ящику, который втащил на своей обычной тележке. Так, объяснение вышло несколько короче, чем Дженнифер рассчитывала.
- Она достаточно долго здесь была, - добавила она. - Ученые ее исследовали.
- Значит, автоботы позволили им ковыряться в... - робот выглядел разгневанным.
- Ни в коем разе, - ответил Макс. - Автоботы не знали, что она здесь. До сих пор не знают.
- Значит, это человеческих ученых мне следует наказать.
Голос Макса дрогнул:
- Э, нет. Наверное, нет. Не всех нас. В смысле, послушай, я же принес ее тебе, так?
- И с какой целью, человек Макс?
- Вообще-то, я надеялся присоединить ее. Как бы.
- Как бы надеялся или как бы присоединить? Ваш язык неконкретен.
- Ну, - Макс встал так, чтобы ящик находился между ним и роботом. - И то, и другое, на самом деле. Я никогда раньше не видел, как прикрепляют конечность. Ни один из нас не видел.
- Человек, я не позволю тебе отсоединить ее после того, как она будет прикреплена. Это я утаивать от тебя не буду.
Макс взглянул на Дженнифер. Та пожала плечами.
- Лгать ему не свойственно, - сказала она. - Решай сам. Насколько сильно ты хочешь увидеть, что будет?
Макс вцепился в край ящика, словно пытаясь выжать ответ из дерева.
- О боже, - произнес он. - У нас будут такие проблемы...
- У каких "нас"? Хочешь собственный проект, будь готов сам противостоять начальникам, - Дженнифер угрюмо подумала о полковнике Аксельроде. Наверное, неплохо будет иметь приятелей в его хит-параде раздражителей.
- Ну, - решил Макс, - исследование нельзя разысследовать. И если я выясню что-то интересное, главные технари меня прикроют, я уверен. И у меня, пожалуй, с Диего Гарсия все, - звучало это так, словно он не столько говорил сам с собой, сколько изобретал доводы. Он подкатил ящик к правому боку робота и открыл его. Дженнифер увидела лишь кучу тряпок.
- Ты уверен, что взял ту коробку? Это похоже на корзину из прачечной.
Макс закатил глаза.
- Промасленная ткань? Чтобы уберечь металл от коррозии? Поверь, мне понадобился гидравлический подъемник, чтобы поставить этот ящик на тележку. Он покосился на робота. - Вообще-то, мне будет нужна помощь, чтобы снять его.
Робот поднял кучу выглядящих жирными тряпок из ящика и начал подкидывать их на руке, в то время как Макс и Дженнифер стягивали большие полотна ткани, пока не показалась сама нога. На ней не было почернений и точечной коррозии, как на верхней части ноги, но, судя по всему, по форме она грубо подходила туда, откуда была оторвана автоботами - или взрывом.
- Отлично, - сказал Макс, прерываясь на то, чтобы поставить видеокамеру на верх ящика, откуда она могла записать все. - Итак, это отсеченная конечность. Мы видим то место, где она совпадает с конечностью подопытного образца.
Дженнифер громко прокашлялась. Макс поправился:
- Не образца, объекта исследования, - он порылся в выдвижных ящиках тележки. - Доставив его сюда, инженеры по роботехнике - возможно, медики? - поставили клеммы на все протекающие шланги, и здесь можно увидеть, - он указал на куски пены, - изоляционную пену на проводах. Это было сделано для стабилизации состояния объекта. Объект был лишен конечности на протяжении семидесяти двух часов.
- Семидесяти пяти, - поправил Старскрим. - Несколько дольше.
На экране от него было лишь огромное оторванное колено. Его голос казался потусторонним, доносящимся издалека.
- Поправка, эммм, на протяжении более семидесяти пяти часов. На случай, если в закупоренных шлангах начались атрофия или разрушение, я принес отрезы, чтобы перекрыть бреши, - Макс повернулся к Дженнифер, жестом показывая ей, чтобы она надавила на один из шлангов на ноге. Он сделал паузу. - Определенная последовательность при подсоединении трубок нужна?
- Я в этом сомневаюсь. Я не изучал подробно данную сферу - у нас для этого имеются ремонтные боты. Но я подозреваю, что кабели питания должны быть последними.
- Будет адски больно, если ты не прав, - предупреждающе заметил Макс.
- Полагаю, что процесс будет болезненным, даже если я прав. Тем не менее, я хотел бы, чтобы моя нога была мне возвращена и присоединена.
Макс сделал глубокий вздох.
- Окей, - он повернулся через плечо к камере. - Отметим: сначала мы займемся охлаждением, потом внутрисуставной смазкой. Потом проведем гидравлику, - он поднял взгляд на робота. - Ну как, пойдет?
Робот шевельнулся в крепежах, словно пожал плечами.
- Ты являешься ученым, человек Макс.
Следующие несколько минут Макс провел, нагнувшись над местом соединения, прикрепляя шланги к своим отрезам и с лязгом снимая клеммы.
Из гидравлической системы со звуком, похожим на металлический вздох, вышло давление.
- Нормально? - спросил Макс.
- Я ничего не могу почувствовать, пока не пройдет питание, - сказал Старскрим. Но он наблюдал за процедурой с интересом. Впрочем, Дженнифер подумалось, что и она бы выглядела счастливой, если бы ей возвращали ногу.
- Так, дай я еще раз проверю, что есть, чтобы течи не было... и... пока что выглядит хорошо.
- Давление жидкостей не падает, - сообщил ему Старскрим.
- Значит, остается электроника - энергоядро.
Макс спрыгнул с ноги робота, чтобы взять брезентовую сумку с инструментами, и запрыгнул обратно. Он опять заговорил в камеру:
- Очевидно, что напряжение, которое они используют, поджарило бы меня где-то за микросекунду. Это может отрицательно сказаться на моем будущем гениального инженера, разумеется, - на его лице мелькнула явно вымученная улыбка. - Вот это, - он поднял что-то вроде маленькой банки с краской, - растворитель для пены. Мы соединяем кабели. Изоляционная пена предотвращает контакт. Растворитель для пены активируется ионами. Он проест пену за где-то тридцать секунд, бинго!
Он ровно обрезал края комковатой пены, чтобы они плотнее прилегли к кабелям ноги. Еще один глубокий вздох.
- Вперед, - он натянул маску, чтобы прикрыть нос и рот, и от души сбрызнул растворителем, после чего спрыгнул и побежал так, словно только что установил бомбу.
Секунды тянулись. Дженнифер готова была поклясться, что досчитала до тридцати по меньшей мере три раза. Робот смотрел на свою ногу, сощурив глаза. Она только собиралась спросить у Макса, был ли растворитель плохим, когда голубоватая искра с громким электрическим хлопком осветила помещение. Старскрим завыл, корчась в ремнях. Крепежная платформа над ним затряслась. Обе его руки, целая и поврежденная, провели глубокие царапины в армированном бетоне. Звук был невыносим - самые высокие и самые низкие частоты, все на полной громкости.
- Останови это! Ты делаешь ему больно, идиот!
- Я не могу это остановить! - прокричал Макс; лицо его было белым. - Я не знаю, что сделал не так! Я все правильно присоединил, и он сказал, что порядок не важен.
- Может, важен. Он сказал, что не знает, - она толкнула его назад. - Ты должен в этом разбираться!
Резкий звук был словно дрель, направленная ей прямо в мозг. Она готова была поклясться, что чувствовала, как трещат в челюсти зубы.
Макс закрыл уши руками.
- Я даже думать не могу со всем этим шумом!
Дженнифер собиралась крикнуть ему, что "весь этот шум" был его виной, когда пронзительный вой полностью утих. Робот тяжело опустился на крепежи.
- Ааа, так получше, - сказал Макс.
- Ага, гораздо лучше. Поздравляю, юный ученый, кажется, из-за тебя он потерял сознание.
- Потерял сознание? А они вообще могут это сделать?
- Молись, что могут, потому что единственное другое объяснение, которое я могу придумать - это что он умер.
- Нет, - сказал Макс, снова взбираясь на его ногу. - Он не мог умереть. От электрической перегрузки могло замкнуть, но его основные системы заземлены.
- Окей, значит, ты изобрел новый способ их пытать. Продолжай в том же духе, и скоро будешь в Женеве премию получать.
- Эй! - рявкнул Макс. - Не говори так. Я не хотел ничего плохого.
Он сел на пол.
- Кроме того, я даже не знаю, что сделал.
- Ага, это заметно, - она разрывалась между гневом и беспокойством. Эксперимент Макса и так казался не самой лучшей идеей, когда она думала, что их единственной заботой будет сделать так, чтобы никто не узнал. Она коснулась запястья робота и остановилась, чувствуя себя идиоткой. У роботов в запястьях не было пульса. Если что и замкнуло, так это ее разум.
Рука дернулась во внезапной рефлекторной судороге.
- Ты отключил их? - позвала она Макса.
- Нет, они сплавились. Я не могу их разъединить с тем, что принес сюда, - она услышала, как он добавил ругательство.
Робот со стоном повернул голову на бок.
Стук в боковую дверь. Дженнифер замерла. Кто-то, очевидно, услышал вой робота. Она знаком приказала Максу лечь, и выключила освещение, прежде чем открыть дверь. За ней стоял солдат "Гнезда", держа перед собой фонарик, словно оружие.
- У вас тут все в порядке?
Дженнифер прислонилась к дверному косяку, стараясь блокировать ему обзор как можно большей части ангара.
- Здесь? Отлично. Все отлично.
- Я слышал шум.
- Шум? Правда? Вау. Да, вот это я храплю. Вы, наверное, это услышали.
Его взгляд из подозрительного стал враждебным.
- Через два метра бетона?
- Окей. Послушайте, - она бросила взгляд назад, надеясь, что Макс, и, что куда важнее, нога, не были видны. - У моего, эээ, моего гостя кошмары.
- Десептикон? Кошмары? - он наморщил нос. - Да ну?
Вообще-то это было не такой уж и ложью, насколько ей было известно. Она кивнула.
- Ох, бедняжка, - с сарказмом ответил охранник. - И поэтому он плачет, как лялечка?
Она выставила перед охранником ладони.
- Вы же слышали, так? Думаю, он заново переживал то, что сегодня делал с ним Рэтчет. Тогда он тоже шумел.
- В полдень была не моя смена.
- Ну, вы можете пойти, как бы, посмотреть в журналах; уверена, про это там есть, - она двинулась, чтобы закрыть дверь.
- Так, подождите, мэм, - он отодвинул ее в сторону, светя фонарем по сторонам. Был ли Старскрим в сознании или нет, сейчас он бессильно висел на крепежах, выглядя совершенно безобидным. Его левая нога закрывала от солдата правую часть его тела. Охранник выпрямился. - Ладно, видимо, тут ничего нет.
- Абсолютно ничего, - "заткнись, заткнисьзаткнись", - вопила часть ее мозга. И именно в этот момент у правого бока робота раздался металлический удар.
Охранник прошел мимо нее, доставая пистолет.
- Я это слышал. Выходи, сейчас же. На свет. Руки вверх.
Дженнифер чувствовала, как колотится о ребра сердце. Она оглянулась по сторонам в поисках чего-нибудь, поскольку мозг вырабатывал безумную идею, вероятнее всего, украденную из какого-то дешевого фильма. Ударить охранника по голове обломком трубы, или книгой, или носком, полным пятаков. Только у нее не было ничего, что можно было бы использовать. Она сильно сомневалась, что маркеры, которые у нее всегда были при себе, подойдут.
Макс вышел на свет, мигая; на нем не было рубашки, и тени выделяли его ребра. Возможно, это в свете фонаря он выглядел таким бледным. Его руки, покрытые ссадинами, с красными костяшками, дрожали над головой.
- Это просто я.
- Ты? Ты парень из техобслуживания, - Дженнифер заметила, что Макс сжал челюсть. Он ненавидел, когда о нем думали как о "парне из техобслуживания". - Что вы тут делаете?
Макс зашевелил губами, пытаясь придумать правдоподобную историю.
- Мы вместе, - вырвалось у Дженнифер. - Очень сложно найти уединенное местечко, ну знаете, и... - она пожала плечами - как она надеялась, убедительно смущенно. Она молилась, чтобы Макс уловил и не выдал их.
К охраннику пришло понимание.
- Типа вдвоем вместе.
- Ага.
- Можно мне уже руки опустить? - спросил Макс.
Охранник ухмыльнулся.
- Угу, да пожалуйста. Боже. Влюбленные ботаны. Неудивительно, что у вашего робота кошмары начались, - посмеиваясь над собственной шуткой, он ушел.
- Ох, мы чуть не пропали! - прошептал Макс, как будто охранник сейчас мог услышать что-либо громче шепота.
- Чуть не пропали? Ты издеваешься? И где, блин, твоя рубашка?
- Она вся была во внутрисуставной смазке. Если бы он увидел меня в рубашке, покрытой мокрыми пятнами...
Она прервала его, махнув рукой.
- Пожалуйста, не надо завершать эту мысль.
- Нам все еще надо решить, что делать с ним, - Макс ткнул пальцем.
- Какие варианты вы рассматриваете? - вмешался Старскрим. Голос его звучал несколько слабо, но хотя бы связно.
Макс подпрыгнул, прижимая рубашку к груди.
- Я даже не знаю, что пошло не так.
- Металл неправильный, - робот опустил веки.
- Металл неправильный? Что это, черт возьми, значит?
Нет ответа.
- Ну же, - сказал Макс. - У меня плохо со всеми этими загадками. Что значит, металл неправильный?
Робот сумел выдавить из себя одно кибертронское слово. Макс повернулся к ней.
- Так, лингвистический гений?
- Неактивный, или безжизненный. Мертвый. Что-то вроде того.
- Безжизненный? Разумеется, металл безжизненный, о чем он вообще говорит?
Дженнифер внезапно осенило, словно осколок истины вошел в череп.
- Стоп. Ты сказал, что тем ребятам пришлось ее чинить, так?
- Ага. Они сравнивали с существующей ногой для большинства схем.
- Но им и местами металл заменить пришлось, так?
- Да. Судя по тому, что я видел на фотографиях из дела, часть была сорвана. Часть оплавилась.
- И чем они его заменили?
- Таким же металлом. Та же молекулярная масса, те же проводящие свойства, предел прочности, все.
- Но это не тот же металл, так?
Он моргнул.
- Разумеется, тот же. Я тебе только что это сказал.
- Нет, нет, не тот, - она начала вышагивать по залу. - Подумай. Если тебе вырезать печень, или типа того, и дать вместо нее мою, что произойдет?
- Не знаю, я на медкурсы не ходил.
- Ой, прекрати. Ты видел достаточно дешевых сериалов про врачей. Что будет?
- Ну, если мы только мы не совместимы, или как там, я, наверное, отторгну ее.
- Именно. Несмотря на то, что у нее такая же... молекулярная масса, и все такое.
Макс бросил через плечо взгляд на ногу робота.
- То есть ты думаешь, что он ее отторгнет? - его глаза жадно блестели. Она буквально видела, как еще одна глава в его исследовании, называющаяся "Химическая совместимость и отторжение при трансплантации конечностей у роботов", или типа того, пишет сама себя.
- Не отторгну, - и робот опять включился. - Новые сенсоры сгенерируются в плохом металле. Для этого лишь требуется время.
- Правда? - глаза Макса горели. - То есть вы можете преобразовать любой металл, сделав его своей кожей, или сервоприводами, или еще что?
- Насколько я понимаю, да.
- Мы можем как-то помочь?
Глаза медленно открылись.
- Я был бы очень благодарен, если бы можно было выпустить меня из этих крепежей. Пусть даже на несколько часов.
Макс взглянул на Дженнифер, словно прося разрешения. Она колебалась.
- У меня нет намерения причинять вред кому-либо из вас. Или навлекать на вас неприятности. Вы можете прийти утром, и я не буду противиться присоединению крепежей. Лишь на несколько часов. Пожалуйста.
Это "пожалуйста" все для нее решило.
- Спусти его.
Это потребовало больших усилий, чем они думали, отчасти потому, что этим занимались только они двое. Кроме того, робот, пока метался, сумел запутать несколько крепежных цепей. Макс поднял несколько звеньев.
- Они не предусмотрены для сдерживания большой силы, - сказал он, показывая на разорванную спайку звена.
Дженнифер один раз едва не упала с платформы, и Макс выронил половину содержимого своих карманов, когда одна из цепей соскользнула, и он перевернулся вверх ногами, но, если подумать, могло быть хуже. Аккуратность инженера заставила Макса расположить все так, чтобы они могли быстро вернуть все на место утром.
А потом она осталась одна с роботом. Он расположился в полулежачем положении, подвернув под грудь целую руку. Его поврежденная нога осторожно покоилась на бетоне.
- Если б я знала, что будет так больно, - сказала она, - я, наверное, не позволила бы ему сделать это.
Она не оказывалась так близко к его голове с того момента, как его привезли сюда. Каждый из его глаз, отметила она, был размером с ее череп.
- Если бы я знал, я, наверное, не стал бы его останавливать. Это болезненно, но это сделано. И воин с двумя ногами лучше, чем воин с одной, - он замолчал, надолго сжав веки. - Мое состояние улучшится.
Она чувствовала жар от его глаз, когда веки были подняты. Металл щечных пластин сохранил часть тепла. Она провела рукой по краю пластины.
- Человек Дженнифер, что ты делаешь? - глаза опять распахнулись.
- Ой, извини, - сказала она, отдернув руку. - Просто человеческая глупость. Наверное. Не то чтобы тебе от этого стало лучше.
Он мгновение размышлял об этом.
- Если тебе от этого лучше, ты можешь продолжать, - веки опустились. Секундой позже он приподнял их и издал звук, похожий на смех. - Человеческая глупость.

День четвертый
08:48
Ангар Е3

- Ух ты, тут все отлично видно. Джен, подойди сюда. Ты должна это увидеть! - Макс возбужденно зажестикулировал. - Видишь? Прошлой ночью металл был весь одного цвета. Видишь, какой цвет теперь неравномерный? Это то, что они заменили. Он уже превращается, - он начал снимать,чередуя снимки старой и недавно замененной ног. - И как она сегодня двигается?
- Работоспособность низкая, - нижняя часть ноги протестующе заныла, когда Старскрим шевельнул ей для демонстрации. - Но она улучшается, - он повернул голову. - Нет, немного ниже. Под третьей растяжкой.
Дженнифер изо всех сил дернула за покрытую брезентом крепежную цепь. Робот откинулся в крепежах.
- Одна из них зацепилась под моим правым элероном.
Дженнифер спрыгнула с тележки, на которую встала, чтобы поправить крепежи. У инженеров это выглядело так просто, когда они делали это в первый раз. Она была уверена, что если бы кто-нибудь из них сейчас взглянул на крепежи теперь, то обнаружил бы сотню ошибок. Вопреки всем стараниям Макса некоторые цепи перекрутились, а одна из них оборвалась, когда они попробовали поместить на нее вес робота. Старскрим же в деле возвращения крепежей вел себя так хорошо, как и обещал, несмотря на тот мучительно очевидный факт, что двое невооруженных людей не могли бы заставить его делать что-то, чего он делать не хотел.
Макс все еще делал снимки ноги, поэтому Дженнифер вздохнула и стала подниматься по груди робота. Ей все еще не нравилась мысль о том, чтобы помещать на него свой вес целиком, хотя она и весила меньше, чем солдаты "Гнезда", а те ходили по нему, словно он был напольным матом.
- Которым? - она опустилась на колени на плече у робота.
- Этим, - он качнул одной из своих металлических пластин. - Видишь ее?
- Ага. Вижу, где она застряла, - она легла на живот, пытаясь дотянуться до застрявшей цепи. Вне ее пределов досягаемости. Она опять села. - Не могу до нее добраться.
- Попробуй еще раз, я помогу тебе.
Когда она опять потянулась к цепи, робот передвинул пластину вперед. Та придавила ее пальцы к другому куску металла.
- Ай! Так, стой!
- Я повредил тебя, человек Дженнифер?
Дженнифер выдернула руку. Из-под одного ногтя шла кровь, но сравнивая с тем, через что прошел он, она не чувствовала себя в праве жаловаться.
- Не беспокойся об этом. Я постараюсь быть более осторожной.
- Возможно, было бы лучше, если бы человек Макс помог тебе.
- Хорошая идея. Макс! - она развернулась. - Где ты вообще, черт возьми?
Он выскочил из-под коленного сочленения.
- Я просто кое-что искал. Я потерял свой телефон прошлой ночью. Я думал, что он мог выпасть, когда мы снимали крепежи.
- Ты его нашел?
- Еще нет.
- Ты уверен, что он у тебя был?
- Вполне.
- Я позже его поищу. Сейчас нам, наверное, стоит поправить все это, прежде чем тебя начнут искать.
- Точно, - он начал забираться рядом с ней. - Хотя я не думаю, что нам стоит слишком об этом беспокоиться.
- Мне казалось, ты был техобслугой для автоботов?
- Ага, не напоминай, - нахмурился он. - Но об этом я и говорю. Это место сейчас - как город-призрак. Кажется, все уехали.
- Не все.
- Ну, ты поняла. Большинство солдат. Охранник, что был прошлой ночью, даже не был из постоянных. И у меня еще не было вызова от автоботов.
- Хммм, - возможно, это было тем самым важным делом, из-за которого полковник носился со своими силовыми установками. - Что ж, значит, у нас больше времени до того, как нас поймают, я полагаю.
- Ага, я тоже так думаю, - Макс потянулся вниз, за элерон. - Что-то не могу достать... слушай, можешь подержать меня за ноги, чтобы я не свалился? Отлично... так, вперед! - он дернул цепь, и та зазвенела, освободившись. - Победа!
- Серьезно, Макс, - сказал она, затаскивая его обратно. - Что же ты собираешься делать? Они ведь непременно заметят.
- Ага, я знаю, - он вытер лоб. - Зависит от того, как долго мы сможем продержаться, пока они не заметят. Еще один день - и главные технари начнут понемногу возвращаться из Женевы. Если мне удастся одного или двух из них посвятить в это, мы в шоколаде. Мне придется разделить авторство, но, как бы, есть куда более худшие варианты.
- И не напоминай.
- Ой, да ладно. Не могут же нас убить, или еще что. Самое худшее, что они могут сделать - это наорать на нас и отправить назад в реальный мир. И подумай, насколько это будет не отстойно: соус с хреном из Arby, сникерсы, люди в нормальной одежде, сериалы по HBO... Слушай, я просто хочу сказать, что это не так уж и плохо.
- Наверное, ты прав, - ответила она, спускаясь следом за ним с робота. - Это максимум, что они сделают. С нами, - она не хотела признавать, что беспокоилась о том, что могут сделать с десептиконом.

18:20

В подтверждение теории Макса, даже команда по разоружению была не той, как обычно. Они не заметили ничего странного. Они даже не возражали, когда она предложила выполнить работу за них. Единственное, в чем выглядел заинтересованным командир, было отмечание галочкой пунктов на планшете.
- Гнезда пустые. Хорошо. Стволы пустые. Галочка. Крепежи, - он поднял взгляд. - Выглядит нормально. Так, парни, у нас все. Укатываем.
Старскрим настоял на том, чтобы взглянуть на ее записи. Он показал ей, как присоединить его к компьютеру, и следующие несколько часов она потратила, пытаясь разложить по порядку свои карточки со словами, прерываясь только на то, чтобы поменять болванки, когда выезжал дисковод. Ее жесткий диск заполнялся файлами быстрее, чем она могла уследить. Были бы автоботы такими готовыми к сотрудничеству!
- Можешь сделать перерыв, когда захочешь, - сказала она через некоторое время, зевая. - Дедлайна же у нас нет.
- Я хотел бы помочь тебе, пока есть такая возможность. Как сказали ты и человек Макс, когда обнаружится, что моя нога была присоединена, неизвестно, что случится.
- Верное замечание, но... я чувствую себя виноватой, вынуждая тебя так усердно работать. Это очень скучно.
- Это делается просто. Но я остановлюсь, если ты хочешь, - он подождал, пока она сохраняла файлы. - Ты не могла бы опять открыть ворота ангара?
- Зачем?
- Привязанный к земле, я начал ценить атмосферные явления.
- Земля какая-то особенная? - она нажала на переключатель ворот.
- На ней нет ионных штормов, как на некоторых планетах, где я был. На одной были восходящие потоки воды. Как ваш дождь, но от земли к атмосфере.
- Каково это было?
- Воздух был тяжелым от солей. Очень коррозийный.
- Это место, должно быть, кажется тебе довольно скучным. Все, что у нас есть - это всякие ураганы и снежные бури.
- Пролетать через них не так опасно, как через магмовый шторм, но они не незначимы, - он качнул головой в сторону открытой двери. Свет позднего полудня, тяжелый и золотой, косо падал через проем. - Мы смотрим на запад, - сказал он.
- Видимо, так. Е1 смотрит на восток.
- Все ангары смотрят в одних направлениях?
- Типа того. Те, которые развернуты к главной посадочной площади, помечены единицей.
- А мы?
- Тройки должны быть принимающими станциями. Мы смотрим в другую сторону.
- А мы шестые? Сколько тут ангаров?
- Шестые из шести. Дно кучи. Все тут очень по-военному, с четкой организацией, и все такое.
- Нет возможности подняться по иерархической лестнице?
- Нет, это уже определено. Здесь все зависит от того, что ты носишь на воротнике. Макс и я, разумеется, даже не беремся в расчет. Ты это видел.
- Человек Дженнифер, мне не известны слова, подходящие для того, что я хотел бы сказать.
- Звучит серьезно. Давай послушаем, что у тебя, и тогда поправим, - она подмигнула ему. - Наверное, здорово будет, если мне все-таки доведется хотя бы раз побыть тут учителем.
- Я хотел бы выразить... признательность? За то, что ты и человек Макс сделали.
- Я бы не спешила: Макс просто пытается построить себе карьеру. А я, ну, я не могу сказать, что у меня иначе, в общем-то.
- Не только. Ты не позволяла другим настроить себя против меня. Я думаю, - он сделал паузу, - я думаю, что ты доверяешь мне.
- Не в этом ли мораль той странной истории, что ты мне рассказывал?
- Я не лгал тебе.
- Да, я не думаю, что лгал.
- Я хотел бы, чтобы ты это знала. Чтобы ты это помнила. И я всегда буду помнить, что ты была... - очередная пауза, поиск слов, - менее неприятной, чем к этому обязывали обстоятельства.
- Э, без проблем.
- Есть лучший способ выразить это. Да?
- Обычно мы просто говорим "спасибо", - ответила она.
- А. Это менее сложно и более эффективно, - две полярные звезды его мира.
- Старскрим, как ты думаешь, что с тобой сделают? Когда узнают про ногу?
- Тебе не следует тревожиться об этом. Более важно, что сделают с тобой и человеком Максом.