песня Евгении Рыбаковой "Дневник"

Ты пишешь, что ты встретила его недавно,
Но кажется, что вы знакомы много лет.
И это чувство сразу стало самым главным.
Ты пишешь в своём дневнике.
Ты пишешь, что ты просто голову теряешь,
Когда украдкой ловишь тёплый взгляд его.
Ты счастлива, хоть ты совсем-совсем не знаешь о нём ничего… О нём ничего.


Нокаут и Мэнди перестали стесняться звонить друг другу. Сообщения они не писали, потому что это могло стать лишним компроматом, если «святая» бдительная мама вздумает вдруг проверить телефон дочери. Но следующие две недели они созванивались поздними вечерами, когда дом затихал – кто первым успевал – иногда Мэнди, иногда Нокаут. Он неизменно звал её гулять, но она всё отказывалась и отказывалась.
В один из будних дней у миссис Харрис выдалось свободное время, и она наконец-то выкатила дочь на улицу, усадила в машину, и они отправились в супермаркет за продуктами. Когда, увешанные пакетами, они вышли из раздвижных дверей на площадку у магазина, Мэнди увидела на парковке очень знакомый красный автомобиль. Тот подмигнул ей фарами. Мэнди нахмурилась, лихорадочно соображая, что сделать.
– Мам! – позвала она. – А мы не забыли купить спагетти?
Женщина остановилась, нахмурилась, сосредоточенно припоминая, порылась в пакетах и с раздражением ахнула:
– Точно! Совсем забыла!
Она в растерянности замерла, глядя то на дочь, то на двери магазина.
– Да ты сходи быстро, я тут подожду, – сказала Мэнди как можно спокойнее.
– Да? – мама всё ещё сомневалась. – Ну… ладно, – она переложила на неё свои пакеты. – Только никуда не уезжай! – предостерегла она дочь и быстрым шагом вернулась в магазин.
Убедившись, что мать её не видит, Мэнди кое-как, с трудом подъехала поближе к краю тротуара, а красная машина тут же снялась с места и подкатила к ней. Окно приоткрылось.
– Когда мы, наконец, увидимся нормально? – тихо, но требовательно спросил Нокаут.
– Я не знаю, – прошептала девушка, косясь по сторонам.
– А ты подумай!
– Ну… – девушка замялась.
– Если в ближайшее время не увижу тебя в своём салоне, я тебя похищу! Так и знай! – заявил Нокаут вроде бы в шутку, но Мэнди заподозрила, что он действительно не постесняется так сделать.
– В эту субботу мамы не будет до вечера. Наверное…
– Отлично! Созвонимся, – быстро сказал Нокаут и попросил:
– Отодвинься от края. Тут опасно.
И красный автомобиль стремительно укатил. Мэнди только и осталось, что проводить его растерянным взглядом.
***
В субботу ровно в одиннадцать в дверь позвонили. На пороге стоял Джек в синей рубашке и с неизменной вежливой улыбкой на лице.
– И снова привет! – сказал он и в шутку заметил:
– Если моя девушка нас увидит, мне несдобровать.
– Вряд ли твоя девушка усмотрит во мне соперницу, – криво усмехнулась Мэнди, неуклюже разворачиваясь и отъезжая от двери.
Джек вошёл и с интересом стал оглядывать дом изнутри.
– За тобой ухлёстывает самый красивый автомобиль в городе, а ты говоришь! – съехидничал он в ответ. – Ты готова?
– Почти.
– Помочь?
– Нет.
Мэнди захватила с дивана собранный рюкзак, что-то проверила в нём и, надев его на грудь, как бронежилет, выжидательно посмотрела на Джека. Но тот, прежде, чем подойти и взять её на руки, зачем-то достал телефон.
– Сейчас… – сказал он, – только нейтрализуем всех соседей.
– Как это?.. – испуганно расширила глаза девушка.
Джек засмеялся.
– Да не переживай! Нокаут просто сделает так, чтобы все они были заняты в тот момент, когда я…
В ответ на его сообщение «Мы выходим», звякнув, пришло «Давайте!» И Джек стремительно подскочил к Мэнди, подхватил её на руки и направился к двери.
– Погоди, погоди! – остановила его девушка уже на крыльце. – Надо же дверь закрыть!
Пришлось задержаться ещё на пару минут, пока она доставала и поворачивала в замке ключ. Затем парень перебежал дорогу и передал свою ношу из рук на пассажирское сиденье. Дверь тут же захлопнулась, а сам Джек устроился за рулём.
– Высадишь меня в центре, ладно? – попросил он.
Нокаут что-то утвердительно промычал и спешно стронулся с места, пока не появились прохожие и соседи не сунулись в окна снова.
***
Они выехали на загородную трассу, только уже другую. За окном проносились поля, холмы и деревья. Мэнди молчала, завороженно любуясь пейзажами. Она и здоровой никуда особенно не выезжала, а оказавшись в инвалидном кресле и подавно не видела ничего, кроме дома, школы и ближайших магазинов. Нокаут стал её путёвкой в мир, и она не находила слов, чтобы благодарить его за это.
Он сам прервал молчание, спросив вдруг:
– Мэнди – это ведь сокращённое имя?
Девушка растерянно моргнула, посмотрев на его приборную панель. Ей было непривычно разговаривать «в пространство» и, должно быть, она представляла, что это его «лицо». Не хватало здесь только экранчика с красными дорожками, как у КИТТа в сериале, ну, или прозрачной сферы с синими молниями и красным «зрачком», как в более позднем кино.
– Да… – ответила она.
– А полное какое? Аманда? – догадался автомобиль.
– Да, – кивнула Мэнди.
– Почему ты его не используешь? Оно же такое красивое! – голос его прозвучал удивлённо.
– Потому что… ну, какая из меня Аманда? – со вздохом ответила девушка и снова обернулась к окну.
– Ты считаешь себя некрасивой? – с какой-то по-доброму снисходительной интонацией спросил или, скорее, констатировал Нокаут.
Мэнди хмыкнула, улыбнувшись и опустив взгляд на свои руки.
– Это так и есть…
– И следует принять это как факт? – передразнил он её.
– Да…
– Нет! – возразил он почти с возмущением. – Вот уж что-что, а красота – понятие очень относительное!
Мэнди пожала плечами. Похоже, горячность Нокаута её не убедила.
– Ну, вот скажи: я красивый? – решил он зайти с другой стороны.
– Конечно, – улыбнулась девушка.
– А теперь представь меня без краски, без «татушек» и, скажем, после пыльной просёлочной дороги…
– Ну-у… – протянула было пассажирка.
– Вот-вот! И я не хочу представлять, – смеясь, сказал автомобиль.
Девушка тоже слегка посмеялась.
– Намекаешь на то, что мне просто надо умыться, одеться и накраситься? – сказала она.
– А почему бы и нет?
– Но это же будет… обман.
– Пфф! Может, всё, что мы видим – обман! Но если оно прекрасно, разве это того не стоит? – философски поинтересовался он, как раз сворачивая с трассы на боковую дорогу, ведущую к бескрайнему «морю» зелёных полей с вкраплениями похожих на свечки нежно-сиреневых цветов.
– Наверное, ты прав… – прошептала девушка, созерцая пейзаж за окном. Да, пожалуй, она хотела бы видеть его таким, даже если бы его на самом деле не было.
Автомобиль остановился на небольшом возвышении, откуда открывался живописный вид на стелющийся волнами луг, редкие деревья, растущие на нём, колеблемые ветром пёстрые пятна цветов, и, конечно, бескрайнее голубое небо с зефирными башнями облаков.
Там, где они остановились, тоже росло дерево, невысокое, но раскидистое, с толстым изогнутым и узловатым стволом и выступающими из земли корнями. Рядом лежали нагретые солнцем камни.
– Жаль, что я не могу выйти и дотронуться до всего этого, – с грустью прошептала Мэнди, завороженно глядя на эту красоту сквозь лобовое стекло.
– Ну, на самом деле, можешь, – сказал Нокаут, и, не успела девушка удивиться, попросил:
– Закрой глаза.
– Зачем? – насторожилась она.
– Закрой, – мягко попросил он ещё раз.
Она послушалась, но тут же охнула и вцепилась руками в кресло, потому что опора под ней вдруг превратилась во что-то подвижное и зыбкое, да и кресла через секунду не стало, вместо этого её пальцы коснулись чего-то твёрдого и тёплого. Она рефлекторно распахнула глаза, но понять ничего не успела, лишь обнаружила себя уже на открытом воздухе, с бешено колотящимся сердцем и сидящей… в горсти чьих-то огромных металлических рук с длинными острыми пальцами.
Девушка инстинктивно отдёрнула свои руки, но прежде, чем она успела вскрикнуть, державшие её ладони опустились и пересадили её на самый большой и плоский камень. И существо, минуту назад бывшее красной машиной, отступило назад, чтобы меньше её пугать и позволить получше его рассмотреть.
– Привет! Я Нокаут, – сказало существо знакомым голосом, и Мэнди видела, как двигаются губы на его белом, как молоко, лице. – Пора нам познакомиться ближе.
Он улыбнулся, теперь уже по-настоящему, со всей присущей живому существу мимикой. На Мэнди пристально смотрели его тёмные глаза с красными кольцами-«радужками». А девушка сидела на камне, прижав ладони к груди и, забыв закрыть рот, не то с ужасом, не то с восторгом взирала снизу вверх на своего обновлённого друга.
Позволив ей пару минут порассматривать себя во весь рост, Нокаут сделал шаг по направлению к ней, опустился на одно колено и тоже сел.
– Ну, что сказать, – произнёс он примирительно. – Я трансформер, я тебе уже говорил. И вот, что это значит, – он снова улыбнулся и посмотрел на неё.
Она несмело и пока ещё как-то нервно попробовала улыбнуться в ответ. Выждав ещё немного, Нокаут бросил на неё изучающий взгляд и осторожно, медленно протянул к ней свою руку, мягко раскрыв перед ней ладонь и позволяя ей дотронуться, изучить себя.
Мэнди подняла свою руку и кончиками пальцев коснулась металлического сустава, чуть осмелев, провела по его большому пальцу до острого когтя, но там, испугавшись, отдёрнула руку.
– Я военный медик, – извиняющимся тоном прокомментировал Нокаут, заметив её замешательство, – и подобный инструмент бывает мне необходим, – пояснил он, аккуратно шевельнув заострёнными пальцами.
Нокаут выждал ещё некоторое время, терпеливо снося изучающе-пристальный взгляд девушки. Это оказалось неожиданно неприятно для него или, скорее, тревожно. Он привык к восхищению, находясь, как правило, в облике шикарной спортивной машины, да и внешность его среди своих хотя и вызывала неоднозначную реакцию, всё равно считалась весьма претенциозной. Но сейчас ему, наверное, впервые пришло в голову, что он может напугать или… не понравиться! Как воспримет его облик неподготовленный человек? Что, если он покажется Мэнди чудовищем? Нокаут не решился спросить об этом напрямую. Вместо этого он вытянул ноги, уселся поудобнее и, как можно непринуждённее спросил:
– Ну, ты готова слушать?
Мэнди моргнула и, словно спохватившись, отвела взгляд и смущённо уставилась на свои колени.
– Да, – тихо проговорила она, поняв, что пришло время настоящих объяснений.
И Нокаут начал свой рассказ. Он коротко поведал ей о Кибертроне, о гражданской войне, о том, как автоботы и десептиконы попали на Землю, как закончилась война и в каком положении они находятся сейчас, и был неприятно удивлён, насколько сухо и неинформативно прозвучал его рассказ. Но как впихнуть историю длиной в тысячелетия в пятнадцать-двадцать минут? Он оказался к этому не готов. Пожалуй, ему вообще впервые пришлось давать кому-то «взгляд со стороны», и это оказалось непросто.
Нокаут замолчал и посмотрел на девушку. Она сидела всё в той же позе и смотрела вперёд, и ему вдруг пришло в голову, что она всё ещё здесь лишь потому, что сбежать не может. Да-а, удобного же он себе выбрал человека, словно специально – чтобы не убежал, чтобы, где положил, там и взял. От этих мыслей на Искре стало ещё противнее.
И тут Мэнди вдруг судорожно вздохнула, закрыла лицо ладонями и разрыдалась. Ну, вот… Он всё-таки её напугал!
– Мэнди, – обратился он к ней самым ласковым тоном, на какой только был способен. – Пожалуйста, не бойся, я не причиню тебе…
Но девушка продолжала судорожно всхлипывать, пытаясь вытереть слёзы с лица.
– Я не… – пыталась она сказать. – Я не от этого… Я… от радости, – судорожно выдохнула она, наконец, и Нокаут подумал, что неправильно расслышал.
– Что?..
Мэнди закрыла нос и рот ладонью и шумно и глубоко дышала, пытаясь успокоиться.
– Я… я, кажется, только сейчас поверила, – хриплым от слёз голосом проговорила она, – что ты настоящий! Я думала… я так боялась, что ты… ты тоже чья-то дурацкая шутка! – она с трудом закончила фразу и снова заплакала.
Нокаут совершенно опешил. Он ожидал какой угодно, но только не такой реакции. И он очень хотел, но не знал, что делать. Это было состояние абсолютной растерянности.
– Ну… конечно я настоящий, Мэнди! – проговорил он, наконец, и, сам не ожидая от себя, вдруг протянул ей руку. – Вот, можешь снова убедиться, если хочешь.
А девушка вдруг обхватила его запястье и прижалась мокрой щекой к тыльной стороне его ладони. Это было не слишком приятно, и руку захотелось тут же вытащить, но трансформер удержался – нельзя было этого делать сейчас, только без резких движений! Но она и сама скоро выпустила его, прошептав неловкое:
– Извини…
– Всё в порядке, – сказал он, украдкой оглядывая свою руку и тут же устыдившись этого. «Да ничего с ней не сделалось, болван! Твой корпус рассчитан на куда большие перегрузки, чем женские слёзы!» – мысленно одёрнул он сам себя.
– Ну, раз уж с моей материальностью мы разобрались, – заговорил он снова, уже своим обычным задорным тоном, – может, у тебя есть какие-то вопросы?
Мэнди, уже почти успокоившаяся, повернула голову и посмотрела на него.
– А… кем был ты? – спросила она. – Автоботом или десептиконом?
Ну, вот! Как ни старался он плавно обойти этот вопрос в своём рассказе, ответить на него, похоже, всё-таки придётся. Нокаут сам не понимал, почему сейчас это так его гнетёт, он ведь, в сущности, никогда не стеснялся своей принадлежности к десептиконам.
– Ну, а ты сама как думаешь? – поинтересовался он, тщательно пытаясь скрыть неудовольствие. В конце концов, он же не уточнил, какие вопросы задавать не стоит.
– Десептикон, да? – предположила она так наивно просто, как будто они играли в игру «в правой или левой руке».
– У меня что, это на лбу написано? – с деланной мрачностью проворчал трансформер.
Мэнди смущённо улыбнулась.
– Нет. Просто я подумала… что автобот бы не спросил.
Несколько секунд Нокаут смотрел на неё с обалдевшим выражением лица, прежде чем вынес вердикт:
– Н-да, аналитическое мышление у тебя работает, что надо!
Его просто поразило, насколько точно она уловила… суть. Даже он сам не смог бы выразиться точнее, хотя вроде бы всегда знал это – в самом деле, эти добродетельные задаваки никогда бы не позволили предположить, что они принадлежат к другому лагерю! А ведь он рассказал ей совсем немного… Хотя, конечно, слегка с десептиконской точки зрения, как ни старался быть объективным. А ещё ему вдруг пришло в голову, что, в сущности, понятия «автобот» и «десептикон» для девушки просто номинальны. Их противостояние не коснулось её и то, что он ей рассказал, для неё, как параграф в учебнике. И, возможно, она будет судить его не по знаку, а по его отношению к ней. Если, конечно, кто-нибудь из «доброжелателей», вроде Арси или того же Джека, не просветит её в больших красках и подробностях. Впрочем, он не собирался их так близко знакомить. Теперь, когда он перед ней раскрылся, помощь Джека можно будет свести к минимуму.
Мэнди устала сидеть на камне и всё чаще поглядывала вниз, на траву, призывно густую и пушистую.
– Нокаут, – наконец, решилась попросить она.
Он тут же повернул к ней своё белое лицо. Было так странно говорить с живым существом, которое было одновременно так похоже и не похоже на человека.
– А ты не мог бы… помочь мне спуститься на траву?
– Конечно, – сказал он, тут же встав на одно колено и протянув к ней руки.
Опираясь на его пальцы, она пересела к нему на ладонь, и трансформер опустил её вниз, усадив на зелёный «ковёр» между собой и камнем. Она сразу же откинулась назад и легла на траву, раскинув руки и уставившись в небо. Но высокую синь частично заслонила фигура Нокаута, склонившегося над ней и обеспокоенно спросившего:
– А тебе так не холодно?
– Нет, – ответила она, прикрывая глаза и испытывая блаженство от щекотных касаний мягких травинок по обнажённой коже её рук.
Трансформер скрылся из поля её зрения и, как оказалось, тоже улёгся рядом. Она повернула голову и увидела его предплечье с автомобильной дверью и кисть руки рядом с собой. Они тоже утопали в ниточках мягких травинок, и Мэнди вдруг пришло в голову: а чувствует ли Нокаут их прикосновение так же, как ощущает она?
– А… можно ещё спросить? – проговорила она несмело.
– Разумеется, – ответил он.
– Как ты чувствуешь? – она поняла, что не слишком внятно задала вопрос. – Я имею в виду… когда к тебе прикасаются, ты это чувствуешь?
– Конечно. Как же без этого, – ответил трансформер.
– И ветер? И воду? И… траву? – продолжала она расспрашивать, осмелев.
– Да.
– Но как? Ты же… металлический?
Нокаут тихо засмеялся.
– Ну да, и что с того? Металл ничем не хуже кожи, если пронизан рецепторами. Даже лучше, прочнее, например.
– Живой металл? И такое возможно?
– Как видишь.
Взгляд Нокаута был направлен вверх. Мэнди тихонько чуть пододвинулась и, вытянув руку, положила ладонь на поверхность его двери.
– Чувствую твою тёплую мягкую лапку на своей правой двери, – весело заметил Нокаут.
Девушка тут же отдёрнула руку, застеснявшись.
– Ты мне не веришь что ли? – по-кошачьи прищурив глаза, посмотрел на неё трансформер.
– Да нет, просто это… это кажется таким волшебством, – смущённо пробормотала девушка.
– Поверь, существование ваших организмов нам кажется не менее странным, – усмехнулся трансформер. – Я, конечно, мог бы разъяснить технические подробности вопроса, но по сути… твоё определение вполне подходит, потому что никому доподлинно по-прежнему не известно, откуда всё это взялось.
Мэнди приподнялась на локтях и кивнула:
– Да, и у нас тоже… – сказала она.
– Вот видишь, – развёл руками Нокаут, и посмотрев на неё, благодарно улыбнулся. – Но мне приятно, что я вызываю у тебя подобные ассоциации.
Мэнди села, смущённо заправила за уши свои мягкие каштановые волосы, остриженные до середины шеи, и тихо проговорила:
– Сейчас мне всё, что происходит со мной, кажется волшебством.
Она наклонилась вперёд, приподняла подол платья выше колен, обнажая худые бледные ноги, вручную согнула их по очереди и стала стягивать джинсовые кеды и высокие белые носки. Её голые ступни утонули в мягкой траве, но то, какая она, Мэнди знала лишь благодаря своим рукам. Руками же она разогнула свои ноги обратно и с какой-то затаённой надеждой посмотрела на них, словно думала: «Если уж вокруг происходит столько волшебного, может, и тут повезёт?» Но, увы, вся её нижняя половина тела так и осталась безжизненной «деревяшкой».
Нокаут украдкой наблюдал за всеми её действиями и, когда она грустно и едва слышно вздохнула, тоже сел, коснулся боковым краем когтя её ноги и спросил:
– И ты здесь совсем ничего не чувствуешь?
Мэнди грустно покачала головой.
– А почему они такие…
– Худые и жалкие? – догадалась девушка.
Трансформер утвердительно хмыкнул. Ему не хотелось её обидеть, но в то же время хотелось узнать кое-какие подробности, чтобы… Он ещё не знал толком, зачем, но чувствовал, что ему это нужно.
– Потому что мышцы атрофируются без движения, – объяснила она. – Есть комплексы упражнений и массажа, которые помогают поддерживать более-менее приемлемое состояние, но…
– Но ты же ими не пренебрегаешь? – нахмурился Нокаут.
Мэнди грустно и скептически вздохнула.
– Мэнди! – укоризненно сказал трансформер. – Это на тебя не похоже!
Девушка только состроила страдальческую мину на лице.
– Видишь ли, в одиночку это не так-то просто делать, – сказала она, оправдываясь, – да и какой смысл…
– Аманда, – уже не скрывая настойчивости, попросил её Нокаут, – пожалуйста, пообещай мне, что не будешь пренебрегать этими процедурами!
Мэнди подняла на него удивлённые и немного испуганные глаза. Трансформер смотрел на неё сосредоточенно и очень серьёзно. И она невольно прониклась сознанием важности его просьбы.
– Никогда не знаешь наверняка, что ждёт за поворотом, надо быть готовой ко всему, – добавил он, улыбнувшись.
– Хорошо, – сказала девушка, – я постараюсь.
Трансформер довольно кивнул.
– Ну, что ж, нам, пожалуй, пора в обратный путь…
Девушка стала собираться.
– А можно, – спросила она, оглядываясь, – мне взять с собой несколько цветков?
Нокаут развёл руками и шутливо ответил:
– Твоя же планета. Это я здесь гость и должен был бы спросить, можно ли мне сидеть на вашей траве?
Мэнди не смогла сдержать смешок.
– Но салон-то твой, – поддержала она его «логику». – Честно говоря, теперь мне вообще неловко – вдруг тебе неприятно, когда я… у тебя внутри.
Нокаут удивлённо приподнял бровь. Да, изогнутые чёрные пластинки над его глазами очень напоминали человеческие брови и были не менее выразительны.
– Вот ещё! С чего вдруг такие мысли?
– Но ты же всё чувствуешь…
– Но люди же носят за пазухой всяких котят, собачек, хомячков, – возразил он. – Что-то я не замечал, чтобы им это было неприятно.
– Да, но…
– Так! – остановил её трансформер решительно, понимая, что этот спор может продолжаться очень долго. – Я тебе скажу одну вещь про себя, и советую на будущее её запомнить: без дула плазменной пушки, направленной в грудь, меня довольно трудно заставить делать то, что я не хочу. Так что, если предлагаю тебе сесть ко мне в салон, значит, с высокой долей вероятности я сам этого хочу. Так что давай впредь без этих ненужных сомнений, договорились?
– Ага, – несколько прибито кивнула Мэнди.
Нокаут улыбнулся и, в качестве примирения, наклонился, сорвал три самых крупных цветка, до которых смог дотянуться, и вручил ей.
– Вот. Их тут целое море, думаю, с них не убудет. Вот только… как ты это маме объяснишь? – прищурился он.
Радостно и благоговейно прижимая букет к груди, Мэнди ответила:
– Я их под стол спрячу, когда она зайдёт.
Нокаут усмехнулся.
– Ладно, поехали!
Он подхватил её на руки, уже без особой деликатности, но всё равно очень бережно. Мэнди опять зажмурилась, ощущая, как опора под ней с тихим шелестом приходит в движение, а когда открыла глаза, то обнаружила себя уже пристёгнутой в кресле красного автомобиля.
Когда под вечереющим небом они подъезжали к городу, Нокаут спросил:
– Мэнди, скажи…
Она отвернулась от окна и с готовностью посмотрела на приборную панель.
– Показался ли я тебе… красивым?
Он задал этот вопрос вроде бы обычным ровным тоном, но девушка уловила каким-то образом нотки отчаянного беспокойства в его голосе и едва сдержала улыбку.
– Задай мне этот вопрос через пару следующих встреч, – ответила она, поджав губы, чтобы не рассмеяться.
– Почему это? – удивился и насторожился трансформер.
– Ну, ты сам сказал, что «красота – понятие относительное», – протянула пассажирка. – Скоро я привыкну к тебе и, уверена, ты покажешься мне очень красивым! – она улыбалась до ушей, прикрывая лицо букетом.
Нокаут молчал так обиженно, что это ощущалось прямо в воздухе салона.
– Ах так! – наконец, процедил он. – Ну-у…
Это прозвучало так многообещающе, что на секунду Мэнди успела испугаться. Но в следующее же мгновение трансформер весело расхохотался, совершенно разрядив обстановку.
– Извини, – смущённо пробормотала Мэнди, ещё больше прячась за цветы, – но я правда пока не знаю, как честно ответить на твой вопрос. Для меня ты в твоём новом облике… странный… пока что.
– Я понял. Не переживай, – дружелюбно ответил трансформер. – На самом деле твой ответ мне понравился. Ты здорово меня подловила! Так держать!
И Мэнди разулыбалась уже открыто.