День выдался хлопотным. В четыре часа десептиконы напали на нефтеперерабатывающий завод и пришлось не сколько воевать, сколько спасать людей. А обнаглевшие фиолетовозначные тем временем разнесли еще и дороги в радиусе пяти километров от завода. Людей, слава Всевышнему, сумели вывести из горящих зданий, хотя многие из них обгорели и были сильно напуганы, но Веточка уверяла, что никто не умрет. Поскольку дороги были перепаханы авиацией противника, эвакуация шла по воздуху. Наконец, все закончилось и измотанные автоботы вернулись на базу.

Поздний обед прошел спокойно. Еда была вкусная, а едоки - голодными, поэтому съели все быстро. Претендоры ели очень мало, но чай пили подолгу,когда никуда не спешили, да и от сладостей не отказывались. Со стола убрали лишнюю посуду, поставили вазочки с конфетами и печеньем и разлили по кружкам чай.
- Какой вкусный чай, - сказала Веточка, поставив кружку на стол, - Я еще такого ни разу не пила.
- Это не совсем чай, а скорее травяной сбор для снятия усталости, хотя чай там тоже есть, в небольшом количестве, - отозвался Ливень.
- Фирменный рецепт одной бабушки, - добавил Волнорез, - она давно умерла, а ее рецепты помнит Коготь.
- Мы много чего помним из того, что забыли даже сами современники этих событий, - ответил Коготь, - Мы живем здесь уже очень много лет, с нами столько всего происходило...
Немного погодя Волнорез спросил у Сайрона:
- Вы не очень устали? Нам требуется небольшая помощь - разобрать кое - какие бумаги.
- Конечно, мы с удовольствием вам поможем, - Веточка кивнула, одновременно ткнув Сайрона и Гриву под столом.

- Зачем ты согласилась? - ворчал Грива по пути в комнату, где лежали бумаги, - Я бы сейчас спокойно отдыхал, да и вы тоже...
- Постоянно отдыхать очень вредно, да и автоботы делают для нас гораздо больше, чем мы для них. Не забыл, сегодня учебный день, а мы в школе не были, - возразила девочка, - Коготь - наш опекун, и именно ему придется объясняться с учителями и директором.
- Умеешь ты поднять настроение! - проворчал Сайрон, вспоминая про количество не сделанных домашних заданий. Но вопреки ожиданиям, разбирать бумаги оказалось очень интересно. Там были грамоты на разных языках, письма, рисунки, фотографии, газеты, журналы и много книг, самых разных форматов. Книгами занимались Сайрон и Грива, аккуратно складывая их в коробки, Веточка занялась журналами. Их тоже нужно было разложить по названиям и тоже упаковать в коробки. Как пояснил Ливень, все это скопилось у них за последние двести - триста лет и теперь они хотели избавиться от части бумаг, но пока не решили, как это поизящнее провернуть.
- А разве нельзя просто отдать в какой - нибудь музей? - удивился Сайрон.
- Переписку с Гомером или прижизненное издание книг Жюля Верна с авторграфом автора? Отдать - то легко, но как доказать, что это все - подлинное!? - скептически поморщился Волнорез, - А принести и сказать, что я лично купил эту книгу и попросил у автора подписать ее мне на память двести лет назад... как вы это себе представляете? Да меня сумасшедшим объявят!
- А ты скажи, что это твой предок купил и подписал, - предложил Грива, - Имеешь же ты право иметь предков, которые интересовались литературой.
- И сколько же их было, этих предков? - хмыкнул Фугас, отрываясь от писем то ли на китайском, то ли на японском, - Но мысль правильная и мы ей воспользуемся, но задействуем и ваших предков, а знание истории поможет соврать поубедительнее.
- Врать незачем, достаточно чтобы предок был в нужном месте и в нужное время, а все остальное будет совершенно правдивая история, только приключившаяся с нами, - скорректировал мысль Фугаса Коготь, сортируя по разным коробкам газеты, - а вот переписку очень личного свойства я предлагаю как всегда сжечь. Чтобы проблем было меньше.
- Вот так и теряется историческая правда! - закатил глаза Ливень, - Все думают, что это маркиза Помпадур изобрела высокие каблуки, а ведь это я ей подсказал, в письме!
Ливень потряс стопкой писем, демонстративно повздыхал и бросил письма в отдельную коробку. Перебрасываясь шутками и комментариями проработали еще минут двадцать. Веточка потянула к себе очередную пачку газет и задела лежащие рядом папки. Папки разлетелись и из некоторых вывалились какие - то грамоты. Сайрон и Грива бросились собирать разлетевшиеся бумаги и передавать их девочке. Неожиданно ее внимание привлекла одна одна бумага, датированная началом 19 века. Написана она была на каком - то неизвестном Веточке языке, но на печати просматривались кресты.
- А это что? - спросила она, показав бумагу Волнорезу.
- Благодарственное письмо благочинного нашему Когтю за помощь в постройке часовни на реке, - сразу же опознал бумагу претендор.
- Какой такой часовни, в какой стране? - удивился Грива.
- В России начала 19 века, а часовня, ну обычная часовня - служат там священники разные молебны и прочее. А освятили эту часовню, кажется, во имя Киприана и Иустиньи, - припомнил Волнорез, чему - то улыбаясь.
- А Коготь - то тут при чем? - не успокаивались младшие.
- А при том, что эта часовня в его имении была построена, вот он и пожертвовал денег, и даже чертеж сделал.
- Да зачем построили - то? Насколько я знаю из истории, часовни ставятся на месте какого - то события или по обету. Хотя в России все может быть и не так, - продолжала допытываться Веточка.
- Да все в России так, а эту часовню поставили в память о том, как Фугас раков зимой искал и нарвался на попадью.
- Ты еще святую инквизицию вспомни! - подпрыгнул Фугас, - Волнорез, да как ты можешь помнить - то такое, мне до сих пор в кошмарах эти раки снятся, да и вы в этой истории тоже хороши!
- Какие раки, - удивился Грива, - это те, которые где - то зимуют?
- Эти самые и есть, - подтвердил Коготь, - И место их зимовки тоже.
- А зачем же часовню - то ставить, и при чем тут попадья, Кстати, это кто такая? - искренне недоумевал Сайрон.
- Попадья - жена священника в России, они там как правило женаты. А насчет часовни...
- Было, прошло и быльем поросло. И вообще неправда! - Фугас запустил в Когтя связкой бумаг. Коготь ловко увернулся и перехватив связку, бросил ее обратно в Фугаса. Издав боевой клич, Фугас с места ринулся на Когтя и они покатились, натыкаясь на коробки и возмушенно сопя. Но Волнорез и Ливень быстро прекратили потасовку, напомнив о присутствии младших и о том, что подобные истории приключались со всеми ними и если из - за каждой драться, то никаких десептиконов не надо - сами себя поубиваем.
- Да мы же в шутку, Ливень! - воскликнул Фугас, - И вообще, в той истории ты второе по значимости лицо, так что фотографию, по логике, тебе нужно чистить...
В ответ остальные претендоры расхохотались. Потом решили прекратить работу и отправиться пить чай с плюшками волнорезовского исполнения. Тот их оказывается еще вчера испек, но никому ни сказал.

Но младших история с раками, попадьей и часовней сильно заинтересовала.
- Расскажите, пожалуйста, мы никому больше не расскажем, это же так интересно, - принялись упрашивать старших дети.
- Расскажу, садитесь поудобнее да и чай не забывайте, пейте, слушать это не мешает, - Коготь поудобнее уселся в кресло, проигнорировал возмущенное фырканье Фугаса и то, что последний выскочил за дверь, начал свой рассказ.

***
По полевой дороге скакал всадник. Он направлялся к усадьбе. Это был хозяин усадьбы - князь Василий Амфибрахиевич Когтев, в свое время купивший и усадьбу и село при ней у бывшего владельца, гусара и картежника. Новый хозяин довольно быстро навел порядок в хозяйстве, назначил толкового управляющего и в усадьбу приезжал только летом. Но в этом году молодой человек уволился со службы и переехал в свое имение. Он жил один, ни родителей, ни жены или каких - либо других родственников не наблюдалось, писем он также ни от кого не получал. Все это, вместе взятое, изрядно взволновало барышень на выданье во всей округе. Но молодой человек держался стойко и ни разу не попался на их уловки. Постепенно за ним закрепилась репутация чудака, но его похоже это только забавляло. В этот день к князю должны были приехать трое его друзей, вернувшиеся из заграничной поездки.

Сейчас была зима 18... года, Крещенье Господне уже прошло, а заговенье на мясо перед Великим постом еще не подошло. Князь подъехал к своему дому, спешился с коня и, кинув поводья мальчику с конюшни, вошел в дом. Там его уже ждал Илларион Рафаилов, его личный слуга. Едва завидев барина, тот сразу же стал помогать снимать верхнюю одежду, несмотря на явное неудовольствие последнего.
- Илларион, ну сколько можно, я ведь не паралитик! - воскликнул Василий Амфибрахиевич, - Чем надо мной издеваться, лучше проверь, как приготовили комнаты для моих друзей...
- Да все уже сделано, Ваше благородие, и вино достали и зайцев потушили и баню с утра топим! - радостно заулыбался Илларион, - Только встретить осталось, на станцию уже сани посланы, так что, как приедут, так Прошка их и привезет.
Князь Когтев кивнул и распорядившись не беспокоить его до приезда друзей, поднялся в библиотеку. Закрыв плотно дверь, молодой человек подошел к окну, взял лежащую на подоконнике книгу и уселся в кресло возле окна. Но читать не стал, а, отогнув мажет рубашки, внимательно посмотрел на браслет, плотно охватывавший запястье. На поверхности браслета замерцала точка и стал слышен голос, вызывавший Когтя.
- Да, Ливень, я прекрасно тебя слышу, и надеюсь скоро вас увидеть, - сказал князь в браслет, - Только будьте готовы, Прошка, который вас встречает, медленно ездить не умеет. Прием.
- Ну, Коготь, мы все - таки не из хрусталя сделаны, доедем, - оптимистично отозвался другой голос, - Так, почти приехали, вон станция, все, до встречи в реале. Прием.
- Жду с нетерпением. Конец связи. - сказав это, Коготь расправил манжет, открыл книгу и погрузился в чтение.

[-Так это был ты, Коготь, ну и имя у тебя тогда было! - изумился Грива.]

Прошка привез друзей своего барина через час после разговора по браслету. Встреча была радостная, шумная, а через полчаса четверо друзей плескались в бане. Илларион обязался вскорости принести в баню пиво и закуски.
- Слушай, а почему у твоего слуги такое имя заковыристое? Я думал, в деревне имена очень простые - Иван там, Макар, Петр, - растянувшись на полке, поинтересовался Фугас.
- У его семьи с местным священником какая - то "хреновинка" вышла, даже не с нынешним, а еще с тем, который отца Иллариона крестил. Они уже и сами не помнят, что случилось, но нет нет да вспомнят про обиду. Отсюда и заковыристые имена.
- А имя - то причем? - не понял Волнорез, плеская на раскаленные камни водой. Парную заволокло густым паром, Фугас на полке охнул и быстро слез вниз. [Голос Фугаса из - за двери : "Я чуть не сварился тогда, а им все хиханьки".]
- А вот при том. Священник - то хоть и обижен, а требы исполнять надо, иначе такая карусель завертится, что всем мало не покажется. Вот и придумал, как кто у них родиться да крестить принесут, он и находит в святцах такое имечко, что - бы больше ни у кого в округе не было. У самого Иллариона сына крестили с именем Хуздазат, а дочку старшую - Препедигной. Все уж рады бы прекратить, да решить не могут, за что извиняться надо и кому перед кем. Вот так.
- Веселая история, - хмыкнул Ливень, - А ты вмешиваться не будешь?
- Доживем до Прощеного воскресения, а там и помирим, иначе страшно представить, какое имя отче разыщет в следующий раз. Жена у Лари месяца через два опять родит, - пояснил Коготь.
Тут в парную зашел Митька и стало не до разговоров. Митя дело знал и через некоторое время друзья кое - как выбрались в предбанник, отмытые аж до скрипа. Илларион действительно поставил в предбаннике все, что обещал. Отведав всего понемножку, добрались до пива. ["Знал бы, чем это пиво обернется, ни за что бы к тебе не поехал, Коготь!"]

Пиво было сварено очень вкусное, в бане было тепло, это была первая встреча за последние пятьдесят лет, все уже рассказали и обсудили и Ливню вдруг стукнула в голову одна идея.
- Коготь, а почему пиво без раков?
- Какие тебе раки зимой, Ливень, - удивился тот, - Приезжай летом, их тут в реке немерено.
- Так значит, они есть, только сидят в реке. А я в бане пью пиво без раков, нехорошо выходит.
- Не ловят их зимой - река подо льдом и раки зимуют где - то, а не плавают, холодно им, - внес ясность Фугас.
- Фугас, а ты знаешь, где они зимуют? - не отставал Ливень, которому вдруг страшно захотелось раков.
- Есть теория, но на практике ее не применял.
- А если применить?
- Да ни один приличный рак в такую стужу даже усик из норы не высунет, да и приличные автоботы тоже должны дома сидеть.
- А мы не дома сидим, а в бане, и вообще не на своей планете, значит мы - неприличные автоботы, и поэтому раки тоже должны быть неприличными.
- Парни, - вмещался в разговор Волнорез, - От раков бы никто не отказался, но раз не сезон, то и разговор этот бесполезен. Давайте одеваемся и пойдем в дом.
Коготь поддержал Волнореза, претендоры оделись и пошли в дом, но Ливень и Фугас все время спорили о раках и местах их зимовки. Тема раков не исчезла до самого отхода ко сну. К Ливню и Фугасу присоединился Илларион, и стал подробно расписывать все раковые места в округе и различные способы поимки раков. Всю ночь Когтю снились эти самые раки и к утру он их даже тихо возненавидел.

За завтраком Ливень продолжил страдать по ракам. В конце концов Волнорез даже поинтересовался, в честь чего у Ливня такие прихоти возникли, даже подозрительно...
- Не инсинуируй, я просто хочу раков, мангровые червяки уже поперек горла стоят, - отмел все подозрения Ливень, - Поешь их в течении двадцати лет! - и с завидным аппетитом откусил от куска пирога чуть не половину.
- Не подавись, - улыбнулся Коготь, - а насчет раков предлагаю так: вы можете остаться у меня до лета и тогда ловите их сколько хотите, никто и слова не скажет.
- До лета далеко, а я хочу их сейчас! - упорствовал Ливень.
- Сдались они тебе, ну чем раки лучше этих твоих червяков - удивлялся Волнорез.
- Червяки не мои, а мангровые. А раки лучше тем, что раки, - пояснил Ливень.
После завтрака друзья отправились на верховую прогулку. И довольно быстро оказались у реки. Ливень опять вспомнил про раков и стал выпрашивать их у друзей. В конце концов Фугас не выдержал и предложил трансформироваться и слазить в прорубь, посмотреть, есть там эти проклятущие раки или нет. Ливень горячо поддержал эту идею, Волнорез считал, что для такой проверки лучше дождаться вечера, Коготь пытался убедить друзей не рисковать, мало ли кто может увидеть трансформацию. ["Ну почему мы тебя не послушались, настаивал бы посильнее, в крайнем бы случае приказал" - простонал из - за двери Фугас].

Убедившись, что поблизости никого нет, Фугас трансформировался и залез в реку. Минут через пятнадцать он приволок с десяток раков, довольно крупных. Ливень торжествующе улыбался. Вскоре куча речных обитателей выросла до вполне удовлетворительных размеров. Пообещав, что ныряет в последний раз, Фугас скрылся в проруби и пропал. Когда Коготь связался с ним и спросил, где тот заблудился, выяснилось, что автобот попал в довольно сильное течение, которое его снесло вниз по реке. Сейчас уже удалось выбраться из потока и Фугас продвигается к тому месту, где он видел прорубь. Попросив не вылезать из воды, пока он не скажет, Коготь вскочил на коня и поскакал вдоль реки в поисках проруби. Ливень и Волнорез тоже присоединились к скачке.

Они почти успели. Когда трое всадников подъехали к тому месту, где была прорубь, они успели увидеть, как Фугас в доспехах рванул по полевой дороге, а за ним помчалась толпа крестьян, вооруженная чем Бог послал - от коромысел до топоров. Бабы и девки самозабвенно визжали, а во главе толпы с воплем "Бей чертяку!" мчалась, размахивая коромыслом, женщина довольно больших объемов.
- Во матушка дает! - раздался недалеко от всадников восхищенный возглас. Бородатый мужик из -под ладони смотрел вслед толпе.
- Что здесь произошло? - довольно резко спросил Коготь.
- Доброго здоровья, Василий Амфибрахиевич! - степенно поклонился мужик, - А что произошло то. Черт из реки вылез. Я вот здесь стоял и все видел: попадья только к проруби подошла, а он из нее и вылез, отряхивается и спрашивает, не видел ли кто барина, то есть вас, поблизости. Фелицата Власиевна и поинтересовалась, зачем барин нужен. А нечистый и отвечает, что мол, пора и честь знать, хорошо тут ваше благородие устроилось. Тут попадья как заорет "Не отдадим барина в пекло! Бейте чертяку, православные!" И все, как треснула коромыслом, а там и другие, чем ни попадя - кто вальком, кто простыней, да мужики примчались, вот черт - то и рванул в поле. А тебе, барин, придется молебен благодарственный заказывать, да и церковку какую - никакую тут поставить, а то мало ли что... - сказав все это мужик еще раз поклонился и ушел к кобыле, запряженной в сани с непонятными тюками.
- Ну и попался Фугас! - схватился за голову Ливень, - Что делать - то!
- Пойдем домой, думаю делать ничего не нужно, сам от них оторвется и ко мне своим ходом доберется, - довольно мрачно отозвался Коготь.
- А это что за мужик такой? - заинтересовался Волнорез, разворачивая коня в сторону дома.
- Местный псаломщик, очень умный мужик. Ох, теперь точно придется здесь церковку строить, в память избавления от "черта", а то ведь не поймут! - Коготь закусил губу, размышляя о чем - то.

Фугас вернулся через час, немного пощипанный, но не сдавшийся. Новость облетела всю округу, Коготь действительно заказал и честно отстоял молебен и потом сделал чертеж и выделил деньги на постройку часовни во имя святых Киприана и Иустиньи, защитников от нечистой силы. Через пятнадцать лет после этой истории он продал имение и уехал за границу, в Италию. В своем бывшем имении он никогда больше не был и не знает, сохранилась ли эта часовня или нет.

****
- Ну вы и развлеклись тогда! - восхитился Грива, - А раков - то съели?
- Конечно, съели, не пропадать же добру! - ответил Фугас, входя в комнату с каким - то листком в руках, - Эти двое - кивок на Ливня и Волнореза - нас с Когтем разыграть хотели, только не ожидали, что я всерьез полезу в мороз в реку раков искать. Я их уже давно простил, а возмущаюсь так, для порядка больше, да и мстю я им потом устроил.
- А я думала, что автоботы не мстят и дурацкие розыгрыши не устраивают, - удивилась Веточка.
- Плохо ты о нас думаешь, - ухмыльнулся из - за чашки Ливень, - Да и все это мы делаем не со зла, а по дружески и от нечего делать. Посиди - ка на чужой планете квинт знает сколько времени, и ты номера откалывать примешься. Фугас, а что это ты принес?
- В Интернете нашел. Та самая часовня. Все пережила, в настоящее время ее немного переделали и сейчас это приходская церковь. Да и про тебя, Коготь. там помнят, только уверены, что черти тебе от мальвазии мерещились, - Фугас протянул младшим автоботам распечатку. На фотографии была видна небольшая церковка с пятью куполами на берегу реки, белая с высокими узкими окнами. На крыльце стоял, судя по внешнему виду, священник с семьей.
- Попадья - то точь в точь как и раньше, - удивился Волнорез.
- Раз попа в бане сразу видно, так и попадью тоже должно быть отличают, - пожал плечами Фугас, - И зачем я только с ней заговорил, когда вылез. Надо было сразу же обратно нырять, эх, не додумался!
- Как гласит народная автоботская мудрость - умная мысля приходит опосля, - провозгласил Коготь, внимательно разглядывая листок распечатки, - И вообще сейчас уже поздно, кое кому пора спать.
Младшие сразу стали уговаривать рассказать что - нибудь еще, да вот хотя бы о том, как Фугас мстю творил или что там произошло со святой инквизицией, интересно же. Ребята согласились идти спать только после того, как им торжественно пообещали рассказать об этом, но не сейчас, а как нибудь в другой раз.