Небольшое, полутемное помещение, гладкие металлические стены, прекрасно заглушающие любые звуки… Что это – карцер, пыточная? Старскрим не помнил, как очутился здесь. Это был обычный патруль, в тот день у него даже не было задания, но он умудрился попасться как неоперившийся курсант-первогодка. Лишь немного отклонился от курса – проверить подозрительный радиосигнал - а там его уже ждали. Старскрим успел почувствовать, даже увидеть тень нападавшего, но мгновение спустя все схлопнулось в темноту… А потом он оказался здесь, в этой комнате с серыми стенами…ведя безмолвную войну со своим же корпусом.
Десептикон не знал, что за машины к нему подключили, не понимал, почему от подсоединенных к медицинском портам кабелей по нейросети расползается жар, заставляя хладогент лениво стекать по белой броне, но одно он знал точно – что-то буквально парализовало его. Старскрим не был связан, он мог вполне свободно поднять руку или сделать шаг, но рука отказывалась отсоединять проклятый кабель, а ноги не хотели нести к такой близкой двери, будто сам корпус сопротивлялся даже мысли о побеге. В бесплодных попытках прошло уже несколько часов, автоботы будто забыли о существовании пленника и единственное, что слышал Старскрим, это негромкий гул машин, да звуки натужной работы собственных вентсистем.
Щелчок дверных замков заставил сикера оторвать оптику от пола и взглянуть на обрисовавшийся в светлом проеме силуэт. Трансформер сделал шаг вперед и Старскрим тихо фыркнул – какая честь, сам Оптимус Прайм будет его палачом, лично вырвав искру…
Командующий автоботов подошел к своей жертве почти вплотную, красная оптика задумчиво смерила белый корпус.
- Так ты и есть Старскрим, о котором я столько слышал? Тебя было нелегко поймать. – негромко проговорил тиран.
Старскрим лишь презрительно сощурился, с вызовом глядя на темного трансформера.
– Почему такое недовольное лицо? – хмыкнул Прайм. – Дай-ка угадаю – тебя беспокоит этот кабель? Не волнуйся… - указательный палец подцепил Старскрима за подбородок, заставляя поднять голову. – Это не так страшно, как кажется, просто сделает тебя более чувственным, пока ты дожидаешься…
- Ты ничего от меня не узнаешь! – сикер, похоже, иначе понял странное замечание. - Можешь разорвать меня на части, прострелить искру, но я тебе ничего не скажу!
Темная фигура рядом тихо рассмеялась.
- Как пафосно... Ты забыл добавить «мерзкий автобот». У нас есть способы подключить вокодер любому упрямцу. Но…– еще одна, скрытая маской, усмешка и большой палец прошелся по белой щеке. – это может подождать.
Крылатый корпус тряхнуло как от удара током, и голубая оптика шокировано распахнулась, когда след от прикосновения словно полыхнул огнем, а по нейросети пронеслась очередная горячая волна. Только этот жар уже был знаком сикеру…
- Ты красив. Гораздо лучше, чем на головидео. – палец лениво прошелся по лицевому шву, опустился на неровно пульсирующий шейный топливопровод и неторопливо ушел за спину, прочертив прямую по кромке дрожащего крыла. – Мне кажется жутко несправедливым, что вся эта красота досталась Мегатрону.
Легкий толчок и Старскрим начал отступать назад, пока не уперся спиной в стену. И сикер запаниковал уже по-настоящему, когда горячий корпус с силой прижал его к безразличному серому металлу. Надо сопротивляться, ударить, оттолкнуть от себя наглого извращенца, но ни одно серво даже не дрогнуло, словно став чужим для Старскрима.
- Хватит! Зачем…зачем ты это делаешь?! – истребитель попытался отодвинуться от излучающей жар фигуры, но не смог, да и бежать-то было некуда.
- Потому что я так хочу. – темные руки вновь заскользили по слабо вибрирующей броне. – А я всегда получаю желаемое.
- Даже не думай…не думай, что я буду… - слабый протест прервался криком боли и скрежетом металла сминаемого крыла.
- Я не думаю, я знаю, сикер. Эта машина целиком и полностью подчинила тебя – ты сделаешь все сам. – щелчок замков и паховая броня Старскрима ушла в сторону, снова щелчок – Прайм сделал тоже самое со своей. – Даже жаль, что ты не будешь сопротивляться…
Прайм подхватил десептикона под бедра, рывком поднял вверх, оставляя полосы белой краски на стене, и, уложив стройные ноги на талию, замер, вглядываясь в исказившееся лицо. Лидер автоботов любил страх, любить видеть его в оптике поверженного врага за мгновение до гибели или своего же солдата, знающего, что за наказание его ждет. Но еще больше Прайм любил чувство отчаяния и обреченности…безысходности, что читалась сейчас во взгляде десептикона. Довольно зарычав, тиран резко вошел, усмехнувшись, когда порт сикера сжался от жесткого вторжения, а руки автоматически схватились за черные плечи.
- Вот так… И не забывай постанывать. – последовал грубый приказ. И к своему ужасу, Старскрим услышал собственный возбужденный стон…
Прайм не знал жалости, да и нежность была ему незнакома – черный гигант грубо всаживался в беспрестанно дрожащий корпус, словно пытаясь пригвоздить его к стене, сминал трепещущие крылья, сопровождая рычанием каждый новый болезненный стон.
- Поцелуй, сикер! – прошипел автобот, войдя так, что крылатый трансформер выгнулся дугой от боли.
Едва слышный всхлип и дрожащие губы прижались к шейной проводке автобота, слегка прикусили и двинулись дальше, лаская чувствительные датчики. Старскрим пытался остановить себя, сделать хоть что-то, чтоб прекратить весь этот кошмар, но продолжал дарить нежность своему насильнику, отдаваться ему, хотеть его, несмотря на боль и унижение. Получать грязное удовольствие, отчего происходящее казалось еще отвратительней. И иступлено кричать, когда дрогнули и раскрылись броневые щитки грудной брони и яростно пульсирующая искра, вспыхнув как супернова, слилась с жадной искрой Прайма.
Тихий удовлетворенный смех и Старскрим медленно сполз по стене на пол, глядя на неспешно удаляющуюся фигуру, а по светлой щеке, слабо сверкнув в полумраке, скатилась одинокая капля омывателя…
Мегатрону понадобилась невероятно сложный план спасательной операции и почти две недели на его подготовку, но каким-то чудом небольшой отряд десептиконов во главе с лидером смог проникнуть в сердце автоботской цитадели. И вынести оттуда полуотключенного Старскрима в измятой броне, залитой хладогентом, энергоном и еще невесть чем. После Хук на три дня заперся в медотсеке, заменяя расплавленные схемы и сращивая разорванную проводку, а на все вопросы о состоянии сикера отвечая изощренными проклятиями. В конце концов, Старскрим покинул вотчину десептиконского медика, но о полутора декадах, проведенных в плену, не обмолвился ни словом, сразу переводя разговор в другое русло когда кто-то упоминал об этом. Молчание порождало множество сплетен и кривотолков, но, с течением времени, утихли и они. И, казалось, все пришло в норму, только за Мегатроном начали замечать одну странность – дикую ярость и обещание немедленной деактивации, что вспыхивали в голубой оптике при упоминании автоботского лидера…