Изящное лицо в зеркале смотрело на него безучастно, и Старскрим вздохнул.

С тех самых пор, как из портала между измерениями появился Клиффджампер, в глубине его процессора все время звучал тихий, назойливый голос. Старскрим-ученый был, конечно, зачарован – само существование разных измерений, разных реальностей, было чем-то, о чем он мог лишь мечтать во время скучных лекций в Кибертронской Академии. Но высоконравственный Старскрим-десептикон заинтригован отнюдь не был.

Изящное лицо в зеркале смотрело на него безучастно, и Старскрим подумал о "злом" себе – том, о котором говорил Клиффджампер – интересно, он тоже старался, чтобы лицо все время оставалось таким же отполированным, таким же белым? Потом он вспомнил, что "хороший" Клиффджампер был красного цвета – совсем не похоже на прежнего Клиффджампера. Пожалуй, Старскрим из другого измерения запросто мог оказаться черно-серо-синим – полной противоположностью его собственной окраски.

В порядке эксперимента он приблизил палец к своей оптике, наблюдая, как голубой свет разгорается напротив, с другой стороны стекла. Если у здешних автоботов глаза красные, то, может быть, у тамошних десептиконов они красные тоже...

– Старскрим...

Белый мех подскочил и развернулся, обнаружив, что сзади стоит Мегатрон. Серо-серебряный лидер десептиконов бросил на него взгляд, полный внимания и интереса.

– Я... прошу прощения, сэр. Я не заметил, как вы вошли, – пробормотал Старскрим.

– Старскрим, ты в порядке? – спросил больший мех. В его оптике светилась забота. – Я вызывал тебя по коммлинку трижды.

– Не слышал, – пробурчал самолет извиняющимся тоном. Он снова отвернулся и посмотрел на свое отражение – рядом с ним теперь было отражение Мегатрона. И как он не заметил его сразу? Его угла зрения как раз хватало, чтобы разглядеть, с какой нежностью Мегатрон смотрит на него.

– Тебе что-то не дает покоя, – сказал от Старскриму. Его тон располагал к доверию. Мегатрон подтянул стул поближе и сел рядом с сикером. Старскрим нахмурился, по-прежнему не отводя взгляд от своего отражения.

– Это неважно, сэр. Пожалуйста, не беспокойтесь, – тихо ответил лейтенант. – Я уверен, что у вас хватает планов, нуждающихся в рассмотрении, или маневров, ожидающих вашего подтверждения, или...

– Старскрим, – прервал его Мегатрон, в его тоне сквозила уверенность. – Мой дорогой заместитель. Ты смотришь на свое отражение в этом зеркале вот уже несколько часов. Я никогда раньше не замечал за тобой нарциссизма, так что в твоем процессоре определенно вертится какая-то мысль.

Авиакомандующий развернулся лицом к Мегатрону. Нарциссизм? Пожалуй, есть немного – ему ведь нравилось следить за своей внешностью, сберегая слой краски настолько чистым и белым, насколько это возможно. Нечто внутри процессора подсказывало, что и его злому отражению нарциссизм в некоторой (если не большей) степени тоже был присущ. Потом он вспомнил, как был напугал видом Мегатрона только прибывший Клиффджампер – маленький автобот мог часами рассказывать ужасные вещи о злобном тиране-десептиконе, которого он знал по ту сторону зеркала. Все это с трудом укладывалось в процессоре, особенно тогда, когда Мегатрон смотрел на него с таким теплом и заботой, с таким вниманием, какое и должен проявлять настоящий лидер.

Он снова посмотрел на отражение. Изящное лицо смотрело на него безучастно, и Старскрим вздохнул.

– Я... – начал он, и скрипучий голос был необычно мягок. – Неужели я и впрямь настолько жесток, как говорит Клиффджампер? По другую сторону зеркала?

Мегатрон мягко улыбнулся, из его вентиляции повеяло теплом.

– А я и впрямь так жесток к тебе по ту сторону зеркала, как говорит Клиффджампер? Ты на самом деле каждый день пытаешься меня убить? А Оптимус Прайм может быть героем? Правда, Старскрим, – усмехнулся он, – все это на самом деле?

– Это не мучает вас? – защищаясь, проговорил Старскрим, и его по-детски голубая оптика сузилась.

– Хмм, – Мегатрон задумался на мгновение. – Нет.

Без всякого предупреждения лидер десептиконов притянул авиакомандующего к своей груди, обняв белоснежные крылья. Сикер взвизгнул от удивления.

– Это не мучает меня, Старскрим. Здесь и сейчас, в этой реальности, ты умный мех с хорошей искрой, – он слегка отодвинул сикера, чтобы взглянуть в его оптику. – Ты талантливый, заслуживший хорошую репутацию летчик и ученый, на тебя ориентируются все твои солетники. Я сам беру пример с тебя, когда мне не удается быть таким сильным лидером, каким я хотел бы быть. И кроме того... я думаю, что у нас в этом измерении найдутся заботы посерьезнее, чем мысли о других мехах из других измерений.

Старскрим на мгновение задумался над его словами, а потом улыбнулся своему командиру.

– Вы правы, – и неуверенно обнял его в ответ, стараясь не переступить отведенных границ. Потом он снова прижался головой к серебряной груди. – Даже если там вы унижаете меня, я все же знаю, что этот Мегатрон... он...

– Он что? – тихо переспросил Мегатрон, его оптика сияла.

Медленно, робко Старскрим прижался к нему и поцеловал Мегатрона в нос.

– Он замечательный, – выдохнул он. Лидер десептиконов засмеялся – глубокий, приятный рокот – а потом наклонился и поцеловал своего лейтенанта в губы.