Такова моя работа.

Плечо болело так, словно в него попал не просто энергозаряд со смещённым центром, а кислотно-коррозийная мина. Родомес отступал, пока хватало сил держать энергоновый клинок. На этой планете теперь была вечная ночь – вот какова цена проигрыша десептиконам. Циклону удалось воспроизвести технологию солнечного шприца, и теперь Амальго – древняя звезда Капирса - навсегда потухла превратившись в безжизненные куски раскиданные в один широкий астероидный пояс. Шаг за шагом новоявленный лидер автоботов приближался к краю пропасти, где некогда они расстались с первым лейтенантом. Причину этого мучительного расставания не надо было объяснять. Никто тогда не упрекнул бы Джазза в том, что он не может больше участвовать в боях.
«Моё место рядом с Праймом!» - звучало в голове Родомеса. Он вспоминал, как яростно тогда вспыхнул лиловым цветом продолговатый визор, в какой болезненной гримасе искривились изящные губы, как сжался чёрный кулак… Никто тогда не мог разговаривать с диверсантом – он потерял всех кого любил. Проул, Рэтчет, Айронхайд, Броул! Оптимус…
Сколько циклов он сидел, закрывшись в отсеке, игнорируя сделать жуткие звуки тяжёлых гитарных рифов забойного металла и хорора потише? На раздачу энергона он не приходил, что существенно потрепало нервы всем. Ровно через четыре дня после похорон своих товарищей, он вышел из своего отсека уже другим. Даже в тот день, когда все праздновали победу, он с ненавистью и злобной беспомощностью рассматривал украшения зала, словно хотел уничтожить всё это ликование по поводу окончания войны. Этот внутренний импульс жажды мести, не выходил за пределы его разума, но отчётливо проступал фоном от его напряжённого корпуса. Нет ничего страшнее, чем молчаливый Джазз. Все, кто встречался с ним в узком проходе коридора, испытывали нешуточное напряжение, и отчуждение. Никто не мог подобрать слов для него, никто не решался попытаться поговорить с ним. На холодном и отточенном лице, теперь уже бесстрастном и немом, больше не мелькала задорная улыбка. Тогда, на невинный вопрос Арси об его самочувствии, он сказал коротко и резко: «Я мёртв». Эти слова глубоко впечатались в мысли Родомеса Прайма, стоящего неподалёку.




От неожиданного удара в корпус лидера согнуло пополам. В оптике страшной картиной предстал тот день, когда Оптимус сражался с Мегатроном, точно так же падая на колени под титановыми кулаками врага. Родомесс поднял тяжёлый замутненный взгляд на своего противника, который кротко смеялся, наслаждаясь беспомощным положением жертвы.

- Операция уничтожение.

Алый визор блеснул небывалым триумфом, когда нога Прайма немного соскользнула в сторону пропасти. Родомес перекатился с края к более надёжному и широкому участку земли. За этот перекат он получил ещё один удар, теперь уже в боковину, откуда незамедлительно посыпались электрические брызги.

Родомес был готов плакать от бессилия, от этого жуткого равнодушия стоящего неподалёку автобота. Он с каким-то безумным упорством и непоколебимой стойкостью наблюдал за действиями Саундвейва. За тем, как вздымается его рука, как ловко проходит в стык брони противника тонкий фиолетовый клинок. Лидер автоботов словно впал в забытье прошлого, глядя на этот очерченный в ярком свете силуэт, на горящий холодом сверхновой визор.


----------------------------


- Это я виноват в том, что его больше нет! Если бы я не вмешался, он мог бы спастись!

Джазз потёр ушибленную челюсть, сидя на земле, и смотря с низу вверх на своего нового командира.
- Мне плевать. Этим ты его не вернёшь. Оставь свои извинения при себе.

Эти слова хлестнули аудиодатчики, как плеть. Воздух наполнился отчаянием и едкой тишиной, в которой можно было захлебнуться. Он ударил диверсанта только потому, что тот не снизошёл до разговора, не став отвечать на вопросы. И кто из них бился в истерике? Кто перешагнул эту черту дозволенного теперь? Ветер сбросил пару пушинок растения похожего на одуванчик в прозрачную и немую пасть пропасти. Этот маленький штрих вписался в общую картину как дополнение к разорвавшейся нити хрупкого доверия между командиром и подчинённым.

« Я виноват в том, что не сдержал себя. Я виноват в том, что ты перешёл на их сторону! Я виноват!»

- Прости меня, Джазз!

Омыватель хлынул рекой по стальным щекам Родомеса, но его словам было суждено разлететься и упасть вниз в пустоту. Джазз ушёл. В тот день никто так и не смог его найти. Перцептор не понимал в чём дело: он не понимал, почему при отличных физических данных и отличном состоянии, первый лейтенант выглядел так, словно только что дал бой. Его моральное состояние во время боя и после него не было для кого-то секретом – просто не стоило его трогать какое-то время, и он быстро возвращался к своему привычному расположению Искры. Но теперь… Даже наука была бессильна в своих логичных объяснениях.
--------------------------------------


Воспоминания резали изнутри. Родомес Прайм стоял перед выбором – либо погибнуть здесь в попытке доказать Джаззу искренность своих раскаяний, либо сражаться и убить, чтобы не заставлять друзей чувствовать ещё одну потерю. Что-то свирепое и уверенное проснулось в нутре оранжевого автобота. Саундвейв даже не успел отметить эту резкую перемену в постоянно защищавшемся противнике. Молодой лидер встал с колен и нанёс сокрушительный удар кулаком в корпус, от которого десептикона отнесло на несколько метров.
Воспользовавшись этой заминкой, разгорячённый битвой Родомес, прокричал так, чтобы его мог услышать стоявший на возвышенности лейтенант:

- Я не собираюсь проигрывать только потому, что виноват в смерти Оптимуса! Слышишь! Я не буду больше извиняться, и искать встречи с тобой, Джазз! Если ты решил переметнуться к ним, то, как бы тяжело это не было для меня, я буду вынужден признать тебя своим врагом. Я не буду рисковать тем что у меня есть, только ради того чтобы утолить твоё чувство мести!

Саундвейв не любил проигрывать. Удар обрушился на Родомеса Прайма с неистовой силой, оскорблённого фехтовальщика, которому отвесили пинок отнюдь не мечом.
- Умри, автобот!
Родомес подставил под лезвие энергонового клинка свою руку, что лишь сдержало удар, но не предупредило его. Новая атака десептикона была как ответ на недавнее оскорбление – кулак мощно впечатался в лицевую пластину лидера автоботов, и тот снова оказался на земле. Саундвейв занёс над головой Родомеса свой меч, и тут связиста словно что-то стукнуло сзади.
- Хватит, - прозвучал знакомый и такой холодный голос. Десептикон обернулся, на неожиданно откуда-то взявшегося Джазза, и с ненавистью прошипел слова проклятья. Затем его гироскопы отказались удерживать мощное тело в ровном положении, и с тихим отключением гудящих сервоприводов, десептикон упал навзничь. Родомес вытер разбитую губу тыльной стороной ладони.
- Я не буду больше извиняться.
- И не надо. Я рад, что ты всё понял и осознал.
- О чём ты? – Как-то раздраженно огрызнулся уставший от битвы лидер.
- Об ответственности за свои поступки.
- Да ты… ты… - Выдавливал из себя гневные слова Родомес, крепко сжимая кулаки. – Да что ты знаешь об ответственности?!!
- То, что наш долг выше наших привязанностей. Я подозревал, что рано или поздно что-то случится с Оптимусом, и на его место придёт кто-то другой. Я знал это, но не мог осознать. Я не верил, что у меня можно украсть того, кто был для меня всем. Ты не Оптимус, но это не значит, что всё, что он строил, обречено кануть в забвение. Родомес, моя работа – быть рядом с Праймом. Так же как и тебе, мне тяжело терять, но если бы ты пожертвовал собой ради меня, то твоя жертва была бы напрасной. Ты в ответе за тех, кто ждёт тебя сейчас на базе. Если они потеряют ещё и тебя, их дух будет сломлен, и тогда десептиконам нечего будет завоёвывать - ведь никто не сможет им больше противостоять.

- Кончай трепаться! Ты сам переметнулся к ним!

Джазз подал руку своему товарищу, чтобы тот смог подняться. Некоторое время оранжевый автобот с недоверием смотрел на раскрытую чёрную ладонь, пока не решился подать свою. Диверсант впервые улыбнулся ему, своей привычной искренней и такой завораживающей улыбкой.

- Пошли домой, - мягко сказал он. – Я расскажу тебе обо всём после.







- Не могу поверить в это. Звучит как-то бредово, - фыркнул Магнус, посматривая в сторону диверсанта, который как ни в чём не бывало, снимал фальшброню и бутафорский знак десептиконов.
- Я должен был убедиться в этом, тем более, что мне самому не верилось что Саундвейв захочет стать лидером десептиконов. Здесь есть какой-то подвох. То, что Гальватрон исчез, не говорит о том, что он не появится снова. Но со стороны Саундвейва было бы просто ребячеством занимать место этого психа, не удостоверившись в его полной аннигиляции. Это не логично. Или у него был какой-то козырь, или кто-то хочет, чтобы мы думали, что десептиконы борются внутри знака за власть.

Родомес посмотрел на страховочный каркас своей повреждённой руки.
- Это было рискованно. Тебя могли убить, Джазз!
- Такова моя работа. Прости, что не предупредил – мне действительно было паршиво. Но и веселиться в то время, как наши враги не истратили все попытки подобраться к нам, я не мог. Пришлось вживаться в роль на ходу, а это, между прочим, сложно.
- Это безответственно не говорить о боевом выходе командованию! Два наряда вне очереди! – Внезапно для всех вспылил Родомес Прайм.
- Опа, - удивлённо присвистнул Ультра Магнус, присев в кресло.

Джазз только пожал плечами.

- Бытовая трудоголия вполне лечит от дурных мыслей. Есть два наряда вне очереди! – С улыбкой откозырял диверсант, и направился к выходу. Вслед за ним вышли Спрингер и Арси.
Родомес тяжело прогнал атмосферу по фильтрам. Ультра Магнус не без интереса неприлично созерцал своего командира, не отводя оптики.
- Чего? – Повёл надлинзовым щитком Родомес.
- Он, конечно, клоун, но, похоже, что ему удалось сделать из тебя лидера. Неплохое начало, Родомес.
- Уффф, - устало выдохнул Прайм. – Ещё пару сеансов такой шокотерапии и я застрелюсь. Но знаешь, я действительно испугался. Да так, что был готов уступить Саундвейву.
- А потом? – Настороженно спросил заместитель командира.
- Потом я подумал… А какого, собственно, тернидрона? Лидер я или кто?
- Хе-хе, но Саунда-то вырубил Джазз.
- Эта диверсантская сволочь стояла и мирно смотрела, как мы сражаемся!
- Ну, я бы сказал, он смотрел на то, не как ты сражаешься, а за что. По этой причине не вмешивался. Джазз в этом плане странный парень, с одной стороны он идеалист, с другой – вполне себе понятный автобот. Он потерял лидера, того кто вёл его всё это время, он был к Оптимусу практически ближе всех нас. Ему было важно понять, на что ты способен и стоит ли за тобой идти.
- И что бы произошло, если бы я проиграл?
Магнус откинулся в кресле и пожал плечами.
- Ну, насколько я знаю, его решение тебе помочь было бы неизменным, вот только мотив был бы уже другим. А потом, он бы просто, наверное, исчез. Это вполне в его стиле. А так, он увидел, что ты готов защищать то, что было дорого ему и Оптимусу, и он решил помогать тебе.
- Мог просто сказать.
- А ты бы услышал тогда? Всё это время ты тратил только на извинения и соболезнования. Разве ты бы понял его стремление тебе помочь? На самом деле ты выглядел хуже, чем он, просто из-за всей этой суматохи, это было не видно остальным, но видно ему. Работа у него такая - видеть мотив, и воздействовать на события.
- Диверсант квантов… Но ведь ему было тоже больно и плохо, и вёл он себя соответственно.
- Да. Ему было больно, но именно это его состояние помогло тебе понять его мотив, научить тебя думать не только привязанностями. Лидер порой жертвует всем для всеобщего блага.
Родомес слегка покраснел.
- Значит, я не смогу теперь быть ближе к своим подчинённым?
- Как сказать, - вздохнул городничий. – С одной стороны ничто не запрещается, с другой – он точно не принял бы жертву всеми нами, ради каких-то эфемерных чувств с твоей стоны. А почему ты спросил?
- Мне кажется, что как только я принял матрицу лидерства, я отдалился от всех. Словно вы все стали для меня не друзьями, а скарбом в пещере, а я как дракон, который охраняет эту пещеру, но никогда не может быть алмазом среди всех остальных сокровищ.
Ультра Магнус посмотрел на своего командира, передав в оптике все оттенки нежного голубого цвета, словно пытался одним лишь взглядом успокоить оранжевого автобота. Терзания испытываемые тем, кто видел смерть лучшего лидера автоботов, да потом ещё и самого ставшего лидером, были ужасны и отчаянны. Родомес точно не знал, как ему быть и никто особо не мог помочь ему в поисках этих ответов.
- Тебе кажется, - мягко улыбнулся Ультра Магнус. – Оптимус, например, играл со своим отрядом в баскетбол, или смотрел земное телевидение. Не беспокойся, ты вскоре привыкнешь и научишься отличать отношения командира и друга. Всё приходит со временем.
Сине-красный автобот вышел, оставляя Родомеса Прайма наедине со своими мыслями. И он долго сидел, сцепив пальцы в замок, и уронив на них подбородок.
«Так далеко при такой близости… Такова твоя работа?»