Они бежали вдоль покорёженных зданий, отстреливаясь на бегу. Никто не поднимался в воздух – берегли энергию для стрельбы. Старскрим, мчавшийся впереди, отчаянно ругался, в его голосе Саундвейв явственно различал панику. Сам он не испытывал никакого страха и даже не ощущал боли, хотя был ранен, и довольно чувствительно – чей-то меткий выстрел из плазмомёта зацепил его правый бок. Все чувства в нём были раздавлены тяжёлой тревогой – не за себя, за другого. Саундвейв давно потерял Мегатрона из виду, но знал, что побратим где-то совсем рядом. На бегу он вертел головой, пытаясь разглядеть хотя бы отблеск серебристого металла, но не видел ничего, кроме перекрученных обломков стен вокруг и множества настигающих отвратительно пёстрых фигур с ненавистными алыми знаками на корпусах. Они как раз бежали вдоль высокого здания, одного из немногих уцелевших в этом разгроме, и Саундвейв вдруг с пронзительной отчётливостью понял, что Мегатрон там, наверху, на крыше. Он резко остановился, бежавший позади Хук наткнулся на его спину, и оба чуть не упали.
-Ты что, сдурел? – заорал ремонтник. Страх сбил с него обычный лоск, Саундвейву показалось, что инженер готов разорвать его на части. Он хотел ответить, но тут всё и случилось. Ужас и боль вонзились в сознание Саундвейва, словно смертоносная ракета. Его рот под маской раскрылся в беззвучном крике, он зашатался и тяжело рухнул на колени. В тот же миг, сверкнув в воздухе, прямо перед ним о плиты мостовой гулко ударилось тело. Те из бежавших, кто успел проскочить вперёд, обернулись на звук – и застыли, остолбенев. Даже преследователи - автоботы остановились в отдалении, возбуждённо жестикулируя. Саундвейв ничего этого не видел. Остановившимся взглядом он смотрел на распростёртого перед ним побратима. Мегатрон лежал ничком, кроме множества вмятин и тёмных следов от попаданий плазмы, на его теле не было заметно никаких повреждений, но связист знал, что Повелитель ранен, и что его раны смертельны. Это было невозможно, немыслимо, невыносимо. Саундвейв раскачивался, стоя на коленях, глядя как руки Мегатрона скребут по плитам, в тщетных попытках приподнять ставшее бессильным тело. Ужасная боль, терзавшая поверженного Повелителя, тяжкими волнами накатывала на Саундвейва, затопляя разум. Он, как и Мегатрон, был не в силах даже застонать.
Первым из десептиконов опомнился Старскрим. С кривой усмешкой он приблизился к лежащему и встал над ним, уперев руки в бока.
- Как ты себя чувствуешь, могучий Мегатрон? – издевательски-заботливо осведомился он. – Примерно так же, как твой «гениальный» план?
Мегатрон молчал, его пальцы оставляли на плитах светлые полоски. Старскрим размахнулся и пинком перевернул Повелителя на спину. Саундвейв хотел вскочить, ударить Старскрима в гнусно ухмыляющееся лицо, застрелить … но взгляд его упал на развороченную грудь побратима, и он замер, словно пригвождённый к месту. На прочих десептиконов это зрелище подействовало совершенно противоположным образом. Они попятились, как будто тело бывшего – теперь они знали это точно – Повелителя было заражено спорами космической ржавчины, развернулись и, словно по команде, бросились бежать, хотя автоботы явно не собирались их преследовать.
Саундвейв полубезумным взором вглядывался в кривящееся от боли лицо побратима. Мегатрон был в полном сознании. В его глазах билась мука, взгляд – впервые в жизни – был беспомощным и растерянным, губы беззвучно шевелились. Он отчаянно пытался приподняться на локте, но искалеченное тело только бессмысленно подёргивалось.
Саундвейв услышал шёпот – такой слабый, что лишь его совершенные слуховые датчики могли различить слова.
- Не…бросай меня…здесь…Саундвейв…
Связист словно очнулся. Он бережно поднял Мегатрона, даже не почувствовав тяжести огромного, бессильно обвисающего у него на руках тела, и рванулся вслед за бегущими. Боль – своя и чужая – была почти невыносимой, но он бежал изо всех сил, гулко ударяя широкими ступнями о покорёженные плиты.
Он сумел совершить невозможное. Когда последний из десептиконов запрыгнул в раскрытый люк Астротрейна, и бронированная створка уже начала задвигаться, Саундвейв боком проскользнул в проём, уложил свою драгоценную ношу на металлический пол и сам почти рухнул рядом, привалившись спиной к вибрирующей переборке. Астротрейн взлетел сразу же. Никто не стрелял вслед, и от этого бегство выглядело ещё позорнее. Саундвейв не думал о позоре. Мыслей не было вообще – никаких.

***
В грузовом отсеке Астротрейна с трудом можно было повернуться. Всюду сидели или лежали десептиконы - мало кто остался невредим. Хук, сам весь в царапинах и вмятинах, занимался самыми тяжелыми ранами. Первым делом он, несмотря на тесноту, сумел при помощи других конструктиконов отделить тяжелораненых от безнадежных. Теперь безнадежные - все, кроме Мегатрона - лежали возле левой переборки. Рэмджет и Рэнэмок были без сознания, Дирдж лежал ничком и скреб пол пальцами уцелевшей руки. Недавно очнувшийся Скайварп громко и протяжно стонал. Иногда он начинал хрипло кричать, судорожно хватаясь за развороченную плазмой грудь. Сидевший у другой стены Траст наконец не выдержал.
- Заткнешься ты или нет?!
Скайварп вряд ли услышал его. В его слабо мерцающих глазах не осталось ничего разумного, только боль и ужас. Он снова закричал. Траст вскочил, сжав кулаки.
- Заткнись, я сказал!
Тандер схватил его за локоть.
- Оставь его в покое, - негромко произнес он. - Он умирает.
Траст яростно вырвался.
-У мирает? Так пусть делает это как воин, а не как трус!
Он поглядел на Дирджа, который по-прежнему молча скреб пальцами по полу, иногда сильно вздрагивая всем телом. Лицо Траста исказилось от горя и ярости. Тандер положил руку ему на плечо.
- Я понимаю, Дирдж - твой побратим, но...
Траст вновь стряхнул его руку. Его взгляд был прикован к мучительно содрогающейся фигуре на полу. Скайварп опять застонал. Траст рванулся к нему и с размаху пнул в бок. Сикер зашелся криком, Траст размахнулся еще раз... и услышал звук отрывшихся оружейных люков. Он замер на месте.
- Угомонись, - услышал он спокойный голос Тандера. -Не угомонишься - здесь станет одним умирающим больше.
Траст медленно обернулся, увидел две изготовленные к бою ракетные установки и два нацеленных ему в грудь лазера и над всем этим - бесстрастное лицо с плотно сжатыми губами, тихо выругался и сел, уронив голову на скрещенные руки.
...Саундвейв ничего этого не слышал и не видел. Его сознание то и дело проваливалось в мутно-серое ничто. Его собственная рана не была по-настоящему тяжелой , но страдания побратима обрушивались на него как жгучий водопад кислоты. Голова Мегатрона лежала у него на коленях. Поверженный Повелитель балансировал на грани реальности и беспамятства, его глаза то ярко вспыхивали, то почти что гасли. И в том же ритме гас и возникал мир вокруг Саундвейва. В какой-то миг из бредовой полумглы материализовался Хук, лишь мельком глянул на Мегатрона и вновь скрылся куда-то, словно провалился сквозь пол. Саундвейву показалось, что он заметил сожаление в глазах ремонтника, но возможно, ему просто хотелось это увидеть.
- Мне... конец?
Саундвейв вздрогнул, услышав этот слабый, искаженный шепот. Он молчал, не в силах ответить.
-Ч то он... сделал со мной? Покажи мне. Диагностика... не работает.
Саундвейв медлил, с тоской глядя на ужасные раны.
- Покажи!
В голосе Мегатрона Саундвейв ощутил тень той силы, которая вела его за собой все эти тысячелетия. И он решился. Вывел на вмонтированный в грудную пластину экран то, что было у него перед глазами - огромные дыры в серебристой броне, раздробленные, искрящие схемоблоки, в которые глубоко впились зазубренные обломки металла. Мегатрон мгновение смотрел на свой смертный приговор, потом его тело вздрогнуло и расслабилось, свечение глаз стало едва заметным. Он потерял сознание.
Саундвейв сидел, безвольно откинувшись к стене. Ему казалось, что он погребен под многотонной глыбой отчаяния. Ни в чем больше не было смысла. Его Повелитель, его побратим был еще жив, но для всех - даже для него, Саундвейва, он был уже мертвецом. И он чувствовал, что его собственная жизнь становится историей вместе с Мегатроном.
Он не сразу понял, что за голос звучит по внутренней трансляции и что значат эти слова:
-Говорит Астротейн! Мой груз слишком велик. Энергии для прыжка к Кибертрону недостаточно! Необходимо сбросить часть массы! Повторяю: необходимо срочно сбросить часть массы!
Откуда-то, из того же серого тумана, в котором - недавно? или тысячу лет назад? - исчез Хук, надвинулось ухмыляющееся лицо Старскрима.
- Ужасно извиняюсь, Саундвейв, но мне придется вас разлучить!
Он наклонился и с натугой поднял бесчувственное тело Мегатрона. Саундвейв с трудом поднялся, держась за стену. Вокруг творилась какая-то возня. Конструктиконы волокли к выходному люку дико вопящего Скайварпа и неподвижного Рэмджета . Ранэбаут держал на руках Ранэмока, чей корпус уже лишился цвета. Траст, сжав кулаки и открыв оружейные люки стоял над затихшим Дирджем.
Понимание пришло внезапно. Саундвейв попытался рвануться вперед, но был вынужден вновь ухватиться за стену. Резкая боль пронзила тело, аварийная система буквально вопила о сбоях, и о том, что энергия на исходе. Он мог только беспомощно смотреть на ухмыляющегося Старскрима, который держал в руках единственный смысл его жизни.
Траст шагнул вперед, грозно надвигаясь на Миксмастера и Скэвенджера.
- А ну, прочь! Не сметь к нему прикасаться! Всех разнесу!!!
Старскрим, не оборачиваясь, повернул наплечные лазеры назад и выстрелил. Ноги Траста оказались перебиты в коленях, и он рухнул ничком, рыча и молотя по полу кулаками. Тандер присел рядом с ним и, судя по всему, что-то ему говорил по персональному каналу связи.
Старскрим повернулся к Саундвейву. Его усмешка стала жестокой. Оба лазера теперь смотрели в грудь связиста, точно туда, где в специальной секции, за дополнительной бронепластиной скрывались погруженные в искусственный стазис его кассеты. Если лазеры ударят не на полную мощность, то, возможно, кто-нибудь из пятерки и уцелеет. Возможно... кто-нибудь... если... Саундвейв невольно поднес руку к груди. Старскрим негромко рассмеялся и скомандовал:
-Астротрейн, двери!
Люк медленно раскрылся, земная атмосфера мгновенно вырвалась наружу. Вопли Скайварпа стихли, как и все прочие звуки. В этой мертвой тишине конструктиконы сбросили за борт свою ношу. Вслед за ними Ранэбаут почти торжественно опустил в межзвездную тьму тело товарища.
Старскрим медлил. Ему казалось, что его победа не полна, чего-то не хватало до окончательного триумфа. Огромное тело Мегатрона оттягивало руки до скрипа в сочленениях, он зря тратил энергию, и все же он топтался перед люком с застывшей на лице ухмылкой, словно чего-то ждал. И дождался.
Мегатрон пришел в себя. Он застонал и не услышал своего стона. Не было слышно вообще ничего. Чьи-то руки держали его, над собой он смутно видел чье-то лицо. Сумев сфокусировать зрение, он пожалел, что сохранил способность видеть.
- Старскрим?
Передатчик еще работал, и сикер услышал его. Лицо Старскрима озарилось такой радостью, что Мегатрон на миг усомнился, не ошибся ли он в своем помощнике. Но только на миг.
-Как чудесно, что я могу попрощаться с тобой, о могучий Мегатрон! Я так страдал от мысли, что ты отправишься в путь без моих добрых пожеланий!
- В...путь? - Мегатрон с трудом мог понять, о чем говорит ухмыляющийся сикер, его сознание с трудом цеплялось за реальность.
- О да, тебе предстоит чудесная маленькая прогулка. Прямо сейчас.
Скандалист шагнул вперед, встав над самым краем люка. Мегатрон увидел бесконечную пустоту и, в отдалении, ставшие уже крошечными, тела его поверженных воинов. Он понял все.
- Ты... ты не можешь так поступить! Я... еще жив!
Лицо Старскрима приблизилось к самому его лицу, улыбка стала почти ласковой.
- Что ж... Значит, тебе не повезло. Прощай!
Падая сквозь пустоту, Мегатрон ощутил безмолвный вопль Саундвейва, луч тоски, горя, отчаяния и стыда.