Если раньше она каким-то чудом умудрилась не сойти с ума, то сейчас, наверное, это все-таки случилось. Что-то словно щелкнуло у нее в голове, какой-то винтик, разболтавшийся во время недавних приключений, вылетел. Винтик этот был, видимо, последним, удерживающим всю конструкцию ее разума от разрушения.
Лиза ощутила, что в ней пробуждается какой-то древний инстинкт, до сих пор мирно дремавший где-то на задворках разума. «Сейчас», требовательно шепнул он, «пока они не опомнились». Сейчас, или никогда. Что именно «сейчас» он, правда, не пояснил, но какая-то все еще работающая часть сознания поняла это сообщение правильно, и немедленно завладела Лизой целиком.
Она услышала шорох одежды и приближающиеся шаги. Бестолково дернула руками, но наручники, к сожалению, не исчезли вместе с электричеством. Больше не тратя на них драгоценное время, Лиза пошевелила ногами – они, к счастью, не были привязаны. Видимо, эти ребята решили, что после их чудесного укола наручников будет достаточно.
Но они ошиблись.
Оскалившись для поднятия боевого духа, Лиза качнулась на стуле, одновременно вскидывая ноги, и тут же резко толкнула ими стол – ей не надо было даже видеть его, чтобы точно рассчитать движение. Стол протестующее скрипнул ножками, но все-таки с блеском справился со своей миссией – Лиза услышала глухой удар и сдавленное проклятие. Правда, она дорого поплатилась за свой триумф: проклятый стул не дал как следует восстановить равновесие, и, падая, утянул ее за собой.
Кто-то явно что-то недоглядел, потому что Лиза обнаружила, что ее и стул больше ничего не связывает. Перекатившись на спину, она прижала ноги к груди, изо всех сил оттягивая скованные за спиной руки вниз, к крестцу.
Ну же…
Времени – всего пара секунд, пока ее охранник сообразит, в чем дело. То, что она хотела сделать, оказалось не так просто, сцепленные на запястьях руки застряли в районе бедер, наручники больно впились в кожу. Лиза, стиснув зубы, твердо пообещала себе сесть на диету, как только все это закончится. Никаких больше шоколадных батончиков, обедов в Ка-Эф-Си и прочих американских удовольствий. Если когда-нибудь ей придется это повторять, лучше, если ее зад будет чуть менее упитанным…
Но дело неожиданно сдвинулось с места – едва ли не сложившись пополам, она все же протиснула руки под ягодицы и торопливо продела в образованную ими петлю оставшиеся части ног.
Хотя, к черту диету. Когда все это закончится, она сделает все, чтобы оно больше никогда не повторялось!
Высвободив руки из-за спины, она припала к полу и затаила дыхание. Неровные шаги и приглушенная ругань агента звучали совсем близко. Он остановился всего в полуметре от ее лица.
Лиза его почти не видела, но слышала, как шуршат брюки на лодыжках и негромко позвякивают ключи в кармане. «Надо сейчас», - посоветовал уже знакомый шепоток, почему-то голосом Старскрима, — «пока он не сообразил».
Пружинисто выпрямившись, она наугад ухватила его за ноги, резко дернув на себя. Агент Хьюстон, коротко вскрикнув, упал вперед, и Лиза, на ощупь вскарабкавшись на него, оседлала его спину, заведя за нее руки и придавив их коленом. Не очень надежно, не очень надолго, но она уже нащупала ножку стула, и, поудобнее обхватив его руками, вложила все силы в отчаянный замах.
Первый раз она промахнулась. Стул жалобно взвизгнул и как-то резко полегчал. В руках у Лизы осталась только одна из его ножек, изогнутая скобкой металлическая трубка. Бить ею кого-то по голове было неудобно, но после пары попыток она справилась. Искренне надеясь, что агент Хьюстон отделается только головной болью (кажется, это вполне справедливое наказание), она лихорадочно ощупала карманы его брюк и пояс. Ей снова повезло, маленький ключ висел у него на ремне, прикрепленный длинной цепочкой.
Открывать наручники вслепую тоже было непросто. Первая попытка закончилась тем, что Лиза выронила ключ, по время второй она промахнулась мимо замка, на третий раз – попыталась вставить ключ не той стороной. Вот оно, счастье! Бородка со щелчком вошла в подходящее отверстие. Не рискуя больше действовать непослушными неуклюжими пальцами, она повернула ключ зубами.
Свободна!
Торопливо застегнув оба браслета на запястьях Хьюстона (он уже приходил в себя, судя по глухим стонам), Лиза бросилась к двери, но налетела на стол. Пошарив по нему руками, она подобрала свой нож и ключи. Фонарик бы тоже не помешал, но он остался в рюкзаке…
Рассовав необходимое имущество по карманам шорт, Лиза все же добралась до выхода, и приоткрыла дверь, прислушиваясь. В коридоре мелькали широкие лучи от ручных фонарей, слышались шаги и голоса. Ну, другого шанса все равно не будет. Судя по этим звукам, там сейчас такой хаос, что ее, возможно, и не заметят. Набравшись духу, она выскочила в коридор.
И только сейчас поняла, что совершенно не представляет где она, собственно, находится.
Кто-то в темноте чуть не налетел на нее, но Лиза вовремя увернулась, прижавшись к стене. Надо бежать… Но куда?
Слева людей с фонарями было, вроде бы, поменьше. Лиза заскользила вдоль стены, касаясь ее рукой. Метров пять все шло без приключений, но, когда она попыталась открыть какую-то дверь, кто-то чисто случайно навел на нее фонарик.
В первые секунды ей показалось, что пронесло – луч скользнул дальше… но тут же вернулся, застав ее на том же месте, бестолково дергающий ручку.
- Сбежала!..
«Ладно, намек понят».
Лиза рванула вперед, петляя по коридору, надеясь таким образом ускользнуть от света фонарей, но эта тактика не принесла успеха. Но сегодня, кажется, Фортуна решила, что хватит ей стоять к Лизе задом, и слегка развернулась: мельтешащий свет фонарей на миг выхватил из темноты открытую дверь, за которой виднелись уходящие вверх и вниз ступени.
«Ложись», шепнуло сознание. Лиза резко присела на корточки – это дало ей пару секунд форы. Как раз достаточно, чтобы подскочить к двери, и рыбкой нырнуть на лестничную площадку.
Она снова прижалась к стене. Преследователи пронеслись мимо, фонари мелькнули и угасли, их свет ее не коснулся. Но это ненадолго – через пару метров они поймут, в чем дело и вернутся…
Лиза посмотрела на ступени, сбегающие вниз, и с сожалением отвергла этот вариант. Там, возможно, и выход, но ее преследователи тоже это знают. Логичнее всего было бы решить, что она бросится вниз. Но там у нее в принципе мало шансов. Кто знает, какая там охрана у главных ворот этой благоустроенной тюрьмы с удобными диванами в допросной…
Значит, наверх!
Лиза успела преодолеть один пролет, когда в распахнутую дверь ворвался свет сразу нескольких фонариков. Она присела на ступеньках и замерла. Сейчас – главное оторваться…
- Вы двое – ищите внизу, - распорядился печально знакомый голос – низкий, но приятный. – Мы посмотрим наверху.
Лиза мысленно выругалась. Ну конечно. Это же ЦРУ, в конце концов. Дураков сюда не берут.
Забыв о конспирации, она рванула вверх по ступенькам с максимально возможной скоростью, перепрыгивая даже не через две, а через четыре ступеньки. Она не знала, куда бежит. Знала только, что рваться на этажи бесполезно, там ее быстро схватят, и тогда уже она так легко не отделается. Но на лестнице у нее, похоже, было некоторое преимущество, потому как шаги преследователей не становились ближе.
Пролет, резкий разворот, и снова вверх! От волнения было трудно контролировать дыхание, ноги, все еще слабые, болели и явно сопротивлялись такому извращению, как скоростной спринт вверх по ступенькам, но возвратившийся страх подстегивал, не позволяя сдаться и безвольно сползти по стеночке.
- Сдавайтесь! – донеслось снизу, - вам не уйти!
«Черта с два!».
Еще один пролет, и еще, и еще… Лиза пробежала этажей пять, прежде, чем тело отказалось ее слушаться, заявив о своем протесте болезненной судорогой в ноге. Глухо взвыв, Лиза поползла на четвереньках, но через несколько ступенек, все же, поднялась, однако прежнюю скорость ей восстановить не удалось. Но неожиданно ее подъем закончился. Преодолев последний пролет, она уткнулась в дверь, на автомате нащупала и повернула ручку, и снова оказалась на крыше. Только это была, похоже, уже совсем другая крыша.
Яркий солнечный свет ударил по глазам, и Лиза запоздало зажмурилась. Погоня приближалась, и ей снова пришлось бежать вслепую, но через короткое время секунд зеленые круги перед глазами все-таки побледнели и постепенно исчезли.
Крыша была такой же плоской, как и у дома Мэтта, только гораздо больше. И выше. Где-то далеко внизу, размытый расстоянием и укрытый сизой пеленой смога, раскинулся огромный город – и это был явно не Денвер. Над ним взмывали в небо изящные небоскребы – на крыше одного из них она, скорее всего, и находилась, а прочие здания едва можно было разглядеть. Этажей пятьдесят, не меньше. Слева, как огромный черный паук, притаился знакомый вертолет. Пилот, увидев Лизу, выскочил из кабины, на ходу выхватывая оружие из кобуры на поясе. Охнув, Лиза метнулась назад, но и тот путь был уже отрезан: ее преследователи, во главе с Кирлихеном, как раз высыпали на крышу из темной глотки распахнутой двери. Недолго думая, Лиза бросилась вправо.
Кто-то выстрелил ей вслед. «Не стрелять!», запоздало крикнул Кирлихен, «брать живой!». Пуля со свистом пролетела над плечом, и Лиза вдруг осознала, как ей, на самом деле, страшно. Гораздо страшнее, чем было в пустыне, когда она очнулась и увидела разбитый грузовик. Страшнее, чем в тот день, когда она совершила свой первый вынужденный полет. Страшнее, чем в ночь, когда она встретилась с Айронхайдом.
Потому что со всеми, даже с инопланетными роботами можно, как выяснилось, договориться.
А с пулей – нельзя.
Это уж точно, будьте уверены…
Агенты держали ее на мушке, но больше, действительно, не стреляли. Кирлихен и еще двое бежали за ней, и, к большому сожалению, быстро догоняли. Лиза была в неплохой физической форме, и, хотя беготня по лестнице вымотала ее, она знала, что через пару минут у нее откроется второе дыхание – и уж тогда-то попробуйте, догоните, черти ЦРУшные!.. Только вот у нее не было пары минут, потому что крыша неожиданно закончилась.
Она успела затормозить у самого края, и невероятным усилием справилась с инерцией, качнувшей ее вперед, навстречу пропасти. Дальше бежать некуда. Лиза оглянулась. Там тоже ничего приятного. Кирлихен, первым сообразив, что она загнана в угол, остановился, махнул своим людям рукой и премерзко ухмыльнулся.
- Сдавайся, - потребовал он, доставая из-под полы пиджака уже знакомую пушку. Лиза повернулась к нему лицом, гордо выпрямив спину, хотя и понимала, что он, по сути, уже победил. Но сдаваться сейчас, после того, что она сделала с Хьюстоном, после этой отчаянной гонки на лестнице, после того, как Провидение уберегло ее от пули, было как-то обидно.
В конце концов, она вроде бы нужна им живой.
- Нет! – крикнула Лиза, тяжело дыша. – Ни за что!
- Бежать некуда, - напомнил Кирлихен.
- Тогда выслушайте меня! – потребовала она. – Вы ошиблись! У меня нет никакого носителя!
- Ты врешь! – Кирлихен поднял пушку чуть выше. – Просто скажи нам правду. Скажи, куда ты спрятала информацию, и мы передадим тебя полиции.
Не слишком заманчивый вариант.
- У меня ее никогда не было! – отчаянно выкрикнула Лиза. – Я так и не получила его посылку!..
- Посылку? – Кирлихен опустил оружие. На пару дюймов. – Чью посылку?
- Мэтта! – заорала Лиза, сжав руки в кулаки.
- Что за чушь! Он передал тебе информацию лично, во время вашей последней встречи! Где она?
Лиза замерла, запнувшись на вдохе. Так значит… она ошиблась?..
Это нисколько не привнесло ясности в ситуацию, даже наоборот. Очень сильно наоборот. Лиза готова была разрыдаться или даже прыгнуть с крыши от отчаяния. Да что же это такое?! Не телепатически же он ее передал, в конце-то концов!
- Этого не было! – взвыла она. – Он не передавал мне ничего, кроме вашего проклятого брелка! Клянусь!
Кирлихен поднял брови, опуская пистолет – теперь уже окончательно.
- Так ты… не знаешь?
- Не знаю ЧТО, черт бы тебя побрал?!
- Куда он записал информацию, - пояснил агент. – Ты действительно не знаешь?
- Ну наконец-то дошло, - Лиза вскинула руки в молитвенном жесте, словно благодаря небеса за неожиданное чудо. И замерла.
Не потому, что ее вдруг озарило осознание, что Кирлихен-то точно знает, куда Мэтт запихнул свое чертово открытие, и что сейчас его можно было бы как-нибудь помягче об этом спросить. И не потому, что она спиной почувствовала пропасть в пятьдесят этажей, о которой ее отделяло меньше шага, и каждое неверное движение могло закончится плачевно.
Просто сквозь вой порывистого ветра, стук крови в ушах и шум в голове она услышала кое-что еще…
- Да неужели! – воскликнул Джеймс Кирлихен и рассмеялся. – Так ты действительно не шпионка?..
- Я об этом уже битый час вам толкую! – заявила Лиза, делая микроскопический шаг назад. – Меня в это втянули случайно. И я очень, очень хочу как-нибудь вытянуться обратно. Я отдам вам то, что вы хотите, только скажите, где мне это найти!
Кирлихен прекратил хохотать и неожиданно снова поднял пушку. Лиза машинально вскинула руки.
- Где твой рюкзак? – резко спросил агент.
- Остался в Денвере, у моего… друга, - честно ответила она.
- Вот теперь ты точно врешь, - Кирлихен шагнул вперед, не сводя с нее глаз и дула пистолета, - ты не можешь быть такой идиоткой, чтобы отдать его им.
- Я просто попросила его оставить рюкзак у себя, пока я обыщу квартиру Мэтта, - призналась Лиза, замахав ладонями. – Мы думали, что он отправил носитель по почте и хотели найти…
- Замолчи! – приказал Кирлихен. – Ты можешь связаться с ними?
- Нет, - мотнула головой Лиза, - Ты же забрал мою рацию.
- Я могу ее вернуть.
- Все равно – нет, - сказала Лиза. Ну почему так долго?.. Неужели ей просто послышалось?
- Не играй со мной, девочка, - с угрозой проговорил Кирлихен.
- Я не играю. Я торгуюсь, - Лиза криво улыбнулась, пожав плечами. – Пообещай, что вы отпустите меня – и тогда я отдам вам рюкзак.
- Нет! Тебе слишком многое известно, - ни секунды не задумываясь, ответил Кирлихен.
- Ах, так! – Лиза опустила руки, обличающе ткнув в Кирлихена пальцем. – Тогда ты ничего не получишь! Я прыгну!
Не похоже было, чтобы он поверил, но, по крайней мере, Кирлихен остановился. Их теперь разделяло не больше пятнадцати шагов.
- Ты блефуешь, - сказал он, но не слишком уверенно.
- Это ты блефуешь, угрожая мне своей пушкой! Ты же знаешь, что если я умру, вам носитель никогда не получить, - заметила Лиза.
Кирлихнен хотел что-то сказать, но поняв, что она права, промолчал, так резко захлопнув рот, что аж зубы щелкнули.
- Слезай оттуда.
- Нет. Сначала убери своих людей.
- Не пойдет.
Лиза судорожно вздохнула, чувствуя, как глаза щиплет от слез обиды и отчаяния. Неужели он думает, что она – простой ботаник, в жизни не державший в руках оружия серьезнее ножки от стула – может ему угрожать?..
- Тогда я спрыгну.
- Не спрыгнешь.
- Спрыгну, – упрямо заявила Лиза, для убедительности раскинув руки в стороны. Кирлихен, наверное, не подозревал, что еще минута, и она сорвется в такую истерику, что Майку и не снилось, - Мне терять нечего, Кирлихен!
- Успокойся. Тебя никто не собирается убивать.
- Да неужели? – Лиза усмехнулась, к собственному ужасу слыша в своем же голосе чьи-то чужие нотки, - Последнюю неделю меня как минимум дважды похищали, пытали самолетами, кололи мне всякую дрянь, угрожали мне пистолетами, и черт знает чем еще… Да вся моя жизнь из-за этого придурка Мэтта полетела псу под хвост! - Она патетически взмахнула руками, - неужели так трудно просто оставить меня в покое?
Кирлихен слегка изменился в лице. Неужели поверил? Лиза набрала в грудь побольше воздуха – этот шанс нельзя упускать. Пусть засомневается. Пусть только опустит пушку, и тогда…
- Да, - уверенно повторила она, закрепляя успех, - почему это так сложно? Почему же никто в этой чертовой стране мне не верит?
- Мы можем это обсудить, - предложил агент, все еще держа ее на мушке. – Если ты слезешь оттуда.
- Я оттуда слезу не раньше, чем ты прекратишь тыкать в меня этой штукой.
- У тебя нет другого выхода, Борко. Не дури.
- Не нервируй меня! Клянусь, я уже так устала, что мне все равн… ого-гоо-о-о!
Этого явно не следовало делать. Лиза и не заметила, как, потихоньку пятясь от Кирлихена, подошла к самому краю, и поэтому неожиданное ощущение бесконечности за спиной безмерно удивило ее. Проклятый ветер только этого и ждал – неожиданный порыв ударил ей в грудь, довершая начатое. Лиза сильнее замахала руками, пытаясь восстановить равновесие, невольно пытаясь податься навстречу подскочившему Кирлихену, но тщетно. Сила тяжести победила.
Лиза падала с крыши спиной вперед.
Только зарегистрированные участники
могут голосовать
