Автор лого - Belaya_ber
Ширина страницы: 100%| 3/4| Размер шрифта: 9 pt| 10 pt| 12 pt| 14 pt

Только зарегистрированные участники
могут голосовать

- Пожалуйста-а-а!
- Аннабель, это уже слишком!
Я ощутила, как меня осторожно сжимают большие металлические пальцы, и в следующую секунду мои ноги уже не касались пола. Крепко вцепившись в держащего меня автобота, я нервно сглотнула, стараясь не смотреть вниз. Не люблю, когда он так делает. Конечно, меня никогда не посещали мысли, что он может меня не удержать, но всё же каждый раз у меня перехватывало дыхание.
- Прошу, перестань себя вести, словно тебе пять земных лет, - манипулятор застыл, и теперь мне предоставился весьма прекрасный вид на лицевые пластины врача.
Его голубая оптика перестала вращаться, и он пристально посмотрел на меня. Беспокойно задёргавшись, я вежливым кашлем попыталась намекнуть, чтобы добрый дядя Рэтчет слегка ослабил дружеские "обнимашки". Тот спохватился и, в последний укоризненно мигнув, вновь поставил меня на пол.
Сглотнув противный комок, застывший в горле, я стала созерцать свои кеды, как будто позабыв, зачем пришла в медотсек.
- Если ты ещё раз попытаешься надавить на так называемую жалость, мне придётся лишить тебя доступа. Ясно выражаюсь?
Обречённым вздохом подтвердив его слова, что всё поняла, усекла, сделала заметку на будущее и вообще зарубила себе это на носу, я подумала о том, что тактику надо сменить. Как любил говорить Айронхайд: "Вперёд и ещё раз вперёд! Всех мешающихся пинай под задний бампер!". Хотя почему любил? Он и сейчас любит так говорить, при этом любовно глядя на свои пушки.
Пинать Рэтчета под задний бампер я не собиралась, но упрямо идти вперёд - это всегда пожалуйста. Врач заметил моё выражение лица и, расшифровав его по-своему, задумчиво произнёс:
- Вот сейчас ты обидишься, уйдёшь к себе, запрёшься и будешь писать всем своим подругам, что у тебя не дядя, а деспот.
Я смутилась. Что за бред он несёт? Я так никогда не делала. Ну, разве что только один раз, когда он на меня накричал, обнаружив, что я тайком забрала у него какое-то ядовитое вещество. Просто мне понравилось, как оно красиво переливается и светится в темноте. В моих планах эта колба с препаратом должна была стоять в комнате и быть вместо светильника.
- Я на тебя не обижаюсь, - голос предательски дрогнул, и я вздёрнула подбородок, делая вид, словно ничего не произошло.
- Неправда.
- Ну, умоляю! - не выдержала я и, подскочив к Рэтчету, порывисто обняла манипулятор. - Можно хоть одним глазком посмотреть на него? Если он меня не увидит, то не сможет поправиться!
- С ним Хромия, - по телу пробежалась волна приятного тепла, исходившего от врача.
Он склонился надо мной, и я услышала, как шумно работает его система вентиляции. Внезапно мне захотелось пожалеть уставшего автобота, который выслушивал капризы человеческого ребёнка, чего-то от него требующего. Я осторожно провела рукой по его манипулятору, ощутив, что он вздрогнул.
- Ладно, проехали. Ты прости меня, пожалуйста. Я совсем забыла, как много ты сделал для Айронхайда. Понимаешь, я ведь тоже сильно волнуюсь за него. Мне хочется увидеть его, убедиться, что с ним всё хорошо. Прости, ладно? Прости эгоистку.
Не желая видеть наверняка сердито сверкающую оптику врача, я опустила голову, впрочем, продолжала гладить какую-то выступающую деталь на манипуляторе.
- Не ты одна за него беспокоишься. И ты меня прости.
Я непонимающе посмотрела на Рэтчета. А он-то в чём виноват? Это мне тут раскаиваться надо.
- При всём твоём желании тебе всё равно нельзя к Айронхайду.
- Почему? Я же не съем его!
Изловчившись, я мстительно ущипнула автобота за ту самую деталь, которую ранее гладила. Кажется, от этого ему ничего не стало. Зато хоть как-то восстановился душевный баланс.
- Прости, - ещё раз повторил Рэтчет и, отвечая на зависший в воздухе вопрос, отрицательно покачал шлемом.


- Аннабель, солнышко, - я подняла голову, отвлекаясь от рисунка и глядя на вошедшего отца.
Привычку называть меня так он перенял у Айронхайда, который, узнав об этом, был страшно доволен собой. Папа лишь посмеивался над ним.
- Собирайся, мы едем к бабушке Еве.
- Как? Сейчас? Но ведь дядя...
- Ничего с ним не случится, он крепкий парень, выдержит.
- Можно хоть заехать и попрощаться с остальными? - глухо спросила я.
- Нет, - папа вышел, так ничего толком и не объяснив.
Прекрасно. Просто замечательно. Я схватила телефон и быстро отправила Рэтчету сообщение. Вообще-то можно было отправить Хромии, находившейся рядом с Айронхайдом, чтобы она от моего имени поцеловала его, но в последнее время фемка вела себя довольно странно. То вдруг повышает голос и кричит на всех, кто стоит рядом; то ей не нравится, как я выгляжу, и она начинает меня обвешивать всякими цветными тряпками, которые для меня велики. Такое поведении было слишком странным для Хромии. Однако все автоботы спокойно относились к этому, только одна я ничего не понимала. В последние месяцы она вообще избегала меня.
Телефон завибрировал в руках. Ах да, это же Рэтчет.
"Он не разрешил даже попрощаться?"
"Нет х( Надеюсь, мы скоро вернёмся. Передай привет Айронхайду, хорошо?"
"Хорошо :)"
Я усмехнулась, чувствуя, что губы против воли начинают расползаться в улыбке. Вот ведь хитрый, знает, как заставить меня перестать думать о плохом. Со стороны кажется, что это всего лишь обычный смайлик, но сколько смысла... выше крыши.
- Солнышко, поторапливайся! - донёсся снизу крик мамы, и мне ничего не оставалось, кроме как начать оглядываться в поисках рюкзака.
Я всегда любила бабушку. Она, как никто другой, понимала меня и всегда могла утешить. Но видела я её редко, так как бабушка Ева жила далеко, а каждый раз ездить в такую даль мы не могли. 
Я нетерпеливо заегозила на своём месте, вызывая у родителей смешки.
- Неужели свежий воздух уже начал на тебя действовать? - улыбнулась мама, оборачиваясь ко мне и одаривая улыбкой.
Неопределённо угукнув, я покосилась на телефон. Больше никто мне сообщений не присылал, и стало даже немного обидно. Разве им неинтересно, почему меня нет уже второй день? Я ведь даже никого, кроме врача, не предупредила об отъезде. Может, что-то случилось, и сейчас мне нужна хоть чья-то поддержка?
"Рэтчет наверняка сказал им" - успокоила я себя, но червячок сомнения продолжил что-то нашёптывать.


- Бабушка Ева! - я, не сумев подавить детский восторженный визг, бросилась к стоящей у дверей невысокой старушке.
- Цветочек мой, - слабые руки обняли меня, погладили по макушке, до куда едва доставали.
Чуть позже подошёл папа и стиснул нас всех, включая маму, в своих крепких объятиях. Пожилая женщина хрипло засмеялась, забавно морща лицо. Её невидящие молочные глаза смотрели куда-то за мою спину, словно там было что-то интересное.
- Вы надолго, Уильям? - у бабушки Евы была странная привычка называть всех полными именами. Даже собственного сына, то бишь моего отца, она никогда не называла как-то ласково. По крайней мере, я этого не слышала, но всё же для себя выводы какие-то сделала.
- На этот раз мы задержимся подольше, - улыбнулся папа.


Сначала я отмечала в своём дневнике, сколько времени мы провели у бабушки Евы. Через полторы недели это занятие мне надоело.
Спустя ещё две недели я, состряпав на лице самую серьёзную мину, прошествовала в комнату родителей и задала волнующий меня вопрос:
- Когда мы поедем обратно?
- Ты уже устала отдыхать? - удивилась мама. - Сейчас же лето, каникулы, все твои друзья разъехались, что тебе дома делать одной? Не за компьютером же сидеть.
- Не все мои друзья уехали, - я сжала губы, на миг замолчав, после чего продолжила. - Ты забыла про автоботов.
Родители переглянулись, и папа кивнул. Что бы это значило? Какой-то заговор?
- Детка, - проникновенно начала мама, - стоит подумать о своей жизни без них. Они роботы, не люди. Вряд ли они понимают тебя так, как твои настоящие друзья. Думаешь, они как-то смогут утешить, если тебе плохо? К тому же, они живут гораздо дольше нас, и не факт, что после нашей смерти они не найдут себе новых людей-игрушек.
Не веря своим ушам, я уставилась на неё, затем перевела взгляд на папу. Тот пожал плечами и развёл руки в стороны, показывая, что не знает, какая бешеная овечка укусила маму. Что с ней? Она ведь всегда хорошо относилась к трансформерам, ладила со всеми, и после общения с ней все автоботы готовы дружно снять свои несуществующие шляпы, так как каждый раз были приятно изумлены умом и проницательностью "женской особи". И вот сейчас эта самая особь сидела и прямым текстом говорила мне, что они едва ли не бездушные железяки.
Где-то глубоко в душе осел неприятный осадок. Каждое слово отдавалось эхом в моей голове. Что-то хрустнуло. Кажется, это было моё терпение.
- Да, ты права, - неожиданно легко согласилась я, и мама замолкла, недоговорив фразу.
Папа, выгнув бровь, повернул голову в мою сторону.
- Да, они не понимают меня так, как люди. Они понимают лучше людей. И я искренне верю, что некоторые органические просто-напросто не смогут помочь так, как автоботы. Почему их сразу надо бояться или презирать? Если они обвешаны оружием, то это не значит, что они и в душе такие же грозные, как кажется на первый взгляд. У каждого из них есть душа. Этим не все люди могут похвастаться. В чём же некоторые из нас лучше десептиконов? Подлые, гнусные типы, думающие лишь о своей выгоде!
Я взмахнула рукой, обводя комнату взглядом. В редкие моменты на меня нападало дикое вдохновение, и тогда я становилась даже храбрее самого Айронхайда.
- Умничка, - лицо мамы внезапно просветлело, затем она поцеловала меня в лоб. - Подожди ещё чуть-чуть, скоро мы поедем домой.
Озадаченная таким поступком родителей, я ещё раз взглянула на хитро косившегося куда-то за моё плечо папу, после чего вышла, не в силах объяснить поведение родных. Удивительное дело, но на душе значительно стало легче, и я, решив списать это на действие свежего воздуха, от которого вытворяешь невиданные вещи, зашла в свою комнату с желанием заглянуть во "всемирную паутину".
Пальцы ласково огладили пошарпанную временем клавиатуру, снова пересчитали все буквы, словно они могли исчезнуть за всё то время, что ноутбук покоился в сумке. Я быстро заглянула в свой виртуальный дневник и улыбнулась, увидев запись перед отъездом.
17:27 
Буду скучать по вам, мои любимые железяшки. Торжественно клянусь, что не забуду вас, даже если моё пребывание в гостях затянется на год.
Покачав головой, я усмехнулась. Такое ощущение, словно это писал кто-то другой. Порой люди совершают такие глупые вещи, а ведь со стороны выглядят совсем взрослыми. Я хотела уже пролистать дальше, но вдруг заметила комментарий, оставленный анонимом совсем недавно.
Четыре минуты назад
Солнышко, "железяшки" по тебе тоже скучают. А у одной пары даже есть для тебя небольшой сюрприз.
P.S. ты прошла испытание.

Минут десять я сидела, тупо перечитывая буквы. Что это значит? Какая пара? Какой сюрприз? Какое испытание?! Кажется, это от кого-то из автоботов. И, судя по "солнышко", это был Айронхайд. Но он бы никогда не стал выражать свои чувства так. Может, это кто-то из десептиконов? Сомневаюсь, что они вообще смогли бы написать такие слова, к тому же, ещё и отправить их человеку.
Может, всё же дядя?


- Пока, бабушка, - звонко чмокнув слепую старушку в щеку, я отстранилась и заметила на её глазах слезы. - Ну же, не плачь, мы вернёмся.
- Кто знает, может, и не доживу я до следующего-то раза, - пробормотала она, закрывая лицо своими морщинистыми руками.
- Мы обязательно вернёмся, - папа аккуратно обнял бабушку и что-то шепнул ей на ухо.
Лицо пожилой женщины разгладилось, она отстранилась от папы. Мама тоже приобняла её, целуя в закрытые глаза. Мы сели в машину, бибикнули бабушке на прощание, а затем машина уехала, оставив за собой столб пыли.
- Что за испытание? - напрямую поинтересовалась я у родителей, когда бабушкин дом давно уж скрылся из виду. 
Те, перестав беззлобно шутить друг над другом, переглянулись. Оставшуюся часть дороги ехали молча, даже несмотря на мои попытки завязать разговор.


- А теперь можно на базу? - плаксиво спросила я, повиснув на плече папы.
Тот усмехнулся, затем подхватил меня на руки и понёс в комнату.
- Какой маленький изверг растёт у меня. Папе дали отпуск, папа хочет отдохнуть.
- Ну-у, мы же у бабушки отдохнули, - поёрзала я на его руках.
- Чего ты так рвёшься к ним? Нравится, когда тебя осматривает Рэтчет? Или когда близнецы решают подшутить над тобой?
Я засмеялась. Прекрасные были деньки.
- Но ведь дядя так им задние бамперы начистил, что они до сих пор меня сторонятся.
Подхватив мой затихший было смех, папа стал тереть глаза ладонью, тоже, видимо, вспомнив, как близнецы орали и брыкались, отбиваясь от оружейника. При всех своих телодвижениях папа умудрялся удерживать меня на весу.
- Ладно, твоя взяла.
Я предвкушающе прикрыла глаза, радуясь победе, но следующая фраза была совсем нежданной:
- На следующей неделе поедем.
- Что?!


- Словно домой возвращаешься после кругосветного путешествия, - я закружила по огромному залу, ожидая автоботов, находившихся на осмотре. Родители остались снаружи, так как папу задержало начальство в лице какого-то противного толстого дядьки, и никто не заметил ловко прошмыгнувшую в закрывавшиеся двери девочку.
Первым в отсек "ожидания" заглянул Джаз. Я радостно кинулась к нему, при этом издавая крики, которым бы позавидовали новорождённые младенцы. Лейтенант, включив громкую музыку, поднял меня на манипулятор и стал перемещаться по отсеку, как будто танцевал со мной вальс. Ухватившись за его пальцы, я смеялась и понимала, что не могу остановиться. Безудержное счастье заполнило всю мою сущность. Никогда бы не подумала, что они мне стали так дороги. Хотелось, чтобы Джаз продолжал кружиться и не останавливался, ведь было так хорошо, так здорово!
- Аннабель! - серебристый автобот резко остановился.
В проёме стояла массивная фигура, неловко переминавшаяся с ноги на ногу. Позади показалась другая, более маленькая и изящная фигурка, странно прижимавшая манипуляторы к груди.
- Дядя! - завизжала я, едва не сорвавшись с манипулятора Джаза, вовремя поставившего меня на пол.
Соверешенно позабыв, что на нас смотрят и другие автоботы, мелькавшие где-то за Айронхайдом, я подбежала к оружейнику и обняла его ногу.
- Я скучала!
Проворчавший что-то в ответ Айронхайд поднял меня и осторожно прижал к грудным пластинам. Я уткнулась носом в его броню, тихо прошептав:
- Представляешь, мама вдруг перестала любить вас. Но вы же будете её любить? На самом деле она очень хорошо к вам относится, правда.
- Так это, типа, испытание было! - радостно заорал прекрасно слышавший всё Мадфлэп.
- Испытание? - в груди больно кольнуло. Вспомнились слова мамы про людей-игрушек. Сказала она это просто так, или же за этим скрывался потайной смысл? Но сомнение ушло так же быстро, как и пришло, едва я услышала хриплый голос Айронхайда:
- Ты же не сердишься на нас?
- Нет, - выдавила я, гладя его по броне, затем спросила, вспомнив:
- А что за сюрприз?
Стоящие рядом с нами автоботы вдруг громко загудели. Даже близнецы, на которых тоже распространилось волнение, замолкли, оглянувшись назад. Тут мне в голову полезли нехорошие мысли. Почему Хромия так и стоит возле дверей? Что случилось?
Фиолетовая фемка медленно приблизилась ко мне, не отнимая манипуляторов от груди. За ней следовал Рэтчет, ни на шаг не отступая. Я не решилась махнуть ему рукой, просто моргнула два раза, как это было принято у нас. Он успокаивающе кивнул в ответ.
- Теперь у тебя есть братик, - каким-то до неузнаваемости нежным голосом произнесла Хромия, присаживаясь и показывая мне копошащийся на ладонях объект.
- Братик? - прохрипела я, округлившимися глазами осматривая это нечто.
Множество разных переплетений серых проводов предстало моему взгляду. Видневшиеся фиолетовые сегменты брони кое-где были заляпаны небольшими пятнышками синего цвета, а на меня изумлённо таращилась голубая оптика. Этот комочек, чем-то смахивающий на вытянутого колобка, ибо был довольно крепко сложен, протянул крохотный манипулятор и коснулся моего носа, после чего испуганно отпрянул, сжавшись и жалобно дзынькнув.
- Это... кто?! - я кое-как выдохнула.
- Спарклинг, - раздался спокойный и невозмутимый голос Оптимуса.
- Что?
- Говоря вашим языком, это маленький ребёнок, - дружелюбно пояснил Сайдсвайп.
- Чей он? - задала я следующий, не менее волнующий меня вопрос.
- Наш, - Хромия выпрямилась, скрывая от моих глаз малыша, и посмотрела на Айронхайда.
Это было последней каплей. Охнув, я покачнулась и внезапно очень ясно поняла, что пол стремительно приближается. Раздался громкий звук падающего мешка с костями, после чего меня обступила беспросветная, сосущая темнота. Впервые в своей жизни я потеряла сознание.

Там было спокойно и тихо. Никто не мешает, никто не лезет с вопросами, здесь вечный покой. Мысли становились чётче, и до меня очень быстро дошло, что это всё - декорации. На самом деле в жизни нет смысла, я никому не нужна, и автоботы вдруг стали казаться какими-то ненастоящими, а их чувства - фальшивыми. Зачем им нянчиться с земным ребёнком, который постоянно мешает? 
Темнота вокруг приятно ласкала уставшие глаза, кто-то шептал слова утешения, говорил, что лучше остаться здесь. Зачем возвращаться в тот шумный и бессмысленный мир, где ты - лишь маленькая, ничтожная песчинка?
Внезапно вдали забрезжил свет. Он красивый, и я интуитивно почувствовала, что он тёплый, поэтому потянусь к нему, но темнота этого не хотела, она дёрнула меня обратно. 
Не помню, как долго продолжалось противостояние. Минута, две? Может, час или два? Когда я уже устала и готова была смириться, странное покалывание в правой руке привлекло моё внимание. Сердце радостно затрепетало, осознав, что я ещё могу чувствовать, после чего свет вспыхнул, ослепляя.


Первым, кого я увидела, едва открыла глаза, был склонившийся надо мной металлический пухляш, который засунул мою правую руку себе в рот и облизывал её. Этот весьма неожиданный факт не вызвал отвращения, наоборот, ощущения были довольно приятными. Я чувствовала, как мои пальцы касаются чего-то необычного, железного. Внезапно этот малыш чуть сжал челюсти, очевидно, пытаясь откусить конечность. Над ухом раздался до ужаса ласковый голос дяди, хрипотца в голосе которого даже слегка успокаивала:
- Кей, дорогой, выплюнь, её нельзя кушать. Она твоя сестра.
Сестра? Кто? Я? Быть этого не может! Я, помотав головой, снова уставилась на пухляша, ожидая, когда же он наконец-то исчезнет, ибо принимала его за глюк. Хитро прищуренная оптика малыша горела удивительно ярко, лицевые пластины подрагивали, а антенны как-то странно застыли на общем фоне своего подвижного и явно счастливого владельца. Кажется, он не собирался испаряться.
- Ма-а-ам, - несчастно простонала я, почувствовав ласковое поглажение по голове. - Он взаправдашний?
- Да, - ответил вместо неё папа, радостно взирающий на спарка. - Он их сын.
Тут меня как будто ведром ледяной воды окатили. Догадка пришла мгновенно.
- То есть, пока меня не было, они закрылись в комнате и наколдовали себе его?* А мне не сказали!
- Но ты же уехала, мы не могли сказать тебе, - Хромия бережно взяла Кея на манипуляторы, перед этим заставив его освободить мою руку.
Вытерев мокрые пальцы от слюней (почему-то появилась полная уверенность, это слюни) и ещё раз исподлобья оглядев малыша, я всё-таки сумела признать, что он очень даже ничего. Смахивает на маленького органического ребёнка. Чуть-чуть.
- Он теперь будет жить с вами? - уточнила я на всякий случай.
Айронхайд кивнул, затем, наклонившись, осторожно провёл пальцами по фейсплейту пухляша, вытирая те самые слюни. А ведь когда-то так он смотрел на меня. С лаской, заботой и бесконечной любовью во взгляде дядя всегда мог успокоить, утешить, и рядом с ним я была абсолютна защищена от всех невзгод. Никто меня не обижал. Меня все любили, а я любила их. Любила так, как это могут только делать дети. Совершенно безвозмездно, искренне и не обращала внимания на недостатки, превращая их в отличительные черты. Была отзывчива на участие и ласку и умела ценить их. А теперь всему грозил конец.
- Вы будете любить только его? Я вас больше не увижу? Я вам не нужна? - срывающимся от волнения голосом спросила я, глядя на Оптимуса и не решаясь перевести взгляд на кого-то другого.
- Глупышка, с чего ты это взяла? - почувствовав, что мама отстранилась от меня, я оглянулась на неё.
В следующую же секунду она и папа, сидящий рядом, вдруг стали отдаляться. Знакомые пальцы осторожно сжались, позволяя ухватиться за них. Меня подняли, и все взгляды устремились на меня, из-за чего лицо стало гореть, наливаясь наверняка ярко-красным румянцем.
- Автоботы! - торжественно произнёс Айронхайд, и я вздрогнула, ощутив, как подо мной вибрирует металл. - Скажите мне, вы разлюбили нашу малышку Аннабель? Кто-то её уже не любит? Давайте, признавайтесь!
Мне показалось, или в его голосе промелькнули нотки смеха?
- Важен не размер и не оболочка, важно то, что внутри, - внезапно сказал Оптимус, пальцем указывая на свою грудь. Это он про душу, что ли?
- Чувиха, если ты думаешь, что больше нам не нужна, то ты жестоко ошибаешься! - авторитетно заявил Джаз, и близнецы согласно кивнули, оценив его речь.
Затем все автоботы по очереди делали шаг вперёд, и каждый говорил что-то приятное. Я сидела на ладони Айронхайда и старалась сдерживать слёзы, чтобы быть такой, какой меня называли они. Сильной. Потом я не выдержала и разревелась, не в силах более сдерживать рвущееся наружу чувство. Они верили в меня, любили. Как я могла усомниться в них?
- Ты действительно думаешь, что мы забудем тебя? - тихо спросил дядя.
- Прости, я... я всегда буду верить вам. Всегда.
Меня поставили на пол отсека, и я, приблизившись к пухляшу, сидящему возле папы, крепко обняла его. Кей заулюкал мне на ухо (если можно так назвать эти звуки), дёргая за волосы. От него пахло чем-то странным, щекочущим нос.
- Значит, братик?