– Мы получаем сигнал с Велоситрона, Оптимус, – сказал Рэчет. – Сигнал бедствия. От...

– Позволь мне его послушать, – произнес Оптимус Прайм.

Рэчет вновь поставил запись на начало и запустил ее на медиа-системе "Ковчега". Голос, который они услышали, без сомнения принадлежал Блурру:

– Оптимус Прайм! Автоботы! Джазз! Нам нужна помощь, нам нужна помощь! Они свалились нам на головы, и теперь Оверрайд и Рэнсак воюют. Это больше не драка у ангара, как раньше. Здесь война, и все потому...

И передача оборвалась.

– Проиграй снова, – приказал Оптимус Прайм.

Рэчет повиновался.

– Ты можешь убрать голос Блурра и перезапустить запись? Пусть на этот раз останется только фоновый шум.

– Один клик, – сказал Рэчет. Он склонился и прошептал что-то Сайдсвайпу, а затем пропустил всю имеющуюся запись через фильтр. – Ок. Вот как-то так.

После того, как сообщение запустили вновь, каждый бот на "Ковчеге", кроме Оптимуса Прайма, стал напряженно вслушиваться, пытаясь понять, из-за чего их лидер потребовал еще раз проиграть запись. Оптимус Прайм слушал только для подтверждения. Он хотел убедиться, что не ошибся.

Вот. Ближе к концу сообщения где-то в общем шуме раздался рев: "...кибертронцы!"

И запись кончилась. В последовавшей тишине Оптимус Прайм произнес:

– Звучит знакомо?

– Мегатрон, – сказал Джазз. – Он нас выследил.

– По всей видимости, – ответил Оптимус Прайм. – Если он проследил наш путь до Велоситрона, он, вероятно, сможет последовать за нами и сюда. Мы должны приготовиться.

– Или нам нужно вернуться, – вставил Сильверболт.

Оптимус Прайм обдумал его слова.

– Возможно, – ответил он. – Но что сейчас важнее: вернуться или восстановить Звездный Меч?

– Я не знаю, – сказал Джазз. – А ты предводитель автоботов или предводитель восстания против десептиконов?

Вопрос был по делу. И Оптимус Прайм не нашелся с достойным ответом.

– Мы вернемся на Велоситрон, – сказал он. – Но не раньше, чем разрешим загадку Звездного Меча. Если мы пожертвуем собой и не уничтожим десептиконскую напасть, это не принесет пользы никому.

Комната окуталась тишиной. Оптимус Прайм знал, что некоторые из его ближайших соратников не согласны с этим решением. Они хотели отправиться на Велоситрон немедленно и расквитаться с Мегатроном, зная наверняка, что на их стороне будет сражаться Оверрайд. Однако Оптимус знал и то, что его автоботы придержат свое недовольство при себе из уважения к статусу лидера. Между ними уже пролегла глубокая трещина: на Прайме лежала ответственность, Прайм принимал решения, а последствия пожинали все они.

И сейчас у него есть три фрагмента Звездного Меча (если они действительно сложатся в меч, будучи однажды собраны вместе).

– Мы не знаем наверняка, что это был Мегатрон, – проговорил Оптимус Прайм. – Кто из вас может поручиться за это?

Он подождал, но никто из присутствующих автоботов не возразил.

– Мы должны решить: вернуться ли нам на Велоситрон по зову полученного сигнала, содержащего запись голоса, который может как принадлежать, так и не и принадлежать Мегатрону... или же продолжить миссию, порученную нам Матрицей Лидерства. И мне кажется, что выбор очевиден.

Несогласных не было, или, по крайней мере, таковые воздержались от высказываний.

– Тогда решено. Сейчас нам нужно сделать следующий шаг, – сказал он.

– Какой это? – поинтересовался Айронхайд.

– Если бы я искал ответ на загадку сломанного меча, – произнес Оптимус Прайм, – я бы заглянул в место, где этот меч был создан.

– Ты собираешься отправиться в кузницу Солус Прайм? – спросил Джазз. – Отлично. Чего ж ты раньше не сказал?

– Надеюсь, что это не так сложно, как кажется, – проговорил Оптимус. – Я начинаю думать, что здесь мы будем гораздо чаще, чем рассчитывали, сталкиваться с историей Кибертрона.

– Надежда умирает последней, – сказал Джазз. – Надеюсь только, что следующей находкой не будет очередная куча мусора.



Оптимус Прайм сохранял оптимизм вплоть до того момента, пока снова не остался один. Только тогда он дал волю своим опасениям. А что, если он не сможет найти гробницу Солус Прайм? Что, если он не сможет найти все фрагменты Звездного Меча? А что, если он найдет все фрагменты, но не сможет использовать кузницу, чтобы сковать их воедино?

Слишком много "если".

"Помни, – сказал себе Оптимус Прайм, – когда переменных слишком много, нужно сосредоточиться на цели и двигаться к ней".

Он очень хотел найти остальные фрагменты. Положа руку на Матрицу Лидерства, древняя и могущественная энергия которой покалывала ладонь, Оптимус Прайм спрашивал себя: "Где может оставаться этот последний осколок?"

Он не мог понять, что общего у трех имеющихся у него обломков Меча, кроме того, что они практически неотличимы друг друга. Хотя легенды утверждали, что когда-то фрагментов было пять. И некоторые из этих легенд упоминали стражей, каждому из которых было поручено охранять один из осколков. Но, оглядываясь на последние события, Оптимус Прайм мог сказать, что эти стражи больше своей роли не исполняют.

Что означало... а что это означало? Что фрагменты Звездного Меча утратили всю силу, которой однажды были наделены? Или же просто те хранители состарились, как и сама вселенная?

Я продолжу путь, решил Оптимус Прайм. Я говорил с одним из Тринадцати, я видел величайшие артефакты кибертронской цивилизации. Я не могу перестать верить сейчас. Пока меня не убедили в обратном, я буду считать, что существует пять фрагментов Меча. И что есть способ соединить их вновь.

И пришел уверенный ответ – который Матрица, Оптимус мог сказать точно, подтверждала – решение находится по ту сторону Космического моста Джанкиона.

Туда и должен отправиться Прайм.