Первое, что я увидел, вернувшись в онлайн, была тьма. Она же была последним, что я помнил из предыдущей активной фазы. Несколько мгновений память милосердно скрывала от меня файлы предшествовавших ей событий. Несколько мгновений в онлайне и блаженном неведении. А потом пришло осознание. Страшное и беспощадное в своей очевидности. Ржавая пыль перед фэйсплейтом, насмешливый голос Дрэга, глухой удар по шлему и... тьма. Весь корпус дико ныл, жгуче пульсировала боль в обожженной выстрелом опоре, но все это тут же превратилось лишь в легкое неудобство в масштабах ожидавшей меня перспективы, и я рефлекторно послал сигнал Стражу… И чуть не застонал, поняв, что его со мной нет. «Идиот, болван, тупая жестянка! – зашипел я про себя. - Ты должен был дезактивироваться там, пока еще мог это сделать! А ты промедлил, не смог, не сделал, позволил себе выжить и теперь...»

Стиснув челюсти, я медленно втянул в воздухозаборники едкую от страха моих предшественников атмосферу и медленно выпустил ее, заставляя системы охладиться. Только не паниковать. Нельзя сейчас думать о том, чем мне грозит будущее, нужно думать о том, чтобы достойно его встретить. Теперь самое паршивое, если обо мне узнает Саундвэйв. Но тут мне, похоже, повезло, потому что я точно помню, что из-за Дрэга промахнулся по Вортексу. А Вортекс не такой дурак, чтобы позволить слухам о «фальшивости» предыдущего пойманного им шпиона дойти до связиста. Шарк, вот ведь жизнь до чего довела - радуюсь, что не пристукнул одного десептиконского палача, потому что он не отдаст меня другому!

Но боевикон, в отличие от эмпата, сможет расковырять только мой корпус, а не блоки памяти. И это нужно использовать. Потому что это - все, что я теперь могу сделать для попавших в западню автоботов. И для Эйви. Если бы я не поддался своим желаниям, и мы не задержались на той станции... Но я был слишком самоуверен, ослепленный своей удачливостью. И слишком свежа была пустота в искре, оставшаяся после потери Тиэль… Впрочем, теперь не время для пустых сожалений. Хотя бы для Эйви я еще могу сделать то, чего не смог сделать для Тиэль. Отвести от них десов. Дать Вортексу информацию, которая ему нужна. И терпеть столько, сколько нужно, чтобы у боевикона не осталось и тени сомнения, что признание было у меня вырвано, а не подсунуто мною специально.

Я воспроизвел в памяти карту Квартерона и его подземных уровней, мысленно прочертил траектории, по которым автоботы могли бы добраться до карьера. Траектории, которые увели бы десов как можно дальше от переходов на Каон. А еще лучше в Квартерон, пусть десы поищут предателей среди местных нейтралов, нагревающих манипуляторы на чужих страданиях. Через несколько бриймов я составил вполне годный к употреблению план подпольной сети и расположения тайных укрытий. Стал тщательно выверять в нем каждую мелочь, чтобы получше запомнить и не напутать чего, когда уже не смогу толком соображать...

Я твердил свою легенду про себя на все лады до тех пор, пока в коридоре не загрохотали тяжелые шаги. И я против воли выключил оптику. Но тут же включил ее снова, заставив себя смотреть, как кромешную тьму разрезает тонкая полоска света. Скрипучая дверь отползла в сторону, линия расширилась и превратилась в светлый прямоугольник, внутри которого стояли две дюжие фигуры. Эффектиконы. Какая ирония...

***

Коридоры, по которым я совсем недавно шел вслед за Вортексом, разрываясь между надеждой и страхом... Если бы я знал тогда, что всего-то через пол-орна меня будут по ним вести, и неоконченную тогда битву теперь проиграет именно надежда. Впрочем, если бы и знал, вряд ли бы изменил свое решение. Теперь же меня более всего настораживал тот факт, что вели именно к кабинету. Что-то сомнительно, чтобы боевикон пожелал бы со мной мило побеседовать... Неужели Старскрим пожаловал?

- Сэр! - Дрэгстрип бодро отдал честь. - Захваченный нами автобот доставлен.

Н-да, никогда не говори, что все плохо, потому что всегда может стать еще хуже. Искра ухнула в пятки, когда я увидел того, к кому обратился эффектикон. В кабинете Вортекса за его столом и в его кресле сидел не кто иной, как Саундвэйв. Я бросил взгляд в тот угол, из которого Вортекс наблюдал за мной и Эйви. Свято место тоже не пустовало: свет там плясал, отражаясь от полированных крыльев. Шарк, ну только Мегатрона не хватает для полноты картины "И заспорили братья-десептиконы, как им одного автобота разделать".

- На колени, бот! - рявкнул Дрэг, саданув мне по опоре, и я едва удержался от позорного падения носом в пол. Мой приятель был как всегда квинтовки оригинален в демонстрации начальству своей непримиримости к врагам.

Смотреть на связиста не хотелось, как не хочется иной раз смотреть на какую-нибудь жуткую картинку, но также как и она, его гипнотически мерцающий визор сам собою притягивал к себе фокус, заставляя взглянуть сначала несмело, только краешком обзора, но лишь задев взглядом - уже не иметь возможности его оторвать. И глубина цвета, пульсирующего в оптощитке эмпата, вмещала всю глубину той безнадежности, на которую были обречены попытки его обмануть. Он просто потребует назвать сектор памяти, в котором хранится информация, и на этом все и закончится. Вернее, с этого все только начнется. В моем видеосигнале само собою вновь всплыло изображение того сикера, Найтвиндера, с бессмысленным взглядом и потеками из незакрывающегося рта. И который, по уверениям Рэтчета, был полностью онлайн...

Мысли лихорадочно заметались, пытаясь сбежать с тонущего в нахлынувшем ужасе процессора. Неужели и для меня все кончится именно так? Неужели он просто взломает мои банки данных и оставит лишь пустую оболочку? Которую в лучшем случае сразу бросят в переплавку, даже не озаботясь затушить предварительно искру, а в худшем - отдадут сначала на развлечение в казармы? Корпус против воли дрогнул, вызвав одобрительные смешки эффектиконов. Нет, не может не быть выхода! Ведь должен же быть способ избежать этого...

- Сотрудничество, - прошелестел Саундвэйв, поднимаясь из-за стола и не отпуская моего фокуса, - добровольное или принудительное. Выбор?

С трудом выныривая из липких объятий страха, я заставил себя вспомнить то, чему нас учили. "Я боюсь, - как можно спокойнее произнес я про себя, - но то, чего я боюсь, рано или поздно закончится. Что бы со мной ни сделали, это продлится лишь до того момента, пока не потухнет моя искра. А она неизбежно когда-нибудь потухнет. Все рано или поздно закончится"...

- Ни то, ни другое.

- Отрицательно, - качнул шлемом связист, приближаясь ко мне нарочито неторопливо, словно живое воплощение неотвратимости. - Сотрудничество неизбежно.

К страху добавилось отчаяние. Ему некуда спешить. Он будет взламывать мои шифры байт за байтом, пока не добьется своего. Он будет знать каждый код, каждое имя, каждый фэйсплейт, что были в моей памяти. Он будет знать, какие чувства я испытывал к их обладателям, и найдет тех, к кому они были особенно сильны. Он найдет их, и они проклянут меня лишь за то, что я был с ними знаком. Но если я скажу ему то, что его действительно интересует, то он не полезет в мою голову и те, кто мне дорог, останутся в безопасности... Но они уже в смертельной опасности. И мои слова могут лишь усугубить ее.

- Я так не думаю.

- Мои способности, результат применения - известны? - кассетный остановился передо мной, равнодушно глядя сверху вниз.

Бессилие. У меня просто нет способностей, чтобы сопротивляться ему. Что я, простой механоид, могу противопоставить эмпату? Тому, чья сила непостижима и, потому, неодолима? Для кого чужие чувства и мысли подобны картинной галерее, которую он пройдет, просто срывая нужные ему полотна?.. Но если для него это так просто, почему же он сразу этого не сделал?!

- Более чем, - через силу усмехнулся я. - Поэтому меня удивляет, что ты до сих пор о них рассказываешь. По правде говоря, я квинтовски боялся встречи с тобой. Но пока я вижу лишь дешевые трюки в тщетной попытке запугать меня.

Из под маски донеслось знакомое мне шипение - смех над глупой бравадой прижатого к стенке бота. Смейся-смейся, шарк безносый. Главное сейчас выиграть время. "Почему, почему он сразу не сделал того, чем пытается меня напугать?!" - очумелым шарктиконом билась в процессоре мысль. Я чувствовал, что ответ где-то рядом, что он прост, и что именно в нем может быть мое спасение. Но я не мог его найти. Как же, квинт подери, сложно думать, когда перед тобой маячит перспектива расплавки мозгов...

- Тщетной?

По знаку Саундвэйва эффектиконы сильнее навалились мне на плечи, так что в их стальной хватке я не мог даже шевельнуться. И вот теперь я запаниковал по-настоящему. Ведь я действительно ничего не мог сделать. Только неотрывно смотреть в склонившийся надо мной красный визор, на пальцы Саундвэйва, приближающиеся к моему шлему. Сотрудничество - неизбежно...

- Неужели ты думаешь, что я не был готов к встрече с тобой? - в последней отчаянной попытке потянуть время оскалился я, изо всех сил стараясь унять взбесившуюся систему вентиляции.

- Готовность в значении "надежда защититься"? – коснувшись моего шлема, осведомился связист тем тоном, которым обычно спрашивают о последнем слове приговоренного.

И тогда, не в силах вынести нависшую безысходность, я попытался сделать единственное, на что был способен – изменить восприятие. В режиме автобота санкционированный доступ к дес-коду был заблокирован, но, как я недавно узнал, теперь эти запреты были уже не так надежны. Ведь тогда хватило одного прикосновения фемм... Я понятия не имел, чем мне это может помочь. И может ли вообще. Но сейчас любое самое ничтожное изменение ситуации казалось едва ли не спасительным. 

Я воспроизвел в памяти встречу с Эйви. Ее ласковый шепот, слегка прерывистый стук моторки и нежность в ее оптике. Я больше ее не увижу... Никогда не коснусь ее, никогда не услышу, как она позовет меня. Мой корпус тут же скрутило судорогой от невозможности трансформироваться, и память выдала совсем другой набор ощущений. Ее испуг, ее тонкая шея, дрожь корпуса под моими когтями... Возможно, если бы она тогда не выкрикнула именно мое автоботское имя, издавна служившее паролем для возвращения к режиму алозначного, все бы закончилось куда как интереснее...

- Готовность в значении "рискни", - прошипел я, ощутив, как уже знакомый спрут начал ощупывать мое сознание.

- Угроза? - в бесцветном голосе мелькнула тень заинтересованности.

- Приглашение! - расхохотался я и вдруг почувствовал, как его пальцы коротко, почти неощутимо, но дрогнули. И в тот же момент мне стало не до смеха, когда визор связиста ослепительно вспыхнул, и весь мир сгорел в этом зареве.

Оглохший и ослепший, я висел в пустоте, а чужая воля, мощная и непреклонная, медленно, невыносимо медленно оплетала мое "я" холодными невидимыми щупальцами. Я зарычал, не слыша собственного голоса, и изо всех сил рванулся, пытаясь высвободиться из омерзительных тенет. Но стоило мне лишь дернуться, как схемы тут же прошиб такой основательный болевой импульс, что рычание мгновенно перешло в беззвучный вопль, и я беспомощно обвис в своих путах, пережидая боль. А в это время тысячи тонких юрких щупов, пользуясь моим бессилием, потянулись к печатям, скрепляющим архивы моей памяти, стали бесцеремонно ощупывать и растряхивать покровы эмоций, окутывающие данные подобно тонким вуалям.

Тогда я попытался спрятать информацию и свои настоящие чувства за искаженным восприятием, подсунуть вместо них извращенные и необузданные желания Контрпанча в надежде дезориентировать Саундвэйва. Ведь он наверняка не ожидает увидеть в моей "галерее" картины, нарисованные видением десептикона. Того, кто испытывает удовольствие от подавления других. Кто готов идти по головам, чтобы удовлетворить свои личные желания. Кто грезит об огне за своей спиной, о радуге в брызгах чужого энергона и о пляске света на воздетых к небу клинках... И я с трудом сдержал ликование, когда ментальный "спрут", коснувшись этой завесы, сначала замер, а потом слегка втянул свои отвратительные щупальца...

Но в следующее же мгновение я снова обессилено болтался в его паутине, пытаясь оправиться от ответного удара эмпата, а ткань моего "я" продолжала медленно расползаться, не в силах сдержать яростной атаки чужого сознания. Мысли начинали путаться, пустота вокруг уже не казалась пустой, постепенно наполняясь какими-то рваными образами, в которых я с трудом узнавал собственную жизнь. И я понял, что времени у меня почти не осталось. Как, впрочем, и шансов. Еще одного отката я не выдержу. Ну да что с того? Уж лучше так, чем покорно сдаться на милость победителя. И я стал собирать силы для последнего рывка, а в процессоре лихорадочно билась одна единственная мысль. Саунд дрогнул. Второй раз. Это не могло быть совпадением. Значит, он чего-то опасается. Но чего? Чего?! Чего может опасаться эмпат, потроша чужую память и чужие чувства?! Чувства?.. Понимание пришло подобно холодному дождю.

Ни одно событие не существует в нашей памяти само по себе. Ни одни факт не является чистым набором байт. Каждый файл всегда окутан туманом из смеси эмоций, которые были испытаны при его формировании. Поэтому нельзя коснуться данных, не коснувшись чувств. А коснувшись их - нельзя не испытать. Вот в чем разгадка. Желая получить слепки моих данных, эмпат не может не пережить того, что переживал тогда я. А ведь я, с тех пор как стал двуликим, пережил очень и очень многое. Конечно, большинство из побывавших в руках Саундвэйва могли похвастаться и более богатой на переживания биографией, нежели я. Но они, в отличие от меня, не были вынуждены подавлять свои чувства. А ведь подавленные эмоции никуда не исчезают. Не выплеснутые, не реализованные, не удовлетворенные, они навсегда остаются внутри нас, бурля в глубоких котлах подсознания. И чем чаще мы их туда швыряем, тем больше их накапливается...

И я потянулся к этим закромам своей искры, чтобы теперь, когда уже ничего не имеет значения, выпустить на волю все, что не позволял себе ощущать все это время. Из тщательно скрываемой от себя скорби о тех, чьи искры канули в Колодец, потому что я не смог их защитить, я выковал свой клинок. Затаенная боль от потери Тиэль, не прощенная себе вина за то, что не сберег, не спас, усомнился, заострила его. Сдавленная тисками логики горечь недоверия от сознаковцев, узнавших о моей двуликости, и лёгкого пренебрежения – от тех из них, кто считал меня пацифистом-снабженцем, напитала ядом его лезвие. С трудом сдерживаемая ярость, охватывавшая меня всякий раз, когда я становился свидетелем десовских "развлечений", высекла на нем зубцы. Моя судьба вечного одиночки, одинаково чужого и для друзей, и для врагов, закалила его металл.

"Ты хотел знать мои чувства?! - закричал я в немую пустоту. - Прочитать мою жизнь? Ну так знай же, что такое быть мной!"

И я нанес свой удар, в один момент выплеснув в терзавшее меня сознание всю боль, скопленную за ворны своей двуликости...

***

Старскрим даже подскочил на месте, когда отсек внезапно огласил двухголосый вопль, а Саундвэйв вдруг резко отшатнулся к стене, сжав шлем ладонями. Сикер бросил взгляд на автобота. Тот лежал на полу слабо подергиваясь. Эффектиконы, поспешно отошедшие в угол еще в самом начале сеанса «чтения», тоже недоуменно переводили взгляды со связиста на его подопечного. Заметив, однако, внимание начальства, оба деса тут же подобрались и, сделав суровое выражение на фэйсплейтах, подбежали к автоботу, готовые не пожалеть искр для защиты вышеозначенного начальства от грозно вырубившегося пленника. Старскрим, презрительно фыркнув в их сторону, подошел к лежащему алозначному.

- Впервые вижу, чтобы нашего эмпата так шарахнуло, - усмехнулся он, нагнувшись над автоботом и с интересом разглядывая его. - И чем же это ты его так? - "Да, было бы неплохо иметь такое же оружие против этого мутанта, - задумчиво добавил про себя сикер, - а то ведь никто не застрахован от неожиданностей". - Эй, Саунд, ты живой там? - выпрямившись, обернулся он к натужно гудящему связисту. - Ну что, звать Вортекса, или ты и дальше будешь с ним в переглядки играть?

Саундвэйв не ответил, продолжая сжимать шлем, словно боялся, что если ослабит хватку, то голова отлетит от шеи и запрыгает по отсеку. Сикер шагнул к нему и пощелкал пальцами перед фэйсплейтом связиста.

- Э-эй! Ну, промычи мне хоть что-нибудь, чтобы я знал, что этот бот не успел сделать из тебя придурка раньше, чем ты из него. А то ведь Мегатрон опять меня во всем обвинит.

- Энергон... - прохрипел кассетный.

- Воистину, - хмыкнул аэрокомандер, - вначале было слово, и это слово было "энергон".

Тем не менее он все-таки повернулся к столу, на котором уже стоял приготовленный для высоких гостей высокоочищенный энергон, взял один из кубов и дозатор. Подумав, дозатор оставил и протянул покачивающему шлемом связисту всю емкость. Саундвэйв, кивнув один раз чуть глубже, тут же приложился к лучшему в мире средству от всех бед.

- Эх, опять все самому делать, - глядя на него, с сожалением сказал Старскрим. - Ну да ладно, посмотрим, что ты от него оставил. Эй, вы двое! - обратился он к эффектиконам. - Бота туда, где взяли, и медика к нему. Как только бот очухается, доложить мне, и передайте медику, что в его интересах, чтобы это произошло побыстрее. Второго медика к Советнику. А ко мне Вортекса. И не перепутайте, остолопы, а то отправлю Хребет днищем полировать!

***

Вокруг меня, словно обезумев от агонии, металась жизнь, непонятная, страшная, горячечная, рваная. Обрывки фраз, событий, имен, того, что могло бы случиться, поступи я иначе, и того, чему уже не суждено быть, потому что я поступил именно так, - все это то сливалось в какую-то безумную мозаику, то снова срывалось в безудержный вихрь. Я не знаю, сколько это продолжалось, - может быть, несколько нанокликов, а может - целую вечность. Но в какой-то момент реальность перестала дергаться, и я понял, что вернулся в онлайн. Мысли у меня путались, совсем как в те времена, когда сверхзаряженный еще действовал на меня, как на всех нормальных механоидов. И все остальные ощущения были очень похожими. За одним исключением - тогда постзаправочный синдромом был расплатой за веселую пирушку, которую, по крайней мере, было приятно вспомнить. Но и сейчас наличие у меня воспоминаний как таковых и даже мыслей, пускай, и путанных, тоже весьма радовало. Но лишь до тех пор, пока не сфокусировалась оптика, нарисовав склонившегося надо мной минибота со знаком ремонтной службы.

- Сколько? - осведомился он, показывая мне три растопыренных пальца.

- Десять, - не думая, ответил я.

- Фракция?

- Квинтессон.

- Идентификация?

- Иди в сопла.

Как ни странно, медбот именно так и поступил - исчез из поля зрения. Обиделся, наверное. Я ухмыльнулся, осматриваясь. На сей раз было светло, даже очень. Я включил оптофильтры - ненавижу яркий свет. Хотя, разобрав детали обстановки отсека, в котором меня угораздило вернуться в реальность, едва не выключил оптику совсем. Ибо обстановка не оставляла двух мнений относительно назначения этого помещения, оформленного с присущей Вортексу любовью к его работе. Ну что же, раз я здесь, значит, Саундвэйв потерпел неудачу. Лестно, шарк подери. Пусть и маленькая, а все же победа. Теперь главное не запороть все дело, когда на смену безлицему кассетному придет не менее выразительный на фэйсплейт винтокрылый. Поэтому, чтобы отвлечься от размышлений о своем далеко не радужном будущем, я принялся восстанавливать в памяти придуманный мною план. Теперь он имел все шансы на успех. Э-эх, врагу такого успеха не пожелаешь...

В одиночестве я пробыл недолго - всего через несколько бриймов в отсеке нарисовался Старскрим. И вид его самодовольной рожи против воли заставил меня скривиться.

- Плохо выглядишь, Т-7, - сочувственно поцокал глоссой сикер, окинув меня взглядом. - А чувствуешь себя, наверное, еще хуже?

Я хотел ответить ему какой-нибудь колкостью, но мой ЦП, очевидно, после общения с Саундом осознал себя объевшимся энергона Рэвиджем, поскольку в ответ на мои команды только вяло шевельнулся и снова ушел в спячку. 

- Бедный-бедный автобот! - усмехнулся тем временем аэрокомандер. - Такая героическая служба и такой неприглядный финал. После всех свершений попасться в сети, как глупый турболис, и заржаветь в камере, проклинаемый своими сознаковцами, которых ты заманил в ловушку. Мы ведь не сомневались, что ты обозначишь себя, Т-7, когда твои дружки окажутся в опасности, а сам ты станешь главным кандидатом в предатели. А теперь ты выдашь нам и их, и все ваше шлаково сопротивление. И не только его. Но знаешь, что самое пикантное во всей этой ситуации?

- Что твой план опять провалится? - предположил я, с трудом проталкивая слова через непослушный воколайзер.

- Провалится? - улыбнулся сикер. - Ты даже не подозреваешь о моих планах, глупый бот. И я, признаться, поражаюсь наивности Прайма, полагавшего, что какой-то юнглинг вроде тебя сможет им помешать.

- Пока мне это неплохо удавалось, - подпустив в голос самодовольства, заметил я.

- Ты, верно, очень высокого мнения о своих заслугах, не так ли? - хмыкнул сикер, сложив манипуляторы на груди. - Особенно после того взрыва? Тогда тебе будет интересно узнать, что эта маленькая игрушка, плодившая зубастиков в вашем Иаконе, была всего лишь разминкой. Простым доказательством, что вся исключительность вашего Прайма, на которую вы так свято уповаете, не стоит ровным счетом ничего. И скоро я в полной мере заставлю вас познать всю тщетность вашей веры.

Он замолчал, продолжая довольно улыбаться и ожидая моей реакции.

- Дай мне куб сверхзаряженного, и я еще не такого наплету, - равнодушно пожал плечами я, хотя его слова заставили искру неприятно ёкнуть. Конечно, будь я на его месте, то тоже стал бы рисоваться перед столько времени пакостившим мне ботом, пытаясь раздавить его морально. Однако же...

- Боюсь, у тебя тут, - Старскрим постучал пальцем себе по лбу, - и на половину частоты не хватит. Вы, автоботы, иногда напоминаете мне пришибленных голодных свармов. Поставь перед вами энергон и стеклянную дверь, и вы будете ломиться в нее, пока не сдохнете от разрядки, так и не додумавшись обойти. Хотя чего еще ждать от кучки строителей, выбравших своим вождем библиотекаря?

- И которых до сих пор не может победить толпа эстетов-сикеров, выбравших себе вождем ведроголового гладиатора, - усмехнулся я и с удовлетворением отметил, как дернулся фэйсплейт аэрокомандера.

- Это ненадолго, алозначный, - тут же взяв себя в руки, почти ласково оскалился он. - Очень скоро недавняя возня со свармами покажется вам легким баловством. Потому что когда я получу власть над Сигмой, никакая Матрица не поможет Оптимусу удержать Иакон от хаоса. А когда это поймут все эти болваны, поверившие в пламенные речи Прайма, вы быстро останетесь без своих союзников, без которых вы - просто горстка хлама. Кто правит Сигмой, тот правит кибер-доминионом. И скоро Сигма подчинится мне, а вы останетесь на пепелище.

Несмотря на мое недоверие ко всем громким заявлениям сикера, большинство из которых так и оставалось лишь сотрясением воздуха, эти слова не могли не внушить мне опасений. Своим возрождением Иакон действительно во многом был обязан колониям доминиона. И если кибертронцы усомнятся в правильности своего решения оставить сытую чужбину, доверившись Прайму, то пророчество сикера имеет все шансы сбыться. И тогда все наши жертвы и все наши усилия действительно рассыпятся пеплом…

 - Я же, вроде, долбанул Саундвэйва, а попало, выходит, тебе? - недоверчиво поинтересовался я в расчете на то, что аэрокомандер не упустит возможности позлорадствовать и выболтает подробности. Подробности, которые бы позволили мне увериться в пустозвонстве его заявлений. Или в том, что в Иаконе смогут предотвратить опасность и без этих сведений, которые я, в лучшем случае, смогу теперь сообщить только Праймусу.

- Твои попытки острить даже в таком жалком положении просто умилительны, - снисходительно усмехнулся Старскрим. - Ты проиграл, Т-7. Проиграл вместе со своим Праймом. И особенно в этой ситуации мне приятно то, что проиграли вы по вине своего же собственного сознаковца, продавшего мне свою искру. Это он подставил тебя и всех твоих дружков. И вот в чем прелесть. Ведь этот молодой дурак пребывает в полной уверенности, что совершил едва ли не подвиг, передав сверхважную информацию от Т-7. Но очень скоро он узнает правду. Тогда он придет ко мне, умолять своего "наставника", которым он меня теперь считает, спасти вас. И добровольно принесет в жертву свою светлую автоботскую искру, чтобы искупить свою вину, спасая планету. А я позабочусь о том, чтобы его дружки и твой ненаглядный Прайм увидели правду - как автобот передаст десептикону ключ от Кибертрона.

Шлак, вот так уверился. Я с неприятным холодком почувствовал, что откровение Старскрима почти достигло своей цели. "Почти" - потому что я все еще не мог толком собраться с мыслями, чтобы понять, насколько весь этот план был осуществим. Хотя интуиция подсказывала, что был. И в немалой степени.

- Ключ от Кибертрона - Матрица Лидерства, - заметил я. - Ты что, хочешь сказать, что завербовал самого Оптимуса? Или кто-то из наших опять прикололся над тобой, заявив, будто обладает ее дубликатом?

- Вот в этом-то и есть ваша беда, алозначный. Вы не способны мыслить шире своих покрышек. Матрица - всего лишь носитель информации с функцией фонарика. Сигма реагирует на код искры. Но только Прайм обладает достаточной силой и чистотой сигнала, чтобы суперкомпьютер его распознал. Так думают все. И только я нашел способ, как обойти это досадное ограничение. Всего-то и надо, чтобы один автоботик иаконского производства добровольно согласился поработать для меня адаптером. А он, как ты понимаешь, согласится.

На сей раз я промолчал, проклиная свое не вовремя проснувшееся любопытство, - от несвоевременных вычислительных усилий дико разогрелся процессор, и шлем просто ломило. Да и, чего скрывать, если сикер хотел деморализовать меня, то теперь ему это удалось. Ведь его слова полностью подтверждались тем, что мне было известно от Лонгхоула. Вот только одно было мне непонятно: если сикер настолько близок к осуществлению своей цели, зачем ему я?

- Если сильно меня попросишь, Т-7, могу освободить тебе один манипулятор, чтобы ты укусил себя за локоть, - ехидно предложил Старскрим, очевидно, трактовав причины моего молчания по-своему.

Ответов на мой вопрос могло быть только два: либо Старскриму просто доставляет удовольствие издеваться над поверженным противником, и он даже в преддверии своего грандиозного триумфа не может отказать себе в этой маленькой радости, либо не все у него так гладко, как он это пытается преподнести. И автоботские отряды на деле портят ему энергон гораздо сильнее, чем он старался меня убедить. Именно этот вариант я принял в качестве рабочей гипотезы. Потому что вычислять вероятность первого решительно не хотелось…

- Лучше потренируйся в гибкости своих сочленений, - скривившись в однобокой ухмылке, ответил я. - Потому что скоро тебе самому придется их грызть. Ты, верно, откровенничая со мной, полагал, что я отсюда уже не выберусь и унесу твои тайны в Колодец? - я сделал паузу, наблюдая за реакцией сикера. Его торжествующая улыбка слегка привяла, и я, воодушевившись этой маленькой победой (а на другую я теперь рассчитывать не мог), продолжил: - Что же. Я не питаю надежд на свой счет. Да только вот тебе это не поможет - о твоих «тайнах» разве что ленивый не знает. И предупрежденные мной автоботы давно предприняли необходимые меры для защиты Сигмы. Осведомлены они и о твоих планах воссоздать код Прайма, и о том, чем вы с Хуком занимаетесь в своей лаборатории с развешанными по ней оттисками искр. И скоро мои друзья в Пирамиде от нее камня на камне не оставят. Может быть, уже именно сейчас, пока ты плюешься ядом, они монтируют под ней взрывчатку.

- Ты смешон, если думаешь, что я поверю в эту чушь! - воскликнул аэрокомандер.

- Нужна мне твоя вера, как протухшая органика. Мне просто жаль того дурака, которому ты навешал изоленты. У тебя все равно ничего не получится, а у парня стресс будет. Потому что когда дойдет до дела, мои союзники из ваших рядов - будущие наши сознаковцы - предупредят, кого надо, и весь твой план вылетит в выхлоп. Скажи, ты действительно полагал, что простой автобот, вроде меня, мог в одиночку вызнавать секреты не самых простых десептиконов?

- Кто?! - вскричал аэрокомандер, схватив меня за нагрудник. - Кто сливает информацию?!

- Думаешь, я стану сдавать тех, кто помогал мне? – злорадно усмехнулся я. - Могу только передать тебе благодарность от Прайма. Твое пренебрежение теми, кто ниже тебя, дало нам больше союзников, чем все его пламенные призывы вместе взятые. И, поверь мне, их гораздо больше, чем ты думаешь. Можешь убить меня, но на смену мне придет другой автобот, а они останутся. И отнюдь не юнглинг разрушит твой следующий гениальный замысел, Тиран Небес, а те, кто из-за твоего неуемного эго, перешел на нашу сторону.

Свист, вырвавшийся из вентиляционных клапанов сикера, добавил мне уверенности, что к тому времени, когда мое имя пополнит траурную стеллу в Иаконе, в Пирамиде все еще будут разбегаться волны от сказанных здесь слов. От тех, что уже были произнесены и тех, что еще будут. Может, я и не могу теперь помешать Старскриму совершить задуманное, но вот плюнуть ему в энергон (и не только ему) еще в моих силах. А пока десы будут искать предателей среди своих, подозревая даже стены, кто знает, как все может повернуться…

- Что же, ты сам выбрал свою судьбу, - прошипел сикер. - Вортекс! - рявкнул он в линк, и через несколько кликов боевикон, очевидно ожидавший вызова за дверью, материализовался в отсеке. - Займись. Ты знаешь, что мне нужно. И добавь к списку имена предателей. И если он смоется в дезактив раньше, чем заговорит, ты сам окажешься на его месте! Ясно?!

Вертолет перевел на меня фокус подернувшегося задумчивостью визора. Я улыбнулся ему, зная, что потом у меня храбрости на это уже не хватит...