– Мы возложили на себя высокую героическую миссию – спасти тебя от затворничества, Орион, – Таймфол хлопнул меня по плечу.
Все засмеялись. А Дион внимательно посмотрел на меня.
– Ты нуждаешься в общении. Нуждаешься в компании. Это необходимо, чтобы ты окончательно не замкнул контакты среди своих пыльных носителей древней мудрости.
– Да, да! – соглашались остальные.
– Путешествие излечит тебя от замкнутого контура вечных размышлений.
– Као-о-о-о-н! – мечтательно и сладко растянул название города Грузохват. – Я хочу настоящих, серьезных развлечений, каких ни за какие кредиты не получишь в столице. Хочу, чтобы Искра замирала в своей камере, и энергон кипел в магистралях.
Я усмехнулся. Не было смысла осуждать их, никогда не видевших войны и настоящих потерь. Ведь я сам из их числа.
– То есть, вы решили отправиться за шаркову тучу механомиль в промышленный город с дурной репутацией, чтобы увидеть там некое запрещенное зрелище, – подытожил я.
– Да, Орион, мы жаждем ЭТО увидеть и мы не боимся запретов. Половина Кибертрона соберется там завтра.
– Ах, значит, подпольные гладиаторские бои, – я понял и сказал это без особого энтузиазма. – Вас так притягивает жестокость?
– Это красиво, – неожиданно отозвался Дион, – в поединке без применения огнестрельного оружия есть своя эстетика. Ты сейчас скажешь, что эту чудовищную эстетику принесли в нашу цивилизацию квинтессоны, победу над которыми мы так яростно празднуем.
– Да, скажу, Дион. Я действительно изучал этот вопрос и отлично знаю их мотивы - то, что двигало существами на антигравах, когда они начали внедрять у нас этот вид жестокого искусства.
Они, как обычно, с удивлением уставились на меня. Я спокойно пояснил.
– Когда-то квинтессоны не были столь уродливы и, подобно нам, имели стройные корпуса и нормальные, сильные конечности. Тарелки-антигравы им тоже были не нужны. Деградация их тел наступила по причине гипертрофии других функциональных качеств. Но не об этом сейчас разговор. Главное, что эти существа всегда испытывали особую страсть к красивым корпусам и движениям. Это было сродни тоске по прошлому. Они держали в рабстве сотни гладиаторов-трансформеров, которых учили двигаться так, что дух захватывало только от одной эстетики боя. Победители удостаивались особых почестей. Их приглашали в лучшие квинтэссонские дворцы, снимали с ними...
– Наверное, порно.... – плавно перебил меня Грузохват. Это прозвучало почти мечтательно и все мы снова не удержались от дружного смеха и острых замечаний.
– Кибертронцы – одна из самых прекрасных рас Галактики, – сказал я, – стоит ли обвинять опустившихся до своего жалкого уровня морщинистых уродцев в пристрастии к красоте. Огорчает только то, что это пристрастие действительно носит извращенный характер.
– Да, – ответил Блок, – поговаривают, на Квинтессе все бои проводятся до дезактивации и даже сейчас, в мирное время, у них в нелегальном плену находятся наши соплеменники.
– Скорее, это те, кто заключил с квинтессонами личный контракт. Так обычно поступают бывшие преступники или дезертиры.
– Но ведь правительство наверняка знает об этом! Не сложно собрать сведения о звездах боев на Квинтессе. И как можно скрыться от вездесущих спецслужб?
– Технологии Квинтессы без труда позволяют сменить корпус.
Они кинулись жарко спорить. Я остановил их.
– Уверяю тебя, Флешсторм, наши спецслужбы прекрасно информированы и о том, что ты так жаждешь увидеть завтра. Эти бои только условно считаются подпольными.
– Бизнес, – отозвался Грузохват, – продается все, на что есть спрос. Красота, мастерство... и даже Искры.
– Модный бизнес, должен тебя уверить, – продолжал я, – в высших кругах им престижно заниматься. И все из-за этой самой эстетики. Квитессоны разработали специальные методики презентабельности боя. Минимум брони, необычное оружие, отточенные, как в танце, движения. Гладиаторы, обучающиеся на Квинтессе – это обладатели не только выдающихся способностей, но и выдающихся внешних данных.
– Странно, что наша цивилизация не стремится развивать другие виды искусства.
– Война, Дион, многие ворны бесконечной войны. Кибертронцы выросли на войне. Не удивительно, что им нравятся жестокие игры.
– Ты действительно много знаешь, Орион. Тем более, неужели ты не хочешь увидеть это собственными окулярами, без изучения теории.
Дион давил на самое слабое место в моей «обороне». Я догадывался, КАК может разойтись мое теоретическое представление о жизни с тем, что я увижу, или постигну на практике. Я знал это и опасался, боясь, что что-нибудь вдруг изменит меня навсегда. Это что-то жадно ожидало меня в моем воображении... И я внезапно разозлился на себя.
«Не можешь же ты, в самом деле, всю жизнь закрываться от реального мира, Орион. Назревают перемены. Ты чувствуешь это. Ты просто обязан не отворачиваться от некоторых вопросов. Тем более, что они...»
– Ты нужен нам! – Блок прервал поток моих мыслей.
– Наверное, все же не как знаток теории, а как знаток ночных дорог и всего загадочного и неожиданного, что они таят, – усмехнулся я.
– И это тоже! – они не стали отпираться.
– Ты в одиночку объездил полпланеты, а мы не выбирались дальше двух-трех городов. Но в Каоне ты все же не был. Это было бы слишком опасно для одного. А тут нас шестеро, у нас есть встроенное оружие и такой прекрасный вечер. Другого случая может и не представиться.
– Что с нами может случиться, – Флешсторм тоже принялся меня уговаривать, – голодные стаи звероконов, которыми ты нас пугал, не посмеют напасть на таких молодцов.
Он трансформировал свою кисть в маленький бластер и стал играть с ним, складывая и раскладывая оружие, пока не получил от Блока все той же статуэткой по шлему.
– Мы нуждаемся в твоей системе навигации, Орион, все уже знают, что ты усовершенствовал ее. Кроме того, у тебя самые мощные плазменные клинки в нашей компании, и я слышал, что ты научился неплохо ими владеть.
– Меня смущает другое, – тихо сказал я.
– Десептиконы! – почти хором ответили они и все, как по команде, рассмеялись.
Только зарегистрированные участники
могут голосовать
