Кибертронский корабль, совершив очередной варп-прыжок, оказался в звёздной системе, когда-то бывшей для трансформеров нечто большим, чем просто очередное место, которое они проходили, будь то отступление после Последнего Боя с квинтессонами или поиски Всеискры.

Имя этой системы было — Лаланд 21185.

И здесь со времени их последнего пребывания очень многое изменилось.

Эвакуация с Земли готовилась долго и тяжело.

Политикам словно кто синтетиков насыпал в присадки: это же надо было додуматься — обвинить автоботов в нападении десептиконов на планету! А главные людские СМИ, меж тем, вели усердную обработку процов белкового населения. Такой эффективности мог бы позавидовать Бластер, если бы прибыл на эту планету, ну или Саундвейв, если бы счёл нужным. Относительной свободой характеризовался Интернет — аналог кибертронской Сети и фунестианского Информаториума: уже не раз и не два сетевое сообщество отвешивало знатных лещей мировым официальным и якобы «независимым» СМИ, возомнившим себя. Аккаунты блокировались, бывало и так, что их владельцев находили и применяли всяческого рода санкции, от отеческого порицания до вполне себе реального узилища, но «гидра» отращивала новые головы, преобразовывалась, совершенствовалась. Не в последнюю очередь описываемые события подстегнули довольно бурное развитие всякого рода «глубоких интернетов», как то: Tor, I2P и Retroshare.

Командир автоботов Оптимус Прайм, наконец, решился. Нет, не для того они сражались здесь и теряли бойцов и союзников из людей, чтобы «в один прекрасный день» оказаться ненужными, не то чтобы ненужными — нежелательными. В переводе с дипломатического это означало: «Убирайтесь вон немедля!» А ещё та отвратительная история с Ледой Нэа и её дочерью*, путём брутфорса доставленная в целости и сохранности во всех подробностях прямиком в процессор Джазу Саундвейвом в одном из последних сражений. История чуть не стоила актива Джазу и жизни — подразделению ПВО, которое ему поручили поддерживать. Уже по прошествии времени после боя, в разгар разборов полётов, первый лейтенант в ответ на прямо заданный вопрос командира о причинах попросту сбросил ему видео. Один-единственный файл повлиял на дальнейший ход событий. Оптимусу хватило быстрой перемотки, чтобы отметить основные моменты и прийти в холодную ярость. В такое состояние он не приходил давно, даже не всякая схватка с Мегатроном (нет уверенности, что тот, кого он поразил в последнем сражении, не был очередной подделкой, очень качественной, но подделкой!) ею характеризовалась. Вместо ответа на очередной вопрос от военных он активировал большой экран в ангаре. Плазменная панель заставила замолчать всех и обратить внимание на себя. По мере просмотра присутствовавшие в ангаре медленно хренели. Больше всего ошеломление читалось лицах и фейсплейтах отряда НЭСТ. А экран всё показывал и показывал деяния существ человеческих, всё показывал и показывал, и снова, и снова, и снова…

В помещении ощутимо похолодало: это командир автоботов защёлкнул маску и воззрился непроницаемым взглядом прямиком на своих обвинителей:

— Вы можете приказать нам исчезнуть, — пророкотал он очень спокойно, — но что, если окажется, что дело было вовсе не в десептиконах? — Молчание было ему ответом. — Автоботы, за мной. Подполковник Леннокс? — Мужчина кивнул в ответ и скомандовал:

— Отряд, за мной!

НЭСТ покинул здание, но трансляция видео не прекращалась. В конце концов, у кого-то сдали нервы, раздался выстрел, и одной работающей плазменной панелью стало меньше.

С кибертронцами отбыли и их союзники: семьи Леннокс, Эппс, Уитвики, Вэн, военврачи Вильчур и Бандажефски с роднёй, а также агент Сеймур Симмонс, доктор Виола Коллайдер и ветераны отряда НЭСТ: кому они будут нужны после расформирования? Директору Миринг Симмонс заявил в лицо:

— Я привык служить Родине, мэм. Но не в том случае, если Родиной себя именует государство, и мотивы этого государства противоречат не только моему долгу перед Родиной, но и человеческому здравому смыслу.

Прознав о событиях, в знак солидарности с «оппозиционерами» (именование весьма неуклюжее и даже нелепое, но надо же как-нибудь назвать группу людей и кибертронцев, противостоящих напору словно с цепи сорвавшихся политиканов и гражданских, не «отщепенцами» же!), подал в отставку адмирал Блэк.

А эпичный взрыв при старте корабля стал эффектным завершением истории пребывания кибертронцев на Земле. Взорвалась, на самом деле, «пустышка», куда заблаговременно был сгружен всякий хлам, да ещё и Дино поработал с голопроекциями, но все, кому действительно следовало знать об этом, как раз на кибертронском корабле благополучно убыли.

Земные политики могли вовсю праздновать свою победу. Вот только победу над человеческой памятью ещё было праздновать ой как рано.

— Босс, мы в системе Лаланд 21185, — информировал Джаз. — И, похоже, мы тут не одни.

И вывел информацию на экран. Так, белковые расы. Освоили Фунестис, орбитальные платформы, Наумахию, газовый гигант Нону (как?). А вот на орбитальных платформах в одном из районов читались подозрительно знакомые метки.

— Опять квинты? — громыхнул подошедший Айронхайд. Рэтчету, при помощи Джолта, Кью и Виолы, удалось удержать его Искру во временном вместилище, после того как корпус рассыпался из-за выстрела предателя Сэнтинела, и использовать впоследствии корпус последнего для возвращения оружейника в актив, при помощи Сэма: возвращение Сэнтинела Прайма никому не было нужно. Пушки вернули, корпус перекрасили в изначальный черный цвет — огромный и внушительный, почти как предакон, ростом даже выше командира, телохранитель Прайма теперь более чем оправдывал своё именование, и внушал даже в альтформе. Актив, да ещё какой — можно ли было желать большего? Разве что решения проблемы квинтессонов, раз они обозначились опять, спустя столько ворн.

Командир автоботов обречённо провентилировал в ответ. Как так произошло? Что они не учли? Какой урок Истории не усвоили?

Он знал, кто сможет им помочь в этом разобраться, по крайней мере — попытается. «Слабый белковый», как презрительно именовали его десептиконы и поначалу — некоторые из новичков-автоботов, за свою пока короткую жизнь уже смог нечто, а именно — восстановить историческую справедливость в микромасштабе — доброе имя своего прапрадеда — сэра Арчибальда Уитвики. А ещё он обнаружил некие несоответствия за все годы пребывания кибертронцев на Земле, например, двукратное эпичное возвращение Мегатрона во всей своей красе, и поделился своими соображениями. Они пролили новый свет на соображения собственно Оптимуса и его Ставки и дополнили их. В конце концов, совместная работа процессоров кибертронцев и головного мозга людей была на Земле гораздо эффективнее, чем работа по отдельности, успешные операции НЭСТ тому примером. Микроистория нашла своего исследователя-историка, отчего же не попробовать использовать эти мозги на благо макроистории?

Скоро они минуют орбитальные платформы, и можно будет отдать команду на открытие стазис-капсул. Нет, корабль усовершенствовали достаточно для того, чтобы обеспечить полноценное функционирование целого отряда людей, даже искусственная гравитация была, но всё же было решено не рисковать. О рисках было поручено информировать Рэтчету. Рэтчет понимал возможные опасности, а потому попросил Виолу Коллайдер убедить в этом остальных людей. Та справилась на отлично: убедила своих коллег Вильчура и Бандажефски, а также Сэмюэля Уитвики, те — офицеров и свои семьи, а офицеры — оставшихся из отряда НЭСТ.

Да, Сэм придёт, и Бамблби с ним. Би не даст в обиду своего названного брата…

За трансформерами внимательно наблюдала гетерохромная Защитница, в миру — доктор Коллайдер. Она хорошо отдохнула в отсеке Рэтчета, удобно устроившись на тёплой грудной броне медбота, вырисовывая пальцами одной ей понятные узоры и слушая мерную пульсацию мощной Искры**. Военврач не возражал: у них двоих были свои секреты, да и не раз и не два за прошедшее время их совместная работа с военврачами Вильчуром и Бандажефски спасала актив как людей, так и кибертронцев. Фем, шествуя после перезарядки по коридорам корабля, вышла на мостик и внимательно слушала и смотрела.

— Оптимус, — вкрадчиво и очень спокойно, пожалуй, даже слишком спокойно, обратилась к Прайму фем-сингулон поколения «три-с-половиной», — вы ничего не желаете рассказать?

На Фунестисе находились все, кто был ей дорог: её воспитанница нэко Юми, Росс Силлибус, Наоми Армитаж, их дочь Йоко, Ная из Либерти, гиперкот Котобус, а также доктор Касиба — её наставник.

Сколько она их не видела? Сколько же?

После египетских событий, где и Оптимус, и Сэм сначала ушли, а потом вернулись в этот мир, на одном из обследований она спросила Уитвики:

— Как себя чувствуешь, парень?

— На все свои тридцать лет, — горько улыбнулся он.