- Миииу... Мииу... - еле слышный зов прорезал безмолвие Досса.

Из небольшой пещерки в породе сверкнули два золотистых огонька. Их хозяин не спешил высовывать нос наружу, прислушиваясь и принюхиваясь. Совсем недавно вся луна сотрясалась от взрывов и полыхала в энергоновом пламени, а поверхность спутника устилали корпуса погасших трансформеров и их кораблей. Блюмун-Ди тогда забился в самый дальний и темный угол своего логова - ему было страшно и больно; он чувствовал, как стенает его луна, как раскалывается ее поверхность. Он делил с ней эту боль, и его кристаллическая шкурка звенела, осыпаясь хрустальными осколками, ее бирюзовый неон тускнел, переставая освещать мрак подземной норы, а редкие кибертрониевые пластины покрывались ржавыми пятнами; война вытягивала жизнь из кибертронской луны.

Сейчас все было тихо - настолько тихо, что кристалл-кот слышал работу своих вентсистем. Из пещерки высунулся металлический носик, поводил тонкими вибриссами из чувствительного нейроволокна, и спрятался обратно. Было страшно, но темнота, бездействие и сон были уже невмоготу. Блюмун-Ди еще джоор нерешительно бродил у самого выхода, прежде чем, наконец, покинул свое логово. Пейзаж сильно изменился - было много трещин, воронок, ржавчины и скалящихся острыми хребтами гор. Нужно было исследовать!

..Лапки неприятно вязли в ржавой пыли, но кристалл-кот продолжал свой путь, медленно и методично исследуя изменившийся ландшафт Досса. Он искал новые убежища, жилки энергона, выходы редких металлических руд, каждый раз оборачиваясь и прижимаясь к поверхности, если его чувствительные вибриссы улавливали хотя бы намек на живую Искру. Но это был только обман сенсоров - луна была безжизненна и пуста, и он был ее единственным обитателем, не считая брошенной, мертвой военной техники.

Кот резко подпрыгнул с места метра на три в высоту, и, приземлившись на все четыре лапы, изогнулся дугой, вздыбил кристаллическую шерсть и зашипел. Под слоем пыли, грязи и стального щебня что-то щелкнуло и дернулось. Кот продолжал шипеть, выпустив когти, растопорщив хвост и прижав аудиосенсоры к голове, но больше ничего не происходило.

Еще с клик поскалив денты, Блюмун-Ди стал принюхиваться, а потом решил выяснить, что же это могло быть, и начал рыть. Он был маленьким звероконом, а за время войны измельчал еще больше; Хранитель Досса связан с луной незримыми узами: он - ее живое отражение, а спутник сильно пострадал от войны, потеряв часть своей массы и запасов полезных ископаемых. Вместе с ним усох и кристалл-кот, лишаясь своей пушистой кристальной шубки, становясь похожим на облезлого электрокота.

Хранитель не сдавался - через три с лишним джоора он, наконец, остановился и стал вылизывать уставшие передние лапки. Перед ним лежал серый безжизненный корпус кибертронца: время и коррозия съели все отличительные признаки - цвета, инсигнию, элементы альтмода, оставляя лишь жесткий пластинчатый каркас и эндоскелет.

Эхо недавней гражданской войны все еще звенело на просторах Досса. Блюмун-Ди грустно уркнул: раньше он не боялся детей Праймуса - просто им не показывался, шутил над ними, но чаще старался помогать. А теперь... Обойдя останки по кругу, кристалл-кот аккуратно забрался на них и поскреб когтями грудные пластины. Сработал аварийный механизм раскрытия. На этот раз он не отпрыгнул, зная, что сейчас бояться нечего.

Под пластинами оказался приличный слой спекшейся противоударной пены: довольно старая технология, позволяющая сохранить камеру Искры в неподвижном фиксированном состоянии - сейчас такое никто под капот точно не устанавливает, боясь, что пена зальет мотор и, запекшись, испортит ходовые части, но когда-то давно нечто подобное устанавливали всем юнглингам, чтобы сохранить актив Искры при сильных повреждениях корпуса. Потом перестали, и подобным оборудованием пользовались только медиботы, уже на месте фиксируя внутренние системы пострадавших мехов.

Что же стало с этим формером? Он настолько старый, что у него присутствовали аварийные системы фиксации? Или же его пытались спасти медики, да не успели или не смогли? Разлегшись на раскрытом чейсплете, Блюмун-Ди перевел взгляд золотой оптики к звездам - сейчас Досс отвернулся от Кибертрона, и Хранитель мог созерцать бесчисленные созвездия и мрак космоса; где-то там горела тусклая красная звезда - горела, но почти не грела. Почему-то стало безмерно одиноко.

Биоса не было видно: он сейчас скрывался в тени стальной планеты - так же, как и его друг Вайтмун-Би. Он не знал, что стало со второй луной и ее Хранителем - кристалл-зайцем; орбиты спутников еще нескоро пересекутся, чтобы можно было увидеть крохотный белый огонек на поверхности Биоса, если, конечно, дети Праймуса не погубили его в своем споре за превосходство.

Досс продолжал плыть по своей орбите, постепенно прячась от солнечных лучей. Становилось темно, и кристалл-кот распушил свою шерстку - кристаллы засветились, но их света хватало, только чтобы осветить то место, где он лежал: они отрастут со временем, если не случится новых бед. Нужно было перебираться на светлую сторону спутника либо ложиться в спячку, пока свет звезды вновь не озарит стальную луну. Однако идти никуда не хотелось, и Блюмун-Ди стал вертеться и скрестись в попытке устроиться поудобней.

Хлопья пены цеплялись за лапы и клеились к шкуре, создавая неприятные статические разряды, и кристалл-кот не придумал ничего, как только потереться шкурой об открытый чейсплет в надежде, что хлопья пристанут к металлу, но лишь содрал еще больший кусок пены и замер от неожиданности - в мешанине проводов и ржавого металла проглянул еле различимый огонек, и, если бы не тьма спутника и его собственный тусклый свет, он бы не заметил, что Искра этого сына Праймуса еще жива, хоть и тлеет на последних издыханьях в мертвом корпусе, что стал для нее тюрьмой.

Кристалл-кот не сводил внимательного и печального взгляда с крошечного огонька, а потом перевел его на мертвую поверхность спутника, где единственным источником звуков был он сам. Звезды мерцали холодными светлячками - там, внизу, был Кибертрон: на нем было еще так мало света, но он возрождался, а Досс был темен и тих, и только шорох кошачьих лап нарушал эту дезактивную тишину.

Тускло светящийся бирюзовый кристалл-кот направлялся в свое логово, неся в зубах камеру Искры. В бесчисленных темных коридорах, что раскинулись под поверхностью Досса, можно было заблудиться, как в огромном лабиринте, но Хранитель знал их все, как свои усы - тут свернуть, там пролезть, здесь обойти провал. Кристалл-кот спускался все глубже, пока не достиг маленького пруда, серебрившегося живой киберматерией; в центре него росло дерево, крона которого была соткана из переплетенных толстых волокон протометалла, а ветви были подобны неоновой паутине, где пышными бутонами распускались друзы энергоновых цветов. Сердце Досса.

Блюмун-Ди распушил шерстку, и дерево ему ответило, раскрывая немногочисленные живые кристаллы - они оба были не в лучшей форме, но, пока их свет не погас, они будут жить и хранить заветы Праймуса. Вступив на гладь пруда, кристалл-кот направился к древу; его лапы не тонули в живом металле, но от каждого шага по всей поверхности расходились светящиеся неоновые волны.

Добравшись до древа, он положил камеру к его корням и заурчал; ему ответили резким звоном, но кот не сдался - он ткнулся мордочкой в камеру, пододвигая ее ближе, и заурчал еще громче. Древо не ответило, но уступило через клик мелодичных громких рулад - оно притянуло камеру и обвило ее своими корнями, погружая в живой металл пруда. Искра начала разгораться - потерянному сыну Праймуса был дан второй шанс.

- Под твою ответственность, Хранитель. - Древо развернуло ветви, приглашая Блюмун-Ди отдохнуть в его кроне, пока оно помогало своими корнями забытой хрупкой Искре сформировать новый корпус, стягивая и опутывая ее киберматерией.

Кристалл-кот не стал отказываться и забрался на самую толстую и удобную ветку, свешивая лапы. Зевнув, он приготовился ждать - потребуется время, чтобы тишину Досса развеял глас новой... перерожденной Искры: спарклинги никогда не бывают тихими и, тем более, незаметными.