День третий
07:30
Столовая базы
- Подожди, ты разве не знаешь, что сегодня за день? - Макс отыскал ее во время завтрака. Она покачала головой.
- Двадцать четвертое же? Двадцать четвертое? Ну, знаешь, конференция? В Женеве? - он запихнул в рот кусок намазанного маслом тоста.
- Мне это ни о чем не говорит, Макс. Извини.
Он закатил глаза и быстро проглотил едва прожеванный кусок.
- Все большие шишки будут там. А это значит, их не будет здесь, - его лицо расплылось в огромной ухмылке. - И попробуй угадать, что я нашел прошлой ночью? Черт, ты ни за что не угадаешь. Но все равно попробуй.
- Судя по тому, как ты себя ведешь, амфетамины?
- Ха! Хороший вариант. Но мимо, - он придвинулся ближе. - Я нашел одну, - он сделал паузу и активно задвигал бровями, - ногу.
- Что? Ооооо. О, вау. Хочешь сказать, она здесь?
- Все время здесь была. Разумеется, технари-постоянщики держали ее для себя. Жадные сволочи, - он остановился, чтобы бросить полный ненависти взгляд в сторону другого стола. - У них все более-менее готово, конечно. Провели все тесты, которые знают, записали все измерения и показатели работы, которые могли выделить. И еще, они не хотят, чтобы автоботы были в курсе.
- Почему? Я думала, что вы все, знаешь, такая "большая дружная семья"?
Макс перевел внимание на свой фруктовый салат.
- Ага, конечно. Ты должна знать - с чего вдруг Минобороны одобрило твой проект? Мы, технари, не тупые, если что. И некоторым из наших - старшим гикам, если конкретней - начинает понемногу надоедать, что мистер Робо-босс не делится с нами своими игрушками.
- Он боится, что вы используете их для создания оружия.
- Боже, Джен, ты звучишь прямо как он. Послушай. Мы американские инженеры. Мы можем военизировать зубную пасту, если захотим. Мы - это те, кто подарили вам микроволновки. И знаешь ли ты, что можно сделать с майонезом?
Она помахала перед его лицом рукой.
- Макс, Макс. Эй, приятель, вернись на землю.
- А, да, извини. Короче. Я имею в виду, это глупо, потому что даже то немногое, что они позволяют нам увидеть, как, например, локтевые сочленения и все такое, мы без проблем можем военизировать. Все эти технологии трансформации - нам остался примерно год, прежде чем мы окончательно разберемся в этом. Максимум. Так что мы устали получать крошки со стола автоботов. Эта... - он замолчал, когда кто-то прошел позади него с полным подносом, - эта конечность - дар божий. И прошлой ночью ее отправили на хранение. А, как я уже говорил, поскольку мы хотим скрыть это от больших ботов, ее просто закинули в угол складского помещения твоего покорного слуги.
- И?
- И?!
- Ну, и что? Как она выглядит?
- Целая. Им пришлось устранять некоторые повреждения от взрыва, но насколько я могу судить, она в хорошем состоянии.
- И?
- И... - он опять нервно осмотрелся по сторонам, - я тут думал, я ведь мог бы, ну, привезти ее. Сегодня ночью. После того, как все уедут.
Она покачала головой.
- Макс, боюсь показаться непонятливой, но зачем?
- Потому что я решил, что это мой проект. Этого автоботы нам никогда не позволяли увидеть. Мы знаем, что они теряли конечности, мы знаем, что их заново присоединяют, но мы никогда не наблюдали за процессом.
- И ты хочешь это сделать.
Он взглянул на нее так, будто у нее наконец появился новый мозг.
- Дааааааа.
- Знаешь, не хотелось бы тебя обламывать, но кто-то наверняка заметит, что у него вновь появилась вторая нога, - она обеспокоенно подумала о команде "Гнезда", занимающейся разоружением. Рэтчет точно заметит.
- Мы что-нибудь придумаем, - Макса это совершенно не волновало. Перед его глазами уже маячила докторская, поющая ему, словно русалка. - В худшем случае мы снова ее отделим. Только аккуратно.
- Что ж, ладно, - у нее было нехорошее предчувствие. - Сегодня ночью, значит?
Мимо прошло несколько солдат из команды по разоружению. Макс драматично взял ее за руку.
- Да, сегодня ночью. Только ты и я.
Солдаты захмыкали.
10:50
Ангар Е3
Старскрим в тот день был в хорошем настроении. Его челюсть больше не чесалась, а правая рука перестала ныть, и это значило, что сенсорные окончания восстанавливались. Да, он начинал немного уставать от никогда не меняющегося вида безоконного ангара, и он терял последнюю надежду на побег, но, если подумать, все могло быть хуже. Человек Макс принес смазку для внешних сочленений, и объяснил человеку Дженнифер, что она предотвращает блокировку у ботов, находившихся в более или менее неподвижном состоянии. Она провела большую часть утра, обрабатывая ей соединения на его ногах. Это было... приятно.
Он сказал ей об этом.
- Вот видишь? - сказала она, наклоняясь, чтобы нанести смазку на внутреннее сочленение. - Это было не так уж и сложно признать, правда?
- Это непривычное ощущение.
Она села на пятки.
- Это довольно грустно, ты не находишь? Что ты сражаешься и, судя по твоим словам, постоянно выигрываешь, но у тебя никогда не бывает возможности просто сесть и испытать что-нибудь приятное?
- Это может привести к слабости.
- Ага. Такова моя работа. Ослабить тебя к чертям.
- Я опасаюсь, что это уже произошло.
- Значит, - сказала она, более серьезно, чем намеревалась, - хочешь, чтобы я прекратила?
Продолжительная пауза.
- Нет.
Она некоторое время работала молча, двигаясь вверх, от бедренного соединения до сложной системы заходящих друг на друга пластин в нижней части живота.
- А почему ты вообще служишь этому Мегатрону? В смысле, по всему выходит, что ты его боишься до жути, и он постоянно из тебя пыль выколачивает, и все такое.
- Хороший правитель правит с помощью страха.
- А ты?
- Я... пытаюсь. Сдается мне, мои солдаты боятся меня недостаточно сильно.
Дженнифер что-то уклончиво промычала, но эта фраза всерьез привлекла ее внимание. Значило ли это, что он не наказывал их так часто, как утверждал?
- Так почему же ты ему служишь, помимо того, что он монстр?
Он произнес слово на кибертронском. Сделал паузу.
- Я не нахожу приемлемого перевода.
- Так, давай посмотрим, - она встала, вытирая руки об комбинезон.
Он вывел в песке слово.
- Мой протокол перевода предлагает английское слово "любовь", но я нахожу это некорректным.
- А еще это немного странно, - добавила Дженнифер.
- Да, возможно.
- Ладно, - она подошла к песку и указала на часть слова. - Это "преданность" или "вера", так?
- Правильно.
- А это?
- Смерть.
- Значит, вместе это преданность и смерть? Преданность до смерти? Что-то вроде этого?
- Да. Что-то вроде этого.
- Ага, это совсем не похоже на "любовь".
- Подозреваю, что так.
- Но так тебе сказал твой переводчик?
- Он предложил данный вариант, как самый близкий по смыслу.
- Хмм.
- Это слово мне также незнакомо.
- А, извини. Просто задумалась. Для этого слова у нас в английском эквивалента нет. И ты не уверен, что "любовь" - это лучший перевод; какое слово у вас означает "любовь"?
Он на мгновение замер - в манере, сопровождавшей, как она уже начала догадываться, запрос процессору.
- У нас его нет.
- Вообще? Даже для "Я люблю чипсы" или "Я люблю своего друга"?
Он помотал головой.
- В первом случае мы скажем "предпочитать". Для второго мы используем модифицированную версию этого слова, - он указал на слово на песке. - Часть, обозначающая "смерть", будет заменена на нечто менее... терминальное.
- Вау. Странно.
- Да?
- Ага. Я вполне уверена, что у других ботов для этого слово есть.
- В таком случае, я подозреваю, что у них отсутствует данное слово.
- Тогда почему, по-твоему, они подчиняются Оптимусу?
Он поднял глаза к потолку.
- Я не имею понятия.
Она вздохнула.
- Ты же знаешь, что мне надо будет его записать.
- Разумеется.
Когда Дженнифер взяла маркер и блокнот, она начала чувствовать, как нарастает возбуждение. Это было еще одним доказательством - не только того, что язык окрашивал реальность, но и того, что два типа роботов не говорили, в сущности, на одном языке. Степень взаимопонятности была высока, но они так долго были разделены и изолированы - насколько долго? Ей надо будет выяснить - что они начали отдаляться друг от друга. А без общего языка, без общих систем отсчета, разумеется, и не могло быть продолжительного мира.
- Эй, Старскрим?
Робот поднял взгляд. Он сгибал и разгибал пальцы на оставшейся ноге, словно упражнение его развлекало.
- У вас есть слово для "мира"? Ну знаешь, как противоположности войны? - она знала, что у автоботов слово имелось - она пролистала старую тетрадь, пока не нашла его. Робот вывел в песке еще одно слово.
- Это наше слово, - переключившись в учительский режим, он нарисовал в воздухе несколько кругов над ключами. - Победа, - сказал он. - Завершенность. Честь.
Она нацарапала слово вместе с его переводом.
Совсем не такое. Дженнифер продемонстрировала ему тетрадь.
- Так его пишут автоботы.
Она изучил страницу.
- Я никогда раньше не видел этого слова.
- Можешь разбить его на части?
Очередной кивок головы. Он скопировал слово на песок и долгое время рассматривал его.
- Это, - произнес он наконец, - "искра". Другие элементы мне не известны.
Дженнифер перелистнула на чистую страницу.
- Пойду спрошу.
10:55
Площадка перед ангаром
В ангаре Е2, бывшем центром техобслуживания, никого не было. Только несколько обитателей базы - людей, а посему бесполезных - в Е1. Блин. Обычно здесь от роботов было не протолкнуться, а когда кто-то из них нужен, где их носит? Она быстрым шагом пересекла площадку, моргая на внезапно ярком солнце. В лишенном окон Е3 Ддженнифер полностью отвыкла от дневного света.
Через площадку протопал выглядящий таким же обрадованным встречей с ней, как и всегда, Айронхайд. "Ну что ж, - подумала она. - Нищим выбирать не приходится". Дженнифер помчалась за ним.
- Айронхайд, - сказала она, догоняя его. Он замедлил шаг, самую малость. - Как бы ты сказал "любить", например, "Я люблю тебя"?
- Я не сказал бы, - отрезал он и вновь ускорил шаг. - Никогда.
Ей следовало этого ожидать. Дженнифер бодро побежала за ним; куда бы он ни шел, там, наверное, будут еще боты. Она ему не нравилась, но это был скорее вопрос относительности - на самом деле, его, видимо, в целом не слишком заботили люди. Следовательно, если он и собирался куда-то, так это в место с другими автоботами. Менее противными. Хотя это, наверное, тоже был вопрос относительности.
Дверь в ангар В1 распахнулась, и в темноте внутри она заметила множественное движение. Бинго.
Кто-то копался с проектором на стене. Помещение было огромным, куда больше, чем ангары типа "Е", и заполнено оно было людьми и роботами, болтавшими в ожидании чего-то. Дженнифер обыскала зал глазами. Кто стал бы ей помогать? Рэтчет был достаточно близко. Она протиснулась сквозь толпу, смутно осознавая, что была единственным человеком не в военной форме того или иного вида. И что они были удивлены ее присутствием здесь.
- Извините, Рэтчет, у вас есть минутка?
- Сейчас не самое подходящее время, мисс Силвер. Мы ждем начала брифинга.
- Ага, но я быстро. В смысле, пока вы ждете, можно просто задать пару вопросов?
Он обменялся взглядами с Айронхайдом, вышагивавшим позади нее.
- Мы сейчас заняты.
- Сейчас вы заняты лишь тем, что говорите мне, как вы заняты. Вы уже давно могли бы мне помочь, и сейчас я бы уже уходила. Это особенно касается тебя, Айронхайд.
- А, опять. Я в этом не участвую, - черный робот отодвинулся от нее.
- Слушайте. Просто взгляните на это. Вы раньше видели это слово? - она показала слово с победой/честью, которое дал ей Старскрим.
- Я видел его. В документах десептиконов. Мы это слово не используем.
- Хорошо, отлично. Теперь супербыстро, - шум вокруг них начал затихать. Брифинг, должно быть, скоро начнется. - Как бы вы написали слово "любовь"?
- Какого типа?
- Сколько у вас типов?
Рэтчет посмотрел на двери позади нее.
- Я никогда не считал. О каком вам сейчас важнее всего знать?
- Любовь между двумя друзьями, наверное? Есть у вас такая?
- Да, - он взял тетрадь и накарябал слово. - А теперь, мисс Силвер, вам правда не следует здесь находиться. Вы должны уйти. Я постараюсь найти время и заглянуть к вам позже, чтобы оказать вам полноценную помощь, но сейчас мне действительно нужно присутствовать здесь.
Что ж, ее отправили долой. И она верила его обещанию так же, как верила всем прочим обещаниям помочь, что он и остальные давали ей. Но настойчивые взгляды начинали перерастать в ворчание. Она перешла в ускоренное отступление.
12:38
Ангар Е3
- Это та часть, которая, как ты сказал, значит "искра", да?
- Судя по всему, да. Что это за слово?
- Он сказал, что это слово для "любви". Или одного из ее типов. У них явно много слов для нее.
- Нерационально, - бросил Старскрим.
- Может, в их языке много нюансов.
Он на секунду ушел в свой "режим обработки информации". Возможно, чтобы определить слово "нюансы".
- В таком случае, их язык легко поддается ошибочной интерпретации. Это воинская ответственность.
- Ух ты, вы правда всю свою жизнь определяете войной, да?
- Мы - воины.
Боковая дверь с грохотом распахнулась. Слишком рано для гадов из команды по разоружению. Это был полковник Аксельрод.
- Какого хрена вы, по-вашему, делаете? - начал он орать, едва пересек порог. Контролировать эту беседу ей не удастся, он, чтоб его, не собирался этого допускать.
Однако у нее тоже было что сказать.
- Сэр, предполагается, что я должна получать от автоботов реальную помощь в исследовании. Я здесь уже больше месяца, и я получила от них ровно триста слов. Меньше восьми в день. Это просто жалко. Мне это надоело. Мне надоело ждать, пока кто-нибудь вспомнит, что он должен мне помогать. Мне была нужна помощь, я отправилась ее искать.
- Вы вошли на секретное заседание! - на его шее выступили вены, большие и красные.
- Дверь ангара была открыта настежь!
- Вы задержали объявление жизненно важной информации.
- На сколько? На пять секунд или около того? Может, если бы со мной регулярно проводились предусмотренные графиком встречи, как мне обещали, этого бы не случилось. Черт, может, если бы они транскрибировали мои кассеты, как должны были, этого бы не случилось. Мне не очень хочется вторгаться на ваши глупые торжества тестостерона - как вы могли заметить, я никогда раньше этого не делала - но я устала ждать. Я так отстаю от плана, что это даже не смешно, а вас беспокоит, что официальное открытие новой розетки задержалось на несколько секунд?
- И что же было так охрененно важно? Опять ваши глупые слова! - он выхватил тетрадь из ее рук и бросил ее на пол ангара. Неприкрепленные листы разлетелись в стороны. Он повернулся к ее столу. - Вы только посмотрите. Еще слова. Вам что, до сих пор недостаточно? - он едва ли не ударил ее кипой индексных карточек.
Он рефлекторно дернулась.
- Это слова, которые я получила за последние несколько дней. Пожалуйста, не мешайте в кучу мои стопки.
Полковник Аксельрод бросил их вслед за тетрадью.
- Послушайте сюда, мисс Силвер. Мы миримся с вашим идиотским исследовательским проектом. Мы дали вам половину целого ангара...
- Четверть, - поправила его она. - К тому же без климат-контроля.
- Это неважно. Сейчас у нас есть более важные дела, чем ваше. Какой толк от вашего идиотского исследования, если выиграют враги? Никаких людей не останется. Тем более не останется людей, у которых могло бы быть время размышлять об дурацких научных вопросах.
- Вы хоть читали мое предложение?
Он пропустил ее вопрос мимо ушей.
- Вы тут единственная, мисс Силвер, кто не понимает, что весь ваш проект - пустая трата времени. У нас уже есть словарь с кибертронского на английский: у нас есть автоботы. Вы нам не нужны.
- Но я не этим...
Он поднял перед собой руки.
- Вот только не надо, а? Не надо мне ваших абстрактных рассуждений. У нас сейчас есть проблемы посерьезней. У нас на носу операция, размеры которой вам, если бы вы были в состоянии поднять голову от своего идиотического исследования, чтобы задуматься об этом, повергли бы вас в шок, - он придвинулся ближе. - Я не желаю вас видеть в течение следующих сорока восьми часов. Ваши перемещения ограничены уборной, столовой и этим ангаром. Не путайтесь у меня под ногами. А когда все это закончится, мы посмотрим, можно ли куда-нибудь втиснуть ваш тупой проект, - он развернулся на каблуках и промаршировал к двери; шаг его потерял уверенность, когда он поскользнулся на одной из ее разбросанных индексных карточек.
13:09
Дженнифер четко осознавала, что десептикон не сводил с нее глаз. Она слабо отшутилась:
- Что-то не очень удачно вышло.
Она повернулась к развалу из ее записей на полу. Тетрадь лежала раскрытая, и на на верхнем листе было слово, которое, как сказал ей Рэтчет, значило "глупый". Иронично.
Она наклонилась, чтобы собрать карточки, и разрыдалась. И не самым красивым образом. Громко, неприятно, с хлюпанием. Это же было так нечестно! Они лишь хотела заниматься своим исследованием. Дженнифер была на седьмом небе, когда ее проект - из примерно семисот поданных - выбрали. А с тех пор она каждый день была занята скорее попытками убежать от разочарования, когда сначала военные, а потом автоботы нарушали свои обещания помогать ей. И они наконец бросили ей кость, в виде искалеченного десептикона, словно она была чем-то вроде испытания в "Побеге". Ее записи были в полном беспорядке, все ее аккуратные стопки и группы перемешались. Уйдут часы на то, чтобы вновь их рассортировать. И сейчас ей казалось, что это не стоит усилий. Она кинула пачку карточек, которые собрала, обратно на пол.
- Человек Дженнифер, ты испытываешь боль?
Она вытерла глаза, глупо вспомнив, что до сих пор была в комбинезоне, который одела, чтобы нанести смазку для сочленений. Все это произошло в один день?
- Да нет, просто оно того не стоит.
- Что?
- Все это, - она развела руками, указывая на зал целиком. - Он прав. Это пустая трата времени. Если они захотят узнать что-либо о языке, любой автобот даст им ответ за пять секунд. Им это не нужно.
- Он не прав. Быть правым и быть главным - не всегда одно и тоже.
- Это очень мило с твоей стороны, но...
- Я не говорю ничего для того, чтобы быть милым, что бы ни рассказывали тебе автоботы. Военное руководство вынуждено смотреть на вещи в рамках победы или поражения. Увеличивая одно, уменьшая другое. Долгосрочность для воина означает следующую битву, или, как максимум, следующую кампанию. Касательно этого у нас есть поговорка: командующий видит не дальше своего самого длинного оружия.
Он качнул головой в сторону боковой двери.
- Мне представляется, что его оружие весьма короткое.
Дженнифер слегка улыбнулась и попыталась проморгаться от слез. Как глупо - расплакаться, словно ребенок, перед одним из самых страшных десептиконов. И как еще более нелепо то, что робот только что выдал нечто вроде шутки. Чтобы поднять ей настроение.
Он, казалось, раздумывал, а потом сказал:
- Они обещали тебе сделать что-то, и не сделали?
- Да, - ответила Дженнифер. Она обхватила себя руками за плечи, словно ограждаясь. Она была не настолько наивной, чтобы поддаться эту старому приему плана "они тебя подвели, следовательно, они плохие, а я хороший".
- Но у них много куда более важных дел.
- Я не намерен так легко закрывать глаза на их неспособность работать, - ну вот, начинается. - Что они обещали и не сделали?
Так, это было не совсем то, чего она ожидала.
Она оглянулась на дверь. Сейчас это представлялось таким... малозначительным.
- Что не сделали? Во-первых, я должна была получить высокотехнологичную интерактивную сенсорную доску. Вместо этого - ну, ты видишь этот лягушатник, заполненный исключительно высокотехнологичным песком, импортированным аж из самой площадки прямо за ангарной дверью. В моем контракте указано, что я имею право проводить по пол-часа в неделю с каждым из них. Ну знаешь, чтобы выделить региональные отличия, уровень образованности, все такое. Там была оговорка, что это может быть скорректировано "в соответствии с нуждами военных миссий". И этих нужды всегда были значительнее моих. И в результате это превратилось в четыре часа записываемых разговоров в неделю, которые они должны были для меня транскрибировать и переводить. Ну, чтобы получить реальный разговорный синтаксис. Мне такое сложнее анализировать, но тем не менее, большие куски синтаксиса. У одного робота, наверное, ушло бы полчаса на то, чтобы все это сделать. Я получила разговоры. Они не разобрали ни одного. Опять же, нужды миссий, - она едва не задыхалась, так была зла.
- Где проводились эти разговоры?
- В Е1. Они даже помогли мне прикрепить записывающее устройство с удаленным управлением.
- Не стали бы они следить за тем, что говорят, зная, что их записывают?
- На самом деле, на эту тему существует много исследований, которые я упоминала, пока велись переговоры. Видишь ли, мы, люди, забываем. Можно поставить куда-нибудь видео-камеру, повесить миллион объявлений, что человека записывают, и почему-то они просто перестают это замечать. Через несколько часов с записывающим устройством люди совершенно забудут, что их снимают.
- То же самое случилось с автоботами?
Она нервно заерзала.
- Эй? Они так и не перевели для меня эти беседы, а? Да они могли проводить четыре случайно выбранных часа в неделю, зачитывая телефонную книгу, откуда мне знать.
- Да, это правда, - своими длинными пальцами он неловко сдвинул в кучу несколько карточек. - Человек Дженнифер, возможно, я мог бы перевести их для тебя?
- Э, мне кажется, это не очень хорошая идея.
- Почему нет? Это представляется мне эффективным решением.
- Ага, просто у меня не одни лишь четыре часа в неделю. Как только я осознала, что меня обломают и с этим, я просто начала записывать все. Наверное, думала, что сумею отыскать что-то вроде Розеттского камня, если запишу достаточно, - она подошла к своему столу и открыла ящик, полный компакт-дисков. - Это слишком значительная услуга, чтобы о ней просить.
- Позволь мне попробовать. Лучше сделать что-нибудь, чем ничего, так?
- Но ты слышал полковника Аксельрода: весь этот проект бесполезен.
- Тебе известно, что он не понимает, как твой проект... развивается.
Она посмотрела на развал из своих записей.
- Честно говоря, сейчас мне даже не хочется думать о языках. Даже о своем собственном.
- Ты рассмотришь мое предложение.
- Да, обещаю, - она вздохнула. - Мне стоит хотя бы убраться.
Она начала сгребать карточки в кучу.
- Человек Дженнифер, - неожиданно сказал робот. - Где ты узнала это слово? - ему было до него не достать, но он указал на тетрадь. Она подбежала и схватила ее, быстро перелистнув.
- Я не знаю. Где-то, - она прекрасно знала, что совершенно не умела лгать.
- Ты никогда не должна использовать это слово. Оно очень... неприятно.
- Э, ладно, - что он так привязался к нему? Он каждую ночь во сне его произносил.
Он бросил на нее странный взгляд искоса. Мог ли он определить, что она врет?
- Я знаю, - сказал он. - Автоботы использовали это слово. Чтобы описать меня.
Она не знала, что делать. Это был правдоподобный вариант. Чего она добьется, отрицая его? И как ей было знать, может, они так и делали. У нее не было оснований верить, что они держались в рамках приличий, выражая свое мнение о врагах.
- Я не помню, - ответила она.
- Ты знаешь, что оно значит?
- Не совсем. Мне сказали, это было что-то вроде "глупый".
Он уклончиво пробурчал:
- Это соответствует вашей обсценной лексике.
- Ладно.
- Тебе не следует включать это слово в исследование.
- Не буду. Обещаю. Я даже не уверена, что у меня сейчас вообще есть какое-либо исследование. Я просто хочу убрать этот беспорядок. А потом я хочу просто немного посидеть и посмотреть на голую стену.
Робот указал перед собой.
- Эта стена вполне лишена зрительных раздражителей.
16:20
Команда по разоружению пришла час спустя. Дженнифер воспользовалась рекомендацией Старскрима насчет голой стены, усевшись на его бедро и прислонившись к его туловищу. Хотя он был угловатый и холодный, это было, пожалуй, приятно. По крайней мере, рядом находилось живое существо, у которого не было других дел. Разумеется, ему было особо некуда от нее деваться, но сейчас и это было что-то. Она поднялась, когда боковая дверь со стоном открылась.
- Я уйду, хорошо?
- Нет, - сказал он. Солдаты "Гнезда" отпрыгнули. Это был первый раз, когда он заговорил в их присутствии. Он заявил команде:
- Человек Дженнифер будет проводить все необходимые операции.
Командир отделения взорвался.
- Ни в коем случае! Она не знает, что делать.
- Вы можете остаться и контролировать, если вам угодно. Я буду направлять ее через необходимые этапы.
Командир обернулся к Рэтчету и начал громко протестовать. Дженнифер стояла у ноги робота, не зная, что делать.
- Ты же вроде говорил, что это больно? - спросила она. Ей не хотелось причинять ему боль.
- Так будет менее неприятно.
Возможно, для него. Ей не нравилась идея сознательного причинения боли другому существу. Поэтому-то она и выбрала спокойное исследование языков вместо нейропсихологии. Даже мысль об установке электродов в мозг животного... брр! В конце концов, это была та самая девушка, у которой вызвал омерзение хладагент.
Рэтчет пытался успокоить лидера команды, опуская руки, словно надеялся этим жестом заставить человека говорить тише.
- Мы будем здесь, лейтенант, - сказал он. - Кто именно будет осуществлять процесс, значения не имеет.
Возможно, ей послышалось, но для себя Рэтчет звучал несколько раздраженным.
Солдаты неохотно притащили контейнеры и поставили их там же, где ставили в прошлый раз. Старскрим опустил левую руку на землю.
- Забирайся, - сказал он. - Ты видела люк вчера. Подойди к нему.
- Этот? - На краске были царапины от лома.
- Да. Если ты подберешься под него, то найдешь затвор.
Она нашла что-то пружинистое и надавила. Люк легко распахнулся. Значит, лом был не нужен. Это заставило ее с равнодушным гневом подумать о солдатах "Гнезда".
- Порой во время битвы, - сказал Старскрим тоном, который Дженнифер определила как учительский, - боеприпасы заканчиваются, и появляется необходимость быстро перезарядиться. Это гнездо для ускорителя заряжания. Пожалуйста, отойди назад, - сказал он. - Да, за сочленение. У ускорителя имеется механизм разряжания, который я сейчас продемонстрирую. Это действие сопровождается значительной отдачей, поэтому тебе, возможно, имеет смысл взяться за что-нибудь, - он выкинул руку вперед. Защелкал механизм, и пули посыпались из гнезда в контейнер внизу - быстрее, чем вчера. Меньше чем через минуту механизм работал вхолостую.
- Что дальше? - спросила Дженнифер.
- Далее мы должны вытащить снаряды, которые уже установлены. Пожалуйста, подойди ближе, - он опустил предплечье параллельно земле. - Я прокручу стволы и открою казенник. Ты уберешь снаряды, - один за другим он поворачивал стволы минигана, каждый раз останавливаясь, чтобы она могла вытащить снаряд.
- Хочешь сказать, ты все это время был вооружен? - лейтенант "Гнезда" из злобно-красного стал бледным. Мысль о том, что в стволах его минигана было достаточно снарядов, чтобы уничтожить всю команду, была более чем слегка тревожащей.
- Я не был вооружен в ту ночь, когда меня сюда доставили. Разумеется.
- Почему ты раньше нам этого не сказал?
- Вы не спрашивали.
- Почему сейчас?
- Демонстрация вашего невежества меня забавляет, - ответ, который, как осенило Дженнифер, был абсолютно в его духе. - Вращательному механизму минигана позже потребуется смазка, человек Дженнифер. А теперь с другой стороны, - он поднял руку над грудью, чтобы она могла перейти от одной к другой. Она чувствовала себя, словно лишенный твердой опоры попугай. Они повторили процесс для его поврежденной руки, а потом он осторожно спустил ее вниз. Он продемонстрировал пустые, зияющие гнезда лейтенанту. - Вы удовлетворены?
- Сойдет, - угрюмо ответил командир. - Мы не забудем об установленных снарядах, учти, - он попытался изобразить грозный тон.
- Я полагаю, что вы по крайней мере попытаетесь. Что ж, вы получили то, за чем пришли. Можете уйти, - эхо того, каким он, очевидно, являлся, будучи лидером. Заносчивый, как она себе и представляла. Но почему-то, в данных обстоятельствах, приятно было видеть кого-то в военной форме неистовствующим и бессильным.
Команда заявила Рэтчету очередной протест, но он отмахнулся от них. "Определенно раздражен, - подумала Дженнифер. - Возможно, он тоже столкнулся с обаянием полковника Аксельрода".
Рэтчет опять проверил ограничители.
- Придется сделать это сегодня, - сказал он. - Топливный бак. Меня не... - он запнулся, словно поймав себя за язык. - У меня не будет возможности сделать это завтра. Еще немного, и ты начнешь испытывать неудобство.
- И с каких пор ты беспокоишься о моем удобстве, автобот?
Рэтчет вздохнул.
- Я делаю, что могу. Мисс Силвер, будет лучше, если вы уйдете.
Она кивнула.
- Ей незачем уходить. Дайте ей увидеть порядочность и милосердие автоботов, если ей угодно.
- Старскрим, - сказал Рэтчет. - Это необходимо. Мы не чудовища.
- Не чудовища! - крепежные цепи зазвенели, когда Старскрим попытался повернуться лицом к Рэтчету, размахивая оплавленной правой рукой. - Не чудовища. Кто, если не чудовище, оставит это повреждение необработанным? Циклы прошли. Где была ваша автоботская порядочность? И позволяете ли вы своим ботам страдать от неактивности сочленений? - он дернул культей.
Рэтчет избегал его взгляда.
- У нас не было времени. Мне жаль.
- Я подозреваю, что тебе уже надоедает говорить это. Я знаю, что мне быстро бы надоело это выслушивать, - он опустился на крепежи. - Что ж, делай то ничтожно малое, что можешь. Замечу, что эта процедура влечет больше унижений, нежели пользы. Но она может остаться или уйти по собственной воле.
Ей не очень хотелось оставаться. И он сказал раньше, что не хотел, чтобы она смотрела. Эта смена позиции могла быть просто желанием переиграть автобота.
- С тобой все будет в порядке? - спросила она. И осознала, каким глупым был этот вопрос.
- Я вытерплю, человек Дженнифер. Я ценю твое участие, - ядовито сказал он, удостоверяясь, что Рэтчет услышал.
16:52
В помещении словно стало на сотню градусов жарче, когда она вошла в нее двадцать минут спустя. На полу была большая подпалина, и краска на стене за спиной робота вспузырилась. В воздухе воняло чем-то вроде керосина, только тяжелее. Дженнифер нажала на кнопку открытия главной двери ангара, пытаясь дать роботу время собраться и впустить в помещение немного свежего воздуха. Чем бы здесь ни пахло, запах был не очень здоровый. Несколько раз через стальную дверь она, казалось, слышала что-то, похожее на вой или вопль боли.
- Я признателен тебе за то, что ты не осталась, человек Дженнифер, - сказал он. - Это... постыдно.
- Что он сделал? - бестактный вопрос. Едва она его произнесла, ей захотелось взять слова обратно.
- Это простая процедура, - глухо сказал он. - Топливные магистрали прокалывают, и регуляторы изменяют направление потока. Топливо, вместо того, чтобы течь в двигатели, испаряется наверху. А затем регуляторы включают зажигание, и испарившееся топливо сгорает. В топливной магистрали автоматически закрываются клапаны, чтобы не дать всему баку подхватить огонь, поэтому ее надо открывать несколько раз. Он произвел проколы неудачно, как ты видишь, и топливо протекло на пол.
Она вспомнила пронзительные крики, которые слышала через дверь.
- Я... Я не знаю, что сказать.
- Зачем тебе что-либо говорить? Не ты проводила это.
- Просто это звучит... ужасно.
- Это является, если быть честным, человек Дженнифер, видом пытки, которую мы применяем.
- Но он сказал, что это было...
- Да. Продувание топливной магистрали, прежде чем произойдет перекомпрессия.
- Это неправда?
- Это правда. Но проведение его с такой целью не желает это менее болезненным.
Она тяжело опустилась на пол, закрывая лицо руками.
- Мне так жаль.
- Тебе не должно быть.
- Ага, я знаю. Мои чувства мало что для тебя изменят, ведь так?
- Это сделано, человек Дженнифер. И это не было произведено впервые. Нас подвергают этому, когда готовят из нас воинов.
- Вы позволяете своим соратникам делать это?
- Это не вопрос "позволения". Это вопрос способности быть воином.
- Сколько раз? - это становилось жутким.
- Мою топливную магистраль заменяли три раза. Учитывай, что с одной магистралью может быть проведено четыре или пять продувов, прежде чем она будет слишком сильно повреждена, чтобы должным образом передавать топливо, - получалось по меньшей степени двенадцать.
- И?
- И?
- Ты это делал? Кому-то другому?
- Этот вопрос делает мне честь, - в ее сознании промелькнула картина - эти самые когтистые руки, смявшие череп одного из своих соратников, разворотившие спину другому роботу. Дженнифер передернуло. Он заметил, что она была расстроена, и добавил:
- Воин должен уметь переносить боль.
- Переносить - это одно. Но самому искать ее?
- Мы считаем, что это позволяет воину обнаружить свои слабости прежде, чем они приведут к гибели.
- И что же ты обнаружил? Каковы твои "слабости"?
- А. Они тебе уже известны, человек Дженнифер. Хотя я способен терпеть боль, я все же страшусь ее. И я боюсь умереть.
- У каждого есть эти слабости.
- Не у моего народа, - он потер поврежденную руку. - И, разумеется, у меня есть моя хрупкая гордость.
Он указал рукой на открытые двери ангара.
- Наступает вечер, человек Дженнифер. Я полагаю, что ты должна закрыть дверь.
Верное замечание: не хватало еще, чтобы ее имя появилось в отчете ночного патруля, добавив утром очередную каплю в и так уже переполнявшуюся чашу терпения полковника Аксельрода. Она пересекла зал и нажала на кнопку. Дверь протестовала до самых пазов.
- А теперь, - продолжил робот, - если ты желаешь вновь загладить свою вину, я испытываю некоторую потребность в смазке для внешних сочленений.
"Сволочной манипулятор", - подумала она. Но не могла не улыбнуться.
23:38
Казалось, она только успела снять покрытый смазкой комбинезон и опуститься на койку, когда раздался тихий, но настойчивый стук в боковую дверь. Это не могли быть парни из "Гнезда" - концепция стучания в дверь была им не очень близка. Однако же они впали в неистовство, когда она вошла через широко открытую дверь на одно из их суперсекретных заседаний для мужественных мужчин. Ну и пофиг.
Дженнифер открыла дверь. О черт, Макс. Она совсем про него забыла.
- Эй, ты собираешься меня впускать? Мне, знаешь ли, не очень хочется, чтобы меня поймали здесь вместе с этим.
- Ага, - она распахнула дверь шире. - Заходи.
Глаза Старскрима загорелись максимально ярко. Если он и дремал раньше, то теперь был в полном сознании. Он повернулся к ней и вопросительно приподнял одно веко.
- А, да. Старскрим. Я забыла сказать тебе о, ну... Этим вообще-то Макс занимается, так что пусть он объяснит.
Макс все еще был в эйфории от своей гениальной идеи.
- Прошлой ночью я нашел твою ногу, - он постучал по деревянному ящику, который втащил на своей обычной тележке. Так, объяснение вышло несколько короче, чем Дженнифер рассчитывала.
- Она достаточно долго здесь была, - добавила она. - Ученые ее исследовали.
- Значит, автоботы позволили им ковыряться в... - робот выглядел разгневанным.
- Ни в коем разе, - ответил Макс. - Автоботы не знали, что она здесь. До сих пор не знают.
- Значит, это человеческих ученых мне следует наказать.
Голос Макса дрогнул:
- Э, нет. Наверное, нет. Не всех нас. В смысле, послушай, я же принес ее тебе, так?
- И с какой целью, человек Макс?
- Вообще-то, я надеялся присоединить ее. Как бы.
- Как бы надеялся или как бы присоединить? Ваш язык неконкретен.
- Ну, - Макс встал так, чтобы ящик находился между ним и роботом. - И то, и другое, на самом деле. Я никогда раньше не видел, как прикрепляют конечность. Ни один из нас не видел.
- Человек, я не позволю тебе отсоединить ее после того, как она будет прикреплена. Это я утаивать от тебя не буду.
Макс взглянул на Дженнифер. Та пожала плечами.
- Лгать ему не свойственно, - сказала она. - Решай сам. Насколько сильно ты хочешь увидеть, что будет?
Макс вцепился в край ящика, словно пытаясь выжать ответ из дерева.
- О боже, - произнес он. - У нас будут такие проблемы...
- У каких "нас"? Хочешь собственный проект, будь готов сам противостоять начальникам, - Дженнифер угрюмо подумала о полковнике Аксельроде. Наверное, неплохо будет иметь приятелей в его хит-параде раздражителей.
- Ну, - решил Макс, - исследование нельзя разысследовать. И если я выясню что-то интересное, главные технари меня прикроют, я уверен. И у меня, пожалуй, с Диего Гарсия все, - звучало это так, словно он не столько говорил сам с собой, сколько изобретал доводы. Он подкатил ящик к правому боку робота и открыл его. Дженнифер увидела лишь кучу тряпок.
- Ты уверен, что взял ту коробку? Это похоже на корзину из прачечной.
Макс закатил глаза.
- Промасленная ткань? Чтобы уберечь металл от коррозии? Поверь, мне понадобился гидравлический подъемник, чтобы поставить этот ящик на тележку. Он покосился на робота. - Вообще-то, мне будет нужна помощь, чтобы снять его.
Робот поднял кучу выглядящих жирными тряпок из ящика и начал подкидывать их на руке, в то время как Макс и Дженнифер стягивали большие полотна ткани, пока не показалась сама нога. На ней не было почернений и точечной коррозии, как на верхней части ноги, но, судя по всему, по форме она грубо подходила туда, откуда была оторвана автоботами - или взрывом.
- Отлично, - сказал Макс, прерываясь на то, чтобы поставить видеокамеру на верх ящика, откуда она могла записать все. - Итак, это отсеченная конечность. Мы видим то место, где она совпадает с конечностью подопытного образца.
Дженнифер громко прокашлялась. Макс поправился:
- Не образца, объекта исследования, - он порылся в выдвижных ящиках тележки. - Доставив его сюда, инженеры по роботехнике - возможно, медики? - поставили клеммы на все протекающие шланги, и здесь можно увидеть, - он указал на куски пены, - изоляционную пену на проводах. Это было сделано для стабилизации состояния объекта. Объект был лишен конечности на протяжении семидесяти двух часов.
- Семидесяти пяти, - поправил Старскрим. - Несколько дольше.
На экране от него было лишь огромное оторванное колено. Его голос казался потусторонним, доносящимся издалека.
- Поправка, эммм, на протяжении более семидесяти пяти часов. На случай, если в закупоренных шлангах начались атрофия или разрушение, я принес отрезы, чтобы перекрыть бреши, - Макс повернулся к Дженнифер, жестом показывая ей, чтобы она надавила на один из шлангов на ноге. Он сделал паузу. - Определенная последовательность при подсоединении трубок нужна?
- Я в этом сомневаюсь. Я не изучал подробно данную сферу - у нас для этого имеются ремонтные боты. Но я подозреваю, что кабели питания должны быть последними.
- Будет адски больно, если ты не прав, - предупреждающе заметил Макс.
- Полагаю, что процесс будет болезненным, даже если я прав. Тем не менее, я хотел бы, чтобы моя нога была мне возвращена и присоединена.
Макс сделал глубокий вздох.
- Окей, - он повернулся через плечо к камере. - Отметим: сначала мы займемся охлаждением, потом внутрисуставной смазкой. Потом проведем гидравлику, - он поднял взгляд на робота. - Ну как, пойдет?
Робот шевельнулся в крепежах, словно пожал плечами.
- Ты являешься ученым, человек Макс.
Следующие несколько минут Макс провел, нагнувшись над местом соединения, прикрепляя шланги к своим отрезам и с лязгом снимая клеммы.
Из гидравлической системы со звуком, похожим на металлический вздох, вышло давление.
- Нормально? - спросил Макс.
- Я ничего не могу почувствовать, пока не пройдет питание, - сказал Старскрим. Но он наблюдал за процедурой с интересом. Впрочем, Дженнифер подумалось, что и она бы выглядела счастливой, если бы ей возвращали ногу.
- Так, дай я еще раз проверю, что есть, чтобы течи не было... и... пока что выглядит хорошо.
- Давление жидкостей не падает, - сообщил ему Старскрим.
- Значит, остается электроника - энергоядро.
Макс спрыгнул с ноги робота, чтобы взять брезентовую сумку с инструментами, и запрыгнул обратно. Он опять заговорил в камеру:
- Очевидно, что напряжение, которое они используют, поджарило бы меня где-то за микросекунду. Это может отрицательно сказаться на моем будущем гениального инженера, разумеется, - на его лице мелькнула явно вымученная улыбка. - Вот это, - он поднял что-то вроде маленькой банки с краской, - растворитель для пены. Мы соединяем кабели. Изоляционная пена предотвращает контакт. Растворитель для пены активируется ионами. Он проест пену за где-то тридцать секунд, бинго!
Он ровно обрезал края комковатой пены, чтобы они плотнее прилегли к кабелям ноги. Еще один глубокий вздох.
- Вперед, - он натянул маску, чтобы прикрыть нос и рот, и от души сбрызнул растворителем, после чего спрыгнул и побежал так, словно только что установил бомбу.
Секунды тянулись. Дженнифер готова была поклясться, что досчитала до тридцати по меньшей мере три раза. Робот смотрел на свою ногу, сощурив глаза. Она только собиралась спросить у Макса, был ли растворитель плохим, когда голубоватая искра с громким электрическим хлопком осветила помещение. Старскрим завыл, корчась в ремнях. Крепежная платформа над ним затряслась. Обе его руки, целая и поврежденная, провели глубокие царапины в армированном бетоне. Звук был невыносим - самые высокие и самые низкие частоты, все на полной громкости.
- Останови это! Ты делаешь ему больно, идиот!
- Я не могу это остановить! - прокричал Макс; лицо его было белым. - Я не знаю, что сделал не так! Я все правильно присоединил, и он сказал, что порядок не важен.
- Может, важен. Он сказал, что не знает, - она толкнула его назад. - Ты должен в этом разбираться!
Резкий звук был словно дрель, направленная ей прямо в мозг. Она готова была поклясться, что чувствовала, как трещат в челюсти зубы.
Макс закрыл уши руками.
- Я даже думать не могу со всем этим шумом!
Дженнифер собиралась крикнуть ему, что "весь этот шум" был его виной, когда пронзительный вой полностью утих. Робот тяжело опустился на крепежи.
- Ааа, так получше, - сказал Макс.
- Ага, гораздо лучше. Поздравляю, юный ученый, кажется, из-за тебя он потерял сознание.
- Потерял сознание? А они вообще могут это сделать?
- Молись, что могут, потому что единственное другое объяснение, которое я могу придумать - это что он умер.
- Нет, - сказал Макс, снова взбираясь на его ногу. - Он не мог умереть. От электрической перегрузки могло замкнуть, но его основные системы заземлены.
- Окей, значит, ты изобрел новый способ их пытать. Продолжай в том же духе, и скоро будешь в Женеве премию получать.
- Эй! - рявкнул Макс. - Не говори так. Я не хотел ничего плохого.
Он сел на пол.
- Кроме того, я даже не знаю, что сделал.
- Ага, это заметно, - она разрывалась между гневом и беспокойством. Эксперимент Макса и так казался не самой лучшей идеей, когда она думала, что их единственной заботой будет сделать так, чтобы никто не узнал. Она коснулась запястья робота и остановилась, чувствуя себя идиоткой. У роботов в запястьях не было пульса. Если что и замкнуло, так это ее разум.
Рука дернулась во внезапной рефлекторной судороге.
- Ты отключил их? - позвала она Макса.
- Нет, они сплавились. Я не могу их разъединить с тем, что принес сюда, - она услышала, как он добавил ругательство.
Робот со стоном повернул голову на бок.
Стук в боковую дверь. Дженнифер замерла. Кто-то, очевидно, услышал вой робота. Она знаком приказала Максу лечь, и выключила освещение, прежде чем открыть дверь. За ней стоял солдат "Гнезда", держа перед собой фонарик, словно оружие.
- У вас тут все в порядке?
Дженнифер прислонилась к дверному косяку, стараясь блокировать ему обзор как можно большей части ангара.
- Здесь? Отлично. Все отлично.
- Я слышал шум.
- Шум? Правда? Вау. Да, вот это я храплю. Вы, наверное, это услышали.
Его взгляд из подозрительного стал враждебным.
- Через два метра бетона?
- Окей. Послушайте, - она бросила взгляд назад, надеясь, что Макс, и, что куда важнее, нога, не были видны. - У моего, эээ, моего гостя кошмары.
- Десептикон? Кошмары? - он наморщил нос. - Да ну?
Вообще-то это было не такой уж и ложью, насколько ей было известно. Она кивнула.
- Ох, бедняжка, - с сарказмом ответил охранник. - И поэтому он плачет, как лялечка?
Она выставила перед охранником ладони.
- Вы же слышали, так? Думаю, он заново переживал то, что сегодня делал с ним Рэтчет. Тогда он тоже шумел.
- В полдень была не моя смена.
- Ну, вы можете пойти, как бы, посмотреть в журналах; уверена, про это там есть, - она двинулась, чтобы закрыть дверь.
- Так, подождите, мэм, - он отодвинул ее в сторону, светя фонарем по сторонам. Был ли Старскрим в сознании или нет, сейчас он бессильно висел на крепежах, выглядя совершенно безобидным. Его левая нога закрывала от солдата правую часть его тела. Охранник выпрямился. - Ладно, видимо, тут ничего нет.
- Абсолютно ничего, - "заткнись, заткнисьзаткнись", - вопила часть ее мозга. И именно в этот момент у правого бока робота раздался металлический удар.
Охранник прошел мимо нее, доставая пистолет.
- Я это слышал. Выходи, сейчас же. На свет. Руки вверх.
Дженнифер чувствовала, как колотится о ребра сердце. Она оглянулась по сторонам в поисках чего-нибудь, поскольку мозг вырабатывал безумную идею, вероятнее всего, украденную из какого-то дешевого фильма. Ударить охранника по голове обломком трубы, или книгой, или носком, полным пятаков. Только у нее не было ничего, что можно было бы использовать. Она сильно сомневалась, что маркеры, которые у нее всегда были при себе, подойдут.
Макс вышел на свет, мигая; на нем не было рубашки, и тени выделяли его ребра. Возможно, это в свете фонаря он выглядел таким бледным. Его руки, покрытые ссадинами, с красными костяшками, дрожали над головой.
- Это просто я.
- Ты? Ты парень из техобслуживания, - Дженнифер заметила, что Макс сжал челюсть. Он ненавидел, когда о нем думали как о "парне из техобслуживания". - Что вы тут делаете?
Макс зашевелил губами, пытаясь придумать правдоподобную историю.
- Мы вместе, - вырвалось у Дженнифер. - Очень сложно найти уединенное местечко, ну знаете, и... - она пожала плечами - как она надеялась, убедительно смущенно. Она молилась, чтобы Макс уловил и не выдал их.
К охраннику пришло понимание.
- Типа вдвоем вместе.
- Ага.
- Можно мне уже руки опустить? - спросил Макс.
Охранник ухмыльнулся.
- Угу, да пожалуйста. Боже. Влюбленные ботаны. Неудивительно, что у вашего робота кошмары начались, - посмеиваясь над собственной шуткой, он ушел.
- Ох, мы чуть не пропали! - прошептал Макс, как будто охранник сейчас мог услышать что-либо громче шепота.
- Чуть не пропали? Ты издеваешься? И где, блин, твоя рубашка?
- Она вся была во внутрисуставной смазке. Если бы он увидел меня в рубашке, покрытой мокрыми пятнами...
Она прервала его, махнув рукой.
- Пожалуйста, не надо завершать эту мысль.
- Нам все еще надо решить, что делать с ним, - Макс ткнул пальцем.
- Какие варианты вы рассматриваете? - вмешался Старскрим. Голос его звучал несколько слабо, но хотя бы связно.
Макс подпрыгнул, прижимая рубашку к груди.
- Я даже не знаю, что пошло не так.
- Металл неправильный, - робот опустил веки.
- Металл неправильный? Что это, черт возьми, значит?
Нет ответа.
- Ну же, - сказал Макс. - У меня плохо со всеми этими загадками. Что значит, металл неправильный?
Робот сумел выдавить из себя одно кибертронское слово. Макс повернулся к ней.
- Так, лингвистический гений?
- Неактивный, или безжизненный. Мертвый. Что-то вроде того.
- Безжизненный? Разумеется, металл безжизненный, о чем он вообще говорит?
Дженнифер внезапно осенило, словно осколок истины вошел в череп.
- Стоп. Ты сказал, что тем ребятам пришлось ее чинить, так?
- Ага. Они сравнивали с существующей ногой для большинства схем.
- Но им и местами металл заменить пришлось, так?
- Да. Судя по тому, что я видел на фотографиях из дела, часть была сорвана. Часть оплавилась.
- И чем они его заменили?
- Таким же металлом. Та же молекулярная масса, те же проводящие свойства, предел прочности, все.
- Но это не тот же металл, так?
Он моргнул.
- Разумеется, тот же. Я тебе только что это сказал.
- Нет, нет, не тот, - она начала вышагивать по залу. - Подумай. Если тебе вырезать печень, или типа того, и дать вместо нее мою, что произойдет?
- Не знаю, я на медкурсы не ходил.
- Ой, прекрати. Ты видел достаточно дешевых сериалов про врачей. Что будет?
- Ну, если мы только мы не совместимы, или как там, я, наверное, отторгну ее.
- Именно. Несмотря на то, что у нее такая же... молекулярная масса, и все такое.
Макс бросил через плечо взгляд на ногу робота.
- То есть ты думаешь, что он ее отторгнет? - его глаза жадно блестели. Она буквально видела, как еще одна глава в его исследовании, называющаяся "Химическая совместимость и отторжение при трансплантации конечностей у роботов", или типа того, пишет сама себя.
- Не отторгну, - и робот опять включился. - Новые сенсоры сгенерируются в плохом металле. Для этого лишь требуется время.
- Правда? - глаза Макса горели. - То есть вы можете преобразовать любой металл, сделав его своей кожей, или сервоприводами, или еще что?
- Насколько я понимаю, да.
- Мы можем как-то помочь?
Глаза медленно открылись.
- Я был бы очень благодарен, если бы можно было выпустить меня из этих крепежей. Пусть даже на несколько часов.
Макс взглянул на Дженнифер, словно прося разрешения. Она колебалась.
- У меня нет намерения причинять вред кому-либо из вас. Или навлекать на вас неприятности. Вы можете прийти утром, и я не буду противиться присоединению крепежей. Лишь на несколько часов. Пожалуйста.
Это "пожалуйста" все для нее решило.
- Спусти его.
Это потребовало больших усилий, чем они думали, отчасти потому, что этим занимались только они двое. Кроме того, робот, пока метался, сумел запутать несколько крепежных цепей. Макс поднял несколько звеньев.
- Они не предусмотрены для сдерживания большой силы, - сказал он, показывая на разорванную спайку звена.
Дженнифер один раз едва не упала с платформы, и Макс выронил половину содержимого своих карманов, когда одна из цепей соскользнула, и он перевернулся вверх ногами, но, если подумать, могло быть хуже. Аккуратность инженера заставила Макса расположить все так, чтобы они могли быстро вернуть все на место утром.
А потом она осталась одна с роботом. Он расположился в полулежачем положении, подвернув под грудь целую руку. Его поврежденная нога осторожно покоилась на бетоне.
- Если б я знала, что будет так больно, - сказала она, - я, наверное, не позволила бы ему сделать это.
Она не оказывалась так близко к его голове с того момента, как его привезли сюда. Каждый из его глаз, отметила она, был размером с ее череп.
- Если бы я знал, я, наверное, не стал бы его останавливать. Это болезненно, но это сделано. И воин с двумя ногами лучше, чем воин с одной, - он замолчал, надолго сжав веки. - Мое состояние улучшится.
Она чувствовала жар от его глаз, когда веки были подняты. Металл щечных пластин сохранил часть тепла. Она провела рукой по краю пластины.
- Человек Дженнифер, что ты делаешь? - глаза опять распахнулись.
- Ой, извини, - сказала она, отдернув руку. - Просто человеческая глупость. Наверное. Не то чтобы тебе от этого стало лучше.
Он мгновение размышлял об этом.
- Если тебе от этого лучше, ты можешь продолжать, - веки опустились. Секундой позже он приподнял их и издал звук, похожий на смех. - Человеческая глупость.
Только зарегистрированные участники
могут голосовать
