Я рысцой направилась в остаткам лаборатории. Казалось, что картину произошедшего разгрома поглотил песок, но нет. Где-то акульим плавником торчат обломки крыльев шустрых истребителей, а там, среди груды камней, блеснул осколок стекла. Среди черных островерхих скал белеет человеческий череп.
Вдохнув горячий воздух я поняла, что пустыня все помнит, хоть и старается забыть пережитый ужас.
Тогда, я служила в армии, была простым солдатом и выполняла приказы командующего. Доставить отчет в эту лабораторию, было одним из порученных мне заданий. От автоботской базы до этого места полдня пути. Времени достаточно, чтоб дать волю энергии, что не находила куда выплеснуться. Но увлекшись удовлетворением собственной прихоти не заметила, как за несколько часов на горизонте предательски чернели антенны исследовательского центра. На пропускном пункте заранее оповестили о прибытии меня с документами. Пропустили без лишних вопросов, но косые взгляды чувствовала, пока не скрылась в ближайшей постройке.
Через час я отправилась в обратный путь. Чтобы покинуть зловещее место мне предстояло пройти через коридор с камерами подопытных и заключенных.
Я шла, словно по позорной дорожке. В нос ударил запах пота, прогорклой грязи, паленого металла, крови. Но мучительней всего было смотреть в глаза замученных. У одних, глаза застыли в молчаливом отчаянии, такие бывают только у тех, кто неотвратимо приговорил себя к самоубийству. Встречались и такие, где чуяла таившуюся силу коварной изворотливости.Но были и мертвые, как у тех, кто влачет жалкое существование помимо своей воли и сознания. Но может это только так казалось? И я тайно искала среди «подопытного мяса» тех, кто не утратил и не предал самого себя.
В одной из одиночных камер я увидела кибертронца. Дверь на удивление осталась открытой…
Напрасно я посчитала, что красный крылатый в вечной перезагрузке, отважившись подойти ближе и осмотреть пленника. Глупейшая ошибка слушать голос любопытства, а не здравого разума. Шаг за шагом, цокая удлинителями, тихо подбиралась к лежащему кибетронцу. Красно-оранжевая оптика смотрела на меня.
Тоска по свободному полету или скрытая ярость? А может не выказываемое презрение к низшему существу? Дерзость, высокомерие, гордость? Что именно в этом взгляде заставило замереть меня на месте?
Непростое, оставляющее после себя целый рой жалящих мыслей, чувство от брошенного десептиконом взгляда. Единственное, что смогла выдавить тогда:
- Как тебя зовут?
- Старскрим. – с помехами ответил трансформер. Его системы тихо загудели. При попытке пошевелиться отвалилось оплавленное крыло и красная красна на покареженной кабине.
- Я приду ночью. Даю слово. – обнадеживающе пообещала, когда разобралась в собственных чувствах. Я точно знала, что сейчас царит в искре крылатого под напущенным безразличием.
Он ничего не сказал, но оптика, на мгновенье блеснула, зло и насмешливо, а потом снова потускнела.
Ночь была тихая, как в свежевыкопанной могиле. И окружающая темнота казалось холодной, вязкой, как тина. Я сдержала обещание. Я пришла к нему в камеру. И не одна, а с доверенной в тайну одностайцем. Шумная непоседа, яркая, стремительная молодая пард Кири. В ту роковую ночь, секретная лаборатория прекратила свое существование. И на фоне восходящей луны проскользнули несколько теней и растворились во мгле.
Вернувшись в логово с пополнением, стая приняла его, таким как он есть. Кири без раздумий пожертвовала свой онари, дабы прикрыть рану сикера поперек кабины, а сама укрылась покрывалом. Детеныш бессильно пала на пол. На спине и плече торчали стрелы. Её белоснежные крылья замерли. Она уткнулась мордой в одеяло и тихо прошептала:
- Пусть пролитая мной кровь будет не напрасной.
Сказав, она потеряла сознание. Кирийри подхватила Жрица и оттащила в другой отсек на перевязку ран.
Я обратилась к Старскриму:
- Знаешь десептикон, иногда не тварь выбирает себе стаю по нраву, а твари выбирают тех, с кем могут жить. Так что, - сурово добавила, - не вздумай умирать. – Вышла, негромко хлопнув дверью.
Почему я вытащила Старскрима из лаборатории? Чувство долга. И должна была я ему жизнь Кири. В одной из битв автоботов с десептиконами, он спас её, но сам попал в плен. Теперь, когда он находится в убежище, долг оплачен.
Наступает жаркий день.
На забытой всеми духами, богами и прочей сверхъестественной чертовщиной планете, продолжалась безумная жизнь, под гимн из звона тяжелого металла, победных криков и стонов умирающих.
Пройдет время.
По сравнению с этим прошлым, многое из увиденного мною в последнее время, кажется бледной немочью, тенями, воспоминаниями о снах.
