Автор лого - Belaya_ber
Ширина страницы: 100%| 3/4| Размер шрифта: 9 pt| 10 pt| 12 pt| 14 pt

Только зарегистрированные участники
могут голосовать


Мне страшно. Мне страшно и… мокро. Мокро и тепло. Я лежу в чем-то теплом, липком и плохо пахнущем. Так же было, когда я простудился, валялся в постели с температурой, а мама кормила меня с ложечки малиновым вареньем.
Но сейчас вокруг меня стальные прутья, балки и куски бетона. И они давят на меня, прижимают спиной к камням внизу. Мне больно…
Очень болят руки. Я не могу ими пошевелить, и не могу повернуть голову, чтобы посмотреть, что с ними. На тело давит меньше. Я лишь чувствую, как откуда-то сверху капает мне на грудь непонятная теплая жидкость. Зато ноги не болят. Совсем не болят. Как будто их нет. И мне кажется, что так не должно быть.
Мне страшно! Я не хочу быть здесь. Мама, наверное, уже волнуется. Я хочу домой!



Мне страшно. Мне страшно и… горько. Горько и обидно. Будущая неопределенность страшит и печалит одновременно. Это так глупо – погибать в молодости. И зачем только я полез под этот небоскреб?!
…Нет, так нельзя! Там был ребенок. Он должен был быть спасен.
Должен был быть спасен… А может, не стоило так рваться вперед? Кто-нибудь из старших помог бы мальчишке. Обязательно помог! Они всегда помогают, ведь они – старшие. Опытные. Сильные. Быстрые. Они всегда приходят на помощь! Они бы помогли – и тогда сейчас я не лежал бы здесь, среди бетонных обломков.
А вдруг… вдруг тогда кто-то из них оказался бы на моем месте? И тогда… тогда именно ему в грудь вошла бы стальная балка, пробив уже ослабленную бластерным выстрелом броню. Вошла точно, почти ювелирно, не задев ничего из критически важных систем – кроме искры! Ну почему так?!
…Мне страшно. Мне страшно и горько. Я молод, силен, у меня совершенное тело – но мне осталось так мало времени. Я не хочу!



Я плохо помню, что произошло. Когда завыла сирена и раздались первые взрывы, я побежал в убежище, как учили в школе. Но тут увидел их – автоботов! Впервые увидел по-настоящему, а не на экране!
Мне захотелось посмотреть на них поближе – одним глазком, хоть чуть-чуть. Я осторожно подобрался к ним, спрятался за углом дома – и тут началась стрельба! Вспышки бластеров ослепили меня, взрывная волна отбросила на землю… потом надо мной что-то заскрежетало, загремело – и я потерял сознание. А очнулся уже здесь, под завалом.
Сначала вокруг было темно. Темно и страшно. Страшно и больно. Потом где-то наверху забрезжил свет. Маленькая искорка, едва заметно бьющаяся в темноте… Но ее присутствие вселяло надежду – я понял, что не один. И тогда страх прошел.
Я верю в маленькую искорку. Я смотрю на нее, как на маяк. Мне кажется, что она приближается, постепенно растет. Ее свет теплый и мягкий. Он зовет меня к себе.
Я ощущаю странную легкость. Что-то тянет меня наверх. Я как будто парю.
Я не боюсь. Я вижу свет.



Я вижу свет.
Я могу немного повернуть голову – и тогда становится виден тонкий лучик, падающий откуда-то сверху. Периодически он пропадает, словно бы там, наверху, его что-то заслоняет. Я знаю – это мои друзья. Они ищут нас.
Только мне это не поможет. Мой собственный свет, моя искра – скоро погаснет. Им не успеть. Меня спасет только чудо… Так хочется верить… Но чудес не бывает.
А что до мальчишки… наклонив голову вниз, я могу увидеть его. Он лежит прямо подо мной, залитый маслом, вытекающим из моей перебитой гидравлики. Его едва видно в призрачном блеске моей искры… но мне и не нужно смотреть на его, чтобы знать его состояние. Сканеры показывают, что у него сломан позвоночник и разорвана бедренная артерия. Я знаю, что с каждым ударом его сердца лужа крови под ним становится все больше. Жизнь покидает его тело, и помочь ему может лишь чудо… Моим товарищам – не успеть.
Как глупо погибать в молодости! Как глупо лежать сейчас здесь и надеяться на чудо – чудо для нас обоих, которое вылечит израненное тело ребенка и вновь разожжет искру в груди боевой машины. Но чудес не бывает. Чудеса творим только мы сами. Нам нечего ждать. Если только… только… А что, если…
Я знаю один способ. Им редко пользуются… Он даст мальчишке новое тело – сильное, совершенное тело. А мне… мне для этого придется убить себя…
Так глупо… но это лучше, чем обоим… Мне страшно… Мне страшно и горько. Но так – правильно. Только так – правильно! Я знал об этом с самого начала, еще когда только бросился под падающий небоскреб.
У меня нет других вариантов. Все решено.
Я не боюсь. Я готов.
Слияние.



Я вижу свет.
Тонкий лучик, падающий откуда-то сверху, с каждой минутой становится все шире и шире.
Порой его ненадолго заслоняют огромные угловатые фигуры. Кажущиеся медлительными и неповоротливыми, они двигаются удивительно быстро и легко. Я слышу грохот разбрасываемых камней, и давящая на меня тяжесть постепенно отпускает.
Я не помню, кто я и как оказался здесь. Я лишь знаю, что мне нечего бояться. Какие-то непонятные обрывки воспоминаний внушают мне уверенность в том, что так – правильно.
Я осознал себя в этом месте, заваленном стальными балками и кусками бетона. С этого началось мое существование. Я не могу пошевелиться, хотя знаю – откуда-то знаю – что мое тело совершенно, и ему не опасны эти обломки. Мне почему-то кажется, что раньше было гораздо хуже. А теперь стараниями тех, кто наверху, я скоро буду свободен.
Я пробую пошевелить рукой, и мне это удается. Мое тело кажется таким сильным. Я отодвигаю в сторону прижимающую меня к земле балку, отталкиваю куски бетонной стены и лезу наверх.
Меня встречают. Угловатые фигуры уже не кажутся такими огромными, когда я встаю рядом с ними – они одного со мной роста. У них странные металлические лица – но они выглядят приветливо. Они радостно похлопывают меня по плечу и улыбаются.
Мне кажется, мои спасители – добрые люди. Мне будет с ними хорошо. Я еще не знаю их – или уже их не знаю. Но это не важно… Главное – я есть!