— Товарищ генерал-лейтенант, разрешите доложить! — взмыленный лейтенант стоял перед Быстровым навытяжку, локтём прижимая серую папку с докладом.
— Докладывайте.
Лейтенант отточенным движением вытянул руку с папкой.
— Поисковые группы прочесали районы падения объектов и район взлёта объектов. На месте не было обнаружено никаких следов!
Лейтенант помолчал несколько секунд, потом добавил уже менее официальным тоном:
— Совсем ничего, товарищ генерал. Ни следа, ни воронки, ни даже повышенного фона… Только снег и лёд.
— Понятно. Вы свободны.
Лейтенант повернулся кругом и вышел. Чётко, как на плацу. У генерал-лейтенанта Быстрова дисциплина не то что не хромала, а стояла навытяжку, как вот этот вот молодой лейтенант. Образцовый порядок и среди состава, и на вверенном участке. Был. До недавнего времени…
Сначала падение неизвестных объектов из верхних слоёв атмосферы — и ничего. На месте падения нет совсем ничего. Потом — и это уже совсем никуда не годится! — взлёт двух неопознанных объектов из района северного Урала. Полусотней километров севернее точки падения. И опять ничего. Снег и лёд.
«Скоро об этом станет известно в Москве, — думал генерал лейтенант, глядя за окно, на серые хлопья падающего снега — А потом конец… Конец. И ведь по заслугам! Как может быть, чтобы два аппарата взлетели, а следов не осталось? Значит, проглядели. Значит, плохо работаем. Значит, мне тут не место! … Но всё же… Как может быть, чтоб ни одного следа, чтоб как корова языком слизнула?…» «Язык!! — пришло вдруг озарение — Ну конечно же, надо искать язык!!!».
И генерал-лейтенант схватил телефонную трубку:
— Запросите ЦУП! Нужны снимки со спутника всей области в радиусе десяти километров вокруг точек взлёта и падения.
— Есть! — коротко ответила трубка.
Теперь оставалось только ждать. И думать.
***
— Улетели? — вопрос, прозвучавший в абсолютной черноте и тишине полностью отключённого капитанского мостика межзвёздного перехватчика, звенел изо всех сил сдерживаемым напряжением и затаённой тревогой.
— Похоже, да, — чуть помешкав, ответил ему другой, чуть более низкий, с нотками непреложной самоуверенности — Вовремя мы…
— Ещё бы не вовремя! — перебил его третий, высокий и немного срывающийся — Ещё бы чуть замешкались, и всё! Представляете, если бы стрельба началась?! Ладно, если только разведка! А если бы энергон при выстреле сдетонировал, а?!
— Непонятно, как аборигены вообще нас засекли, — снова вклинился в сбивчивый монолог первый голос — Мы же подо льдом… Да и системы корабля запустились едва ли на десять процентов… Сигнатура же крошечная!
— Да не нас. Десептиконов. — объяснил второй — Они же взлетали, неприкрытые.
— Вечно от них проблемы, не так, так этак! — подытожил первый — Ладно… Давайте системы запускать. Больше уже не вернутся.
В углу заискрило, в тёмной рубке засияли индикаторы, включились лампы, начали запускаться компьютеры. Три юных автобота быстро и умело перезапускали системы своего разбитого корабля.
***
Спустя двадцать минут генерал-лейтенанту Быстрову на стол легли снимки, присланные из ЦУПа по сети. «Вот он, язык!» — палец генерала впился в фотокарточку, как будто пытаясь пришпилить к месту отличный видный «язык» сошедшей с гор лавины, вполне способной скрыть своей душной массой не то, что след запуска одного аппарата — а целый секретный вражеский аэродром!
Генерал-лейтенант поднял трубку телефона: «Дежурного ко мне!» — после чего достал из ящика стола карту региона, линейку, циркуль и начал чертить. Отметил точки падения и взлёта, провёл прямую, отступив на условные полкилометра в обе стороны, очертил прямоугольный регион, обвёл большой окружностью точку взлёта, — и быстрыми аккуратными движениями заштриховал всю область, похожую на гигантский чупа-чупс.
— Запросите ЦУП ещё раз. — снова взялся за трубку Быстров; голос его, минуту назад почти подпустивший было полчаса тому назад предательские нотки неуверенности, снова был безукоризненно холоден и — Пусть сделают подробные снимки вдоль в отмеченной области.
— Cнимки во всех возможных спектрах, — повторил генерал, протягивая уже запечатанный пакет вошедшему дежурному — Всё, что можно увидеть с помощью наших спутников. Абсолютно всё! Срочно! Совершенно секретно!
Получасом позже на орбите Земли военный спутник — советского ещё производства — закончил свой разворот. Спутник был стар, побит жизнью, потёрт космической пылью и не слишком презентабелен на вид. Он уже отслужил втрое дольше, чем полагалось ему по любым инструкциям — но пока что сдаваться времени и космическим невзгодам не собирался и продолжал исправно служить. И время от времени про него говорили с любовью и придыханием — там, внизу, на поверхности голубой планеты: «Эх, умели же делать!»
Старичок-спутник закончил свой разворот. Закончил — и сразу же начал делать подробные снимки земной поверхности, подстраивая, согласно пришедшему с Земли приказу, свои линзы под ту область, что очертил в своём кабинете в Мурманске генерал-лейтенант Быстров. С каждой секундой фокус электронного глаза подбирался всё ближе к тому месту, где, сцепившись в своём последнем объятии, под снегом и льдом лежали кибертронские корабли.
***
Проверка систем автоботского перехватчика оказалась неутешительной. Двигатель был разбит — ещё при падении. Большая часть кристаллического энергона при ударе корабля оземь была утеряна — разлетелась через пробоины. Энергии, по расчётам, должно было хватить для работы всех систем в течение многих циклов и ещё для мелкого текущего ремонта, но — не для взлёта. И не для дальней связи, которая требовала создания канала космического моста, а значит, и чудовищных энергетических расходов на постройку и обслуживание соответствующей установки.
Ближайшей в очереди на починку — из огромного списка нерабочих, нефункционирующих и пока что не запущенных систем — стояла система маскировки. Ни земляне, ни десептиконы, буде захотят вернуться, ни в коем случае не должны были обнаружить корабль. Оба корабля. Система маскировки медленно набирала мощность, готовясь установить искажающее поле. Индикаторы на мониторах медленно ползли вверх…
— Истребитель, как ты думаешь, мы сможем восстановить Вихря? — высокий и слегка срывающийся голос юного автобота прозвучал странно среди напряжённого ожидания. Автобот был даже не молод, а бессовестно юн. В волнении, он без конца сцеплял пальцы рук так и этак, не зная куда их деть.
Истребитель — автобот с белой бронёй, первым напавший на Свингфайра, — не ответил. Его взгляд был устремлён на медленно ползущие вверх датчики готовности.
— Истребитель… — в голосе юного автобота прорезались нотки отчаянной просьбы, просьбы знать, что всё ещё может быть хорошо!
— Не знаю… — проговорил Истребитель тяжело, с ощутимым усилием — по крайней мере, мы попытаемся…
— Не спеши, Следопыт. — вклинился третий автобот, тот, что вбежал в спасательный отсек на помощь Истребителю. — Вот сейчас поле поставим, и займёмся Вихрем!
Самоуверенности в его тоне хватило бы на четверых, и Следопыт поддался. Замолчал и уставился на экран уже не столько с безнадёжной тревогой, сколько с надеждой и нетерпением.
***
Высоко на орбите спутник продолжал съёмку. Он уже отснял продолговатую часть начерченного Быстровым «Чупа-Чупса» и теперь перенастраивал свои объективы для съёмки огромной круглой поляны — круга диаметром в шесть километров.
Сначала заработали объективы видимого спектра. Потом подключились инфракрасные, ультрафиолетовые… Спутник выполнял свою обычную работу — смотрел на Землю искусственным глазом, бесстрастно фиксируя увиденное до мельчайших деталей.
***
Цветные индикаторные полоски на экранах доползли, наконец, до конечной отметки. Мониторы погасли на мгновение, опять погрузив мостик автоботского корабля в темноту... Мощный электромагнитный импульс ударил над кораблём и ушёл в небо, выстраивая естественные поля нужным образом; следом развернулось поле искажающее. Само по себе оно не искажало ничего, но на определённом расстоянии от источника, когда сигнал несколько ослабевал, создавалось что-то вроде плёнки — слоя, заставляющего электромагнитное излучение преломляться и течь вдоль себя, в обход всего, что скрывалось по другую сторону. Слоя, заключившего оба корабля в «пузырь», невидимый и неосязаемый для стороннего наблюдателя.
Автоботы переглянулись и бегом бросились к отсекам со спасательными капсулами. К отсекам, где до сих пор лежал в стазисе Вихрь.
***
Старичок-спутник успел сделать почти все снимки и отослать большую их часть в ЦУП, когда с Земли пришла мощная волна электромагнитного излучения. Цифровая камера выключилась, микропроцессоры выдали что-то несуразное, антенны выстрелили сигналом, похожим на электронный вопль.
В ЦУПе специалисты схватились за головы, увидев на экранах мешанину вместо очередной чёткой фотографии. Были отправлены сигналы об экстренном перезапуске и выполнении программы с нуля.
***
Генерал-лейтенант Быстров ждал. Снимки давно должны были прийти. Едва только в проёме двери мелькнул зеленоватый рукав формы, он метнулся навстречу дежурному, едва не сбив того с ног:
— Ну? Что?!
— Товарищ генерал-лейтенант, разрешите доложить!
— Докладывайте!
— Предварительные снимки готовы — дежурный протянул пакет из плотной жёлтой бумаги, чуть отстранившись сперва от нависшего над ним генерала.
— Предварительные? — Быстров нахмурил брови, не понимая
— Сбой во время съёмки. ЦУП начал программу заново, но прислал то, что уже было. И… — лейтенант замялся.
— Говорите! — нетерпеливо дёрнул вверх-вниз подбородком Быстров.
— Они сказали, что этим фотографиям не стоит слишком доверять. Вместо последних снимков спутник прислал сплошную мешанину. Даже не испорченное изображение, а просто сплошной белый шум.
— Ясно. Вы свободны.
Лейтенант повернулся и вышел. Чётко, как всегда. Генерал-лейтенант взглянул на фотографии, и сердце его учащённо забилось в предвкушении: на электромагнитных снимках «поляны» было чётко видно образование неправильной формы. Металлическое. И высокая плотность электромагнитного поля. Структурный снимок показал, что снег «языка» рыхлый — то есть лавина сошла недавно. «Попались!» — генерал-лейтенант расслабленно откинулся в кресле, ожидая второй порции снимков, которые — разумеется — просто обязаны будут подтвердить то же самое.
***
Автоботы суетились вокруг бокса в спасательном отсеке. Истребитель проверял систему восстановления, Следопыт снимал данные о состоянии Вихря. Третий автобот — тот серебристый, из какого-то другого отряда, с которым познакомиться они так и не успели — осматривал бокс и подведённые к нему кабели, заменяя повреждённые.
Вообще, знакомиться было некогда с самого начала. Сначала в спешке набиралась команда перехватчика, потом были погоня через Космический мост, абордаж, горячая рукопашная, победа — из десептиконов не ушёл никто — и потом, когда стало ясно, что корабли падают на поверхность, — спешная эвакуация через спасательные капсулы. И вот сейчас снова — пробуждение, бой с десептиконами. Потом Истребитель, взлетев, засёк приближающийся самолёт — местный, очевидно военный — и он же подал идею спустить с гор лавину, чтобы скрыть корабли и раскопанный десептиконами вход. Затем спешный ремонт и запуск маскировки, и вот теперь опять же спешная реанимация…
— Ну, готовы? — Истребитель окинул взглядом всю заново пересобранную систему
— Готов! — отчаянно мотнул головой Следопыт
— Готов! — демонстративно поднял руки серебристый
— Запускаем! Система, статус!
— Ошибок нет, — зазвучал из динамиков отсека мелодичный голос компьютера — восстановлению подлежит один из пяти.
— Восстанови!
Замигали разноцветные индикаторы, затрещали разряды и плазма. Ещё несколько мучительных мгновений ожидания — и крышка капсулы поехала вверх.
***
— Товарищ гене…
— Докладывайте! — сходу перебил лейтенанта Быстров. Обычно он не позволял себе подобного, и сейчас отметил с неудовольствием, что вся ситуация несколько выбила его из колеи.
— ЦУП прислал снимки, товарищ генерал-лейтенант!
— Давайте их сюда.
Лейтенант протянул пакет.
— Свободны. — Быстров нетерпеливо разорвал плотную бумагу, вытащил снимки. Сердце ухнуло вниз: на снимках «поляны» во всех спектрах не было ничего. Ни-че-го. Совсем ничего! Ровный белый снег. Никакой лавины. Никаких образований. Никаких электромагнитных сигнатур. Ни полей, ни теплоты, ни структурно рыхлого снега. Ничего.
— Дежурный! — это в телефон. Даже не приказал, а рявкнул. Лейтенант возник в дверях спустя едва ли секунду
— Что это?!
— Снимки из ЦУПа, товарищ генерал-лейтенант!
— Вы уверены?! Запросите копии! Сейчас же!
— Есть!
***
Вихрь ещё выбирался из капсулы, три юных автобота ещё не успели сойти со своих мест, а система ещё не успела дочитать свой отчёт “об успешном восстановлении объекта” когда корабль сильно тряхнуло.
— Нестабильная тектоника? — нахмурился Вихрь
Тряхнуло ещё раз. И ещё. Эхо пустующих коридоров донесло далёкие глухие разрывы. Не сговариваясь, автоботы дружно ринулись обратно на мостик.
Мониторы мостика сияли алым цветом тревоги. Внешние системы обзора нацелились в небо, где, отмеченные лиловыми пятнами системы распознавания, медленно плыли два очевидно кибертронских силуэта, рассыпая вокруг смертоносный дождь трассеров. Давешние десептиконы. Кораблей из-за поля они видеть не могли, и потому бомбили вслепую.
— Опять они! — Следопыт вскинул возникшую в его руках лучевую винтовку.
— Остановись! Нельзя! — Истребитель отчаянно мотнул головой, на мгновение остановив стремительный бег пальцев по клавишам,. — Нас же опять засекут!
— А они?!
— Сейчас накрою маскирующим лучом.
— Но что же делать?!
Повисла пауза.
— Стрелять! — Вихрь дотянулся до орудийного пульта, клацнул несколько раз по клавишам, запуская протоколы — Система! Боевая готовность! Атака с воздуха! Учесть поле маскировки!
— Есть боевая готовность! — снаружи, разломав слежавшийся снежный покров, высунулись стволы корабельных орудий. Ударили лазеры, плазма… Бесполезно! Орудийная система была рассчитана на уничтожение больших кораблей и просто не подходила для обороны от настолько мелкого и подвижного противника…
Четвёртый автобот — тот серебристый, с которым пока не успели познакомиться, но уже вполне сработались, — вдруг сорвался с места.
— Куда?! — вскинул предостерегающе руку Истребитель — Наружу нельзя!
— Крейсер! — донеслось уже из коридора.
Автоботы переглянулись непонимающе.
Взрывы продолжали сотрясать корабль. Следопыт не выдержал первым — встал за пульт, переключил прицеливание на ручной режим. Его примеру последовали Истребитель и Вихрь. Лазеры стали бить чуточку точнее, но и этого было недостаточно.
На экранах внешнего обзора тем временем снег засветился ровно. Мгновение спустя из-под него ударили сотни лучей — тонких, точных, смертоносных, сходу заключивших обоих десептиконов в сверкающую огненную сеть.
— Молодец! Умница! — Вихрь первым понял, что сделал их товарищ.
Разбитый крейсер десептиконов стрелял по своим! Его вооружение как раз и было рассчитано на отражение подобных атак... Пусть даже конструктор предполагал, что цели в перекрестье будут отмечены Алым знаком, а вовсе не Лиловым…
— Так держать! — Вихрь включил громкую абордажную связь. Голос его эхом раскатился по коридорам обоих кораблей.
— Есть так держать! — ответил интерком. — Я тут между делом ещё и связь подключил. Сейчас ещё управление огнём на вас переведу
— Ты молодчина! Догадался! — одобрительно повторил Вихрь
— А я такой! — голос в интеркоме не выказал даже тени смущения перед похвалой. — Всё, можете оперировать оттуда. Я возвращаюсь.
Десептиконы тем временем несли ущерб. Лазеры уже не раз отметились на их броне. Движения их становились всё более скованными, виражи — всё менее сложными; огненный дождь трассеров практически иссяк Наконец, они развернулись и взвились вверх, в небо. Истребитель застучал по клавишам. настраивая наведение фокуса маскировки.
— И мы же ещё их прикрывать должны за свой счёт! — возмутился Следопыт, глядя на подскочившие показатели расхода энергии
— Не их. Себя, — покачал головой Истребитель — Засекут их, засекут нас. Ты же понимаешь…
Луч вёл десептиконов дальше вверх, тянясь за ними через постепенно увеличивавшееся количество километров плотной атмосферы...
— Ну как, неплохо, да? — в дверях отсека возник серебристый автобот;
— Да ты просто гений! — одобрительно заулыбался Вихрь — Использовать их же крейсер! Я вот не сообразил!
— Как тебя зовут-то? — Истребитель, наконец догадался задать нужный вопрос — А то сражаемся на одной стороне, а познакомиться недосуг.
— Искра — автобот отсалютовал сложным жестом, черкнув двумя пальцами по алой маске-визору и по лбу.
— Я Истребитель. Будем знакомы
— Вихрь
— Следопыт.
— Будем знакомы, друзья!
— Будем знакомы.
***
— Товарищ генерал-лейтенант, разрешите доложить!
— Докладывайте.
— Вот копии фотографий — лейтенант протянул пакет.
— Благодарю. — Быстров взял пакет, положил аккуратно на стол — Вы свободны.
Он не спешил вскрывать конверт — какое-то дурное предчувствие сверлило его. Рука несколько раз поднималась к краю пакета — оторвать — и замирала безвольно.
— Да что я, мужчина или нет?! — Быстров решительно взялся за край, разорвал пакет, достал фотографии.
Ничего. Снег. Плотный белый снег, будто ничего и не было. И в «коридоре», и на «поляне». «Всё!» — генерал Быстров устало бросил фотографии на стол. «Это конец» — он крутнулся на стуле и уставился в окно. Шёл снег, плотной пеленой застилая море...
Быстров просидел так долго, не думая ни о чём, просто глядя на падающий снег. Звонок телефона заставил его очнуться, повернуться обратно к столу.
Генерал Быстров слушал доклад об ещё одной паре неопознанных летательных объектов, засвеченных радарами в том же самом районе и почти тут же пропавших — и смотрел на фотографии. Бесполезные, молчаливые, не желающие выдавать преступника, запускавшего что-то на Урале, но всё же секретные. Генерал уже протянул было руку — сгрести карточки — но взгляд его привлекла какая-то полоса. Он замер. На фотографиях прямо среди заснеженной чащобы было что-то, создающее впечатление тёмной полосы. Генерал повесил замолкшую наконец трубку и достал лупу. "Полоса" виднелась в «коридоре» и обрывалась в трёх километрах до точки взлёта. Что-то тёмное на фоне белого снега. Что? Быстров не понимал. Он достал «предварительные» фотографии, разложил их точно также. Полоса была. И доходила до «языка» лавины, которого не было на «нормальных» фотографиях.
— Дежурного ко мне!
Вошёл лейтенант.
— Взгляните. Вы видите здесь что-нибудь?
Лейтенант нагнулся над столом.
— Вроде бы полоса, но не могу понять… И на этих тоже… А вот рядом ещё одна, потоньше…
Теперь генерал и сам видел вторую — гораздо более тонкую полосу. На обоих комплектах фотографий. Он собрал фотографии со стола в два пакета, запечатал.
— Вы имели доступ к сверхсекретным фотографиям, лейтенант. Я даю вам высший уровень допуска. Найдите надёжных — самых надёжных — людей, соберите две группы экспертов. Каждой группе — один пакет фотографий на исследование. О полосе им не сообщать… И запросите у ЦУПа увеличенные вчетверо копии тех фотографий, где видна полоса. И «предварительные», и «нормальные». Дело государственной важности. Назначаю вас ответственным: вы будете докладывать лично мне, а группы лично вам.
— Есть! — лейтенант взял оба пакета, развернулся и вышел. Чётко, как всегда. Ни следа волнения. Только бисерины пота на шее над безупречно белым воротником.
Генерал-лейтенант остался размышлять.
***
Десептиконы неподвижно зависли на орбите Земли. Они были сильно изранены. Лазеры крейсера поразили каждого не раз и не два.
— Шеф, что будем делать?
Свингфайр не ответил, и Мастодонт замолчал. Он знал: раз шеф молчит, значит, думает, а раз думает, значит, скоро выдаст действительно мудрое решение. И беспокоить его нельзя.
— Вот что — наконец прервал своё молчание Свингфайр — Мы устроим базу здесь, на этой планете. Где-нибудь подальше от автоботов. Будем собирать энергию и перерабатывать в кристаллический энергон. Иначе отсюда не выберемся никогда: нашего энергона не хватит на открытие Моста. Я просканировал поверхность планеты и активность местного населения… чем мог… — в голосе его прорвались горечь, злоба; он выразительно покачал пробитыми во многих местах крыльями.
— Лучше всего устроить базу вон там — тонкий луч указал в направлении перешейка, соединившего пару континентов, протянувшихся с севера на юг гигантским изогнутым кинжалом.
— Почему там, шеф?
— Там пустынный район, но севернее есть множество крупных городов, а значит и энергостанций. Захватим десяток-другой, слегка переделаем для своих нужд… — В голосе Свингфайра теперь явно читалась злая ухмылка. Он уже предвкушал, как одним ударом сметёт защитные силы отсталых местных жителей, как разрушит всё лишнее, как заставит тех, кто останется в живых, работать на станциях круглые сутки…
— Вниз! — это был приказ.
Десептиконы сорвались с орбиты и камнем упали в атмосферу, включив искажающие поля.
***
— Что будем делать теперь? — вопрос, озвученный самую чуточку гнусавящим голосом Вихря, выразил общее ощущение неопределённости, воцарившееся на корабле.
Ещё вот только что, совсем недавно казалось, что дел невпроворот, и каждому из автоботов не хватает ещё хотя бы одной пары рук... И вот теперь, когда маскирующее поле установилось, системы жизнеобеспечения корабля заработали в штатном режиме, а внезапная атака десептиконов была отбита — вдруг, внезапно оказалось, что срочных дел как будто бы больше и нет...
— А что мы, собственно, можем? — ответ Искры прозвучал с такой беззаботностью, будто бы и не было ни разбитых кораблей, ни с трудом отбитого нападения.
— Поднять корабли не получится, энергии не хватит! — продолжил разглагольствовать он, выходя на середину — Десептиконов мы тоже уже не догоним. Да и в форпост эту планету превратить силу нас маловато...
— Я думаю, для начала нам нужно провести разведку. — Истребитель произнёс это негромко, но весомо, припечатав разом всю беззаботность и всё шутовство. И ни у кого не возникло желания с ним спорить.
