Струйка холодного воздуха — лёгкий сквозняк — скользнула по лицу, пошевелила прилипшие ко лбу кудряшки. Луиза потянула воздух судорожно… Горло отозвалось спазмом, тяжёлый, надсадный кашель выбил остатки сил.
Было дурно — от жары, от духоты, от сухого, выгоревшего воздуха, от густой нефтяной вони, заполнившей помещение… Было больно — болели ушибленные колени, болели полные заноз ладони. Подвальный сквозняк снова коснулся лица; прошёлся по телу струйкой холода, пошевелил края платья. Стало чуточку легче…
Луиза открыла глаза. Сколько времени прошло? Она не знала. Вокруг царила темень, чуть-чуть разбавленная неверным алым отсветом. Луиза пошевелилась, отпустила свои прижатые к груди коленки — и почувствовала, как печёт всю правую сторону тела: огонь, ворвавшийся в первые мгновения в дверной проём, всё- таки оставил свою мету.
Полыхнуло голубым. Совсем близко – так, что на мгновение высветило весь подъезд… Где-то вдалеке подали голос скорострельные бластеры Искры.
"Искра!" — Луиза поднялась рывком. Борясь со всколыхнувшейся дурнотой, ухватилась за что-то металлическое… И, ойкнув, отдёрнула руку: металл были обжигающе горяч. Снаружи тем временем снова полыхнула плазма, замелькали золотистые отсветы лазеров Истребителя; тяжело ухнула пушка — очевидно, стрелял тот здоровенный десептикон-танк… Там, снаружи, явно шёл бой.
"Надо найти Вегу!" — осторожно, стараясь не налететь на что-нибудь в темноте, Луиза двинулась на смутно алеющий в черноте подъезда прямоугольник двери. Добралась, ухватилась за неровный, обуглившийся косяк, осторожно выглянула на улицу, в душную, пышущую жаром зимнюю ночь…
***
"Горел асфальт…" — эти два слова из старой песни бились в голове, отгоняя прочь все иные мысли… Дальше отчего-то не вспоминалось, и Игорь продолжал повторять эти два слова про себя, в совершенном отупении глядя на улицу впереди. "Горел асфальт…" — а ведь асфальт действительно горел. Горел от края и до края.
Ещё совсем недавно серый и холодный, сейчас он медленно тёк и пузырился — густой, липкой и маслянистой чёрной массой. Чуть в отдалении в этой массе медленно ворочались вывернутые каменюги тротуарного бордюра… По чёрной поверхности волнами ходило тусклое бледно-голубое пламя, вздрагивавшее каждый раз вместе с тяжёлым уханьем далёкого, невидимого отсюда орудия.
"Горел асфальт…" — Игорь смотрел, видел, и отказывался верить собственным глазам. Огонь, дым, чёрные провалы окон, толпы людей, мечущиеся по улицам — прочь, прочь из города — тяжёлое уханье артиллерии, пунктиры трассеров, летящие в небо… Всё это можно было назвать коротко и ёмко, одним-единственным словом. Вот только слово это рассудок отчаянно гнал прочь, цепляясь за что угодно, лишь бы не завершать логично выстроенную мысль, не произносить такое короткое и простое: "война".
"Горел асфальт…" — Игорь так и продолжал стоять посреди улицы, тупо глядя, как на поверхности чёрной жижи вздуваются и затем лопаются с фырканьем круглые блестящие пузыри…
***
Город горел. Вставшее почти кольцом алое зарево было видно даже из тёмного зева узкой подворотни, в которой расположился — «В ожидании стратегически верного момента, разумеется!» — Блэктрейл. А электронный глаз спутника, вставшего в зените над городом, позволял Стражу различить не только расползающиеся яркие пятна пожаров, но и каждого из автоботов, зажатых сейчас между бушующим пламенем огнемётов Шлака с одной стороны и группой Свингфайра — с другой.
Спутниковая картинка вдруг дёрнулась раздражающе, впуская на периферическое кольцо крупное красное пятно, обозначающее достаточно крупный, достаточно быстрый — и совершенно однозначно кибертронский — организм.
«Эт-то ещё что такое?!» — Блэктрейл в изумлении продолжал следить за снижающейся траекторией незваного гостя — «Откуда ты, чёрт побери, взялся?!» Рассмотреть гостя, пока тот не вошёл в зону основной видимости спутника, было нельзя — и Блэктрейл продолжал тупо созерцать ползущее вниз через концентрические кольца периферии алое пятно. Ситуация прямо на глазах превращалась из просто непонятной, а значит плохой, в совершенно неизвестную, а значит отвратительную и чрезвычайно опасную! На всякий случай Блэктрейл даже сдал немного назад, глубже под свод подворотни. Момент его появления на поле боя однозначно отодвигался на неопределённый срок.
***
Город горел. Пятна огня ползли медленно вширь, временами что-то взрывалось… По мере приближения становилось возможно различать всё более мелкие детали: очертания улиц, неровные контуры крыш… Наконец, среди ярких пятен стало возможно вычленить вспышки, производимые оружием — голубоватые плазменные, золотистые, белые и алые лучевые; багровые пятна разрывов…
"Бой." — Шквал механически отметил этот факт в памяти, одновременно корректируя курс и глиссаду с учётом новой, уточнённой цели. Тот факт, что ещё буквально вчера он понятия не имел ни о глиссаде, ни о курсе, да и вообще едва мог оторваться от земли на слабеньком реактивном ранце, отчего-то нисколько его не волновал. Возможно, это было неправильно… Но и сей факт, равно как и великое множество прочих фактов, сейчас казались Шквалу совершенно ничтожными — они копошились где-то на грани восприятия, не омрачая кристальную чистоту абсолютного ясного и пустого сознания ни единой мыслью.
Постепенно на фоне огня стало возможно различить чёрные силуэты… "Автоботы." — проскочила короткая мысль, и в ответ где-то глубоко внутри отозвалось глухим клокотанием давным-давно знакомое бешенство. Мгновение спустя, не сдерживаемое ничем, оно хлынуло через край, затопило сознание, застило взгляд, прокатилось через приводы и орудийные узлы болезненно-сладкой судорогой — и Шквал сам не заметил, как увеличил скорость и угол снижения вопреки всякой здравой логике.
Где-то там, за багровой пеленой, встрепенулось ощущение опасности… Зазвенел сигнал вызова… Кто-то загундосил на экстренном канале связи… Бесполезно. Ощущение рвущейся изнутри невозможной, разрывающей тело яростной силы сводило с ума, не позволяя думать о чём-либо ещё кроме предстоящего… боя? Нет, скорее — свалки. Яростной, грязной, исступлённой уличной свалки.
***
Свежий воздух!
Луиза вдохнула его полной грудью, замерла ненадолго, подставляя свежему ветру лицо, плечи, руки, позволяя воздушной струе охладить потную, разгорячённую кожу и унять зуд ожогов. Здесь, на крышах, вдалеке от вяло текущей магмы расплавленного асфальта, выше тесного лабиринта улиц, ветру было, где разгуляться, и он, свободный, дул вовсю, унося прочь дым, жар и летящие вверх снопы ярких искр. В разрывах дымного полога временами даже можно было увидеть чёрное небо. И на нём — яркие точки двух-трёх звездочек…
С небес на землю Луизу вернул всё тот же ветер. Из приятно-холодящего он незаметно превратился просто в холодный. И всё также постепенно становился пронизывающе-ледяным… Нужно было двигаться дальше. Вот только дальше — куда?
Луиза оглянулась на дымную, подсвеченную алыми сполохами черноту чердака — и решительно перешагнула низенький подоконник слухового окошка, окончательно выбираясь на крышу. Возвращаться и снова идти через этот пылающий ад, заполненный едким дымом и жгучим жаром, россыпями обжигающих искр и тлеющими повсюду угольями? Нет, после глотка свежего ночного ветра вернуться туда было выше её сил! Осторожно, неторопливо, стараясь не соскользнуть с глади кровельного железа, руками цепляясь за неровные края кое-где отогнутых листов, Луиза вскарабкалась наверх, к гребню — как раз в том направлении, откуда доносился грохот боя и откуда взлетали в небо то яркие трассеры Искры, то синие огоньки плазменных шаров, то рвущиеся с грохотом ракеты…
Автоботы. Луиза увидел их сразу, когда, цепляясь за тонкие рога антенны, поднялась наконец во весь рост у самого гребня крыши. Они были там, далеко впереди, в самом конце длинной-предлинной улицы — четверо автоботов и один-единственный Чёрный Страж в бушующем океане пламени. А впрочем, мгновение спустя, Луиза поняла, что была неправа: Страж всё-таки был не один. Из-за ближайших зданий веером полетела синяя плазма, из-за другого ударили до боли знакомые белые лучи… Десептиконы тоже были там. И, кажется, довольно успешно брали автоботов в кольцо, отжимая их навстречу хлещущим во все стороны огненным струям, которые практически непрерывно извергал из себя Страж.
"Вега!" — Луиза закусила губу, превозмогая мучительный, тягучий страх. Всё ещё можно было изменить! Вот только сначала надо было найти Вегу…
Всё также осторожно Луиза перебралась через гребень и начала спускаться на другую сторону покатой крыши, по пути оглядываясь вокруг в попытках нащупать взглядом знакомые очертания домов… Бесполезно. Ночью, с крыши, после разрушительной драки трансформеров город выглядел не просто иначе — он был совершенно неузнаваем. Даже местный едва ли смог бы теперь найти здесь что-нибудь… "Даже Игорь" — Луиза как-то отчуждённо припомнила доброго черноволосого парня в мотоциклетной куртке; так же отчуждённо порадовалась, что он остался у бабы Нюры и, значит, не увидит этого кошмара. Парень, баба Нюра, керосинка и пузатый медный «са-мо-вар» — всё это казалось сейчас таким чужим и фантастическим…
Пронзительный свист стремительно падающего тела перекрыл на мгновение шум боя. Тяжёлый удар где-то неподалёку заставил вздрогнуть, кажется, весь дом, до основания. Не удержавшись на скользком железе, Луиза с размаху села на неровный металл; подол и без того пострадавшего в огне платья затрещал, зацепившись за какую-то заусенцу, расползся широкими неровными "разрезами", обнажая тело для прикосновений холодного железа… "Ну вот… конец платью…" — мелкие бытовые проблемы отвлекли на какие-то секунды то того, что творилось вокруг… А потом Луиза услышала рык мотора. И вжалась в холодное железо крыши всем телом, пытаясь стать как можно незаметнее — и одновременно отодвинуться от края как можно дальше. Потому, что там, внизу, был… Грузовик? Нет. Огромный угольно-чёрный тягач. С тусклыми, без блеска, лиловыми знаками на обоих бортах. Он медленно полз по нетронутой пламенем улице, освещая себе дорогу двумя секциям мощных фар — Луиза почти видела это, настолько чётким и сильным было нахлынувшее ощущение. Вот он прополз мимо — Луиза чувствовала, как от мощи его движка мелко дрожит металл кровли — фыркнул тормозом. Притих, заурчал негромко, но натужно…
Луиза осторожно приподнялась, подползла к краю, перегнулась через низенький заборчик. Грузовик действительно был там. Тот самый — огромный, угольно чёрный… Он аккуратно выруливал из переулка внизу — освещённого, правда, не мощными фарами, а лишь заревом пожара — вытягивая вслед за собой здоровенную чёрную же фуру. Лиловых знаков на грузовике Луиза не разглядела —но это было и не нужно, она и так знала, кто сейчас перед ней.
Грузовик тем временем окончательно вытянул на улицу своё длинное тело; его движок зарокотал громче… Потом вдруг взревел натужно, заставив Луизу в страхе отпрянуть прочь от края — и долгие секунды спустя показался снова, теперь уже — несущимся вдоль по длинной-длинной улице. Прямо к ничего не подозревающим автоботам.
Сердце захолонуло от предчувствия неминуемой беды — и Луиза сама не заметила, как оказалась на ногах, у ненадёжной ограды на самом краю. Она знала, понимала где-то на грани рассудка, что автоботы слишком далеко, что её отсюда никто не услышит — но времени на раздумья не оставалось, и она просто закричала изо всех сил, уже более не заботясь о том, что её заметят.
— Сза-ади-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и! — всё тяня и тяня на пронзительно высокой ноте это бесконечное "и-и-и!" и со всё возрастающим ужасом наблюдая, как чёрная громада грузовика несётся, никем незамеченная, к своей цели…
***
Сон. Всё кругом на самом деле было сном. Кошмаром. Бредом больного рассудка – Игорь наконец убедился в этом, когда вырулил из подворотни на освещённую сполохами разноцветного огня улицу и чисто инстинктивно глянул в ту сторону, откуда сверкало и гремело. "Бред. Безумный бред! Глюки наркотические!" — это объясняло всё: и взрывы, и огонь, и горящий асфальт, и совершенно фантастических роботов, устроивших драку прямо здесь, в захолустном городке, на дальнем конце проспекта…
"Сзади-и-и-и-и" — истошный, надрывный девичий крик, донесённый ветром, заставил Игоря вздрогнуть и оторваться, наконец, от безумного зрелища. Вовремя. Чёрная громада огроменного военного грузовика надвигалась стремительно и неотвратимо. На какой-то момент Игорь замешкался, решая, стоит ли отступать — во сне же всё понарошку… Но что-то всё же заставило попятиться — вместе с мотоциклом.
Как оказалось, это что-то спасло жизнь: водитель грузовика словно тоже услышал всё тянущийся и тянущийся тонкий крик — и вывернул руль, одновременно ударив по тормозам. Ушедшая в невозможный, убийственный занос фура прошла совсем рядом, скрежеща и дымя колёсами по асфальту; зацепилась за тротуарный бордюр, выворотив и отправив тяжеленную каменюку в полёт, — и больно хлестнув но лицу самым, что ни на есть, настоящим гравием — походя снесла фонарный столб, с оглушительным грохотом пробила угол здания, выбросив целый фонтан кирпичей, и по инерции ушла дальше по улице, утягивая за собой чудом не перевернувшийся и даже буксующий, в тщетных попытках выправиться, грузовик.
— И-и-и-и-и-и…
Игорь с трудом отвёл взгляд от раскуроченного дома и пролегших совсем близко следов колёс и взглянул туда, откуда ещё доносился стихающий, сходящий на нет крик. Он сразу увидел тонкий, освещенный сполохами пламени девичий силуэт, замерший на самом краю крыши. Девочка стояла, сцепив тонкие руки, ветер вовсю трепал её волосы и неровно обвисшее платье. Лица отсюда было толком не разглядеть, но Игорь всё же решил, что, скорее всего, знает, что за девчонка могла оказаться на крыше дома посреди горящего города.
— Ты! — низкий утробный рык, грохотнувший будто бы из концертного усилка, заставил Игоря вздрогнуть и обернуться рывком.
— Трансформируюсь! — и чёрный тягач, как раз закончивший выползать из-под своей огромной фуры, рванулся вверх, переламываясь, сминаясь и расправляясь в огромную человекоподобную фигуру. Увенчанная рогатым шлемом голова — или её подобие — вынырнула откуда-то изнутри, полыхнув яростно пылающими алыми пятнами глаз — если, конечно, это были глаза.
— Убью! — существо, в которое превратился грузовик, вскинуло правую руку молниеносным движением, мгновением позже рука удлинилась чуть не вдвое устрашающего калибра двуствольной пушкой…
— Луииии-зааа! — ещё один нечеловечески громкий выкрик прозвучал одновременно с полыхнувшим вдоль проспекта и ударившим чёрного робота в спину ярко-алым лучом.
«Всё-таки Луиза.» — Игорь переварил полученную информацию, не давая себе труда удивиться даже для проформы: за время знакомства со смуглой «девочкой из Мексики» — какие-то неполные полусутки — произошло столько невероятного, что появление её сейчас, на этом фантастическом поле боя, выглядело чуть ли не закономерно.
— Луиза, беги! Беги! — алый луч полыхнул ещё раз, два, три, вонзаясь в тело робота-из-грузовика…
— Уничтожуууууу! — чёрный робот уже не ревел, а выл, как наркоман во время ломки. Он всё поднимал и поднимал свою чудовищную пушку, пытаясь навестись на цель — тупо, упрямо, назло разноцветным лучам и разрывам, бьющим в спину.
«А ведь наведётся...» — рассеянно отметил про себя Игорь, заворожённый упрямством чёрного гиганта. Взглянул налево: тонкий силуэт всё ещё маячил на крыше. Подкрутил привычно ручку газа старенького «Урала»... И сам не заметил, как очутился на полпути к пятиэтажке, на крыше которой замерла, словно бы превратившись в каменное изваяние, загадочная девочка Луиза.
Позади лязгнул оглушительно металл, тяжело грохнули выстрелы, стена пятиэтажки взорвалась серым облаком каменной пыли скрыв и крышу, и силуэт. Игорь поддал газу.
Из подворотни наперерез рванулся чёрный микроавтобус. Игорь дал газу, бросая мотоцикл в сторону — и едва избежал встречи с ударившей в асфальт огромной чёрной металлической ногой. Лиловые лучи, вспыхнув, оставили по обе стороны от мотоцикла уходящие даль пепельно-белые полосы, и очередное металлическое чудовище, только притворявшееся микроавтобусом, осталось позади. У Игоря уже не было сил удивляться — этой безумной ночью вещи («и люди!»), казалось, поставили себе целью как можно чаще выворачиваться наизнанку, оказываясь вовсе не тем, чем они кажутся на первый взгляд.
Отчаянно выписывая неровные зигзаги под ливнем смертоносных (в этом не было никакого сомнения) лиловых росчерков, Игорь достиг, наконец подножия дома, и темнота подъезда приняла его вместо с мотоциклом.
Луиза метнулась навстречу белым привидением — насмерть перепуганная, растрёпанная, обожжённая, вся выпачканная пеплом и каменной пылью, в изорванном и почти уже расползшемся платье:
— Вега! Игорь, мне нужна Вега!!
Игорь молча кутал девочку в свою куртку, уже во второй раз за сутки, и снова чувствовал, как её бьёт крупной дрожью. Чёрные глаза Луизы блестели лихорадочно, она вся была там, снаружи, в битве этих чудовищных образцов неведомо чьей военно-инженерной мысли...
— Игорь, это он, тот автобот! А Вега... И Шквал здесь!! Искра не сможет! Автоботы не смогут! Только Вега, понимаешь? … Ты поможешь мне? Поможешь?!
— Погоди... Вега...
— Помоги мне найти Вегу! — чёрные глаза Луизы опять, как и неполные полусутки тому назад, светились отчаянием и мольбой.
Пол вздрогнул ощутимо.
— Слияние! — рявкнул какой-то из роботов снаружи так громко, что в подъезде зазвенели стёкла.
— Помоги мне, Игорь! — тонкие на вид пальчики Луизы больно впивались в предплечья, будто руки утопающего — Помоги! Пока ещё не слишком поздно!
Толстый тускло-лиловый луч возник бесшумно над головой — и исчез, спустя мгновения, вместе с фрагментом стены и полукруглым кусочком лестницы.
— Садись — Игорь одним плавным движением перебросил девочку на заднее сиденье мотоцикла, вырвался из болезненно цепкого хвата пальцев и прижал её ладошки к скобе сиденья — Садись и держись, что бы ни случилось!
Выкрутил газ, щёлкнул передачей... «Только не развались, родной!» — пробормотал, коснувшись ладонью пузатого бака. Мотоцикл затрясся мелко, забуксовал, визжа облезлой резиной по глади бетона... Позади, на освещённой улице, грохнул низкий, на пределе физического ощущения то ли рык то ли взрыв...
— Быстрее! — простонала за плечом Луиза.
Мотоцикл рванулся вперёд — вверх по лестнице, «козля» на пределе возможного. Хлипкую фанерную дверь квартиры сорвало с петель, пыхнувшее навстречу пламя опалило волосы, лицо, руки. Догорающий диван, останки телевизора, обои «в полосочку» — это всё бросилось в глаза походя, в течение той секунды-полутора, пока Игорь искал взглядом ближайшее окно. Позади завизжало оглушительно — одновременно с взвизгом Луизы, ткнувшейся лицом в спину; резко-чёрные, чёткие тени хлестнули вперёд в обрамлении огненно-алого, но Игорь уже рванул мотоцикл на дыбки, и ударная волна только помогла тяжёлой машине преодолеть хилую преграду оконной рамы. В течение нескольких невыносимо долгих мгновений Игорь продолжал тянуть руль на себя, чувствуя, как он не успевает, не успевает, не успевает... А потом асфальт ударил в колёса, заставив его подавиться криком, и «Урал» вновь обрёл привычные вес, мощь и скорость.
Над головой с рёвом пронёсся белый МиГ, вдогон ему полыхнули тонкие белые лучи.
— Туда! — ладошка Луиза мелькнула слева, вслед уходящему самолёту — и Игорь бросил мотоцикл влево, через арку на улицу, ни о чём не спрашивая и ничему уже не удивляясь.
***
Пулемётная очередь наперерез, рёв самолётного движка... Вспышки взрывов, визг шрапнели, свист падающих отвесно ракет... Игорь гнал мотоцикл сквозь разверзшийся вокруг огненный ад, повинуясь взмахам чумазых ладошек и отчаянным выкрикам — «Левее! Прямо! Туда, ну туда же!» — Луизы. Вот рядом возник тот самый серебристый Феррари... Вот он взорвался в бешеном движении составных частей, превращаясь во что-то человекоподобное и безвозвратно теряясь за пеленой огня... Вот снова мелькнул в небе, плюнув горстью шаровых молний, чёрный силуэт, похожий на Бэт-крылья из комикса...
— Вега! Ве-ега-а! — кричит Луиза оглушительно-звонко, и в ответ откуда-то с окраины, из-за последних домов нового микрорайона отвечает свист и гул разгоняющихся реактивных двигателей. И мгновением позже в ответ раздаётся оглушительно громкий, полный ярости низкий рёв, похожий на рёв стартующего “Востока-6” из старой видеозаписи.
— Ве-ега-а! — и из-за крыш взмывает и падает навстречу мотоциклу в красивом пируэте, слепя прожектором, искристо-белый фантастического вида самолётик.
А в следующее мгновение луч свету взмывает вверх — и мотоцикл становится на одного седока легче. А Луиза — удивительная, невероятная девочка Луиза — оказывается в небе над головой, захваченная ярким лучом совсем как в сериалах про НЛО. Ещё мгновение — и фигурка окончательно растворилась в белом сиянии, и в чёрном небе над полуразрушенным, горящим городом оглушительно зазвенел голос удивительной девочки Луизы, усиленный в тысячу раз:
— Трансфомируюсь!
Только зарегистрированные участники
могут голосовать
