Хорошо, когда есть кредитки и полон бензобак. В подпространственном кармана бренчали не только кредитки, но и синие кристаллики Сика – синтетического наркотика. Всего их было сто восемь штук, сто восемь энергоновых пайков. Скоро, скоро кристаллики попадут к новым владельцам, ожидающим их, подарят счастливым обладателям драгоценные часы блаженства. Нарки будут грезить о розовых миниботах и дармовом энергоне, а пайки попадут в надежные манипуляторы Свиндла. Потом наркошей вычислит Саундвейв и переплавит Миксмастер: так осуществляется круговорот идиотов в десептиконском социуме. А Свиндл будет сидеть, потягивая энергоновое вино и смотреть, как бесполезные идиоты превращаются в полезные слитки черных и цветных металлов. А кто сказал, что торговец не может быть философом? Кому же знать истинную цену жизни, как не тому, кто ей торгует? Ведь плох торговец, забывающий цену товару. Вот предмет для философского трактата: когда-то голова Онслота отправилась на свалку, в то время, как его пушки были проданы моментально, а ведь именно голова была самым ценным достоянием командира гештальта! Что тот и продемонстрировал, отказавшись от мести, после того, как был восстановлен раскаявшимся Свиндлом. Раскаянью способствовала бомба, вмонтированная в голову гештальтопродавца.
Однако, этот Скайлинкс слишком часто ныряет в воздушные ямы, видать, хвастает своей маневренностью. Чего еще ждать от трехрежимника, одна из альт-форм которого – транспортная, а две другие – предаконские. Бедное создание, но все трехрежимники шизанутые. Свиндл полагал себя респектабельным торговцем и ни за что не стал бы путешествовать таким неудобным транспортом, но выбора не было: не пылить же на своих четырех до той дыры, что является тайным штабом автоботов. Приборная доска армейского джипа не имеет защиты от пыли и прямого воздействия солнечных лучей, а комбатикон любил путешествовать с комфортом.
Товар лежал на коленках Свиндла, надежно упакованный в пластиковый пакет, перемотанный скотчем по периметру. Свиндл не заглядывал в него: чего он там не видел? Круглый пластиковый футляр содержал в себе то, в чем был заинтересован комендант Города Автоботов. А вот что именно интересовало Магнуса, Свиндл так и не понял: коробочка не открывалась и вообще, плохо себя вела, демонстрируя своеволие и злонравие. Злонравная коробчонка – микросхемный бред, говорите? Ну-ну. Только намечающаяся финансовая выгода мешала Свиндлу вышвырнуть вон эту нахалку. Да, смейтесь-смейтесь, но комбатикону начинало казаться, что в ней заключен древний, но все еще могучий разум, острый, как рога Юникрона, озорной, как антилльский щенок. Еще мерещилось, что пристальный взгляд неотступно следит за ним и проникает до дна искры.
Честное коммерсантское, нрав у коробочки был мерзкий: она то и дело проецировала на Свиндла «туман поражения» - так он называл это чувство. «Твоя жизнь никчемна, за кредиты не купишь счастья, продавая других, ты продаешь себя» - слова эти звучали не извне, но в процессоре самого Свиндла, такие отвратительные и безжалостные, такие … правдивые.
«Туман поражения» лишал комбатиконского оружейника возможности мыслить здраво и соблюдать свою выгоду. Бывало, крадется Свиндл к раненному товарищу, держа наготове отвертку, а излучение коробки поражает ржавчиной его коленные шарниры – злопроклятое юникроново творение быстро смекнуло, что искрощипательными проповедями комбатикона не проймешь, и пронимало его самым что ни на есть физическим воздействием. Полторы тысячи убытка за два месяца – и это только те кредиты, что потрачены на ремонт коленных шарниров, недополученная же прибыль подсчету не подлежала. Ничего, весь материальный и моральный ущерб компенсирует продажа этого глитча Большому Дубу, ой, простите, Недопрайму, ой, опять простите, Ультра Магнусу. Ох ты ж, этот Скайлинкс вихляет, как пьяный Вортекс. Ну наконец-то, конец полета!
Скайлинкс вошел в пике и Спринтер помог торговцу сойти вниз, очень быстрым способом, не требующим использования трапа. В просторечии, это способ называется «пинок».
«Кажется, я обнаружил родного племянника Гальватрона! Серьезно, пинается как родной!» - подумал неунывающий Свиндл, почесывая пнутое место. Оглянуться не успел, как автоботский трехрежимник установил экран на его оптику и заглушку на голосовой модулятор. Дальнейшая навигация осуществлялась методом пинков. Но десептикону с Чаара, не привыкать к пинкам. Собственно, именно поэтому, Свиндл нес ценный артефакт не своему непосредственному начальству, а коменданту Города Автоботов. Награды от начальства все равно, не дождаться. Энергетический ресурсов было мало и на всех не хватало, и вместо них начальство раздавало пинки. Никакой коммерческой ценности они не представляли, зато, их было много и хватало на всех.
Был поздний вечер, солнце уже зашло, но дорога была раскаленной, как тефлоновая сковорода.
Три километра пешком, по разбитой и горячей дороге закончились, но оставили боевикона без сил: он был самым слабым в своем гештальте.
«Ой, секретики, секретики! Ой, великая тайна, где именно находится тайная база автоботов! Да знаем мы давно эту тайну, вот только нападать не спешим: топливопровод тонок».
Трехрежимник дотащил Свиндла до пункта назначения, и снял с него ограничители. Свиндл огляделся, попытался оглядеться, но у него не получилось: панорама начиналась с широкой груди Ультра Магнуса, ею же и ограничивалась. Комнатёнка была чудовищно узкой, в ней умещались только Магнус, Свиндл и чемодан, как надеялся Свиндл, в чемодане лежали кредитки.
Лицевая пластина Свиндла просияла: он приготовился начать торг, но Магнус безжалостно погасил это сияние.
- Сорок тысяч, как договаривались и не кредитом больше. Будешь спорить – арестую за спекуляцию.
- Держи товар, гони гонорар!
- А где… законный владелец?
- В последний раз, когда я его видел, он был прикручен к верстаку на корабле однорукого Локдауна.
- Однорукого? А, понятно, узнаю кроткого и незлобливого Сиксшота.
- Зато теперь, можешь позабыть о Сиксшоте.
- Жаль, он был хорошим воином.
- Для тебя он был слишком хорош, ты даже не пережил его хорошести!
- Мне стало лучше. – Невозмутимость Магнуса была непрошибаема.
Свиндл развернул пакет, в последний раз посмотрев на артефакт. Артефакт «посмотрел» на Свиндла, мигнул вспышкой алого света, словно говоря ему: «Одумаешься, или будешь дальше наглеть?» Доблестный коммерсант решился наглеть дальше, хотя, искру что-то кольнуло. Ведь неоспоримый факт, что если Свиндл передумает завешать сделку, непоколебимо честный Магнус его отпустит и товар отбирать не станет. Но блок жадности – он весомее блока благоразумия. Свиндл протянул товар Магнусу и принял чемодан с кредитками. Круглая коробка, очутившись в руке Ультра Магнуса, снова засияла алым, на сей раз, она метила по чемодану. Свиндл сразу весь как-то выцвел, получив удар по самому слабому своему месту. Торговец раскрыл чемодан и уставился на содержимое, не веря, не желая верить своим окулярам. Магнус не обманул, в чемодане действительно были кредитки. Облегченно шумя вент-системой, Свиндл прикоснулся к кредитам, схватив полную пригоршню, принялся перебирать драгоценные унизнаки. Но уже через минуту его постиг такой шок, какого он за все свое функционирование ни разу не испытывал. Уники размагничивались прямо под его рукой! Бедному комбатикону казалось, что его медленно пережевывает Юникрон. Он неверяще посмотрел на Магнуса, ожидая объяснений, хоть каких-то слов. А лучше, компенсации.
- Нет, Свиндл. Я честно выполнил свою часть сделки, что стало с униками после того, как они попали в твои лапки – не моя забота.
Магнус старался не заплакать от смеха, но несколько капель омывателя все-таки, выступили на его оптике.
Полумервого от возмущения Свиндла вывели с автоботской базы, не забыв вручить ему чемодан с мусором, полученный в качестве оплаты.
