С тех пор как был обнаружен корабль с телом Ширболта, Праул практически непрерывно занимался поисками Аксера. Задача оказалась не из легких – опыт охотника за головами наградил этого бота изрядным опытом, как в роли добычи, так и в роли жертвы. Поначалу Праул пытался бродить по излюбленным местам Аксера в районе главного карьера, где, как было известно, этот бот совершал сделки и оказывал услуги легковерным или отчаявшимся джанкионам. Это не принесло плодов, и тогда Праул решил прибегнуть к старой следовательской методике: слежке за сообщниками подозреваемого.

Проблема была только в том, что у Аксера не было известных Праулу сообщников на Джанкионе. Единственными, с кем он вообще контактировал, были Ширболт и сам Праул. А чьи еще действия Аксер мог отслеживать или попытаться повторить? Конечно, Оптимуса Прайма.

На "Ковчеге" Праул попросил у Оптимуса разрешения просмотреть все его перемещения с момента высадки на Джанкион.

– Я рассказал тебе обо всех местах, где побывал, – ответил на это Оптимус Прайм.

– Видеодоказательства были бы очень кстати, – извиняющимся тоном произнес Праул. Ему не нравилось выжимать из лидера подробности. Он чувствовал себя предателем.

– Отлично, – сказал Оптимус Прайм и отдал ему свои личные, ежесекундно фиксирующиеся по шести координатам записи тех мест на Джанкионе, которые он посетил.

– Благодарю, Оптимус Прайм, – сказал Праул. – Я ни в чем тебя не подозреваю.

– Рад слышать, – кивнул Прайм.

Просматривая записи, Праул обнаружил примерно то же, что и ожидал: многочисленные поездки между "Ковчегом" и огромным карьером, где Рэк-Гар проводил бóльшую часть своего времени. Нашлась и пара коротких визитов к кораблю Аксера, куда и сам Праул частенько наведывался. В общем, пользы никакой. А затем была обнаружена одна экскурсия, которая сразу же привлекла к себе внимание.

– Вниз, – Праул произнес это так, как будто никогда прежде не задумывался о таком варианте. Он и не задумывался, вернее, не задумывался в таком контексте. Он считал, что Аксер мог прятаться среди машин на дне котлована или в пещерах, вырытых в его террасированных склонах, однако проглядел укрытие в вертикальной разведочной шахте, достающей, по всей видимости, до самого сердца Джанкиона.

Сыщик трансформировался и выехал на Краевую Трассу, охваченный внезапным предчувствием, что время дорого.



Он поймал Аксера ровно в тот момент, когда тот выбирался из шахты, которую исследовал Оптимус Прайм два солнечных цикла назад.

– Аксер, – сказал Праул. – Нам нужно поговорить.

Ответом ему стал заряд из бластера и скрип колес, которые закрутились еще до того, как Аксер принял альт-форму. Праул тоже трансформировался и пустился в погоню, но двухколесный тяжелый транспорт Аксера куда лучше подходил для пересеченной местности, чем созданный для города Праул. У сыщика не было времени ничего сканировать, даже если не учитывать, что ему претила сама эта идея. Он сохранял одну и ту же альт-форму с тех самых пор, как вышел из колодца ВсеИскры, и не считал нужным ее менять, чтобы соответствовать запросам какой-то межзвездной кучи мусора и вероломным дешевкам, которые ее населяют.

Вместо этого он постарался не слишком сильно отстать от Аксера, а когда тот совсем уже было собирался скрыться, рискнул выстрелить из того, что сам Праул называл "Особый следовательский".

"Особый следовательский" выпускал одну-единственную медленную пулю, которая, попадая в цель, разбрызгивала гиперпроводимый гель. Обычно эффект от него был двойственным: во-первых, электрические сигналы из непосредственного окружения цели начинали интерферировать с ее внутренними импульсами; а, во-вторых, эти внутренние импульсы теперь поступали туда, куда им поступать не следовало.

Праул был очень неплохим стрелком и попал точно в корпус Аксера, чуть позади переднего колеса.

Аксер резко сделал свечку, когда его переднее колесо застопорилось, в то время как заднее продолжало с ревом крутиться с такой скоростью, что Праул даже не мог различить отдельных спиц. Преследуемый рухнул на дно неглубокой конической ямы из резиновых шлангов и успел наполовину вернуться в робоформу, когда Праул настиг его и, воспользовавшись парализующим эффектом "Особого следовательского", утихомирил силой.

Только после этого сыщик надел на него стазис-наручники и выпрямился, ожидая, пока выветрится действие "Особого следовательского", что обычно занимало значительное время.

Поначалу Праул думал сообщить о поимке Оптимусу Прайму, но решил с этим повременить. У Прайма было достаточно забот и с ремонтом "Ковчега", и с выяснением того, как пройти через Космический мост, ведущий, по всей видимости, в пустоту. Пока с допросом можно справиться и самому.

– Аксер, – сказал он.

Аксер ответил чем-то невнятным, напоминающим серию гудков и свистков, которыми обменивались полуразумные дроны, чтобы избежать столкновений.

– Аксер, – повторил Праул, чуть повременив.

– Иди в шлак, – ответил Аксер.

Праул ухмыльнулся:

– А, пришел в себя, – он присел на корточки рядом с пленным, лежавшим на боку со скованными за спиной руками и еще одним комплектом оков, перехватывающим голени. – Давай побеседуем.

– Не о чем нам беседовать, – огрызнулся Аксер.

– О, а мне кажется, темы найдутся, – ответил Праул. – Или, может быть, мне следует спуститься в ту шахту, найти то, что ты там обнаружил, вернуться и начать этот разговор с начала?

Аксер молчал долго.

– Шевели мозгами быстрее, – посоветовал Праул. – Я всегда могу отдать тебя Рэк-Гару.

А этого, Праул знал точно, Аксер совсем не хотел. Рэк-Гар уже объявил Аксера виновным в убийстве Ширболта. А если верить словам Рэк-Гара, на Джанкионе не случалось убийств до... вчерашнего дня. И местный вождь сам хотел убедиться, что больше не случится. Если передать Аксера Рэк-Гару, жизнь охотника за головами закончится очень быстро. И Праул подозревал, что Аксер об этом прекрасно осведомлен.

– Давай, – предложил Аксер, – заключим сделку?

– И что ты можешь мне предложить?

– Больше, чем ты думаешь, – ответил Аксер.

Праул подождал еще немного. А потом еще чуть-чуть. Они находились на достаточном удалении от Краевой Трассы, чтобы оставаться незамеченными в общем хаосе ландшафта, но долго это не продлится. Скоро какой-нибудь любопытный заметит их энергоновые сигнатуры, или движение, или свет, и явится посмотреть. И тогда, размышлял Праул, у него не останется другого выбора, кроме как передать Аксера Рэк-Гару.

Когда он досчитал до тысячи, и Аксер все еще не проронил ни слова, Праул разъяснил ему ход своих мыслей.

– Ваш предатель – оборотень, – сразу же сказал Аксер. – Но он притворяется Хаундом.

– Уже что-то, – сказал Праул. – Теперь выкладывай остальное.

– Праул, мы с тобой очень похожи. И ты знаешь, что я не расскажу тебе все за "здорово живешь".

– Аксер, ты охотник за головами и садист. Я – оперативник разведки и офицер правоохраны, который никому никогда во время допроса не причинил боли намеренно, – ответил Праул. – Мы не похожи.

– Смотри сам, автобот, – сказал Аксер.

– Если бы мы были хоть в чем-то похожи, Рэк-Гар уже получил бы тебя, и ты, возможно, был бы уже на полпути в плавильню, – сказал Праул. – Ногами вперед.



– Оборотень? Серьезно? – Сильверболт, точно так же как и Оптимус Прайм, отказывался в это верить. – Хаунд – оборотень?

– Хаунд и Ширболт, – сказал Праул. – И кто еще – неизвестно. Кто-то на Велоситроне, точно, либо когда подложил нам бомбу, либо когда распространял идеи десептиконов.

– Праул, – сказал Оптимус Прайм, – как мы можем изловить и удержать его?

– Поймать его будет нетрудно, если только его не предупредят, – ответил Праул.

Джазз хохотнул.

– Заметьте, он ничего не сказал про "удержать".

– Это как раз будет сложно, – парировал Праул. – Оборотни... я никогда не видел их, но исследовал этот вопрос, когда Аксер рассказал мне про Хаунда. Судя по тому, что я узнал, они могут принимать форму всего, что приблизительно равно им по массе. Так что, в теории, он может принять форму, которая позволит ему сбежать из любой тюрьмы, кроме какого-нибудь запечатанного пузыря.

– Такой мы легко соорудим, – ответил Рэк-Гар. – Но для чего тюрьма? Такой мусор не заслуживает жить!

Оптимус Прайм покачал головой.

– Автоботы – не палачи. Найдите мне тюрьму, которая его удержит. А если не найдете – сделайте.

– У меня есть идея, – сказал Сайдсвайп.

Все обернулись к нему, и он объяснил.