Время прибытия автоботского шаттла приближалось. Рокроунд пытался оставаться онлайн, но последние силы были истрачены на передачу, и он периодически проваливался в блаженный офф, чтоб вскоре вновь очнуться, нашаривая оптикой две пары алых окуляров. Сикеры, казалось, не обращали на автобота особого внимания. Они сидели у противоположной стены, и мех что-то тихо нашептывал сестре, легко, как спарклинга, гладя её по шлему манипулятором. Рокроунд не слышал слов, но было и так ясно, что сикер пытается успокоить юнг-фемм, наверняка наслушавшуюся десептиконской пропаганды про ужасы автоботского плена… И опять офф...

- Скоро прилетит их шаттл, - говорил между тем Скайуайт сестре, - и мне нужно успеть уйти…

- Но, Скай...

- Тебе нечего бояться, сестрёнка, - перебил тот. - Уж если этот их… разведчик… предупредил ботов о тебе и просил позаботиться… Да и так, они со спарками и фемками не воюют. Пусть только починят тебя, и, поверь, я найду способ забрать тебя от них…

Тиэль почти не слушала его. Она казалась себе совсем маленькой и очень одинокой - совсем недавно она потеряла того, к кому за эти несколько декациклов успела прикипеть искрой, пусть так и не сказала ему о своих чувствах, как, впрочем, и он ей. И хоть в искре Тиэль и отказывалась верить словам Скайуайта о гибели Дифайта, но с каждым орном делать это становилось все труднее - ведь если бы эффектикон был жив, то непременно бы ее отыскал. Тиэль поежилась, вспомнив, что и сами они тогда едва выбрались - не будь Скай сикером, их бы тоже завалило в рухнувших от взрыва туннелях... А вот теперь она должна была расстаться еще и с ним. Снова. И хоть Тиэль и понимала, что сейчас, лишенная возможности летать, для брата она только обуза – ведь он не может покинуть её надолго - но что ждет ее в автоботской столице? Одну?

- Скай, когда ты вернешься за мной?

- Через несколько орнов, может, декацикл. Не больше. Я же говорил тебе, мне нужно перевооружиться. Не могу же я это у ботов сделать! Всё, времени больше нет! Будь умницей, восстанавливайся поскорей…

Осторожно разжав манипуляторы сестры, он начал подниматься с пола.

- Береги себя, Скай! – потянулась за ним Тиэль. - Ведь кроме тебя, у меня никого нет!

- Хорошо, сестрёнка!- и, прощально махнув манипулятором, Скайуайт неслышно растворился в темноте проёма…

Гул двигателя садящегося шаттла заглушил рёв турбин взлетающего сикера…

***

Шлюз блока утилизации представлял собой бронированную задвижку, удерживаемую магнитным замком – для его открытия сгодились ключи, найденные у часовых. Поскольку люк располагался почти под потолком подвала, автоботы опускались вниз на тросе Джазза. Воспользовавшись этой паузой, я установил в коммуникаторе параметры связи, скопированные у охранника, и вызвал Лонгхоула по текстовому каналу.

- /Ди? – удивился тот. – А почему текстом и у меня высвечивается другой идентификатор?/

- /Саундвэйв постарался. Лонг, дело очень серьезное, касается Старскрима и Повелителя. И в особенности - тебя. Мы можем встретиться?/

- /Меня? В смысле?/

- /Ты все еще хочешь обратить на себя внимание Мегатрона и попасть в боевую группу?/

- /Ну, да… но… а чего так срочно-то и при чем здесь Скрим?/

- /Объяснить могу только при встрече. Скажу лишь одно – конструктиконы могут быть втянуты Командующим в очередную интригу против Мегатрона. Через четверть джоора на нижнем уровне. Сможешь?/

- /Ладно. Я буду там./

Внизу мы потратили еще несколько бриймов на вскрытие замка ворот и замыкание контуров системы охраны, благо на «свалке» они не были слишком сложными. В грузовом ангаре, выбрав момент, я подхватил свой заплечный контейнер, и, когда последний автобот исчез в грязном брюхе мусоровоза, повернулся к Джаззу, подняв манипулятор с зажатым в нем помигивающим линком. Оптограни диверсанта сузились, манипулятор отточенным движением завис рядом со станером. Я только отрицательно покачал шлемом.

- Если отпущу кнопку, сигнал получат дежурные. Уводи их. Я остаюсь.

- Какого шарка? – мрачно спросил он.

- У меня здесь неоконченное дело. Держи линк включенным. Если найду Фаера, передам на стандартной частоте. А вы найдите Эйви.

- Не валяй дурака!

- Удачи.

Не оборачиваясь, я вышел из ангара и заторопился к входу в ремцентр, теперь уже в своем обычном виде. Забрав в офицерской палате свой «браслет», я вернулся в Пирамиду через полигон, оставив на нем два заряда с выдержкой в полджоора, и, не таясь, прошел на нижний уровень. Все это я проделал для того, чтобы максимально отвлечь внимание от ремцентра. Пока Саундвэйв следит за мной, он не следит за кем-то еще.

- В чем дело? – потребовал нетерпеливо вышагивающий консруктикон, едва я вышел из шлюза. – Что еще за интриги?

- Лонг, я здесь по заданию Саундвэйва. У Советника возникли серьезные подозрения насчет планов Старскрима. Он полагает, что его последние отчеты о работе с Сигмой далеко не полные, и сикер хочет использовать суперкомпьютер для захвата власти.

- Хм… но отчеты составляет Хук… - недоверчиво прищурился снабженец.

- Твой командир умен, но ты сам говорил, как он ослеплен идеей. И возможностями, которые ему предоставил Командующий. Кроме того, есть то, чего Хук, возможно, не знает. Есть источники, подтверждающие это. Ты ведь еще не забыл о том ретрансляторе?

- Забудешь такое! – фыркнул конструктикон. – Но при чем здесь…

- Он был уничтожен именно тогда, когда Саундвэйв, заподозрив неладное, послал меня туда с проверкой, - перебил я. – На ретрансляторе работала сикер-фемм, которая собирала информацию о делах Командующего и должна была передать ее мне. Но при взрыве она погибла, все данные центра были уничтожены, а про меня ты и так знаешь.

Лонгхоул нахмурился и задумчиво потер подбородок.

- А ведь тех ботов вел сикер из личных помощников Скрима! – ударив кулаком в ладонь, кивнул он. – А Скрим еще хитрил все… Подожди, а почему Саундвэйв не вмешается?

- Потому что он уже один раз это сделал, и ты видел, что из этого вышло: Старскрим просто замел следы. Для Мегатрона это невыгодно. Поэтому он приказал Саундвэйву следить за работой Командующего скрытно и помешать ему лишь тогда, когда сикер решит сыграть против. Собственно, поэтому и к тебе пришел я, а не он. А к тебе, потому что в твоей преданности нашему лидеру он не сомневается.

- Ну еще бы! – самодовольно хмыкнул кон. – Не забыл, как я тогда перед Мегатроном выступил! И чего же он хочет?

Что за выступление имел в виду Лонгхоул, я не понял, но ни времени, ни желания выяснять не было. Главное, что мои слова, похоже, упали в благодатную почву. Поэтому я решил, что пора завязывать с прелюдией и переходить в наступление.

- Получить доступ к данным Старскрима. Скажи, они с Хуком сейчас в лаборатории?

- Нет… - конструктикон запнулся и вдруг дернулся, словно от внезапного озарения. – А если… Скрим же еще в первой фазе вызвал Хука, и тот умчался, объявив, что мы все скоро станем свидетелями чего-то выдающегося!

- А ты знаешь, куда?

- Хук что-то про Башню Тарна бормотал, – передернул плечами Лонг. - Я же тебе говорил, мы для них – пыль! Командуют только – принеси то, унеси это…

Слова конструктикона вызвали смешанные чувства. С одной стороны я был рад, что Фаера нет в лаборатории, потому что в противном случае наивно было бы надеяться, что ему удалось бы выбраться отсюда живым. С другой стороны, это означало, что сикер, возможно, прямо сейчас воплощает в жизнь ту угрозу, которую он озвучил в Кватероне. Выходит, помешать ему я уже не смогу… Что же, хотя бы триумф подпорчу.

- Ничего, скоро все изменится, - пообещал я, отправляя Джаззу сообщение о Башне. – Если сможешь сделать то, что нужно Саундвэйву, то он переведет тебя в любую боевую группу по твоему выбору. Распоряжение уже подготовлено.

- Что от меня нужно? – хищно сверкнув линзами, спросил Лонг.

- Провести меня в лабораторию. Я установлю на сервера специальный пакет, благодаря которому Саундвэйв сможет разгадать секреты Командующего.

***

О существовании переходов, которыми меня вел Лонгхоул, я и не подозревал. А когда они кончились, перед нами открылись тяжелые створки ворот, явив огромный зал, залитый светом диодных светильников и заставленный перемигивающимися стендами с какими-то диковинными приборами, словно паутиной, увитыми серыми проводами. Всюду висели экраны, выводящие непонятные графики и столбцы цифр, в дальнем конце располагался какой-то здоровенный агрегат замысловатой формы, с платформой в центре, к которой тянулись от приборов на стендах перевитые жгуты кабелей. Наверное, будь я ученым, я бы замер в немом восхищении, созерцая это великолепие научно-технической мысли. Но я не был ученым. Поэтому ко всей этой красоте подходил с совершенно иных позиций: как, имея довольно небольшое количество взрывчатки, уничтожить столь обширные площади?

Ответ нашелся возле того самого загадочного агрегата. Вместе с разгадкой его назначения. В нише рядом с ним поблескивала скрученным шлангом насосная система принудительной заправки, аккуратной пирамидкой были составлены переливающиеся энергокубы. Высокоочищенный. Следовательно, квинтовски летучий при распылении. И как нельзя лучше подходящий для организации объемного взрыва. Оставалось решить только одну проблему – зеленую, нетерпеливо переминающуюся с ноги на ногу… и не ожидающую крепкого удара по затылку. Вытаскивая конструктикона за дверь, я подумал, что у него точно гайки семигранные – пережить второй взрыв, устроенный вражескими диверсантами, это надо суметь…

Оттащив заправочный аппарат в центр вычислительного зала и накрутив подходящую насадку на шланг, я закрепил его на одном из стендов и запустил насос. А пока атмосфера напитывалась парами энергона, разместил имевшиеся у меня заряды по залу, оставив себе только РГ – мало ли... Топот в коридоре я услышал, начав монтировать предпоследнюю мину. Шарк! На мне же до сих пор контроллер Саунда!

Не то, чтобы я действительно рассчитывал выбраться до того, когда поднимется переполох, но оказавшись перед фактом, все-таки ощутил предательскую слабость в коленях. Второго выхода из лаборатории не было. Я бросил взгляд на свой распылитель энергона – насосы переработали уже больше половины, но я все равно решил подождать, пока десы откроют двери. Торопиться-то теперь некуда, а чем больше энергопаров, тем надежнее рванет.

Я снял браслет, с прокрутом придавил его стопой и присел на платформу, глядя на дверь. Страшно не было – ведь страшно бывает лишь тогда, когда есть, что терять. Было жаль. Жаль, что я не узнаю, чем все закончится. Жаль, что я не смог ничего сделать для фемм, которая сказала, что любит меня. Все-таки Саундвэйв прав, я не могу никого спасти. Я могу только уничтожать. Теперь мне осталось лишь надеяться, что автоботы смогут найти Эйви и помочь ей. Жаль только, что она никогда не сможет меня простить... Повинуясь неясному порыву, я перешел в режим автобота.

Когда в открывшуюся дверь ввалились штурмовики, я улыбнулся им. В какой-то мере это было действительно смешно: как обалдело они замерли на мгновение, увидав красную инсигнию. Потом они, конечно, бросились ко мне. Тогда я нажал на кнопку пульта дистанционного управления взрывателем, и в следующий миг все потонуло в косматом всполохе взрыва…

***

Киберсфера ярилась вокруг Оптимуса, завывала вихрями помех, швыряя их в Прайма, подобно молниям. Он чувствовал, как трещат его информационные щиты, прогибаясь под мощным напором, как сквозь захлебывающиеся фильтры то и дело просачиваются ошибочные пакеты, искажая его личностный байт-код. Но он упрямо продолжал искать лабиринт, ведущий к управляющему модулю Сигмы, где должен был сейчас находиться Фаерфлайт. Словно слепец, он двигался на ощупь, но в гудящем мареве не мог определить даже направление, словно блуждал по бесконечному зеркальному коридору. А Матрица между тем бесстрастно зафиксировала начало слияния другого Прайма с основным потоком выполнения суперкомпьютера.

- Нет! – закричал Оптимус, в бессильной ярости сжав кулаки. – Фаерфлайт!..

А Фаерфлайт смотрел на переливающуюся голубым пульсирующую спираль, уносящуюся в вертикальную бесконечность. Впрочем, понятие «низа» и «верха» не было применимо там, где находился сейчас джет. Ритм сияния завораживал его, одновременно пугая и маня. Спираль начала расширяться, и Фаерфлайт почувствовал, как его касаются завихрения чужой и чуждой энергии, проникая в искру и словно пуская в ней отростки. Он хотел отшатнуться в ужасе, но в его сознании тут же успокаивающе зазвучал голос Старскрима:

- /Не сопротивляйся, расслабься, все нормально. Помни о своей цели. Ты ведь хочешь спасти Кибертрон, сикер?/

Да, он хотел этого. Фаерфлайт чувствовал, что по его фэйсплейту бежит омыватель, хотя это, вероятно, происходило там, где был его корпус, ведь здесь у него не было никакого фэйсплейта. Здесь было лишь его сознание, которое оплетали сияющие потоки энергии, и Фаеру было нестерпимо страшно, как бывает, когда вот-вот должно произойти что-то жуткое и непоправимое…

- Двадцать кликов до завершения подключения, - объявил Хук. – И можно начинать трансляцию.

Старскрим улыбнулся и ласково провел когтем по блестевшей от влаги скуле погруженного в транс аэробота.

- Бедный глупый восторженный аэроботик, - сказал сикер, и в голосе его почти явственно позвучало сожаление и едва заметная грусть. – Из тебя действительно мог получиться блестящий сикер. Не такой талантливый, как я, конечно, но ты был достойным учеником,-  и, усмехнувшись, едва слышно продолжил: -  Подумать только, кажется, я в самом деле, буду скучать по нашим полетам...

- Омывателем не захлебнись, - насмешливо фыркнул конструктикон, не отрываясь от экрана.

- Что б ты понимал, наземник! – огрызнулся Старскрим, снова посмотрев на Фаерфлайта.

«Да, жаль что нельзя поменять тебя местами с этим плосколобым глотателем пыли, - с досадой добавил он уже про себя. – Но чувства – удел пылких юнглингов. Прощай, ученик».

И,  резко повернувшись к Хуку, спросил: - Как там наш «Оптимус в тумане»? Все ещё надеется пройти? 

- Угу, - кивнул тот и вдруг дернул головой. – Что за…

Конец фразы был истинно конструктиконским – только великие коны-строители умели строить такие обороты. В мгновение сикер оказался возле экранов… и тут же повторил цветистую метафору.

- Что с шумогенератором?! Немедленно вызови своих умельцев! – голос сикера едва не сорвался в крик, когда один из экранов погас – тот, что отражал работу оборудования в каонской лаборатории…

Информационная буря исчезла так внезапно, что Оптимус даже сначала подумал, что его выбросило обратно в реальность. Но нет - в прозрачном пространстве очистившейся киберсферы перед ним парил сияющий лабиринт аутентификацонного алгоритма.

- Фаер! – сосредоточившись на колебаниях информационного поля, позвал Прайм. – Фаер, ответь мне!

- Капитан? – пришел едва различимый отклик. – Простите, капитан…

Оптимус заторопился сквозь лабиринт. Кто бы или что бы ни было причиной исчезновения помех, но это случилось вовремя. Еще несколько бриймов, и кто знает…

- Фаер, что с тобой? – спросил Оптимус. – Опиши, что чувствуешь. Я рядом. Я тебе помогу, только отвечай мне.

- /Фаер! – снова ворвался в сознание аэробота голос Старскрима. – Второй Прайм все испортит! Сигма может окончательно сойти с ума! Ты понимаешь меня? Скажи ему, чтобы убирался отсюда, иначе последствия будут непоправимы!/

- Уходите, капитан, - все также тихо и слабо ответил аэробот. – Я подвел вас и наших ребят… Это из-за меня все случилось. Но я могу спасти нашу планету. Я закончу эту войну и верну мир на Кибертрон. Но вы можете помешать. Уходите!

- Фаер… - в кои-то веки Оптимус даже не нашелся сразу, что ответить. – Фаер, послушай меня. Старскрим обманывает тебя. Он хочет получить власть над Сигмой и использует для этого тебя. Ты погибнешь!

- /Фаер, ты меня слышишь? – настойчиво требовал Старскрим. – Это вообще не Оптимус Прайм. Мы с Хуком следим за параметрами Сигмы. Это какой-то глюк. Он все уничтожит! Его нужно остановить! Ударь по нему своей энергией!/

- /Ударить? - нервно переспросил аэробот, не в силах поверить, что Оптимус Прайм мог быть каким-то глюком. – А, может, не надо?/

- /Фаер, - строго произнес Старскрим, - Фаер, что я тебе говорил о сикерах? Твоя нерешительность сейчас угрожает всему Кибертрону!/

Оптимус добрался до центра лабиринта. Крылатый силуэт, в который киберсфера визуализировала личностную сигнатуру Фаерфлайта, был окружен вихрями ослепительного бело-голубого сияния, означавшего, что слияние искры аэробота с управляющим потоком Сигма-компьютера завершено.

- Капитан, уходите! – отчаянно закричал Фаер, и сияющее кольцо вокруг него стало медленно расширяться, растягиваясь в округлый щит и двигаясь к Прайму. – Я прошу Вас, уходите! Я не хочу  причинить Вам вред, даже если Вы всего лишь программный сбой.

«Это я-то сбой?! – мелькнула в процессоре Оптимуса мысль. – Ну, Старскрим…»

- Хорошо, Фаер, я не буду тебе мешать, - проговорил капитан. – Я действительно не настоящий. Я – проверка. И я сам уйду, если ты кое-что сделаешь. Это безопасно, но необходимо. Ты должен задать Старскриму вопрос.

- Вопрос? Какой?

«Надеюсь, эта штука по-прежнему работает», - подумал Оптимус, глядя на пульсирующую вокруг аэробота ауру.

- Спроси его, действительно ли он хочет восстановить код Сигмы исключительно ради мира для кибертронцев. Спроси его - «да» или «нет».

- /Ну конечно да! – не задумываясь, ответил сикер, когда аэробот выполнил просьбу Прайма. – Я же тебе говорил…/

Фаерфлайт не дослушал. Он не понимал, откуда пришло это знание, но вдруг отчетливо осознал, что сикер солгал. Оптимус не ошибся в своей догадке - молодой аэробот, получивший доступ к мощи Вектора Сигмы, видел правду – правду, которую можно спрятать в словах, но нельзя утаить в искре, тем более – от того, кто был сейчас частью первоисточника, породившего жизнь на механопланете.

- /Тебе нужна была власть, - отстраненно произнес аэробот. – А я был для тебя всего лишь инструментом./

- /Фаер, это не так!/

И снова, словно удар электрохлыста, аэробота обожгло осознание – ложь 87%. Ложь! Искра Фаерфлайта запылала от боли и гнева – и тут же рухнула последняя тонкая грань контроля, защищавшая аэробота от бушующей энергии Сигмы. Оптимус увидел, как конечности Фаера начали врастать в извивающиеся потоки энергии, крылья превращались в колышущийся шлейф, и сам силуэт джета словно растворялся в сгустившемся сиянии. Не медля, Прайм бросился к аэроботу, воззвав к силе Матрицы, которая теперь единственная могла предотвратить непоправимое…

- Дезактивируй  его! – не своим голосом закричал Хук, когда корпус аэробота вдруг содрогнулся. – Прайм через матрицу может войти в  его контуры и повернуть процесс  вспять!

Старскрим бросил быстрый взгляд на красивый, со стремительными обводами корпус, который уже светился от перенапряжения наведённых полей. Какая насмешка судьбы: этот юный сикер должен был стать его шансом на такое могущество, но - не получилось... Это непонятное отключение каонской лаборатории – неужели Саундвейв, этот верный пёс Мегатрона, всё же что-то пронюхал?! Тогда нужно срочно возвращаться и доказывать свою невиновность! Шарков Прайм! Если бы не он! Опять всё придётся начинать сначала... А юнглинг?

- Да что ты стоишь?! – вскочил на ноги конструктикон. - Шлак, сейчас я тогда сам…

«Ни один поганый наземник не имеет права поднимать руку на сикера! – словно молния, пронзила  процессор Старскрима гневная мысль. – Тем более, МОЕГО ученика! Как же все-таки жаль, что ты мне пока еще нужен, Хук!»

-  Его искра взорвётся раньше, чем это произойдёт! – бросил аэрокомандер, перехватив манипулятор конструктикона, и толкнул Хука к выходу. - Уходим!

У двери Старскрим на миг оглянулся – от скачков напряжения паутина проводов, обвивавших Фаерфлайта, начала шевелиться, словно живая, пальцы аэробота сминали подлокотники, а корпус сиял, подобно звезде.

«Ты все равно никогда не сможешь забыть, как это – быть настоящим сикером. И тем более не забудешь, кто дал тебе это знание, - подумал аэрокомандер, криво усмехнувшись. – Если выживешь, конечно. И шанс на это я тебе дам».

Оптимус успел. Матрица, соединившись информационным полем с Вектором Сигмы, изменила полярность контактов, реверсировав энергопотоки обратно на оборудование. Кабели и конденсаторы, не выдержав мощного разряда, плавились и осыпались один за другим. И не только в Тарне: не обращая внимания на настойчивые вызовы Персептора, Оптимус перехватил управление и теперь пытался оттянуть как можно больше энергии на себя.

"Держись, Фаер, у тебя сильные контуры и крепкий корпус, раз уж ты перенес всё это! Держись!" - молил он то ли Фаерфлайта, то ли самого Праймаса. Наконец сияние вокруг аэробота начало меркнуть, и Прайм ощутил пусть слабую, прерывистую, но живую пульсацию измученной искры юнглинга. «Надо немедленно забирать его оттуда и - к Рэтчету! – подумал Оптимус, сам уже державшийся из последних сил. - Но как найти это место в реале? Персептор, - позвал он, - срочно найдите возможно более точный план башни Тарна и её подземелий. Собери аэроботов. Только торопитесь!» 

***                                              

...Тиэль уже второй раз поднималась в небо. Её повреждение, неустранимое в полевых условиях, на базе автоботов разрешилось простой заменой блока гироскопов, и уже через джоор, убедившись в её полной функциональности, ей разрешили попробовать взлететь. Конечно, в пределах прямой видимости, и, конечно, с сопровождающим. Но её нежданной радости не было предела: она хорошо знала, как бы поступили в подобной ситуации её сознаковцы…

Сопровождающим оказался довольно молодой автоботский летун (аэробот, поправила себя Тиэль), с красивым позывным - Силверболт.

Командир аэроботов, и без того озабоченный судьбой Фаерфлайта, к десептиконше поначалу отнесся настороженно. Но стоило им подняться в небо, как он с удивлением поймал себя на том, что, наблюдая за ней, невольно улыбается. Восторг и радость юной сикерши, истосковавшейся по упругому ветру, подхватывающему плоскости крыльев, по захватывающему искру простору и непередаваемому ощущению свободы, неведомым образом передались и ему, заставив забыть даже о своем вечном страхе перед высотой. Особенно когда звонко смеющаяся от переполнявших ее чувств юнгфемм, забыв на миг, что рядом с нею не Скай, заложила «бочку» вокруг не в меру серьезного аэробота. Потом, правда, смутилась. Но и Силверу  ударить перед ней в грязь фэйсплейтом как-то уж совсем не хотелось. И с чего бы, интересно, его это вдруг стало волновать?

Завершив пробный вылет и проводив юнгфемм в медотсек на послеполётный осмотр, Силвер дождался её и предложил полетать ещё. Рокроуд, пока единственный вернувшийся из команды Родамеса, рассказал автоботам весьма странные вещи об этой юной десептиконке: якобы она вместе с братом участвовала во взрыве ретранслятора, из-за которого случилось то нашествие свармов, и стреляла в самого Старскрима. Так что вполне естественно, что командиру аэроботов захотелось получше узнать эту необычную маленькую сикершу. Но, конечно, только поэтому…

Тиэль в ответ на предложение аэробота удивленно мигнула, однако просить себя дважды не заставила. Но только они взлетели, как Силвер получил вызов в командный центр всей группы аэроботов.

- Понял! – выслушав сообщение, быстро произнес аэробот в линк и переключился на канал сикерши. – Тиэль, немедленно садимся.

- Это насчет меня приказ, да? – покорно последовав за своим сопровождающим, с тоской спросила фемм, тут же вспомнив, где она и кто, и, конечно, вообразив худшее.

- Что? – не понял Силвер. – Да нет, ты тут совсем ни при чем, просто… Хотя… Послушай, а ведь ты могла бы нам помочь! Мы должны попасть в Тарн – один из моих товарищей там, его захватил Старскрим…

Старскрим! Едва Тиэль услышала имя аэрокомандера десептиконов, как ненависть к нему, лишившему её первой любви и чуть не лишившему брата, к тому, по чьей вине она столько пережила, всколыхнулась в ее искре с новой силой. И сейчас этот жестокий самовлюблённый тиран вновь покусился на жизнь юнг-сикера, пусть и автобота!

- Да что же он, хочет извести всех сикеров и остаться единственным летуном на Кибертроне?!  - воскликнула Тиэль, выслушав краткий рассказ Силвера и входя вместе с ним в крутой вираж для посадки на базу. - Я знаю, где это и как туда добраться так, чтобы вас не заметили! Я проведу вас! Ведь вы вернули мне небо, а этот…

***

…Тяжесть и саднящая боль. Они были первыми ощущениями. Оптика мигнула и включилась. Вокруг дрожали тени, и одна из них лежала на мне, придавливая к полу. Что, шарк побери, произошло? Ах, да... Взрыв. Точно. Видимо, я на несколько кликов отключился, когда нас швырнуло к стене взрывной волной, и один из перехватчиков свалился на меня. Я повернул голову – платформа так и стояла, только агрегат, частью которого она являлась, был весь разворочен. Праймус, какая ирония: сколько кибертронцев лишилось благодаря ему актива, а меня он спас. И этот штурмовик тоже. Только броня кое-где обгорела. Я стал выбираться из-под десептикона, и вдруг почувствовал резкую боль, испепеляющим огнем ударившую в бок и растекшуюся по всем цепям. Ощупав повреждение, я понял, что рано обрадовался - этот шедевр конструктиконской мысли и со мной не пожелал расстаться просто так – чуть ниже грудной пластины торчал приличный осколок этого квинтовского устройства. Поскольку заткнуть пробоину было нечем, я не стал его вынимать, просто придерживал, чтобы он по возможности не двигался.

Кое-как поднявшись и оглядевшись, я невольно усмехнулся. Было что-то завораживающее в дикой красоте разрушения. От научного центра осталась только ядовито дымящаяся свалка. Доковыляв до почерневшей от копоти стены, я накарябал на ней надпись: «Помни о юнглингах», и три имени в подпись – Тиэль, Скайуайт и Дифайт. Любуясь результатом, я вдруг заметил, что в том месте, где раньше размещалась силовая установка, теперь был пролом в стене. Похоже, там было еще какое-то помещение. Скорее из любопытства, я заглянул внутрь, осветив пространство уцелевшей фарой, но ничего интересного не обнаружил: глухие стены, даже дверей нет, сваленная друг на друга разломанная мебель, еще какой-то хлам. Разочарованно провентилировав, я уже собрался было лезть обратно – встречать гостей, которые должны были появиться с брийма на брийм, как вдруг заметил в одной из его стен небольшой выступ, выглядывающий из-за потрескавшейся столешницы.

Знакомые очертания… Торопливо подковыляв ближе, я осторожно сдвинул в сторону столово-стульную кучу. Да, это было именно то, о чем я подумал, - приёмник для сброса отходов, причем довольно широкий. Представив себе рожи десов, когда они не найдут в лаборатории никого, кроме своих оффнутых коллег, я злорадно усмехнулся и, поддев дверцу когтями, влез в шахту, потянув за собой мебельную ширму.

Выдвинув прорезиненные накладки на ступнях и слегка приспустив тормозные колодки  колес, я стал соскальзывать на них вниз, попутно размышляя о дальновидности Рэтчета, в своё время отказывавшегося делать из меня сикера – будь у меня крылья, точно бы застрял. Хотя тогда не пришлось бы думать о том, что я имею все шансы рухнуть с приличной высоты прямо на металлический настил бункера, когда труба, наконец, закончится.

Впрочем, мне повезло – ранее сброшенный хлам еще убрать не успели, и хоть его было немного, но он все-таки смягчил приземление. От удара, правда, пробитый бок снова взорвался болью, а в оптике зажглись тысячи зеленых огней, и мне пришлось ждать, пока они немного рассеются, прежде чем я смог сесть и осмотреться.

Из потолка торчало около десятка раструбов разного калибра, пол был покрыт холмистым слоем мусора, кое-где доходившим мне до пояса. Заткнув прореху на боку подвернувшимся под манипулятор куском винипласта, чтобы энергон не торопился расстаться со мной слишком быстро, я стал продираться к двери. Она была небольшой, такой же грязной и ржавой, как и стены. И, как быстро выяснилось, не больше их годилась для выхода: ни замка, ни ручки на ней не было. Что, в общем-то, вполне логично – кому может понадобиться открывать ее _изнутри_ подобного помещения? От логичности, правда, легче не становилось - ведь это означало, что я оказался заперт на этой помойке. Н-да, сменил шило на мыло называется.

Прислонившись спиной к стене, я сполз по ней на пол и уставился на завалы. Тихо. Темно. Воняет. Просто склеп мечты. Из ближайшей ко мне трубы выпала пластиковая банка, приглушенно стукнулась обо что-то, и снова все погрузилось в тишину. Зашибись. Интересно, что случится раньше – наверху сообразят, куда я делся, и сбросят сюда бомбу, или я сам загнусь от потери энергии? Вот так финал. Повеселятся же десы, когда во время очередной уборки мусора найдут тут мой корпус…

Хм... А правда, как им удается через такую маленькую дверь убирать такие объемы? Я еще раз посмотрел на дверь. По ее виду возникало впечатление, что в последний раз ее открывали тогда же, когда поставили сюда. Нет, наверняка был другой способ. Так, что я вообще знаю об уборке мусора? Что она есть. Что его, вроде, как-то сортируют и куда-то отвозят на переработку. Вроде, как-то, куда-то! Вот болван, нет, чтобы такую важную стратегическую информацию в первую очередь выведать! Шарк, думай, думай, думай! Я стал снова внимательно осматривать стены фут за футом. И вдруг увидел на трех четвертях высоты два небольших цилиндра, укрепленные друг против друга. Похоже, лазерные уровнемеры. Интересно, что будет, когда они сработают?

Я подбросил какую-то коробку туда, где по моим расчетам должно было находиться пересечение лучей датчиков. Первые четыре попытки закончились ничем, и я уже было подумал, что датчики не работают, но на пятый раз раздался протяжный скрежет, и пол, вздрогнув, начал наклоняться внутрь. Потеряв равновесие, я заскользил вниз вслед за мусором.

На сей раз падать было невысоко – под полом обнаружилась лента транспортера, который тут же двинулся к высветившемуся впереди прямоугольнику. Улегшись на конвейер, я стал ждать. Оказавшись рядом со шлюзом, я увидел под ним здоровенную загородку, возле которой трудились двое мехов, судя по их виду, занимавшихся сортировкой далеко не на добровольной основе. С другого конца цеха слышались веселые выкрики - там были заняты азартной игрой десы-охранники. Наверх ни те, ни другие не смотрели.

Но едва я, оказавшись внизу, прижался к стенке загородки, прикидывая, как быть дальше, звуки за ней изменились. Смех оборвался, послышался топот, скрежет, выкрики… Догадались все-таки, выходы перекрывают. Я поудобнее перехватил трофеизированный у Лонга бластер и решил, что не буду дожидаться, пока десы сами меня разыщут. На счет «три» выхожу, и будь, что будет! Раз, два…

Внезапно прямо передо мной возник один из тех двоих мехов-уборщиков. Теперь я мог хорошо разглядеть его: он был стар – довоенной конструкции, весь помятый, угадать расцветку на грязном истертом корпусе было практически невозможно, только оптика тускло отсвечивала оранжевым. Мгновение он смотрел на мою алую инсигнию, и я подумал, что если выстрелю в него, то он не успеет закричать, и я, возможно, выиграю для себя шанс… Но мех вдруг скрипуче произнес: «Идем!» – и махнул манипулятором.

Я не двинулся, тут же заподозрив, что он меня просто заманивает: ведь в его положении это было самым логичным. А мех тем временем схватил меня одним манипулятором за плечо, а другим коснулся моей автоботской инсигнии (она уцелела, ведь во время взрыва на нее упал дес, в то время как десептиконская была покрыта копотью от обгоревшей обшивки). И почти просительно повторил:

- Идем!

Да квинт с ним! Чего терять теперь? Вытащив на всякий случай РГ, я двинулся за рабочим. Оказалось, что из этой загородки было несколько выходов. Пригибаясь, мы прокрались за какой-то вагонеткой, нырнули в тень возле левой стены цеха. Там был узкий темный проход. В цехе в это время что-то ритмично загрохотало, а впереди темноту рассеял подрагивающий свет слабого фонаря. Я увидел тяжелые одностворчатые ворота и смольно-черную полосу между ними и стеной. Возле щели стоял второй мех-рабочий, которого работа превратила в копию первого.

- Молодой совсем… – проскрежетал он и, схватив меня за манипулятор, потребовал: - Остальные где? Автоботы… живы?

- Живы, - кивнул я, надеясь, что это было действительно так. – Уже далеко отсюда.

- Слышали… ваш отряд, - сказал первый, его воколайзер жутко шипел, и я едва разбирал слова. – Честь – помочь. Вернули нам… разбудили… Передай: Деферус, Зементус. Беги! Закроем!

- Спасибо, - севшим голосом прошептал я, поняв, что эти двое приняли меня за сбежавшего бойца Родамеса и выдавать десам, похоже, не собирались. – А вы?

- Передай, беги! – вместо ответа повторили они, втолкнув меня в проем, и створка захлопнулась, отрезав звуки и свет.

Включив фару, я увидел, что оказался в узком туннеле – когда-то он был широким, видимо, по нему ходили вагонетки, но теперь большая часть его обвалилась. Стараясь не оступиться, я заторопился вперед.

Деферус, Зементус… А имени того молодого десептикона из патруля я так и не узнал. По разные стороны знака, по разные стороны рабского ошейника и по одну сторону благородства и отваги. Почему так? Разве эти двое достойны свободы меньше, чем тот десептикон? И разве он меньше их достоин жизни? Разве кто-то из них хуже, а кто-то лучше? Блоки аналитики выдавали исключение за исключением. Мир из простого и понятного вдруг превратился для меня в бесконечно сложное уравнение, и я не мог его решить. Если, в сущности, нами руководит одно и то же, то почему нужно обязательно выбирать, на чьей ты стороне, почему вообще должны быть стороны и откуда эта разница? Разве она в нас? Разве она так велика, чтобы противоречие разрешалось лишь ценой уничтожения?

Вопросы раздирали процессор сильнее, чем боль – корпус. Но в итоге победила именно она, и в голове осталась только одна мысль – идти, переставлять ноги, двигаться. Не знаю, сколько я брел. Время для меня словно остановилось. Я даже не сразу понял, когда именно туннель окончился. Потом я долго искал выход, плутая по помещениям старой плавильни, а когда, наконец,  нашел, понял, что оказался посреди заброшенных промзон подземного Каона, в нескольких десятках миль от контролируемой десами территории.

Над пустынными улицами занимался рассвет. Здесь он был далеко не так красив, как наверху, но я все равно был рад, что вижу его. Рассвет всегда приносит с собой надежду, даже тогда, когда надеяться уже не на что. Несколько кликов я стоял, затушив оптику и подставив фэйсплейт разливавшемуся в воздухе золотистому сиянию. А потом, трансформировавшись, двинулся к северу. Я знал, что мой запас прочности почти израсходован и самостоятельно мне отсюда не выбраться, поэтому хотел лишь одного - чтобы десы меня не нашли. Чтобы думали, что перевертыш удрал и когда-нибудь снова вернется. Чтобы искали его среди своих новобранцев и скрипели дентами от досады, что не смогли его даже дезактивировать. Чтобы никогда не узнали, что в последнем они всё же ошиблись.

Боли от своих повреждений я уже почти не чувствовал, она отступала, таяла, сменяясь лишь сковывающей усталостью. Вскоре система диагностики начала обратный отсчет до аварийного стазиса. Впереди, слева от меня был какой-то склад, и я свернул туда.

Я хотел забраться подальше, но споткнулся, попытался встать и не смог. Тогда, собрав остатки сил, я вытащил гранату, зажал предохранитель и, выдернув усики чеки, сунул кулак под грудь - того, кто захочет поживиться моим корпусом, будет ждать неприятный сюрприз...

Мгновения бесшумно срывались с хронометра, плавно опускались на бесконечность несбывшегося и таяли в нем, навсегда становясь ушедшим. Медленнее, еще медленнее… Сквозь прореху в крыше лился прозрачный свет, и я, не отрываясь, смотрел на него, на парящие в нем крошечные серебристые пылинки. Постепенно они становились единственным, что я видел, и мне начало казаться, что я различаю среди них знакомые силуэты - Рэдстрика, Тиэль, Рока, Эйви, Родамеса… Они приветливо улыбались мне, зовя за собой. Теперь я мог присоединиться к ним. Оффлайн.