Кибертронские войны: другая история
«Двое из тысячи».
– Десептиконы отступаем! Отступаем, я сказал!
Несколько офицеров продолжали удерживать небольшой пятачок оставшийся от бывшего района Рило. Автоботы не стали уступать даже законные клочки улиц исконно принадлежавших только боевым роботам, к тому же, командующему Триону удалось заручиться поддержкой нескольких стражей, чего не могли себе позволить десептиконы. Аидрон не раз проклинал то сражение, где жалким рабочим посчастливилось заполучить коды активации стражей. И вот теперь, когда его опаленные плазмой манипуляторы безвольно повисли вдоль тела, единственное что он мог сделать сейчас для своих воинов это дать команду отступления.
– Я сказал, отступаем!
Побег и громкое «ура!» раздававшееся позади. Ненависть и раздражение от промедления тех, кто никак не хотел поворачиваться к врагам спиной.
К сожалению многие десептиконы слишком уж повёрнуты на кодексе чести военного дела. Возможно, именно это сделало войну столь неудержимой и непредсказуемой? Дело зашло слишком далеко, если они перестали давать этим консервным банкам с заводов отпор. А ведь всё началось с того, что в Сенат перестали пускать генералов дальних колоний, а потом и вовсе отказались от десептиконов как политических деятелей. Ресурсы планеты таяли словно туман на нижних блоках Кибертрона, и только более развитый Гальвион каждый новый цикл показывающийся на своём привычном месте, говорил о том, что не всё потеряно.
Аидрон успел добраться до шатла, и кое-как подняться по трапу. Оглядев остатки своей доблестной армии, он только крепче стиснул дентопластины.
– Сэр! – Окликнул его кто-то из офицеров. Аидрон быстро обернулся, и увидел кибертронца модели А3, который не замечая яростных взглядов уже успевших окружить его десептиконов, просто стоял и смотрел на командующего.
– Какого шлака?!! – Продрался сквозь толпу подчинённых Аидрон.
– Задумано лихое – победы не дождаться, не должен мудрый с мудрым расставаться.
Это ещё больше удивило главнокомандующего, ведь на сколько он помнил, модели А3 были уничтожены ещё до Золотого века. Но нет, ему не показалось, старик действительно по всем характеристикам был той самой моделью, на памяти которой наверняка сохранилось не мало историй о первых освободительных сражениях против квинтессонов. Старик ласково мерцал голубой оптикой, столь ненавистной для любого десептикона и линзы Аидрона ярко вспыхнули от этого взгляда. Но что-то подсказывало командующему, что он должен забрать этот почти ископаемый механизм.
– Ты пойдёшь с нами старик, но мне не понятны причины по которым ты вылез из своего убежища.
– Кто не видит и крохи под ногами времён, тот не может сказать что он знал Кибертрон.
Манера говорить складно и практически на распев удивила Аидрона, он ни разу не видел за всю историю первых войн с автоботами, чтобы Альфа Трион - теперь уже нынешний лидер вражеской фракции - говорил подобным образом. Десептиконы стройными рядами поспешили занять места в шатле, а старик невозмутимо последовал за колонной, точно он всегда был в числе воинов Третьего Легиона.
– Старт! – Скомандовал Аидрон, и несколько шатлов поспешно стали покидать стартовые площадки. Мелкие корабли, сопровождавшие дессантирующиеся части, растянули позади несколько дополнительных отражающих щитов как раз вовремя. Через несколько астросекунд по удаляющимся шатлам был открыт прицельный огонь, и если бы не эти защитные экраны мелких кораблей, то потери десептиконов не возможно было бы избежать.
Гальвион мерцал тусклым светом сигнальных маяков дальних полётов. Эта планета предельно опустела, даже несмотря на то, что уровень её развития превосходил кибертронский. Шатлы неспешно входи в гравитационный резонанс, и ленивыми покачиваниями подбирались к стыковочным модулям верхних палуб.
Аидрона утешала мысль, что, по крайней мере, их дом существенно отличается от планеты близнеца. Внутренний уклад был строг и военизирован, продуман и чёток. Полная автоматизация на всех заводах и ни одного рабочего, который бы просто мешался под манипуляторами мощных централизованных агрегатов. Гальвион не любил использовать силу тех, кого нужно было производить в огромных количествах, чтобы заменить хотя бы одну его ходовую часть. Здесь автоботам нечего было делать, по этой причине десептиконы управляли Гальвионом беспредельно. Однако, в последнее время даже такой серьёзный противник как планета близнец, стал нуждаться в дополнительных ресурсах, и чтобы не истощать Кибертрон Совет Семи генералов решил брать ресурсы на существования развернув масштабную колонизационную компанию. Автоботы воспротивились этому, потому как позиции десептиконов укрепились бы вдвое, что грозило более отсталому Кибертрону полной зависимостью от военных. И вот, решив полагаться только на внутренние ресурсы, рабочие создали Сенат в противовес Совету Семи, хотя по началу до первых стычек, и гарантировали десептиконам представительство в таковом. Но потом что-то резко изменилось. Сенаторы стали игнорировать увещевания гальвионцев о том, что пора бы расширить границы своего мира, потому как резервы обоих планет не безграничны, а лишнее промедления грозят глобальным кризисом всем трансформерам. Тем более что сам Гальвион стал вести себя странно, будто его нутро само беспокоилось о предстоящей катастрофе. На эти доводы автоботы обвинили десептиконов в захватнической политике, в неоправданной жажде войны, и желании осуществить свои планы в отношении захвата свободных существ. Десептиконы не стали отрицать возможность значительного вторжения, но они предлагали так же альтернативу взаимного развития для отстающих планет.
– Вы не в праве решать за коренных жителей, как и когда им приходить к прогрессу, мы найдём выход более снисходительным способом.
– Но энергия нужна уже сейчас! Мы сократили потребление на 40%, а это уже говорит о нарушении пакта о безопасности нашей галактики.
– Вам не кажется Скорпос, что вы слишком реете за то, чтобы количество воинов превышало количество рабочих? Я бы посоветовал вам переходить на мирное существование, и перестать внушать параноидальные мысли внезапного вторжения более сильных интервентов.
– Но квинтессоны могут воспользоваться падением Гальвиона!
– Это бред, сенатор Скорпос. Квинтессоны изгнаны нами ещё четверть мегацикла назад, и сейчас наша основная задача взрастить то, что сделало бы нас одной нацией. Мы должны создать общий культурный пласт.
Гальвионцы тогда были изгнаны из парламента, и началась война.
Похоже что теперь, когда Совет семи потерпел очередное поражение на Кибертроне, Аидрону и его воинам действительно придётся перейти… На более умеренное существование. Командующий за всё время перелёта даже ни разу не посмотрел в сторону навязавшегося на его шлем старика, в то время как его личный состав во всю пытался спровоцировать модель А3 что-то наподобие агрессии.
– Эй, хлам! Ты чего припёрся? А? Ты же прародитель автоботов? Может отправить тебя к создателю?
А3 спокойно сидел в кресле, словно кто-то нажал «стоп кадр» во времени, и только поблескивание голубых линз говорило о том, что старикашка притворяется.
– Что нам с ним делать? Надо доложить Первому Генералу о том, что этот хлам увязался за нами.
Аидрона словно выдернуло из воспоминаний, он, не смотря на свои многочисленные повреждения, гордо встал с кресла.
– Это не обязательно. Отведите его в мой кабинет, я сам решу, что с ним делать после того, как допрошу его.
Старик внезапно оживился, и, бодренько подпрыгнув со своего места, сказал:
– Коль нет нужды тебе с прошедшим разбираться, дай мне дорогу к сердцу Гальвиона.
Аидрон пристально смерил автобота недоброжелательным взглядом.
– С какой стати я должен вести тебя к Сигме нашей планеты, безумец?
А3 покачался на ногах взад-вперёд и безумно улыбнувшись, словно его просили изобразить сумасшествие, ответил:
– Безумец тот, кто не найдя покой, готов расстаться с буйной головой. А я Гарпун, хоть стар как ржа, а всё ж не хуже квинтова ножа.
Выражение «квинтовый нож», внезапно озадачили главнокомандующего.
Если он помнит времена сражений с квинтессонами, то его знания могут быть полезными, но не более, чем заведующего центральным военным архивом. Но только верхушка командования Совета Семи знала об операции «квинтового ножа», которая заключалась в том, чтобы заключить ядро обоих планет-близнецов в кибернетические оболочки, которые в последствии и стали давать трансформерам два вида энергии Искры и Матрицы – носители и накопители. А они в свою очередь дали трансформерам чувства, переживания, эмоции, наполнили их созиданием, расширили и сделали возможным самостоятельно программировать личностные характеристики исходя из своего собственного опыта. По утерянным когда-то данным Гальвион перестал продуцировать Матричные субстанции, и они сделавшись нестабильными, самоуничтожились, в отличии от Искр, которые имели более стабильную природу, и удерживались внутри корпусов при помощи мембранировоной оболочки напылённой эксклюзивным на Кибертроне минералом – кибертрониумом.
– Мы решим это позже, старик.
Аидрон ничего не ответил. Через несколько астроминут Совет Семи генералов потребует отчёта о проведённых боях, а это значило, что нужно будет признаться в своё поражении.
Зал Легионеров был полон до отказа. Совет Семи безмолвствовал рассматривая принесённые Аидроном данные. Звено Третьего легиона существенно опустело – из трёх десятков лучших истребителей на трибунах присутствовало только десять.
– Я требую чтобы Совет, дал нам возможность отвоевать хотя бы Рило! – Гневливо потрясывал кулаком в воздухе молодой десетпикон. Он беспрестанно пытался перекричать гам всех тех, кто требовал того же, но его голос почему-то особенно выделялся на по всем звуковым диапазонам и частотам, на что обратили внимания даже наместники Совета.
– Мы предоставим вам такую возможность, капитан Старскрим, когда Совет сочтёт это решение разумным. Надеюсь, вы не думаете, что мы будем посылать вас на совершенно не оправданную смерть, только ради того чтобы вы доказали свою верность? Это не логично.
– Рило не может сдать позиции! – Задыхался от возмущения истребитель. Но тут его остановили руки собратьев по звену, и крикуна насильно усадили на место.
– Мы решили не вступать в войну, – прогремело эхо Совета Семи генералов, сгенерированное в один звуковой поток. Манера вещать хором была давней воинской традицией глав десептиконского командования – это считалось символом равенства между ними. Отовсюду послышались громкие протестующие крики и улюлюканье.
– Тишина! Лишь только мы знаем, что должно пройти время, прежде чем Кибертрон падёт перед нами. Наместник Аидрон проиграл сражение, но не войну. Мы приняли решение о тактическом отступлении.
Повисла страшная тишина, и сотни окуляров устремились на Аидрона, отчего тому стало не по себе. Конечно, он знал, что этот проигрыш будет стоить ему жизни – кодекс чести воина проигравшего в бою требовал прервать своё существование, однако Совет даже не заикнулся об этом. Внезапно в зале заздался чей-то старческий голос.
– Вы отступить готовы, о Владыки, когда на вас готовят наступленье, и только провести меня к истоку Гальвиона, единственное здравое решенье.
Все семь огромных генералов, чьё происхождение велось от первых стражей созданных квинтессонами, обернулись на незваного гостя.
– Откуда ты? – спросил Первый генерал.
– Я тот, с кем вы не так давно решили заключить ядра планет в те Сигмы, что создал и наш и ваш Совет.
Генералы переглянулись между собой, недоуменно ворочая гигантскими головами. Аидрон заинтересованно подошёл к старику.
– Гарпун, скажи, зачем тебе нужно попасть к Сигме Гальвиона? Что ты хочешь этим сделать?
Старик, закатил оптику к потолку, ища ответ где-то там, а потом, неожиданно уселся на пол и изрёк.
– Желаю тишины и мира, что б не было средь вас безумных крикунов.
Второй генерал величественно качнул шлемом и сказал:
– Всем младшим воинам покинуть зал Легионеров.
– Но это всего лишь жалки прародитель врага!!! – Донеслось возмущенное восклицание с трибун.
– Капитана, Старскрима за несдержанность наказать, вместе с вверенным составом выслать к первой колонии системы Юрона.
– Подчиняюсь, - просипел истребитель, направившись под охраной на выход.
Когда зал опустел и рядом с генералами остались только их наместники.
– Говори! – сказал один из Совета.
Гарпун немного поёрзал на своё месте, оглядев оставшихся вокруг, и начал повествование в той манере, к которой привык ещё будучи первым кто получил возможность мыслить от своей личности.
– И было начало для новой эпохи, мы были в трёх тысячах очень не плохи, но первый состав вдруг покинул края, осталось две тысячи где был и я. Но вот пробежало восстание первых, мы добро сыграли на квинтовых нервах, и встав во союзе двух разных плёмен, пошло то начало что прошлым зовём. Моделей осталось на тысячу только, и изгнан наш враг, мы свободными стали, да только двум нам не понравилось толком, что мы никакой из свобод не видали. Хоть ядра в плену у двух Сигм и теперь, средь нас стало много забавных и разных, да только Трионами старая дверь качнулась на стороны помыслов разных. Планеты органикой были полны, до нас, до квинтов, до проклятой войны, но суть Гальвиона как мудрого брата, лишь в том, что он суть ограничен когда-то. В то время как глас близнеца Кибертрона насильно задушен восставшим Трионом. А я его глупость сто кран утверждал! Но вот он решил что достойно попал на звание первого кто знает ответ, и нет той тысячи, больше их нет. Не знает безумец, что жив я Гарпун, и полон тоски, полот тягостных дум.
Четвертый геенрал жестом прервал поток речи Гарпуна.
– Ты хочешь сказать что Альфа Трион уничтожил всех себе подобных, чтобы остаться единственным хранителем Сигмы?
Старик продолжал:
– Коль мудрость ещё не иссякла пока, послушай-ка дальше меня старика. Он знал, что две Сигмы могли создавать и искры и матрицы, и миновать, те вехи темнейших в исторьях времён. О да, он убил, всех кто был с ним рождён. Я выжил. Я знал. Я скрывался по свету, и проклял пленённую им же планету. Но первый удар он нанёс Гальвиону, когда тот не смог больше матриц создать.
Аидрон словно зачарованный, слушал эту песню-рассказ старика и совершенно случайно выдал:
– Так что же ты этим нам хочешь сказать?
Гарпун улыбнулся, и мягко глядя на наместника, крякнул, и снова начал повествование.
– Увы. Матриц силы потеряна быль, осталась лишь жалкая мелкая пыль. И вот он второй удар склонен явить, навеки во Тьму Гальвион погрузить. Ведь он не настроен по образу брата, и в этом его слабость будет чревата.
Пятый генерал решил возразить, пока старик набирал атмосферу в свои системы для продолжения.
– Но мы не можем перенастроить Гальвион для того чтобы отразить атаку. Мы не имеет доступа к нему.
– Вот потому-то я остался жив, и в ваших силах это всё решить. Трион уверен - он такой последний, и обращён его настроек глаз надменных, на что вы беспомощны теперь, когда родной ваш Гальвион закроет дверь.
– Срочно отведите его к Сигме! – вскричали генералы все разом. Только сейчас они поняли, насколько продуманно велась война, что на самом деле она была только прикрытием, для того чтобы пробраться к сердцу Гальвиона и дисбалланировать его органическую природу. Это позволило бы Кибертрону притормозить создание военной техники, остановить прогресс, привести в упадок. Но почему же тогда Альфа Трион не сделал этого раньше?
Аидрон словно прочитал эту мысль в пустых и задумавшихся оптиках лидеров.
– Но почему же тогда он не сделал этого сразу? Ведь у него была возможность.
Гарпун грустно пробормотал:
– От матрицы владенья приходит к ходу Сигма, и лишь ключа веленье способно пробудить.
– Не мешкайте, - сказали главы Совета, доверив Аидрону и Скорпосу провести древнего к сердцу Сигмы Гальвиона.
Только теперь в процессоре главнокомандующего привёзшего этого странного старикана на борту своего шатла, стали доходить простые истины.
Видимо, как только пал предыдущий лидер, Альфа Трион воспользовался случаем и получил матрицу лидерства. С её помощью был создан импульсный луч заключенный в ключ Сигмы, а так как две планеты связаны собой словно близнецы, то влияние на одну будет распространятся и на другой. И если ключ может сдерживать один импульс, то второй он будет только усиливать, что сделает одну из планет безумной. Если обезумит Гальвион, то все его системы…
Они практически бежали, и только Гарпун еле поспевал за ними. От постоянных шахт и спусков всё плыло перед оптикой. Удар мог последовать в любую астросекунду, ведь не зря же Трион дожал до конца силы десептиконов, чтобы они не смогли помешать его вторжению в блоки Сигмы планеты. Теперь всё будущее десептиконов как целой нации зависело только от этого полоумного прародителя автоботов, который никак ещё не мотивировал своё желание помочь. Возможно, он просто боялся что Альфа найдёт его, найдёт и уничтожит. И этот страх вынудил древнего выползти из своего миллионолетнего убежища только сейчас, когда сам Трион стал лидером.
Продолжение следует… в главе «Эпоха Хаоса»
Только зарегистрированные участники
могут голосовать
