Темнота окутывала Кибертрон, вязкими щупальцами пытаясь погасить упрямые огни. Каон, словно один большой багровый светлячок, горел на металлической поверхности обреченной планеты, напоминая автоботам, что десептиконы сильны и никогда, никогда не отступят. Сухой горячий воздух поднимался от плавилен, жадно ждущих новых обреченных на смерть, нес ржавую пыль и песок на восток, к тонкой розовой полоске, обещающей появление золотого солнца.
Сто минут до рассвета.
В темной комнате было тихо и холодно как в склепе, и лишь лучи прожекторов, проникающие внутрь через окна, да свет работающего терминала разгоняли мрак. Высокий мех вальяжно развалился в кресле, положив длинные ноги на управляющую панель компьютера и устроив плоские руки у себя на брюшных пластинах. Свет отражался в безликой темной маске, на чьей непрозрачной поверхности скакали разноцветные линии. Казалось, мех просто отдыхает после трудного рабочего дня.
Но Саундвейв никогда не позволяет себе расслабиться, он, словно бдящий сторож, охраняет покой своего повелителя и всех десептиконов. Даже сейчас, в самое темное время ночи, за сто минут до рассвета, он занят делом: в его аудиодатчиках смешивается шум чужих голосов, кричащих и шепчущих, резких и мягких, приказывающих и просящих, эмоциональных и не очень. Множество частот, каналов, связей мелькает в мощном процессоре, анализируемое, проверяемое и отсеиваемое.
Немезида готовится к отлету. Нельзя допустить, чтобы хоть что-то пошло не так.
Восемьдесят минут до рассвета.
На широкой взлетной площадке под комцентром, где всевидящий и всеслышащий наблюдает за всем вокруг, ровными рядами застыли фиолетовые воины-вехиконы. Лишь изредка один или другой из них позволял себе поежиться от ветра, то горячего и сухого, приносящегося Каона, то холодного и морозного, словно дыхание умирающего Кибертрона. Командиры отрядов, отличающиеся от своих собратьев лишь двумя золотыми полосками на крыльях, стояли каждый в начале своей колонны, не смея опустить взгляд.
Коммандер Старскрим, привычно сгорбив спину и чуть опустив крылья, печально, и немного с завистью, разглядывал патрулирующих небеса собратьев – голубовато-серого Тандеркрэкера со своим отрядом синих вехиконов и черно-фиолетового Скайварпа, чьи бойцы клином прошлись над Немезидой, разворачиваясь для нового облета. Ему бы тоже очень хотелось оказаться рядом с ними, но второй в командовании не может себе этого позволить. Необходимо готовить солдат к предстоящему длительному перелету, а не разрезать небо крыльями. А жаль, полеты перед восходом самые лучшие. Старскрим выпрямился:
- Приготовиться! Трансформация на счет восемь, погрузка через сто двадцать!
Шестьдесят минут до рассвета.
В новеньком пустом ангаре Немезиды медленно и величественно стал опускаться на ровный пол черно-фиолетовый глайдер, похожий на лезвие трезубца. Подвижные держатели приняли на себя немалый вес перехватчика, слегка прогнувшись вниз. Громкоговорители корабля извергли поток брани и скрежета, заставив эрадиконов из обслуживающего персонала вжать головы в плечи. Кажется, глайд неплохо тряхнуло, иначе с чего бы его хозяину так разоряться?
Баррикейд слишком любил свой глайд, чтобы простить эрадиконам-механикам, принимавшим корабль, несколько вмятин оставшихся от держателей на корпусе, и минуту незабываемых ощущений, словно бы от хорошей бомбежки. Лишь проверив сохранность перехватчика, разведчик выбрался наружу с твердым намереньем выдрать криворукому персоналу все платы. От расправы его удержал лишь чужой манипулятор, железной хваткой зажавший плечо и слегка насмешливый усталый голос:
- Не надо, Кейд. Они еще пригодятся вам в пути.
- Да ладно? – Громко фыркнул черно-фиолетовый мех. - Что такого, если я превращу парочку в хлам? Автозаводы новых сделают.
- И те будут еще хуже обращаться с «Найтвингом». Просто по незнанию.
- Ладно-ладно, я уже понял, что погорячился, Блэкаут. Теперь-то ты меня отпустишь?
Высокий серый десептикон улыбнулся алой оптикой, хоть в ее глубине и проступала тревога, и разжал когти, отступив на пару шагов. Но, несмотря на показное равнодушие, в его Искре царило смятение. Плохое предчувствие преследовало его всю ночь. Его лучший друг, и лучшие офицеры фиолетового знака покидали Кибертрон.
- В чем дело, Блэк? Почему ты… так встревожен?
- Кейд, может быть не надо тебе лететь? – Осторожно спросил лейтенант Блэкаут.
- Не бойся, дружище. Все со мной будет в порядке. – Разведчик усмехнулся, положив руки на плечи лейтенанта. – Я неубиваем, помнишь? Мы принесем на Кибертрон мир и процветание, как только добудем необходимые ресурсы. Нас ждет впереди победа. Мы уходим не навсегда.
Сорок минут до рассвета.
Алый медкон уложил последний скальпель в чемоданчик и захлопнул крышку. Рука сама собой потянулась к шероховатой поверхности стола, погладила рукоять старого паяльника, прошлась по колбочкам и пробиркам, коснулась фоторамки с родным милым лицом, смотрящим на него зелеными окулярами и искренне улыбающимся. Нокаут с тоской в Искре отвернулся от родного медотсека и вышел в коридор. Его ждал новый медотсек на Немезиде, с новыми инструментами, реагентами и всем прочим, но он все равно взял свои старые. Трудно привыкать к новому.
Из-за поворота вышел высокий стантикон и задумавшийся Нокаут от неожиданности выронил контейнер с вещами. Блеснули золотые окуляры – неожиданный гость поймал чемоданчик у самого пола, не дав инструментам высыпаться на пол. Лампы медотсека высветили синий рельефный корпус и оранжевый фейсплет с угрюмо поджатыми губами. Медик облегченно выдохнул и принял из больших рук своего ассистента контейнер. Раздраженное лицо Брейкдауна смягчилось:
- Нервничаешь?
- Есть такое, - Нокаут рассеяно улыбнулся, но потом словно бы померк, превращаясь в тень самого себя. – Я мог бы все изменить? Тогда?
- Мог бы. Но теперь нет. Ты должен смириться, Нокаут, научиться жить без нее.
- Она простила меня?
- Мунлайт все знала. И ушла с легкой Искрой. Пойдем, ты должен успеть на посадку.
Синий стантикон подтолкнул доктора вперед по коридору.
Двадцать минут до рассвета.
В глубине базы на широком троне с узорной спинкой расположился Лорд. Его алая оптика задумчиво посверкивала. Он волновался и не был уверен в удачном исходе операции, наверно впервые с начала войны. Ведь в случае неудачи, он потеряет половину своих офицеров, в том числе своих обоих заместителей.
- Бэдджок, свяжись с Саундвейвом. Я должен знать о состоянии корабля. – Бело-золотой мех кивнул, сверкнув желтыми «очками», и подключился к сети, набрав канал Немезиды.
Саундвейв, все так же неизменно прослушивающий сеть, сразу же уловил передачу и с интересом голиафа к лилипуту с оружием изучил ее, прежде чем снял ноги с приборной панели и принял более подобающий вид для встречи с Лордом. На мониторе появилось изображение Мегатрона. Он сидел подперев шлем кулаком, со скучающим видом, и лишь лихорадочный блеск оптики выдал его интерес, надежду и опаску.
- Как корабль, Саундвейв?
Связист, и, по совместительству, второй заместитель Лорда склонил голову к плечу, прося подождать несколько секунд, а затем внимательно изучил данные на экране. Они его удовлетворили, это было заметно по шевельнувшимся тентаклям, до этого спокойно лежавшим скрученными в кольца на полу.
- Корабль заправлен на 93%, почти вся команда заняла свои места. Старт возможен примерно через… - секундная заминка, и сухой компьютерный голос возобновил свое монотонное вещание. - … десять-двенадцать минут. В воздухе, в этом случае, мы окажемся к рассвету.
- Отлично, свяжись со мной, когда Немезида будет готова к старту.
Экран погас.
Семь минут до рассвета.
- Мой Лорд, мы готовы к старту.
- Начинай, Саундвейв.
- Старт через двадцать… девятнадцать… восемнадцать…
Две минуты до рассвета.
Огромный военный крейсер затрясся, медленно поднимаясь в небо. Воздух застонал, пропуская сквозь себя громаду Немезиды, и сикеры с вехиконами были вынуждены приземлиться. Тандеркрэкер и Скайварп стояли рядом, держась за руки как маленькие бэты. Там, на фиолетовой летучей крепости улетал их лидер, их брат, их ведущий. Они оставались одни, словно осиротев в тот миг, когда корабль оторвался от земли. Так же вверх смотрел Блэкаут, в чьей Искре бушевала буря, не отрывал оптики от поднимающейся Немезиды Брейкдаун. Лорд вперил взор в экран. Бэдджок внимательно прислушивался к переговорам. Замер безмолвной тенью Скайквейк, провожая взглядом брата. Подняла руку в прощальном жесте Арахнида, мысленно прося вернуться Блицвинга.
Все замерло.
Розовая полоска на горизонте росла.
Десять секунд до рассвета.
Корабль кричал, но его не слышали, он чувствовал процессором приближающуюся опасность, но не мог предупредить. Нельзя, нельзя, нельзя! Будет боль! Много боли!
Рассвет.
Старскрим смотрел на восток, в последний раз перед отлетом желая увидеть Солнце. Первые робкие лучи показались над горизонтом. И в тот же миг, в небе словно бы родилась сверхновая, золотая волна энергии от которой неудержимым валом покатилась навстречу Немезиде.
«Что это?!» - успел подумать второй в командовании, прежде чем в его расширившихся от удивления и ужаса окулярах проступило понимание.
Она ударила по кораблю, расплавив корпуса почти мгновенно. Старскрим на верхней палубе в окружении своей эскадрильи пал первым. Следом Саундвейв в командном центре, Баррикейд в ангаре, так и не расставшись со своим глайдом, Нокаут на пороге нового медотсека с фотокарточкой в руке и десятки других десептиконов пропали в нестерпимо ярком и жгучем золоте, успев закричать в едином порыве боли. А затем замолкли.
Золотая волна схлынула, оставив после себя нетронутый корабль.
Десептиконы внизу стояли не в силах вымолвить ни слова, не в силах поверить, превратившись в ледяные статуи от ужаса. Лорд в бессильной ярости сжал подлокотники трона. Алая оптика полыхала.
- Бэдджок, скажи, что они в порядке!! Скажи мне!!
- Сэр, я… - Связист опустил голову. - Простите. Сканеры не нашли на Немезиде ничего живого.
Нечеловеческий вой боли пронесся по штабу десептиконов.
А над Кибертроном занимался новый день.
Только зарегистрированные участники
могут голосовать
