Старскрим стоял на крыше, подставив фейсплейт струям дождя. Капли стекали по корпусу, приятно охлаждая нагретые пластины и успокаивая сикера. Он прикрыл уставшую оптику и поддался внезапно нахлынувшим воспоминаниям. Истребитель вспомнил весь свой актив, с начала до конца. Вот он, ещё совсем бэтой, сидит у альф на руках и играет с солнечными лучами, отбрасывающими блики на броню. Совсем маленький и невинный, не знающий, как драться и делать больно, даже не предполагающий, что когда-нибудь может стать бескомпромиссным убийцей в лапах жестокого тирана… В больших круглых окулярах лишь любопытство и детская наивность вперемешку с страстным желанием познать мир вокруг… Эти светлые детские воспоминания вызвали у него лёгкую улыбку. Как же тогда было хорошо! Как же хочется вернуть ту давно забытую безмятежность… А вот самый незабываемый день в его жизни — день первого полёта. Всё: эти испуганные взгляды дани и гордые опи, ни с чем не сравнимое чувство свободы и лёгкости, ветер, приятно обволакивающий корпус, — всё врезалось в память до мельчайшей детали. Гранд опи говорил, что он непременно станет чудесным летуном… Потом Академия… Как он боялся туда идти! И, похоже, не зря. Первые дни — сущий ад. Маленький сикерлинг, добрый и наивный. Понимающий, что над ним смеются, но хохочущий со всеми вместе. Ну и что, что над ним! Зато смешно. Сперва. Потом насмешки, становящиеся всё жёстче, непрекращающиеся тычки и пинки. И отчаянные попытки постоять за себя. Правда, не так легко драться с теми, кто намного больше тебя ростом. Но он не сдастся! Не позволит так с собой обращаться!.. Его самая первая битва…и первая неудача. Больно. И даже не из-за царапин, из которых тонкой струйкой сочится энергон. Больно из-за унижения. Из-за того, что их много, а он один, и некому помочь. Придётся выкручиваться самому. А потом он совершает поступок, изменивший всё. Поступок, сделавший его знаменитостью всей Лётной Академии и раз и навсегда решивший вопрос с хулиганами. Он доказал всем, что лучший. Утёр нос обидчикам. Он полетел. Учителя потом не раз отмечали, что никогда не видели столь талантливого юнлинга. То, как он взмыл в воздух, какие виражи сделал, — даже многие из старших студентов летали хуже. Многие ему завидовали, но побаивались и держались на расстоянии. Его хрупкое телосложение и узкие крылья, делавшие сикерлинга предметом насмешек, теперь стали подарком судьбы, основой его таланта. Старскрим был счастлив: его мечта исполнилась, он стал одним из лучших! Но были моменты ещё прекраснее…
Юный академец с серебристым корпусом и двумя не в меру длинными крыльями поднимался по лестнице в одну из аудиторий. «Теория полётов». На кой-она ему сдалась?! Он прочитал весь учебник несколько орбитальных циклов назад и мог с лёгкостью весь его пересказать. То ли дело практика… Он готов был весь день провести в небе и покрутил бы у виска любому, кто скажет, что есть что-то лучше полёта. Сикерлинг мечтательно зажмурился, но от размышлений его отвлёк неприятный звук, похожий на скрежет металла. Он с недовольным видом повертелся, отыскивая источник шума, и его взору предстала до боли знакомая картина. Посередине широкого коридора стояли два меха, на первый взгляд возрастом с самого юнлинга. Они были настроены воинственно и с подозрением вглядывались в окруживших их старшекурсников. Те, явно не с дружественными намерениями, приближались к академцем, сжимая круг. Издалека ему не было слышно, о чём разговор, и он подошёл поближе.
— Ну что, пташки, долетались?! — приглядевшись, сикерлинг узнал в одном из наступавших своего давнего недруга. — Мы вам крылышки-то пообрываем!
Один из стоявших в центре юнлингов, с синей бронёй, с отвращением процедил:
— Не дождёшься!
— Лучше отвали, ты, мерзкая кучка шлака! — поддержал его второй, за что сразу получил порцию ударов в живот.
Юный сикер тотчас вспомнил, как сам когда-то был на их месте. В тот раз никто не решился ему помочь, оставив один на один с кучкой хулиганов. Тогда он пообещал себе, что подобное никогда не повторится. А сейчас на его глазах эти уроды отыскали себе новых жертв.
Решительно подавшись вперёд, серебристый отпихнул одного из задир и встал напротив своего врага, плечом к плечу с одним из сикерлингов.
— Слушай, Траст, отвали от них. Не делай хуже.
Зеленоватый громила с конусовидной башкой презрительно усмехнулся.
— А то что, Скримми? Что ты мне сделаешь? В собственном омывателе утопишь? — его дружки громко захохотали, но сам юнлинг пропустил издёвку мимо ушей. И продолжил самым что ни на есть невозмутимым голосом.
— Кажется, ты забыл нашу прошлую встречу. Помнишь, как ты и твоя компашка с криком уносила ноги? Могу повторить. — фейсплейт хулигана перекосило от злости, но память о позорном фиаско была ещё жива в памяти, и он предпочёл уступить.
— Я ещё тебе это припомню! — прорычал он, давая сигнал остальным, и, повернувшись, быстрым шагом скрылся из виду.
Академец посмотрел на сверстников и улыбнулся.
— Привет. Вы, кажется, новенькие? Я Старскрим. — он протянул манипулятор стоящему напротив синему меху, и тот пожал его, глядя сикерлингу прямо в окуляры. В его оптике читалась благодарность и неприкрытое восхищение.
— Спасибо тебе огромное, за то, что избавил нас от этих уродов. Меня зовут Тандеркрекер, а это мой друг, Скайварп. Мы с ним росли вместе.
К их диалогу присоединился фиолетовый юнлинг, которого только что представил Тандеркрекер. Он приобнял их за наплечники и весело заявил:
— Стало быть, мы теперь друзья?
Старскрим оглядел новых товарищей и уверенно ответил:
— Друзья!
При воспоминании о старых товарищах, прошедших с ним огонь и воду, сикер грустно улыбнулся. Время, проведённое с ними, стало лучшим временем в его жизни. Они вместе учились, вместе отдыхали, вместе вляпывались во всякие истории и потом вместе из них выбирались. Летали они тоже вместе, образовав собственную триаду, ставшую впоследствии одной из лучших.
Но, как известно, всё хорошее рано или поздно кончается. Так кончился и Золотой век Кибертрона, уступив место всепоглощающей войне. Тогда Старскрим совершил ошибку, присоединившись к Мегатрону. Ошибку, ставшую роковой для него самого и его сотриадников… Воспоминания вызвали у Старскрима горькую усмешку. Ему было невдомёк, к чему всё идёт, когда, наслушавшись революционных идей будущего Лидера десептиконов, он встал в его ряды, подписав тем самым смертный приговор всему, к чему стремился. Но прошлого не вернуть и не изменить. И уж тем более не забыть. Самым страшным днём Старскрим считал день гибели друзей, но сегодняшние события перевернули всё с ног на голову. Он не знал назвать ли то, что произошло, прекрасным или ужасным событием. Не знал, как к этому отнестись.
Он услышал за спиной звук шагов и знакомый голос.
— Всё в порядке, Старскрим? Что случилось?
Сикер посмотрел на девушку и печально вздохнул.
— Не знаю, Алекса. Просто не знаю.
