День первый
Диего Гарсия, 02:14
Ангар Е3
Ворота ангара протестующе застонали. В, возможно, первый раз с момента их установки двери открывали, и им это, кажется, не нравилось. Дженнифер Силвер, выпускница по специальности "сравнительная лингвистика", которой для ее исследований нехотя выделили дальний угол ангара Е3, пробормотала какое-то ругательство и поднялась со своей койки.
За открытыми дверьми чернела ночь. Несколько солдат "Гнезда" прошли внутрь, словно это место им принадлежало, кисло подумалось Дженнифер. И, что ее совсем не радовало, это отчасти так и было.
- Какого черта вы тут делаете? - спросила она, пытаясь собрать свои волнистые волосы в хвост. Один из солдат включил свет, и она поморщилась. В десяти метрах над ними засияли флуоресцентные лампы.
- Радуйся, - ответил командир отделения, - у тебя словно рождественское утро наступило, - он указал в темноту. - Тебе привезли твой собственный объект для изучения.
- Мой собственный?.. Это десептикон? - все еще щурящаяся из-за внезапно загоревшегося света, она могла разглядеть лишь смутные очертания чего-то массивного и увесистого на одной из грузовых тележек, которые солдаты "Гнезда" использовали для перевозки тяжелого оборудования.
Другой солдат засмеялся.
- Во всяком случае, то, что от него осталось.
- И вы перевозите его сюда? - она знала, что военные были не очень высокого мнения о ней и о ее исследовании, но это было уже слишком. Рядом с ней оказалось еще несколько солдат, начавших переставлять коробки, чтобы освободить в центре ангара достаточно места для, судя по всему, робота.
Сержант пожал плечами.
- Приказ сверху. Наверное, они считают, что тогда ты оставишь наших ребят в покое.
Сейчас было уже слишком поздно, чтобы начинать все сначала. Ее университет выделил кучу денег и ресурсов, когда Минобороны запросило инженеров, специалистов по роботехнике и прочих. Одним из пунктов их соглашения была, ну, она. В то время как ее друзья-инженеры радостно изучали спецификации и схемы, по листочку собранные даже из тех простейших роботехнических материалов, которыми автоботы сочли допустимым поделиться с людьми, она пыталась доказать, что изучение их языка было необходимым. Минобороны, годами существовавшее благодаря профилактической паранойе, с воодушевлением одобрило проект: возможно, они не доверяли своим "союзникам"-автоботам так, как утверждали. Но команда "Гнезда" не особо разделяла энтузиазма Министерства.
Дженнифер взглянула на сержанта, поджав губы.
- Я не собираюсь подвергать сомнению приказы, разумеется, - она терпеть не могла всю эту военную иерархическую чепуху, - но десептикон? А если оно попытается меня убить?
На сержанта это впечатления не произвело.
- Просто используй на нем свою лингвистическую магию, - сказал он. Несколько человек за его спиной засмеялись.
- Или свое обаяние, - добавил кто-то другой. - Где-то же ты должна его прятать.
Дженнифер почувствовала, как руки сжимаются в кулаки. Классическая агрессивная реакция, сказала она себе. Не позволяй себе злиться. Ты не будешь его бить. Тем более что на нем полный комплект брони. Она выдавила улыбку и сказала:
- Что ж, посмотрим тогда, с чем мне предстоит работать.
Робот был в ужасном состоянии. На ее непрофессиональный взгляд, во всяком случае. У него отсутствовала большая часть правой ноги, на левой были почернения и вмятины от большого взрыва. Пальцы на правой руке были смяты в наполовину раздавленный, наполовину спаявшийся ласт, а стволы минигана на ней же были оплавлены. Шасси были покрыты круглыми отверстиями, оставленными ружьями солдат "Гнезда", а левая часть его челюсти едва держалась - несколько металлических пластин просто болталось, и с них капала какая-то белесая водянистая жидкость. Инженеры уже поработали над ним - она заметила клеммы на шлангах и шарики изоляционной пены в местах повреждений робота.
Робот не выказывал никаких признаков осознания происходящего. Глаза его были слегка сощурены - должно быть, непроизвольная реакция на яркий свет - но в них не было любопытства, он не осматривался по сторонам. Дженнифер подумала, не было ли повреждение челюсти настолько глубоким, что затронуло и процессор? От объекта с нефункционирующим мозгом ей пользы не будет.
Один из солдат намеренно сильно хлопнул ее по плечу.
- Не беспокойся, ночь он переживет, - сказал он.
- Какого черта вы с ним сделали? - она видела возвращавшихся поврежденными автоботов, но подобного - ни разу.
Солдат сделал шаг в сторону от нее, словно ее глупость могла быть заразной.
- Эммм, мы на войне? Они пытаются убить нас, мы пытаемся убить их?
- Да, но...
- Ах, не можем не пожалеть плохих парней? - хмыкнул другой солдат. - Какие же эти студенточки добренькие. Сочувствие дьяволу, и все такое.
- Это песня Rolling Stones, а не моя философия, - парировала она. И тут же об этом пожалела. Не хватало только начать играть на их стереотип интеллектуального сноба. - Как бы то ни было, - сказала она, подходя к лицу создания, стараясь не наступить в лужи белого... чего-то, которым оно истекало, - оно вообще может говорить? - она протянула руку к лицу робота, пытаясь добиться от того хотя бы зрительной реакции.
Красные глаза вдруг сфокусировались - сначала на ее вытянутой руке, потом на ее лице. Челюсть зашевелилась, свисающие пластины залязгали. Глубоко в горле создания раздался звук, похожий на скрип работающих шестеренок. Оно внезапно приподнялось и оплевало ее вязкой желтой гадостью.
Дженнифер слышала, как смеются солдаты, даже сквозь плотное вещество. Она попыталась оттереть это с лица. От него горели глаза. Не так сильно, впрочем, как от смеха солдат горели уши. Об этом происшествии будет знать весь Диего Гарсия еще до завтрака. Можно было лишь представлять, как ее станут называть после этого. Она попыталась придумать, что бы такого сказать, что звучало бы достойно, что заставило бы забыть о нелепости ситуации. Ничего. Столько лет учебы, и ты не в состоянии даже сочинить фразу, которая позволила бы сохранить лицо?
Ее плечи опустились.
- Я тогда, наверное, за поливальным шлангом схожу, - сказала она, больше самой себе.
Сержант отступил назад, когда она прошла мимо него, капая желтой гадостью.
- Кажется, это может стать началом прекрасной дружбы, - ухмыльнулся он.
03:08
Она ополоснулась целиком, после чего несколько минут потратила, разглядывая свою кожу, пытаясь определить, была ли желтая жидкость чем-то едким. Она оставила после себя ржавый запах, но никакого другого продолжительного эффекта вроде бы не было. Теперь следовало почистить робота. В конце концов, с этим созданием ей предстояло проводить целые дни в ангаре с двухметровыми бетонными стенами. Надо бы постараться и найти способ сделать так, чтобы оно не хотело ее убить. Он, поправила она себя. Не оно. Хватит так его называть.
Во-первых, решила она, не вздумай упоминать об этом происшествии. Возможно, он не мог себя контролировать. Возможно, это было ненамеренно. Не тебе судить. Она заставила себя широко улыбнуться. Автоботы распознавали выражения человеческих лиц, хотя и не могли воспроизвести большинство из них. Насчет десептиконов она не знала. Было так много всего, чего никто об их врагах не знал. Она чувствовала себя несколько взволнованной. Если бы только она сумела это создание - его - разговорить, как много она смогла бы узнать! Не только о роботах вообще, но и об истинной причине вражды между двумя фракциями. Или это были расы? Вот, она не знала даже этого!
- Привет! - радостно сказала она. Она указала на пол рядом с собой. - У меня тут есть для тебя кое-что. Это, - подняла она предмет, - поливальный шланг. Я хотела бы смыть с тебя хотя бы часть этой грязи, - она говорила медленно, внятно, как разговаривают с маленькими детьми. - А это, - она махнула рукой в сторону достающей ей до бедра бочки, которую оставили солдаты, - это... ну, что-то вроде анальгетика, как мне сказали. Умное слово для обезболивающего. Если я нанесу его на те части, которые болят, они станут болеть не так сильно. Хорошо? - она сделала паузу. Зрительная реакция определенно была - взгляд переходил от одного предмета к другому, когда она их называла. Но оно ничего не сказало и ничего не сделало, даже не шевельнулось. Хорошо, прямо спроси разрешения. - Ты не против, если я это сделаю? - возможно, он не понимал оборота "не против". Как бы сказать попроще? - Я пытаюсь помочь. Могу я помочь? - а потом напрямик: - Пожалуйста, не надо меня убивать.
Оно моргнуло один раз, медленно, словно устало.
Она сделала глубокий вдох и подняла шланг. Медленно приблизилась к его голове, помня, что находится в пределах досягаемости опасно выглядящей когтистой руки. Она начала нервно болтать:
- Та желтая штука мне показалась не очень приятной, и тебе, наверное, тоже, так что я просто использую это, - она опять подняла шланг, - чтобы ее смыть.
Она открыла кран и нерешительно, вполглаза следя за целой рукой робота, начала поливать нижнюю часть его лица, шею и грудь - там, где были следы желтой жидкости. Та засохла по краям плотной коркой, словно жареный желток. - Вот, не так уж и плохо, да? Так ведь лучше? - она провела струей возле рта робота, слегка опасаясь, что он может начать отплевываться. Нет, сказала она себе, они не дышат. У тебя не получится его утопить, тем более модифицированным садовым шлангом. Если бы их было так просто убить, Диего Гарсия сейчас бы пыль собирала. Когда наконец побежала чистая вода, она закрутила шланг и зачерпнула обеими горстями анальгезирующий гель. Большие красные глаза робота сфокусировались на ее руках, когда она подняла их. - Это та болеутоляющая штука, о которой я тебе говорила. Я хочу нанести немного на твою челюсть.
Красные глаза следили за ней, пока она приближалась, словно измеряя степень угрозы, которую она представляла. Она подняла одну покрытую гелем руку.
- Я сейчас нанесу это на тебя. Это не больно.
Она медленно потянулась к одной из искривленных деталей. Ее друзья-инженеры рассказывали ей, что роботы - по крайней мере, автоботы - не состояли из мертвых металлических пластин, что металл каким-то образом содержал что-то вроде нервов, посылающих сигналы в центральный процессор. Другими словами, что они чувствовали боль.
Она размазала гель по пластине. Раздался механический звук, словно сервопривод разгонялся, но робот не шевельнулся. - Еще? - спросила она, указывая на лицо. Взгляд огромных глаз следовал за ней. На этот раз она занялась пластиной, находящейся глубже, под поверхностью, и сложной системой механизмов и проводов, прикрепленных к ней. Закончив, она опять отступила. - Помогает?
Робот опять моргнул.
- Еще? - она указала на бочонок с гелем.
Робот зашевелился с громким стоном металла и звуком движущихся сервоприводов. Дженнифер отпрыгнула, едва не споткнувшись о шланг. Она тяжело приземлилась на локти и спину. А теперь оно меня убьет, подумала она. И последнее, что я сделаю в жизни - это упаду на задницу. Чудесно.
Но когда она взглянула на него, то увидела, что робот пытался потянуться к ней поврежденной рукой. Когда она отпрыгнула, он замер, не закончив движения, и теперь смотрел на нее почти с любопытством.
- Ооо, - сказала она. Она поднялась, скользя вымазанными гелем руками по полу. - Ясно, - она нервно засмеялась. - Понимаю. Да. Разумеется, - она зачерпнула еще немного геля. - Я просто сбоку подойду, хорошо? - она следила за тем, чтобы робот мог видеть ее как можно дольше, пока она шла. Он опустил поврежденную руку на пол, рядом с грузовой тележкой.
Вблизи повреждения выглядели еще хуже - длинные крюкообразные шипы на руках робота были погнуты, словно по ним били кувалдой. Один был загнут вниз и впивался в находящийся рядом палец. Правый боковой палец - у него было по два больших пальца на руку? - был повернут и вплавлен в запястье. Она плюхнула пригоршню зачерпнутого геля на тыльную сторону руки и начала размазывать его, стараясь поместить часть в пространство между пластинами. Робот, приподнявшийся было, чтобы наблюдать за ней, вновь опустил голову на тележку. Дженнифер приняла это за хороший знак.
Когда она закончила и вновь прошла к голове робота, большие металлические заслонки, накрывшие красные линзы, подрагивали.
Он распахнул глаза, словно его застукали дремлющим. Внезапно Дженнифер тоже почувствовала болезненную усталость. Она заставила себя еще раз улыбнуться, на этот раз действуя не прямо по учебнику.
- Мне сказали, завтра придут, чтобы помочь тебе приподняться. Это должно помочь. А сейчас мне нужно поспать, и тебе, думаю, тоже. Если ты вообще спишь. Хорошо? - робот опять неопределенно моргнул. Что ж, до сих пор моргание означало "хорошо" - или, по крайней мере, оно не было предупреждением или стоп-сигналом. Дженнифер помыла руки в железной раковине и выключила свет.
08:52
- Ну-ка, ну-ка. Вы только посмотрите, кто пережил эту ночь.
- Мне сказали, он точно переживет, - ответила Дженнифер.
- Я о тебе говорил, облеванная ты наша. Из того, что я слышал, получается, что он тебя приправлял, или что-то типа того.
- Заткнись. И делай свою работу.
- Хорошо, хорошо, - механик перевел внимание туда, где его команда снимала крепежные ремни с потолочных скоб. - Ты просто слишком противная, чтобы тебя есть, - добавил он вполголоса.
Дженнифер решила пропустить это мимо ушей. Она слишком устала. Было не так просто спать в одной комнате с враждебным и поврежденным инопланетным роботом, как можно было подумать. Тем более что он полночи издавал странные звуки. Ни одного слова, которое она могла бы распознать - впрочем, ее кибертронский вокабуляр все еще был позорно маленьким.
Поэтому она просто смотрела, как инженеры измеряют робота и отходят, чтобы быстро рассчитать, где поместить крепежные ремни. Шасси десептикона были шире, чем у автоботов, и, определенно, места крепления надо было подогнать под него. Но инженеры работали весьма эффективно, и не прошло и пары часов, когда они сумели поднять робота во что-то вроде сидячего положения. Дженнифер почувствовала некоторое облегчение, когда заметила, что робот осматривался по сторонам, пока его поднимали. Кажется, ему... было получше, чем вчера. Может, сегодня ей удастся заставить его говорить.
Она дождалась, пока инженеры не ушли, просто потому что ей не хотелось потерпеть неудачу перед свидетелями. Она взяла свою большую тетрадь и черный маркер и остановилась на, как она надеялась, уважительном расстоянии.
- Помнишь меня? С прошлой ночи?
Робот отвернулся. Дело шло плохо.
- Эээ, да, мне тоже не хочется вспоминать прошлую ночь, если честно.
Он не сводил взгляда с кучи ящиков в дальнем углу ангара.
- Даже не пытайся делать вид, будто не понимаешь, что я говорю, - сказала она. - Я знаю, что понимаешь, - по-прежнему никакого ответа. - Хорошо, тогда я буду говорить, а ты будешь делать вид, что не слушаешь. Так, значит? Отлично, - она выпрямилась. - Я специализируюсь в области сравнительной лингвистики. Я никак не связана с солдатами, которые тебя сюда привезли. Меня просто интересуют языки. Если конкретно, меня интересует ваш язык, - хотя он продолжал сидеть, отвернувшись, она заметила, что он бросил на нее короткий взгляд. Хороший знак. Она надеялась. Она решила продолжить.
- У каждого языка есть принцип образования новых слов и связи этих слов в предложения. Существует теория, которая называется Универсальной грамматикой, которая утверждает, что эти принципы фундаментальны - что каждое создание, могущее использовать язык, не только будет пользоваться грамматикой, но и что все грамматики используют в целом одни и те же правила: в них всех есть существительные, и наречия, и условные наклонения, и так далее, - все это было из Лингвистики-1, но робот определенно слушал.
- Вы, я имею в виду, все вы, с Кибертрона, являетесь, ну, нашим первым шансом по-настоящему это проверить. Является ли Универсальная грамматика универсальной? Вот что меня интересует. Как строится ваш язык. Меня не интересуют все эти военные штуки. Только язык, - он все еще слушал. Она развела руки. - Ты мне поможешь?
Он повернулся к ней, посмотрел поверх крепежей.
- Иди убейся, - сказал он на кибертронском.
Дженнифер склонила голову набок. Она достаточно хорошо натренировала слух, чтобы различать звуки. И она определенно слышала эту фразу раньше. Очаровательный Айронхайд.
Она открыла маркер и нацарапала на листе тетради ответ. Человеческие голосовые связки никогда бы не могли воспроизвести звуки этого языка, но она неплохо продвинулась по части письменности.
"После тебя", - написала она, и показала роботу.
На этот раз он быстро моргнул. Сюрприз.
"Ха! - подумала она. - Не ожидал такого, а?"
- Почему бы тебе не попросить о помощи своих друзей-автоботов? - по-прежнему на кибертронском.
Она занесла маркер над бумагой. Опустила его.
- Можно, я отвечу на английском? Я не знаю достаточно ваших слов.
Робот опустил подбородок. Он слушал, но глаза его сузились.
- Это не такой уж и большой секрет. Они не очень меня любят. Им вообще не нравится, что я здесь - это ясно. В смысле, сам видишь, какие роскошные условия мне предоставили. Они думают, что мой проект - глупость. И, разумеется, я же посмела усомниться в их великом лидере.
Робот наклонил голову. У Дженнифер всегда неплохо получалось читать язык жестов, но рано или поздно ей придется его разговорить. Сейчас, однако, ей надо было получить его согласие.
- Ну, я, типа, сказала ему, что у него нет права распространяться о своем моральном превосходстве. Он всегда это делает, когда мы здесь - как будто он знает, как будет лучше для всех. И он произносит все эти речи - они невероятно скучные - о правах, и долге, и мирном сосуществовании, и что же он делает сразу после этого? Разворачивается и выпускает внутренности очередному десептикону. Лицемерно получается. Весь этот образ "мирного воина". В смысле, я понимаю, что война - это война, но, сдается мне, все эти разговоры о жизни в согласии - просто брехня. Словно "согласие" в его понимании - это когда все плохие парни мертвы, - она передернула плечами. - Просто мне это кажется несколько фашистским. Мир, построенный на костях своих врагов и все такое. Это репрессия. Но он ведет себя так, словно это правильно с точки зрения морали, а это не так. Я просто хотела, чтобы он это признал.
- Он этого не сделал, - на английском. Дженнифер подняла на него взгляд, пораженная.
- Нет, разумеется, нет, - он наконец говорил, как при настоящей беседе. Луч надежды.
- Поэтому, я полагаю, он не убил меня, - медленно проговорил робот, словно ему приходилось с осторожностью выбирать слова.
- Что ты имеешь в виду?
Он поднял поврежденную руку.
- Я был поврежден. Я был безоружен. Я был беспомощен. Он напал на меня. Если он убьет меня, сказал я ему, он будет ничем не лучше десептикона, - он перешел на кибертронский, тихо добавив, - ничем не лучше меня.
Дженнифер отчаянно искала, что сказать. Следует ли ей выразить сочувствие?
- Я помогу тебе в твоем исследовании, - внезапно сказал он.
15:10
Достигнутый к обеду прогресс заставлял ее ликовать. Она поставила рядом детский надувной бассейн, наполненный песком, в котором робот мог бы выводить для нее символы, и они разобрали уже три ее листа со списком слов. Это было больше, чем ей удалось сделать за последний месяц, пытаясь выловить автоботов в их свободное время. Скоро ей придется достать еще одну из своих тетрадей большого формата. А еще найти время, чтобы собственно заучить новое.
А они только подобрались к сложным словам, и ее мозг уже не работал. Первыми в списках были термины, которые, как она предположила, должны были быть универсальными для всех разумных созданий - как части тела и основные описатели материального мира: цвета, формы, числа. Следующими стояли слова, обозначающие понятия, насчет которых она не была уверена, есть ли они у роботов вообще: такие как "друг", и "ребенок", и "есть".
Она заложила руки за голову.
- Так, - сказала она. - Мне нужен перерыв. Тебе, наверное, тоже.
- Ты что-то узнала?
Она пролистала свои записи.
- Хм, есть кое-что необычное: вы используете другие слова для обозначения цвета, если описываете неодушевленный предмет.
- Это интересно?
- Ну, это один из кусочков головоломки. Сейчас же мне нужно собрать их как можно больше.
Робот откинулся на ремни, как если бы почувствовал облегчение.
- Это хорошо.
Это было офигительно резкое изменение отношения по сравнению с тем, что было утром.
- Ты хотел бы, чтобы все пошло успешно?
Лицевые пластины сместились, формируя выражение, ей непонятное.
- Пока ты учишься, у них есть причина не уничтожать меня.
- Мне кажется, не стоит на это сильно рассчитывать.
- Это, - сказал он, - все же что-то.
Боковая дверь лязгнула, вновь открываясь. Опять инженеры? Дженнифер вцепилась в тетрадь. Робот повернул голову, но вид ему закрывало собственное закрепленное плечо.
Это были солдаты "Гнезда". Что они тут делали? Раньше они неделями оставляли ее тут одну, а теперь ангар Е3 превратился в популярное местечко?
- Просто проверяете? - попытайся взять контроль над ситуацией - военные этого терпеть не могут. Ее фальшивая улыбка увяла, когда желтая машина въехала вслед за солдатами. Ее робот сжал неповрежденную руку в кулак.
- Твоему новому другу нужны кое-какие приспособления, чтобы он не представлял опасности, - сказал командир отделения.
- Приспособления? - она невольно шагнула поближе к своему роботу. Тот не сводил глаз с желтого автобота, пока тот въезжал в ангар и трансформировался. Из всех автоботов Рэтчет был с ней наименее недружелюбен. Возможно, потому, что был заинтересован в изучении людей так же, как она была заинтересована в изучении его народа. Ее робот, кажется, относился к медику иначе. Он осторожно подобрался.
- У нас, - объяснил Рэтчет, - некоторое оружие регенерируется, как у вас отрастают волосы или ногти. Я думаю, вы понимаете, что мы все будет чувствовать себя спокойнее, если будем уверены, что он не будет иметь возможности выстрелить в кого-либо из нас. Включая вас, - за его спиной двое солдат втащили тележку, нагруженную странными кусками металла, похожими на разломанный на куски доспех.
- Пожалуй, - ответила она. - Но что это?
- Предметы, необходимые для того, чтобы он не представлял угрозы, - это было неприятно расплывчатой формулировкой. Она встала между двумя роботами.
- Они ему не нужны.
- Правда? - командир отделения постучал гаечным ключом по тележке. - Что, он обещал хорошо себя вести?
- Он не станет...
Рэтчет прервал ее, помотав головой.
- Вы не знаете их, мисс Силвер. А теперь отойдите. Пожалуйста.
- Только после того, как вы скажете, что собираетесь делать. Конкретно.
- Я уже вам сказал. Мы нейтрализуем его орудия.
- Это как змее зубы удалить, - добавил один из солдат.
- И?
Рэтчет очень по-человечески пожал плечами. Айронхайд, без сомнения, сказал бы ему, что он слишком долго был среди людей.
- Это, - указал он, - блокираторы. Они не дадут ему трансформироваться. А это - регулятор, который не позволит ему запустить свои реактивные двигатели.
- Это не может быть законно, - возмутилась Дженнифер. Солдат "Гнезда" твердо взял ее за плечи, отталкивая с дороги. - Эй!
- Отойдите, мэм, - произнес солдат с каким-то тяжелым акцентом. Теннесси, подсказали ей года обучения. Не то чтобы сейчас ее это волновало.
- Убери от руки, - она попыталась вывернуться из его хватки. - Вы не можете этого сделать, - крикнула она. - Это неправильно. Это бесчеловечно!
- Он не человек, мэм, - сказал солдат, хватая обе ее руки одной своей, одетой в перчатку. - Дайте им выполнить свою работу.
- Они сделают ему больно...
Солдат схватил ее за плечо свободной рукой.
- Послушайте сюда, мэм. Что бы, по-вашему, такие как он сделали бы с одним из наших?
Ее рот раскрылся. Ответа на это у нее не было.
- Пойдемте, - солдат потащил ее к внутренней двери. - Наверное, лучше вам не смотреть.
16:45
- Послушай, - сказала она, кажется, в пятый раз, - мне очень жаль!
Он выглядел, была вынуждена она признать, жалко. Пластины металла были прикреплены над некоторыми его сочлениями, проходили сквозь другие. Регуляторы угрюмыми попугаями расположились на его турбинах. Он не произнес и слова с того момента, как она вернулась. Она пыталась что-то сделать - пошла к самому полковнику и выдала ему дипломатичную, но пылкую, как она надеялась, речь. Никакого толку. Это даже не помогло ей почувствовать себя лучше. И опять она потерпела неудачу.
- У меня нет возможности на них повлиять, - выдала она нелепое извинение.
Возможно, это было игрой ее воображения, но робот, казалось, бросил на нее саркастичный взгляд.
- Если бы я знала, что они собираются сделать...
- Да?
Она опустила руки.
- Ничего, наверное. Послушай, я не знаю, что мне сделать, чтобы извиниться...
- Это слово, "извинение", отсутствует в нашем языке, - по крайней мере, он опять заговорил. Она была не против того, чтобы он на нее злился - она сама была на себя зла. Ей просто нужно было, чтобы он говорил. А что было вообще замечательно, так это то, что говорил он о языке.
- Извинение. Ты говоришь кому-то, что чувствуешь себя виноватым в произошедшем.
- И какова польза от информирования другого о своих чувствах?
- Практически никакой, наверно. Но, по крайней мере, другой человек будет знать, что тебе не все равно. Это лучше, чем ничего.
- Лучше ли?
Она засмеялась.
- Не очень, - сначала она потерпела поражение в споре с полковником, а теперь проигрывала в философской дискуссии с инопланетным роботом. Дела сегодня шли все лучше и лучше. - Хорошо, тогда что ты делаешь?
- Что делаю я? Я полагаю, это очевидно, - он поднял целую руку, сгибая и разгибая когтистые пальцы. Он выглядел так, словно хотел, словно мог бы что-то ими сделать, но установленные Рэтчетом блокираторы не давали ему.
- В смысле, когда ты делаешь что-то неправильно. Когда ты что-то провалишь, или дела пойдут не так, как ты ожидал. Ты ведь что-то говоришь?
Робот на секунду задумался.
- Обычно я веду себя тихо и надеюсь, что вину возложат на кого-то другого.
- А если этого не случится?
- Провал заслуживает наказания.
- Правда? - ее очередь быть саркастичной.
- Разумеется, - робот посмотрел на нее так, словно она была тупой. Каковой он ее, возможно, действительно считал. - Смотри, - сказал он, и быстро начертил символ в надувном бассейне с песком. - Само это слово: ключ в нем - "кара".
Она быстро записала слово.
- Глупо все это устроено.
- Так у нас устроено.
- Но разве это не заставляет бояться что-либо делать из-за риска потерпеть неудачу?
- В этом и дело. Это мотивирует нас. Что мы делаем, мы должны делать правильно, - это попахивало тем же идиотизмом, какой исходил от речей командующего "Гнездом".
- И как, в твоем случае это работает?
- Хорошо работает, - запальчиво сказал он.
- То есть... ты не будешь противиться побоям, потому что, возможно, что-то, находящееся вне твоей власти, не дало обстоятельствам сложиться так, как они должны были сложиться?
- Так у нас устроено, - холодно повторил он.
У Дженнифер появилась неприятная догадка. Может, Рэтчет был прав. Она их не знала. И она определенно не знала его. То, что он потратил несколько часов, выводя для нее слова детсадовского уровня, не делало его ангелом. Он даже сам сказал: он надеялся, что его полезность продлит ему жизнь.
- То есть если кто-то из твоих подчиненных сделает что-то неправильно, ты без проблем его изобьешь.
- Так, - сказал он, хотя на этот раз он звучал не столь самоуверенно, - мы живем.
- В таком случае, - нерешительно произнесла она, не уверенная, что она делает, и изо всех сил пытающаяся об этом не думать, - в таком случае. Я тебя подвела. Ты накажешь меня?
- Нет, - он выглядел несколько удивленным этим предположением.
- Почему нет?
Он облокотился на крепежи, думая. Обосновывая.
- Во-первых, если мыслить долгосрочными категориями, мне будет очень мало пользы от нанесения тебе повреждений. Если я тебя раню, меня скорее всего уничтожат.
- Ооо, это обнадеживает.
- В-вторых, ты слишком ничтожна, чтобы я тратил на тебя свое время.
- Кроме, разумеется, того времени, что ты тратишь на меня сейчас.
Он сделал паузу, чтобы бросить на нее раздраженный взгляд, а потом продолжил, звуча чуть более уверенно:
- В-третьих, ты не являешься моим защитником - хотя я и не потерпел бы защиты от кого-либо из твоего рода, - на ее языке вертелось замечание, что прятание за ее проектом именно этим и было. Она подавила стремление высказать его.
- Полагаю, что так. И часто тебя наказывают?
- Я редко терплю неудачи, - сказал он. - И немногие стоят выше меня.
- То есть ты стоишь довольно высоко, да? - он кивнул. - Я думала, вы верите во все эти идеи плана "никогда не сдавайся"?
Он издал скрежещущий звук, который, возможно, был смехом.
- Сдача в плен является тактическим ходом. Для некоторых.
- Не для каждого?
- Живым я буду лучше исполнять свои функции, чем мертвым, - сказал он. - Другие могут быть не так важны для дела.
- Но ты важен? - это звучало неубедительно: если он был таким важным, почему его бросили в Е3, к ней?
- Да. Ты не знаешь, кто я? - его это, казалось, задело.
Она фыркнула.
- Ага, чтобы они дали исследователю без секретного допуска взглянуть на свои документы? Смешно.
Он выпрямился.
- Запиши это, человек, - он вывел на песке два набора фонем, одну за другой.
Она поспешно скопировала их.
- Дай угадаю, - сказала она, и нарисовала ключ, который автоботы использовали для обозначения разумного создания. - Так?
Так быстро, что она даже не успела вздрогнуть, огромная когтистая рука пролетела рядом с ее плечом, разрезая несколько листов бумаги. Ее маркер полетел на пол. Он опять начертил первые две фонемы и остановился, чтобы постучать по ее тетради когтистым пальцем.
- Скопируй, - приказал он. Она схватила другой маркер и опять перерисовала символы, стараясь не обращать внимания на собственные трясущиеся руки.
- Теперь это, - он вывел еще три символа, делая паузу после каждого, чтобы убедиться, что она правильно их записала. - Это, - сказал он, - мое имя.
Она посмотрела на записанное.
- Корни здесь "звезда" и "крик", - как ни странно, она о нем слышала. Он определенно был кем-то важным. Она опять задумалась, чувствуя себя еще более неуютно, зачем же его передали для ее проекта. - А эти?... - она скосилась на последний символ. - Это число, да?
- Правильно, - и это было большое число. - Число циклов, которые я прослужил нашему делу.
Он постучал когтем рядом с находящимся слева символом.
- А это?
- Это? Подожди. Это "воздух", или "небо", или что-то подобное, да? - она указала на ключ в символе.
- Командир военно-воздушных сил, - коготь проследил линии на ее бумаге таким выверенным движением, какого она от него и не ожидала.
Она изогнула бровь.
- Звучит впечатляюще.
- Так и есть.
- И скромно.
- Скромность - для слабых.
Возможно, это было чем-то вроде обратного Стокгольмского синдрома, но его заносчивость начала казаться ей довольно привлекательной.
- А следующий? - напомнил он.
- Ты теперь что, мой учитель?
- Человек, если ты хочешь что-то узнать, ты должна учиться согласно моим инструкциям, - он, должно быть, был невыносимым начальником, подумала она. Хотелось бы ей увидеть его в одной комнате с несколькими командирами "Гнезда".
- Так, давай посмотрим. Этот символ обозначает кого-то, что делает что-то. Так что это также титул или звание, да?
- Да. Догадайся, что это значит, - ему это, кажется, нравилось.
- Это... я раньше это видела. Это "преследовать"? Нет, "искать", правильно?
- А вместе? - она бросила на него взгляд. - Человек, - ему удалось изобразить страдальческий тон, - если ты не можешь сделать вывод самостоятельно, ты этого не выучила, - ей хотелось возразить, что до этого он просто называл ей слова, без хождения вокруг да около, но тогда он может решить использовать этот подход и завтра.
- Исследователь? Охотник? Что-то типа того?
- Искатель, - поправил он. Он сделал паузу, явно ожидая восхищенной реакции с ее стороны. - Тебе не известно, что это значит?
- Я тебе уже говорила, мне не дают доступа к секретным документам, - она не могла не огрызнуться. Ей уже надоело чувствовать себя глупой и всеми игнорируемой.
- Мне интересно, что еще от тебя скрывают, - сказал он, не обращаясь, впрочем, конкретно к ней.
- И что же значит "искатель"?
- Я расскажу тебе позже, человек, - он оценивающе посмотрел на нее. - У тебя тоже должно быть имя, правильно?
- Ты знаешь, как устроены наши имена?
- Я знаю, что они содержат только звуки, и что у каждого из вас их имеется больше одного. Я не знаю, что они значат.
- Окей. Мое имя - Дженнифер Силвер. Силвер - это фамилия, то есть та часть имени, что у моей мамы, и папы, и сестры, - она замолчала, осознав, что он может быть не знаком с понятиями семьи.
- Твои создатели.
Достаточно близко.
- Да.
- А Дженнифер? - он слегка запнулся на имени.
- Это мое личное имя.
Его глаза на секунду расфокусировались.
- Согласно статистике, существует много различных Дженнифер. Оно не может быть твоим личным именем.
- Но так и есть.
- Это неточная система, Дженнифер Силвер.
Так, а теперь очарование его высокомерия выветрилось, и он начал просто раздражать.
- По крайней мере, у нас есть слово "извинение".
- Бесполезное слово, я как уже говорил тебе, - странное, оценивающее выражение мелькнуло на его лице. - Ты, впрочем, можешь поподробнее ознакомить меня с одним вспомогательным понятием.
- Это каким?
- Если ты желаешь расплатиться за осознанную тобой ошибку - это называется "загладить вину", да? - то мне нужен энергон.
Она засмеялась.
- Это делается не так. Я должна что-то предложить.
- Что если я не нуждаюсь в том, что ты предлагаешь?
- Тогда мы пытаемся договориться.
Он на мгновение задумался.
- Считай тогда, человек Дженнифер, что я просто опустил бесполезные этапы процесса и перешел к итогу наших переговоров.
- Я должна быть в состоянии это сделать.
- А это не так? - взгляд, который сообщил ей, что теперь он считает ее даже более ничтожной и бессильной, чем раньше.
- Эээ, я посмотрю, что я могу сделать, - она знала парня, который мог ей помочь - приятель с университета. И он был ей должен. - Еще что-нибудь, раз уж на то пошло? - саркастично спросила она.
Определенно, сарказм до него не доходил.
- Мне также требуется хладагент. Приблизительно двести пятьдесят ваших литров.
Ууу, он был невыносим.
- И, как я предполагаю, он тебе нужен сейчас.
- Я не выдвигаю завышенных требований, человек Дженнифер. Достаточно будет, если ты сделаешь это завтра.
Только зарегистрированные участники
могут голосовать
Примечания к фанфику:
Оригинал - http://www.fanfiction.net/s/5347821/1/Prisoner
Спасибо Firrior за вычитку.
Спасибо Firrior за вычитку.
